На пути к счастью

Больше всего на свете его раздражал громкий звон будильника. Мицуки пытается нащупать свой телефон, не открывая глаз: слишком сонным он был для того, чтобы лишний раз шевелиться. Находит, лёгким движением рук выключает будильник, чувствуя облегчение, приоткрывает глаза и смотрит на время. Половина седьмого утра. Вот же ж чёрт, он снова встал слишком рано. Мицуки считал это своей дурной привычкой, не дающей ему спокойно расслабиться. Заснуть уже не выйдет. Он садится на край кровати и тихонько потягивается, предвкушая сегодняшний день. На улице было свежо: солнца ещё не было видно за горизонтом, но беспроглядная тьма уже постепенно рассеивалась, давая возможность птицам проснуться и начинать готовиться к полёту. Весной так было всегда, и это время Мицуки любил по-своему. Зимой несколько грустно, особенно в конце, именно поэтому начало весны становилось для Мицуки своеобразной отдушиной. Он встаёт с кровати, берёт с полки расчёску и направляется в ванную, включает кран и приступает к утренним процедурам. Как бы сложно ни было вставать по утрам, после прохладной водяной струи ты обязательно начнёшь чувствовать себя бодрым и полным сил и энергии. Закрывает кран, расчёсывает свои непослушные волосы, спутавшиеся за несколько часов беспробудного сна — и готово! Теперь Мицуки чувствует себя полностью отдохнувшим. Остаётся лишь позавтракать, и можно приступать к трудовым будням. Иори уже сидел на кухне и вовсю попивал чай. Обычно он всегда к этому моменту уже надевал свою школьную форму, и этот случай не был исключением: его белая рубашка смотрелась на нём просто великолепно, отчего Мицуки невольно вспомнил свои школьные годы, когда он сам был таким же старшеклассником и носил белую рубашку и пиджак. Те времена действительно были неплохи, и Мицуки вспоминал их только с теплотой на сердце. Иногда ему хотелось вернуться в те беззаботные деньки, но и время, в котором он живёт сейчас, ему очень нравится, так что он не видит причин тосковать. Пусть Иори тоже насладится юностью. — Доброе утро, Иори, — Мицуки весело приветствует его. Иори отрывается от чашки и смотрит прямо на брата. — Доброе утро, брат. Рановато ты. — Да как обычно, — смеётся. Это был их типичный диалог по утрам, который они уже заучили построчно, и почти ничего в этом сценарии никогда не менялось. — О чём-то задумался? — Нет, — крутит головой, — просто думал кое о чём. — Всё-таки задумался. Расскажешь? Иори делает ещё глоток и ставит уже пустую чашку на стол. — Просто думал о том, как обеспечить рекламирование. — Боже, ты снова за своё! — Мицуки открывает холодильник и достаёт молоко. — Ты слишком серьёзно к этому относишься. — Дело не в этом. Просто я понял, что хочу связать свою жизнь с менеджментом и маркетингом. Я уже давно решил. — Будешь думать об этом, когда поступишь в университет, а сейчас просто наслаждайся юностью. — Если ты так говоришь… Мицуки точно знал: Иори увлёкся этим из-за него. Когда-то давно ему посчастливилось познакомиться с легендарным айдолом. ZERO — так его звали. Та встреча стала для маленького Мицуки судьбоносной, и именно тогда он смог осознать, чем он хочет заниматься по жизни. Люди частенько говорили ему: «Брось ты это дело, ничего путного из этого не выйдет», но он выбрасывал их слова из своей головы. В их фразах была доля истины: он не вышел ростом, под стандарты внешности он тоже не совсем подходит, голос его всегда дрожит, из-за чего тот звучит напряжённым, сколько бы он ни пытался тренироваться и развиваться. Никто не говорил ему об этом прямо, но он был уверен, что именно подразумевают люди. Мицуки знал это, но сдаваться и бросать начатое он не собирался. Он ходил во многие агентства, но везде ему отказывали, и со временем в его голову начала прокрадываться мысль, что люди вокруг были правы. И как назло, в одних стенах с ним жила его полная противоположность, что только подливало масла в огонь. Иори всегда был хорош собой, а в довесок он был ещё и талантлив во всём, что касается учёбы, спорта, музыки — ни в чём не было ему равных. Мицуки любил его, ведь он действительно был очаровательным малышом, но возможности побыть для него опорой никак не предоставлялось. Он морально взрослый, талантливый, все родственники и друзья семьи хвалили его и часто ставили его в пример, говоря, что в будущем он станет достойным членом общества. Мицуки чувствовал себя обделённым: почему такой человек является его братом? Почему именно ему достались все лучшие качества? Он даже похож на родителей больше, чем сам Мицуки. Несмотря ни на что, Иори продолжал относиться к нему по-доброму, но чем взрослее они становились, тем больше Мицуки понимал, что тот больше не смотрит на него снизу-вверх. Это удручало. Однажды, вернувшись с очередного проваленного прослушивания, Мицуки не выдержал: закрылся в комнате, ни сказав ни слова, упал лицом ниц на диван и громко закричал. Он не знал, что Иори стоит прямо у двери его комнаты, не знал, что тот всё слышит, не знал, что тот обдумывает, как можно помочь ему, не знал- В себя Мицуки пришёл, только услышав стук двери. Открыв её, он увидел перед собой брата. Глаза Мицуки горели от слёз, и он понимал, что выглядит сейчас жалко, но ему было настолько уже всё равно, что он готов был выслушать любые насмешки со стороны. Легко быть гением, когда у тебя есть такой никчёмный старший брат, да? «Брат, — начал Иори серьёзно, — нам нужно поговорить». «О чём же?» — Мицуки попытался улыбнуться, но его голос дрожал, выдавая его с потрохами. Он был напряжён. Иори вздохнул. «Думаешь, я совсем ничего не вижу и не понимаю?» «Что?» «Ты даже не сказал, как прошло прослушивание. Обычно ты всегда посвящаешь меня в подробности». «Так ведь всё очевидно, — он нервно засмеялся и почувствовал, как к его горлу подступает ком. Жалкое зрелище. Мицуки хотелось убить себя на месте. — Провалил. Тут нечего рассказывать». «Уверен, будь всё так, ты бы всё равно сказал. Знаешь, на твоём месте я бы воспользовался козырем». «Каким ещё козырем?» Почему Иори вообще волнуется за него и пытается что-то советовать? Разве ему есть хоть какое-то дело до всего этого? Эти вопросы крутились у Мицуки в голове и издавали противный гул. «Ты мог бы стать айдолом, особенность которого — милая внешность. Воспользуйся этим, как своим главным оружием». Вот оно что. Иори всё-таки принял сторону остальных. Он не говорит ничего прямо, но намекает, что у того нет никакого таланта. Действительно, раз нет таланта, то остаётся брать образом? Чёрта с два. Мицуки не собирается пользоваться грязными уловками и становится айдолом, в котором нет ничего, кроме построенного образа. Он хочет, чтобы люди приняли его и его навыки, смотрели лишь на это и слушали его песни. Это всё, что ему нужно. Мицуки хочет делать других счастливыми точно так же, как это делал когда-то ZERO. «Замолчи! — Мицуки сам не понял, когда успел повысить голос. Он этого совсем не хотел. — Ты совершенно ничего не понимаешь». «Но ведь это действительно вариант. Почему бы не попробовать?» «Решил поиздеваться надо мной, да? — Мицуки почувствовал, как по его щекам текут горячие слёзы. Противно. — Так и скажи! Скажи, что у меня ничего не получится! Я ведь не такой талантливый или красивый как ты, да? Тебе меня никогда не понять». Он не хотел этого говорить. Совсем. «Хватит», — крутится у него в голове мысль. Но он не может прекратить рыдания. Иори тянет руки к нему — Мицуки в испуге их отталкивает от себя. «Не трогай меня!» — кричит и внезапно толкает Иори в сторону, бежит в коридор, обувается и стремительно выбегает из дома. Он понятия не имеет, куда бежит, но холод обжигает ему горло и щёки. Слёзы уже давно перестали течь. Он зажмурился, предоставляя всё собственному чутью. Куда прибежит, туда и прибежит. Ему уже абсолютно всё равно. Силы постепенно покидали его. Дышать становилось всё тяжелее, и Мицуки понял, что если он продолжит в таком темпе, то выдохнется полностью. Он остановился, наклонился к коленям в попытках отдышаться и раскрыл глаза. Чутьё привело его в то место, о котором он даже не мог не думать. Сюда Мицуки всегда приходил, когда ему было тяжело, когда на душе скребли кошки, когда он чувствовал необходимость побыть наедине с собой. Арена ZERO всегда была для Мицуки напоминанием о том, кто он и чем он должен заниматься по жизни. Мицуки опустился на колени, прижался к перилам и посмотрел в воду. Отражение было неясным, но достаточно чётким для того, чтобы понять, как ужасно Мицуки сейчас выглядит. Чёрт возьми, ну и зачем он всё это сказал? Он не собирался как-то задевать брата. Он ведь знал, что Иори заботится о нём ровно столько же, сколько он сам заботится о нём. Да, он может быть прямолинеен в своих высказываниях, но Мицуки об этом знал, так почему же тогда так среагировал? Может, потому что он и сам об этом думал, но боялся? Но ведь это неправильно. Мицуки никогда не хотел становиться айдолом, которого волнует лишь образ. Конечно, образ — это важная составляющая, и ни один айдол не обходится без этого, но если ты строишь на этом исключительно всю свою карьеру, не обращая внимания на навыки и песни, то какой во всём этом смысл? Мицуки хочет делать людей счастливыми своим пением, хочет дарить им веру в чудо, как это сделал он. Тогда почему же он так испугался? «Какой же я дурак…» Чёрт. Мицуки теперь не хочет возвращаться домой: ему слишком стыдно смотреть Иори в глаза. Может, стоит пойти к родителям на работу, помочь им там, развеяться и забыть обо всём- «Брат». Мицуки дёрнулся от испуга и обернулся: Иори стоял рядом с ним, держа в руках шарф. «Замёрзнешь. Лучше не сиди на земле. Возьми». Мицуки отвёл взгляд, и Иори не смог не заметить этого. Внутри себя Мицуки хочет, чтобы Иори ушёл как можно скорее, ведь таким жалким в его глазах он выглядеть больше не хочет, с другой же — чтобы тот остался, чтобы они спокойно поговорили, чтобы Мицуки мог извиниться. Иори никуда не уходил. Мицуки склонил голову. «Иори, я…» «Прости, брат. Я был неправ». Мицуки поднял взгляд. Он не мог поверить собственным ушам и глазам. Хотел, но не мог. Иори извинялся, склонив голову. Что ж, такое событие Мицуки точно никогда не забудет, высечет где-то в глубинах памяти и будет вспоминать, когда станет совсем тоскливо. Ему захотелось сделать фотографию, но он решил воздержаться от этой идеи. «Ты это чего, Иори? Это я должен извиняться перед тобой, а не наоборот. Подними голову, пожалуйста». «Но…» «Всё хорошо, — Мицуки встал с колен, подошёл к брату и легонько коснулся его плеча. — Не нужно извиняться, ладно? Это я должен извиниться перед тобой. Я вспылил. Прости». Иори посмотрел на Мицуки — тот виновато отвёл взгляд и слабо улыбнулся. Вот же ж. Ему снова хочется плакать. «Просто… Я думал лишь о том, что может сработать быстрее. Я не подумал о твоих чувствах». «Всё в порядке, боже, — Мицуки засмеялся и потрепал Иори по волосам. — Я же знаю, что ты просто волновался за меня и хотел помочь. Не бери в голову, хорошо?» Иори кивнул. «Если ты так говоришь… не буду заморачиваться». «Вот и отлично!» Мицуки выдохнул. Наконец-то все негативные мысли, накопившиеся за этот вечер, выветрились из его головы. Всё-таки не стоило срываться на Иори. Они всегда всё делали вместе, а Иори был его драгоценным младшим братом, которого он очень ценил — Мицуки верил, что это всё взаимно. Он хлопнул в ладоши, предвкушая, каким хорошим должен быть остаток дня. «Не хочешь ли на обратном пути сходить купить продуктов? Приготовим ужин до возвращения родителей, идёт?» «Конечно». Всё-таки Мицуки был рад тому, что у него есть такой чудесный младший брат. Губы на его лице невольно расплылись в улыбке. После этого случая Мицуки прошёл ещё несколько прослушиваний. Все они были провальными, как и остальные, и кроме слов самоуничижения Мицуки ничего себе сказать не мог. Видимо, это действительно бесполезно, а агентства и средства не бесконечные. Скоро все прознают о том, что есть один настойчивый парень, который всюду пробуется и всюду-то ему отказывают. Это обидно, но это факт, который стоит принять как должное. Однажды Иори пришёл к Мицуки с новыми и более надёжными, как ему показалось, сведениями. «Знаешь, брат, — сказал он, пока Мицуки смешивал специи и мясо на сковороде, — я тут подумал». «В чём дело?» «Разве обязательно становиться айдолом, зависимым от агентства? Да, агентства очень помогают в продвижении, но они сковывают обязательствами и лишают свободы действий». Мицуки усмехнулся. «Когда это ты стал таким свободолюбивым? — спросил он, не отворачиваясь от мяса. Нужно было как можно быстрее перевернуть его лопаткой, чтобы оно не подгорело. — Да и потом, я уже почти сдался». «Как же так? Ты потратил слишком много сил и времени. Разве ты можешь так всё взять и бросить?» «Я не знаю. Я не хочу сдаваться на полпути, но у меня чувство, будто на этом мой путь окончен». Иори сжал руки в кулаки. Он не хотел верить в услышанное. Ещё с самого детства он наблюдал за тем, как его драгоценный старший брат с горящими глазами и с восхищённой улыбкой на лице рассказывал про встречу с айдолом, о котором сам Иори мог знать лишь по рассказам; как судорожно перебирал страницы журналов, как радостно и восторженно отзывался об айдолах, на чьих концертах ему удавалось побывать. Иори никогда подобное не интересовало. Просто так уж вышло, что ему всё с детства давалось легко. Тем не менее, он действительно искренне любил своего брата, который всё время помогал ему и оберегал, как своё единственное сокровище. Так что видеть то, как Мицуки постепенно начинает опускать руки, было выше его сил. Он не мог всё так оставить. Это было целью всей его жизни. «Не сдавайся. Пока я рядом, я не позволю тебе сдаться». Иори схватил его руку — Мицуки смущённо отвёл взгляд. «Мясо подгорает же… — сказал он, нервно улыбаясь. Видеть, как настойчиво ведёт себя Иори, было для него в новинку. Иори отпустил его, осознав ошибку, и быстро извинился. Мицуки поспешил его успокоить. — Всё в порядке. Ты действительно так сильно обо мне переживаешь, да?» Он был рад. Не столько тому, что для Иори это было действительно важно, сколько тому, что тот оставался рядом. В то же время Мицуки очень боялся, что со временем Иори потеряет собственную цель, ведь не может же тот вечно делать лишь то, что хочет он? «Иори, пожалуйста, не забывай о том, чего хочешь именно ты, ладно? Я правда счастлив, что у меня есть такой младший брат, но у тебя есть своё будущее и своя голова на плечах. Будешь вечно идти за мной, и со временем попросту потеряешься». Он говорил это от чистого сердца. «Ты прав лишь наполовину, — Иори откашлялся. — Да, если я буду всегда следовать за тобой, то могу потерять свою собственную дорогу. Но ты упустил одну деталь». «Какую же?» — Мицуки с удивлением посмотрел в глаза Иори. «Я уже её нашёл. Свою дорогу». Мицуки никогда ранее не видел такой решимости в глазах его брата. На его глазах выступили слёзы. Теперь он точно мог быть уверен: он никогда не будет одинок. Именно так в недалёком будущем родится интернет-айдол Мицуки Изуми, покоряющий сердца зрителей своим искренним пением и танцами, наполненными усердием и нежностью. Мицуки наливает молоко в чашку с кофе. Пусть Иори и говорит, что всё, что он делает, он делает лишь ради себя самого, он всё равно боялся, что рано или поздно это может его сломать. А Иори, кажется, выглядел счастливым. — Как у тебя дела в школе? — Мицуки не совсем понимал, что стоит спросить. Темы для разговоров будто сами исчерпали себя за столько лет, и каждое утро было в тягость. Сам Иори не был особым любителем лишний раз поболтать, но именно поэтому так было необходимо его разговорить. Мицуки был абсолютно уверен: душой компании Иори в школе далеко не являлся. — Отлично, как всегда. Почему ты спрашиваешь? — М-м, — протянул Мицуки, потягивая кофе и морщась от его крепости. А ведь он даже сахара побольше добавил, чтобы не так горько было. — Знаешь, если тебе нужен совет от брата, то это самый подходящий момент! — К чему это ты? У меня всё хорошо. Я поддерживаю свою позицию в списке учеников. Иори совсем ничего не понял. В этом и было его очарование. — Наслаждайся юностью, пока можешь, Иори. Просто наслаждайся юностью. — А что насчёт тебя? — А я наслаждаюсь, — Мицуки потянулся. — Сегодня пойду помогать родителям. Зайдёшь вечером? — Если не сильно задержусь в школе, — Иори встал из-за стола и снял пиджак со спинки стула. По взгляду Мицуки он понял, что кружку тот помоет сам. — Уже пора? Как быстро летит время-то. Он смотрел на Иори, практически не отрывая взгляда. Совсем недавно тот был таким крошечным, что Мицуки без проблем мог посадить его к себе на плечи и пробежаться с ним вокруг дома, а он прижимался к нему, жмурился, а потом открывал глаза и начинал смеяться. Знает же, что с братом безопасно. А теперь Иори был намного, намного выше него. И нередко люди путали их, спрашивая Иори: «ты же старший, да?», ловя на себе осуждающий взгляд Мицуки. Чёрт возьми, как же он этого всего не любил. Иори обулся, надел пиджак и накинул на себя школьную сумку. Наблюдая за этой картиной, Мицуки каждый раз чувствовал себя гордым родителем. — Ничего не забыл? — спросил он. Ответ был для него очевиден, но он продолжал раз за разом задавать этот вопрос, ведь так хотелось оставаться для Иори заботливым старшим братом, к которому всегда тот может обратиться в тяжёлые моменты. Иори покачал головой. — Конечно же не забыл. Он знал. Иори уже собрался уходить, но перед тем, как открыть дверь, он остановился. — Точно. Брат, вечером нам стоит обсудить кое-что. — А-а… я понял, о чём ты. Бронирование зала, верно? — Да. И не только это. Но это подождёт до вечера. — Да, ты прав, — Мицуки посмеялся и нервно потёр шею. К организационной работе Иори относился чересчур серьёзно, и это немного напрягало. — Счастливого пути. Мицуки мог лишь видеть, как спина Иори постепенно растворяется за поворотом. И вот, он остался один. С тех пор, как Мицуки стал вести свой блог, прошло уже немало времени. Он совсем не ждал того, что кто-то обратит на его персону внимание. Честно говоря, он даже не планировал подниматься в интернете и лишь хотел таким образом закрыть гештальт. Увидел, как некоторые люди выкладывают своё пение и танцы в сеть, и решил попробовать также. Это ведь тоже кому-то нравится и приносит удовольствие. А потом к этой идее подключился Иори, стал помогать с развитием и продвижением, а также помог исправить техническую часть, ужасно хромающую. Песни они писали всегда вдвоём. Когда зрителей стало больше, они решили устроить небольшой концерт и забронировали зал вместительностью в двадцать человек — на большее они и не рассчитывали. И, что удивительно, их первый мини-концерт прошёл успешно. Мицуки не мог не радоваться, читая положительные отзывы о своём концерте в интернете. Люди писали, что были поражены милотой и усердием маленького айдола, как было видно, что он старается изо всех сил. Конечно, также они указывали на то, что ему есть, куда расти, но эти тёплые слова поддержки для него были самой лучшей похвалой. Всё-таки Иори был прав. Агентства, конечно, помогают в продвижении, но ведь в двадцать первом веке совершенно ничего не мешает сделать первые шаги самостоятельно? Кроме того, Иори прекрасно справляется с ролью менеджера, хоть и подходит к этому порой слишком серьёзно. О Мицуки знали лишь в очень, очень узких кругах, но это было только к лучшему. Рано ему ещё звездиться. Дома одиноко. Мицуки собирался пойти к родителям в пекарню и помочь им: всё-таки заказов каждый день приходило немало, а пекари всегда встают рано, чтобы успеть приготовить всё к открытию, так что уставали они очень сильно и почти всё своё время проводили на работе. Мицуки с Иори частенько помогали им. Они семья, должны помогать друг другу — это почти их обязанность. Да и мать с отцом всё делают ради них. Мицуки ещё с детства был им благодарен за счастливую жизнь. Он взял в руки веник, чтобы немного прибраться и скоротать тем самым время, и включил для фона телевизор. На телевидении в последнее время появилось много различных интересных программ на любой вкус. Мицуки всегда интересовался работой ведущего: они каждый день встречаются с сотнями удивительных людей, подбирают темы для разговора и всегда находятся под объективом камер. Смог бы он также стойко держаться перед камерой? Он даже не мог себе этого представить. Наверное, у него бы шалили нервы. Пыль и мусор плавными движениями метлы падали прямо в совок. Шелест бытовых приборов был музыкой для ушей Мицуки. Он начал думать о планах на сегодняшний день: помочь родителям, зайти за продуктами, приготовить что-нибудь к ужину, — и, сам того не заметив, он начал напевать одну из старых песен ZERO. Это всегда происходило спонтанно и против его воли, но в то же время это приносило ему некоторое чувство удовлетворения и спокойствия. Его мысли были прерваны аплодисментами, доносящимися из телевизора. «А сегодня у нас в гостях популярный ныне у молодёжи актёр, который уже в таком юном возрасте завораживает и похищает сердца одним своим взглядом! Поприветствуем Никайдо Ямато!» — объявил ведущий телепрограммы, и все в зале вмиг зааплодировали. На экране показали высокого и утончённого молодого человека в чёрном пиджаке. «Вы мне льстите, — засмеялся молодой человек, сидящий на кресле. Он робко поправлял свои очки, а его непослушные зелёные волосы так и норовили залезть ему на глаза. — Не настолько уж я хорош». «Да Вы сама скромность, Никайдо-сан!» — захохотал ведущий, и зал подхватил инициативу громким смехом и овациями. Мицуки слышал про него раньше, да и не увидеть фильмы с его участием мог только живущий в вакууме или оторванный от реальности человек. Всё-таки Никайдо Ямато был популярным актёром, и для своего стажа он сыграл действительно немалое количество ролей. Так ещё и актёром он был как назло великолепным, чуть ли не гением своего дела. Впрочем, киноиндустрией Мицуки никогда особо не интересовался, но не слышать про Никайдо он попросту не мог. В голове никак не мог уложиться тот факт, что он старше Мицуки всего на год. «Скажите, Никайдо-сан, что Вы чувствуете по поводу предстоящего выхода нового фильма? У меня мурашки идут каждый раз, когда я смотрю трейлер. Вы, я должен отметить, выглядите там просто бесподобно». «Благодарю, — Ямато тепло улыбнулся всем сидящим в зале. — Я искренне надеюсь, что фильм западёт вам всем в душу. Это история о расставании с любимым и о несбывшихся надеждах. Большего я вам не скажу — лучше идите в кинотеатры и увидьте всё сами». Зал бурно зааплодировал, и громкие овации посыпались прямо на Ямато — Мицуки смог прочувствовать эту бурю, даже сидя у себя в комнате перед экраном. Он выглядит потрясающим — вот, о чём сейчас мог думать Мицуки, и никакие другие мысли к нему в голову лезть не хотели. На все вопросы тот отвечал скромно, но твёрдо и лаконично, всегда улыбался и благодарил за каждый комплимент так, будто не привык к ним — настоящий профессионал своего дела. Мицуки выключил телевизор, как только посмотрел на часы и заметил, что уже настало время собираться и идти в пекарню, а ему так хотелось досмотреть интервью до конца. Впереди ждало немало работы.