***
— И кто эта такая маленькая прелестная девочка, — проворковал мистер Грейнджер, подходя к своей дочери. — Мия, иди к папе на ручки. — Папочка! — взвизгнула Гермиона и потянулась навстречу отцу. — Ну, красавица, как прошел твой день? — Я сегодня начала читать новую книгу. Она про принцесс и мне ее дала мама, но, только по секрету, — Гермиона прошептала отцу на ухо. — Мне она не очень нравится, но мы не скажем маме, да? — Да, не скажем, — усмехнулся мужчина. — А еще мы с мамой испекли целую тарелку твоего любимого шоколадного печенья! — воскликнула девочка. — Ах, моего любимого, — ахнул мистер Грейнджер. — Тогда нам нужно скорее бежать на кухню. Итак, — мужчина посадил дочь к себе на плечи. — Какой нам держать курс, капитан? — Лево руля! — воскликнула Гермиона и засмеялась. Глубокий мужской смех подхватил легкий детский. На их фоне можно было услышать гневное женское восклицание. — Мерфи Майкл Грейнджер! Опусти нашу дочь на пол! Это, в конце концов, небезопасно! Эй, Мерфи, я кому говорю?!***
— Гермиона, милая! Помоги мне разобрать пакеты! — прокричала миссис Грейнджер, захлопывая за собой входную дверь. — Иду, мамочка! — крикнула Гермиона и, отложив книгу, спрыгнула с кресла. Взяв оставшиеся два маленьких пакета, девочка прошла вслед за матерью на кухню. — Милая, я уберу все продукты в холодильник, а ты разложи печенья по баночкам и убери их в шкаф. — Да, мама. Быстро сделав то, что сказала ей мама, Гермиона развернулась и, подпрыгнув, села на стул. — Ты все? Быстро ты справилась, молодец! — Джин Грейнджер подошла и потрепала дочь по голове. — Хочешь стакан горячего молока с медом и корицей? — Да! Когда молоко подогрелось, Джин открыла банку с медом, но увидела, что она пуста. — Черт! Где-то тут у меня была еще одна, — пробормотала женщина. Открыв шкаф, миссис Грейнджер стала осматривать его в надежде найти ту маленькую, припрятанную от сладкоежки мужа баночку с медом. — Ага, вот она! — воскликнула Джин, заметив мед на самой верхней полке. Пододвинув стул она встала на него, но даже с ним ей не хватало роста. Вытянувшись и встав на носочки, женщина пыталась хоть кончиками пальцев подцепить эту злосчастную банку. Наконец, ей удалось это сделать, но в этот же момент стул пошатнулся, что также вывело женщину из равновесия. Вскрикнув, она обеими руками схватилась за шкаф, выронив при этом баночку с медом. Гермиона была занята пересчитыванием полосок на обоях на кухне, когда услышала крик матери. Резко обернувшись, она увидела, что ее мама схватилась за шкаф, а банка с медом летит на пол. — Нет! — крикнула Гермиона. В ту же секунду банка зависла в воздухе и спустя мгновение полетела по кухне и аккуратно опустилась на стол. Потрясенно выдохнув, Джин Грейнджер смотрела на свою дочь, то и дело, переводя свой взгляд с нее на банку. Женщина слезла со стула и подошла к Гермионе. Присев возле нее на стул, Джин взяла руки дочери и посмотрела ей в глаза. — Гермиона, милая… Это… Это сделала ты? — Мама, я не… знаю. Я… Я не знаю, — язык Гермионы стал заплетаться, а ее глаза застелили непролитые слезы. — Я ничего не… делала. Я… Я просто не хотела, чтобы она упала, и… И просто представила, как она стоит на столе и… и все. — Тихо, милая, тихо, не плачь, — прошептала миссис Грейнджер и прижала дочь к своей груди. — Все в порядке. Это с тобой случалось раньше? — Нет или да… Да! Я захотела почитать одну из папиных книг, а она лежала слишком высоко, и я просто пожелала, чтобы она оказалась у меня в руках и через секунду так и произошло. — Все, тихо, не плачь. Никто тебя не ругает, — успокаивала женщина дочь. — А папа знает об этом? Ты говорила ему? Гермиона покачала головой, и Джин вздохнула. — Ладно, хорошо. Папа придет вечером, и мы расскажем ему, да? Да, хорошо. А сейчас вытирай слезки и я тебе сделаю твое любимое молоко.***
— Мерфи! Иди, открой дверь! Это наверное соседка принесла мне новые саженцы. — Иду, дорогая, — вздохнул мужчина и отложил газету. Поднявшись с дивана, он подошел к входной двери и еще раз вздохнув, открыл ее. К его большому удивлению за дверью стояла не соседка, а женщина одетая довольно странно, в такую жаркую и ясную погоду. На ней был длинный плащ, Мерфи даже мог сказать, что он напоминал ему мантию, которую он надевал на Хэллоуин в том году, а также остроконечная шляпа, совсем как у волшебниц в сказках. — Мистер Грейнджер? — спросила женщина. — Да, это я. С кем я имею честь разговаривать? — О, меня зовут Минерва Макгонагалл. Я заместитель директора в одной частной школе для особенных детей, таких как ваша дочь. Я могу пройти? Этот разговор не для чужих ушей. — Конечно, — оторопело произнес мужчина и пропустил женщину в дом. — Проходите прямо и сразу налево, в гостиную. Минерва сухо кивнула и проследовала по указанному ей маршруту. — Гермиона! — крикнул мистер Грейнджер. — Это к тебе!***
— Гермиона, ты точно уверена, что все положила? Перья, мантии, свою одежду… — Да, мама, — перебила женщину дочь. — Я проверила дома четыре раза, и еще три раза по пути на вокзал. Я уверена. — Хорошо, — вздохнула Джин. — Гермиона, — подал голос отец. — Будь паинькой, слушайся учителей, покажи, кто ты такая. Если будут обижать, то сразу показывай те приемы, которым я тебя нау… Ай! Все-все Джин, я понял. — Папа хотел сказать, чтобы ты вела себя хорошо. Ну, в общем-то, ты по-другому и не умеешь. — Да-да, мама права, — потирая ушибленный бок, проговорил мистер Грейнджер. — Спасибо, мама, папа, — улыбнулась Гермиона. — Ну, уже время. Я, пожалуй, пойду. — Да-да, детка. Иди, — поцеловав дочь в щеку, проговорила Джин. — Пока, Гермиона. И помни: чтобы не случилось, ты всегда можешь вернуться к нам, в наш милый семейный домик. Мы любим тебя, — помахал рукой на прощанье мистер Грейнджер. Гермиона послала им обоим воздушный поцелуй и, взяв свой чемодан, покатила его прямиком к алому поезду, ставшему началом ее новой жизни. — Как ты думаешь, Мерфи, мы потеряем ее? Нашу маленькую девочку? — Мы уже ее потеряли. Но когда ты теряешь любимого человека, наберись смелости и отпусти его…***
Гермиона пребывала в своих мыслях, слезы, не переставая, стекали по ее лицу. Не обращая внимания на происходящее вокруг нее, девушка вспоминала все счастливые моменты, проведенные со своей семьей. Как мама делилась с ней своими секретами и маленькими хитростями, а папа учил ее кататься на велосипеде. Она вспоминала, как каждый четверг они устраивали себе вечер фильмов, а каждый второй вторник месяца они уезжали в лес, на маленькую полянку, усеянную многочисленными цветами. На их место. Их… Больше не будет нечего их. Судорожно вздохнув, Гермиона вытерла слезы. Краем глаза, заметив какое-то движение подле себя, девушка резко повернула голову и наткнулась на внимательный взгляд изумрудных глаз. — Г-гарри, — запнулась девушка. — Как давно ты здесь? — Не так долго, как ты думаешь. — Что ты здесь делаешь так поздно? Завтра первым уроком зелья у Снейпа. Тебе надо выспаться. — Да, — сказал Гарри и немного помолчав, добавил. — Так же, как и тебе. Они оба замолчали. Парень, не переставая, внимательным взглядом смотрел на девушку. — Гермиона, — начал он. — Тебя кто-то обидел? — Нет, Гарри. С чего ты взял? — Почему тогда ты сидишь одна в опустевшей гостиной и плачешь? — Я… Гарри, я не плачу. — Гермиона, я думаю, ты далеко не дура, так что не строй ее из себя и не делай дурака из меня. — Гарри… Мои родители… Их больше нет, — прошептала Гермиона и из ее глаз снова полились слезы. Парень шумно выдохнул. Поднявшись с кресла, он пересел на диван и придвинулся ближе к девушке. Обняв ее за плечи, Гарри притянул ее к себе, а она в свою очередь обхватила его торс руками и прижалась к его груди. — Тише, Гермиона, тише, — Гарри успокаивающе гладил ее по волосам. — Гарри, я… Я все сделала для их безопасности. Я вычеркнула себя из их жизни, стерла все воспоминания о себе, они даже перелетели в эту гребаную Австралию, — бормотала Гермиона ему в шею. — Гермиона, я даже боюсь представить, какого тебе сейчас. Я не помню своих родителей, я их не знал, но у меня есть Бродяга. Если с ним что-нибудь случится… — Гарри покачал головой. На пару минут в гостиной наступила тишина. Аккуратно покачивая в своих объятиях Гермиону, Гарри задумался о том, что ради этой девушки он готов на все. Он своей кожей ощущает ту боль, которая поглощает Гермиону. Он хотел помочь этой хрупкой, но сильной девушке стать еще сильнее. Он положит к ее ногам весь мир. Она доверительно прижимается к нему в надежде получить его защиту, чтобы спрятать ее от всего мира. Прямо сейчас он готов был аппарировать на какой-нибудь необитаемый остров, где не было бы никого кроме их двоих. Сириус говорил, что такие порывы время от времени также возникали у его отца. «Стоп! Неужели я… Я влюблен в Гермиону?! Но ей вроде как нравится Рон? Да и она ему тоже симпатична. Но тогда какого черта он медлит?! Он разве не видит, какими взглядами провожают Гермиону парни в коридорах? Или он будет ждать совета своей мамочки? Фу, Гарри! Как ты можешь так думать о своем друге? Но все равно, Рон не проявляет себя никак к Гермионе, значит… Я могу попытаться», — подумал Гарри и крепче прижал к себе девушку. — Гермиона, посмотри, пожалуйста, на меня, — попросил Гарри. Девушка подняла голову от груди парня и взглянула на него. — Гермиона, я… Я знаю, что никто и никогда не сможет вернуть тебе твоих родителей, что эта боль останется с тобой навсегда, — поглаживая щеку девушки, говорил парень. — Но я хочу помочь тебе. Хочу попытаться. Я знаю, что моя любовь к тебе не заменит любви твоих родителей, но я… — Гарри, — перебила его Гермиона. — Ты любишь меня? — Ну, я влюблен в тебя, — смутился парень. — Но я пойму, если ты против. Я больше не подниму эту тему, и мы забудем этот разговор и вернем все на круги своя, и… — Ты мне нравишься, Гарри, — опять перебила его девушка. — Я не могу пока сказать, что влюблена в тебя, но ты мне определенно нравишься. Гарри замолчал. Внимательно смотря в глаза Гермионы, он потянулся и аккуратно заправил прядь волос девушки за ухо. Приблизившись к ее лицу так, что дыхание девушки чувствовалось на его губах, Гарри слегка погладил ее по щеке. — Гермиона, — прошептал он. — Я могу тебя поцеловать? — Можешь, — выдохнула она ему в губы. Гарри прикоснулся к ее губам в невинном детском поцелуе. Нежно начав целовать девушку, он попеременно втягивал в себя, то верхнюю, то нижнюю губу. Гермиона отвечала на его поцелуи и зарылась руками в волосы парня. В один момент Гарри прикусил нижнюю губу, от чего Гермиона ахнула, что позволило парню углубить поцелуй. Опустив руки на талию девушки, он стал не сильно сжимать ее. Спустя пару минут, когда у обоих закончился воздух, они оторвались друг от друга. Гарри обнял девушку и сместился слегка вниз, что позволило лечь ему, а Гермиона легла на его грудь. Одной рукой парень обхватил руку девушки и переплел свои пальцы с ее, а другой начал медленно гладить непослушные волосы Гермионы. — Гарри, — прошептала она. — Когда ты теряешь кого-то, это чувство всегда остаётся с тобой, постоянно напоминая тебе, как легко можно пораниться. — Поэтому я буду твоим щитом, Гермиона, — также прошептал он и поцеловал ее в макушку. Девушка ничего не ответила, только сильнее прижалась к нему и уткнулась в его шею. Спустя пару минут дыхание Гермионы выровнялось, и девушка уснула. Гарри не стал отставать от нее и через несколько минут также погрузился в царство Морфея. Так началась новая история любви. Любви неподвластной ни времени, ни судьбе, ни смерти. И даже жизнь не может повлиять на нее. Ведь жизнь — не зебра из черных и белых полос, а шахматная доска, где все зависит от твоего хода.