Отказать королю

Ферид идет следом за отцом, догадываясь, что тут далеко нечисто. Глава рода часто пропадал вне границ поместья, и куда он ездил, не было известно даже его супругу. Но тут ясно одно: отец точно участвует в неком сговоре. Поскольку дворянство считает молодого Короля недееспособным, его, судя по всему, хотят устранить. Но и Габриэл Гирам не так прост, каким желает показаться. Если он сумел выжить до этой поры и пробыть на троне целых три года — это о чем-то да и говорит. Не может же человек спасаться одним везением? Король явно умен и проницателен. Размышляя об этом, Ферид продолжает идти за отцом, который приводит его в подземные ходы под дворцом, а там — в одну из слабо освещенных комнатушек. В ней царит атмосфера распутства. За игральными столиками сидят дворяне, играя в карты и заливаясь спиртным. Туда-сюда снуют омежки в не самых приличных нарядах. Они устроили под замком… притон? — Вот тут отдыхают основные наши соратники. Думаю, раз ты мой сын, то ты не так уж и глуп и сам догадываешься, что к чему. Твоя задача — подобраться к Гираму вплотную. Войди в его доверие, стань ему настолько близким, что он и подумать не сможет о твоем предательстве, — говорит старший альфа. — Сделай так, чтобы он доверился… «А затем убей его», — так и звучит в голове остаток фразы, оставшийся не озвученным. От чего-то Ферид пугается своего же домысла. Сердце пропускает удар. Убить — не проблема, но зачем, если этот человек не сделал ему ничего плохого? Может, он и не самый лучший правитель, однако в королевстве благодаря ему началась эпоха процветания. Народ любит Гирама. Избавиться от него — равно прервать основную линию древнего королевского рода. Габриэл последний ее представитель. Так же с его гибелью может ухудшиться состояние дел в королевстве. Неведомо, кто воссядет на трон после него и каким правителем он будет. Да, Ферид не питает к Королю симпатии, как к человеку. Он плохо его знает, поэтому не может сделать четкие выводы о его личности. Но все же Габриэл не достоин преждевременной смерти. Ферид всматривается в пьяные лица, и все эти хохочущие люди, пропивающие тут целые состояния, кажутся ему мерзкими свиньями, у которых одна цель — побыстрее добраться к корыту власти. Вот, чего они хотят. Каждый желает оказаться на вершине. Безграничная власть и богатство манит. И им точно все равно, что путь к «корыту» проложен по человеческим костям и крови. И отец — один из них. К сожалению, старшие братья-альфы тоже не являются исключением. Исключение ли он сам? Ферид не знает точного ответа. Но если он однажды поймает себя на мысли, что хочет власти просто ради богатства, утех и контроля над судьбами простолюдинов — он отрубит себе голову. Самолично. — Ты понял все? — повторяет отец. — Не могу обещать, исход зависит больше от самого Короля. Он не простак и не станет меня подпускать ближе, чем обычного слугу. — Влюби его в себя, тебе ума хватит, — бросает старший альфа, морщась после своих слов и отворачиваясь в сторону. Мерзко? — О, нет, дорогой отец, это вы тут мерзкий. Потому что вы заставляете родного сына-альфу лечь под Короля. Заметьте, не я хочу быть шлюхой, это вы меня таким делаете. И ради чего? Глотка власти? — Замолчи, — шипит отец сквозь сжатые зуба. — Не смей дерзить мне, щенок. Иди прочь и помни, что один твой промах обойдется тебе ценой жизни. — Не зарекайтесь, — не сдерживается Ферид. — Я владею мечом и луком куда лучше вас. — Ты угрожать мне вздумал?! — Я всего-лишь ответил угрозой на угрозу, — он на удивление спокоен, чем выводит отца из себя еще больше. Некоторые игроки обращают на них внимание, перешептываясь: «Что это за омега, что он тут делает?» Феромон сильного альфы подавляет. Ферид со всех сил противится, не желая подчиняться тому, кому обязан подчиняться по уставу, как главе рода. Ему становится сложно дышать, глаза пекут, все тело ломит. Колени так и подкашиваются, но Ферид продолжает сопротивляться. Раньше у него не выходило выдержать феромон отца дольше нескольких секунд. Он сдавался. Но сейчас все по другому. — И это все? — заявляет он, едва ли сохраняя способность стоять на ногах. Смеется. Громко, привлекая к себе внимание. И именно это внимание спасает его от дальнейшего воздействия. Отец переключается на других. — Что ж, смею откланяться, — Ферид делает омежий реверанс, придерживая подол одеяния руками. И выходит. Отойдя подальше за поворот коридора, он сгибается вдвое. Его тошнит. Содержимое желудка выплескивается на пол. Но его сопротивление феромону повысилось, и это однозначно хорошо. Несмотря на то, что после «атаки» чужого внутреннего зверя Ферид ослаб, он смог это выдержать и не пасть на колени. Больше он не опустится перед этим монстром. Никогда. Даже если от этого будет зависеть его жизнь. Ферид приводит себя в порядок, и, убедившись, что никто не видел его таким слабым, выходит из подземелий. Он раздумывает над планом вхождения в доверие к Габриэлу. Временное и ложное. Ферид не собирается играть по правилам отца, но пока он не найдет для себя место, куда отправится, он должен сделать вид, что «в игре». Будь он омегой, он бы действительно смог применить «чары» и пленить этим самым Короля. Как часто любит повторять Микэ — «Альфы правят миром, а омеги — альфами». И на практике так оно и есть. Влюбленный альфа делает все возможное и невозможное для своего омеги. Фериду, как представителю сильных, несложно это признать. Но сам он не представляет себя, склонившим голову перед омегой. Да и перед альфой тоже, впрочем. И дело тут не в гордыне, а во внутреннем звере, который больше склонен доминировать. И эта жажда растет с каждым новым днем и однажды себя проявит. Ферид добирается до своей комнаты. Его стражников заменили на новых, поживее предыдущих. Он заходит в комнату, и ее закрывают за его спиной. На замок. Снова. Ферид хмыкает, замечая, что кот от него не сбежал. Лежит, свернувшись на кровати толстым калачиком. — Эх, ты, важный какой, — он садится на кровать, прикасаясь к белоснежной шерстке. Мягко. — Прямо таки граф. Точно… так тебя и назову. Господин Граф, не желаете ли отобедать в моем скромном обществе? Кот вальяжно потягивается, зевая. Огромные желтые глаза с вертикальными зрачками завораживают. Он чем-то напоминает Габриэла Гирама. Наверно, расцветкой. Или плохо скрытой наглостью. Ферид берет его на руки, разворачивая и заглядывая под хвост. Кот недовольно мяукает. — Какие мелкие яички… Спорим, у Гирама такие же? Граф мяукает еще раз, верно, напоминая об обещании себя покормить. Ферид кладет его на кровать, а сам подходит к подносу с едой, которую ему принесли, чтобы он не зачах от голода. Он делится едой с котом. Граф жадно ест, взбираясь на поднос и опустошая все подряд. Только белый хвост торчит и слышно чавканье. Самому ему кусок в горло не лезет. После феромона отца в теле чувствуется сильная слабость. Бьет озноб. Но он вынужден идти на назначенную встречу с Королем, поспать не удастся. Постойте… а разве Габриэл не должен быть на втором дне празднества Процветания? Почему Король едет с ним на конную прогулку, вместо того, чтобы украшать своим присутствием бальный зал? А вот это уже интересно. Неужто Габриэл в самом деле им заинтересовался? Как парой, а не как выгодным вариантом для брака. Не зря же этот альфа так смотрел на него? «Только влюбленного в меня Короля мне не хватало для полного счастья…» — Ферид возводит глаза к потолку. Кот тем временем, наевшись, выпрыгивает на подоконник и через выбитую ранее дыру в окне пролезает на улицу. Он завидует Графу — тот себе ходит, где хочет, ест до состояния ожирения, гадит Королю в обувь… И ничего ему за это нет! Не успевает Ферид перевести дух, как в его комнату заходит целая дюжина слуг. С новым нарядом. «Я уже забыл, когда в последний раз носил нормальную одежду», — вздыхает он, сдаваясь в руки прислуге. Благо, в этот раз одеяние удобнее и попроще, специально для верховой езды. Ферид радуется рубашке, путь она и с воланами и кружевом, да с пышными рукавами-фонариками. Но поверх брюк ему все равно крепят юбку в пол, правда, с разрезами по бокам до самой талии. В этом гораздо удобнее, чем в ворохе тканей. Но вот незадача — в таком облике более заметно то, что Ферид крупнее обычного омежки. Хотя, если его фигура оттолкнет Гирама, то это будет ему на руку. Он пережидает все оставшиеся процедуры, планируя свое поведение. Ему стоит прикусить свой острый язык и не дерзить — вероятно, именно его дерзость зацепила Короля. Если он будет вести себя, как благопристойный омега, то быстрее надоест Их Величеству. Так Ферид и поступает, когда встречает его в королевской конюшне. Он сразу же замечает за спиной Габриэла лук и стрелы, выполненные из дорогого материала. Но рассматривать у него не предоставляется возможности. Ферид вежливо приседает в реверансе, не обращается первым, кокетливо поправляет волосы, мысленно молясь, чтобы его притворство сыграло в правильную сторону. И какой из него омежка?.. Скорее всего, со стороны его попытки выглядят смехотворно. Это как быка нарядить в платье и заставить танцевать вальс… Но вот Габриэлу Гираму не смешно. — Вы выглядите очаровательно, — альфа проходится взглядом по его телу и едва заметно сглатывает. От этого пристального исследования становится не по себе. — Благодарю, — он, вжившись в роль, делает реверанс второй раз. Гирам выглядит удивленным, но ничего не говорит, жестом указывая в сторону двух подготовленных к поездке лошадей. Сам Король направляется к породистой чисто-белой, подходящей ему под его светлый образ. Фериду же достается черная, с красиво блестящей на солнце шерстью и спокойным нравом. Уже находясь в седле, он направляет коня следом за Королем, равняясь с ним и искоса поглядывая на его лук. Как же давно он не стрелял! Ферид с ранних лет не выпускал этот вид оружия из рук. Постоянно тренировался попадать по целям, все время усложняя себе этот процесс. Он ничего не умеет делать так же хорошо, как стрелять из лука — для него это одно из любимейших занятий. Ферид не раз выигрывал состязания по стрельбе. — Вы улыбаетесь, — замечает Гирам. Ферид тут же меняет выражение лица на спокойное. — Вспомнили что-то приятное? — У вас хороший лук, — он кивает. Тем временем они выезжают в поле. Неподалеку виднеется лес. — Я помню, вы говорили, что умеете стрелять из лука, поэтому я его и взял. Вы, верно, любите охотиться? — Я не убиваю животных. Людей — да, было дело, но животное жаль… Гирам округляет глаза. Ферид тут же прикусывает язык, мысленно проклиная свой недалекий ум. Как можно было сказать Королю, что он — «хрупкий омежка» — пристрелил за дело парочку-вторую разбойников?.. Он не справляется с ролью хорошего омеги. Из него всегда был плохой актер. — Покажете мне, на что способны? — с заметным недоверием спрашивает Король. — Для того, чтобы стрелять из него, нужна недюжинная сила. А вы… — он окидывает его взглядом. «Это он смеет сомневаться в моем мастерстве?!» — ущемляется Ферид. — «Я покажу ему такой уровень, до которого ему, как отсюда до солнца!» — Остановите тут, — он спрыгивает с коня. Вскоре Гирам присоединяется к нему. Стражи, следующие за ними, как защитники, тоже останавливаются недалеко. Ферида охватывает азарт. Как только он получает в руки лук и стрелу, то начинает подыскивать цель. Сосредотачивается. И вдруг слышит в ближайших кустах у начала леса хруст. Ветка хрустнула. Но это не животное. Ферид вырос рядом с лесом, он хорошо разбирается в шумах, которые издают обитатели чащи. Это человек. В эту же секунду он замечает натянутую стрелу и кричит: — Ложитесь вниз! Гирам тут же уклоняется, и стрела со свистом пролетает в десятке сантиметров. Ферид, не теряясь, натягивает тетиву, прицеливается, и — стреляет. Свист. Чей-то вскрик свидетельствует о том, что он не промахнулся. Стражники тут же подбегают к ним, окружая Короля. Гирам переводит шокированный взгляд с кустов на него. — Надо его поймать, — Ферид устремляется к месту, куда недавно выстрелил. — Этот мерзавец покушался на вашу жизнь. Габриэл опережает его, вытянув из ножен меч. Вместе они находят за кустарником лежащего наемника. — Черт, я его убил… — ругается Ферид, прикладывая пальцы к шее бездыханного убийцы. Из его рта струится кровь вперемешку с пеной. Стрела вошла глубоко в грудную клетку. — Я хотел только ранить, чтобы он не смог убежать. Судя по расположению, стрела не задела сердце, но… — Это не ты его убил. Гирам говорит это и поворачивает голову на него. Его взгляд — как чужой: серьезный и жесткий. От этого перехватывает дух. Так вот, каков настоящий Король? — Видишь, сколько крови? — продолжает Габриэл. — Он откусил себе язык и захлебнулся ею. Видать, сомневался, что под пытками не признается, кто именно его нанял. Изощренный способ самоубийства. — Возможно, тут есть его сообщники, — Ферид смотрит ему в глаза, после переводит взгляд вниз на труп. — Прикажите нескольким слугам, пусть прочешут местность. — Слышали его? — Король обращается к стоящим позади стражам. — Бегом! Не разочаруйте меня, иначе пожалеете. Этот его тон вовсе не похож на мягкий голос, который звучал при их первой и второй встрече. Сейчас Габриэл зол. Его феромон обостряется. Некоторое время они так и стоят, пока запах альфы не редеет. — Вы удивляете меня все больше, — наконец говорит Габриэл, отводя его под руку обратно к лошадям. Тон его голоса снова становится мягким, почти мурлыкающим. — Вы не побоялись выстрелить, и, к тому же, не испугались окровавленного трупа, словно видели подобное каждый день. Неужели в провинции рода Бартоу так неспокойно? — Признаюсь, мне приходилось в целях самозащиты вспарывать чужие брюхи, — он пожимает плечами. — Чтобы выжить в этом мире, недостаточно полагаться на везение. Думаю, вам это известно, как никому другому. Ферид подходит к своей лошади, гладя ее по чисто-черной гриве. В ответ — фырчанье. Неожиданно Габриэл накрывает его ладонь своей, приблизительно такого же размера. Холод — и от этого контраста Ферид едва ли не выдергивает руку. Он поворачивает голову на альфу. Тот смотрит на него. И снова этот взгляд… — Вы удивительный, — говорит ему Габриэл с мягкой улыбкой на губах. Он впервые видит Короля улыбающимся так искренне. — Я правда рад, что вас встретил. Вы спасли мне жизнь. Ферид замирает, силясь не сглотнуть, ведь в горле пересыхает. Король продолжает смотреть в глаза своими ярко-золотистыми. И ресницы у него в тон волосам белые и пушистые, пусть и короткие. И брови едва заметны на светлой коже… он альбинос? Ферид только сейчас понял, что нетипичная для этих краев внешность Короля — на самом деле врожденная мутация. Он встречал раньше таких людей, но они и близко не были настолько же красивыми… «Стоп-стоп-стоп! О чем я только что подумал?!» — Ферид выдергивает ладонь, отворачиваясь. Ему становится не по себе. Он старается сосредоточить все внимание на закате. Скоро начнет темнеть — солнце неумолимо скрывается за кромками деревьев столетнего леса. Небо — яркое-яркое, и удивительно лиловое, каким оно бывает перед ужасающей силы бурями. И, действительно, с другой стороны горизонта появляются грозовые тучи. Слышатся слабые раскаты грома. — Нам необходимо вернуться, — говорит Габриэл, привлекая к себе внимание. — Мне стоит помочь вам взобраться на ко… Не слушая его, Ферид с заученной с детства легкостью заскакивает на коня. — Я вовсе не нежное создание, — усмехается он, глядя на Габриэла с высоты. В лучах заката, этот альфа, кажется, сияет, настолько он светлый внешне. И похоже, что душа его, напротив, темнее разлитых по столу чернил. — Убеждаюсь в этом в который раз, — произносит альфа, взбираясь на свою белую лошадь. Они выдвигаются в путь. Следом — верные стражи. Оказывается, дела Короля куда плачевнее. На сей раз его пытались подстрелить отравленной стрелой на территориях, принадлежащих ему же. Скоро и в замок проберутся, если уже не пробрались… Они едут, а за ними — грозовые тучи. Они надвигаются огромным небесным валом, темные-темные, словно крупное вражеское войско. Гром — их клич. Молнии — смертельное оружие. Ферид подгоняет коня, выдвигаясь впереди Короля и нарушая тем самым очередное правило. «Почему я его защитил? И почему мне хочется защитить его снова?» Габриэл Гирам вскоре равняется с ним и едет рядом. Вот уж — не желает оставаться позади. Сразу ясно, Гирам ему не покорится. В этот момент что-то щелкает в груди и из самых глубин поднимается раскаленная волна. Грудную клетку распирает — но лишь на мгновение. Ферид резко вдыхает, он сразу узнает это чувство. Зверь пробудился. Зверь желает подчинить. «Чертовы инстинкты», — он сжимает челюсти, совсем не понимая, почему зверь решил напомнить о себе. Он ведь не в опасности и не рядом со своей парой… или рядом? Ферид поворачивает голову на Гирама, твердо смотрящего вперед. Нет, невозможно. «Это бред», — думает он, подгоняя коня. Вскоре виднеются шпили дворцового комплекса. Когда они доезжают до конюшен, вечер полностью перетекает в ночь. Срывается ветер. Вспышки молний раз за разом озаряют небосвод. Ферид, откланявшись, спешит прочь. Но он боится не грозы, а себя внутреннего. Да, в каждом взрослеющем альфе просыпается зверь — как дух из тех давних веков, когда альфы умели обретать иную форму, нечеловеческую. Тогда мир был более жестоким. Болезни, беззаконие, опасность — это все заставляло предков стать сильнее и бороться, чтобы выжить и защитить своих омег и потомство. Теперь надобность вступать каждый раз в схватку отпадает. Да, мир все так же небезопасен. В любой момент может вспыхнуть война или эпидемия. Но в отличие от древних времен, люди борются не за жизнь, а за богатство и власть. Приоритеты сменились, как и условия. И это столетия за столетиями делало альф слабее, ведь им больше не приходилось рисковать, добывая пищу семье… Однако дух, жаждущий первенства, остался запечатанным глубоко внутри. И когда он проявится впервые, его надобно научиться контролировать. Когда зверь просыпается, ощущения обостряются. Обоняние, слух, зрение, предчувствие беды… Но проявляет себя он только в кризисные моменты, когда возникает угроза жизни. Или во время драки с таким же сильным. Или во время близости с избранным партнером. Зверь сам избирает себе пару, с ним сложно спорить. Он — как вторая часть души, дремлющая первые два десятилетия жизни. Именно он подсказывает, кто из омег — его. И этот выбор всегда оказывается взаимным. Зверь выбирает наиболее подходящего по всем параметрам. Это называют истинностью. Такого омегу хотел разыскать и сам Ферид… Он вздыхает, добираясь коридорами до своей комнаты. Там темно. Свечи не горят. Ферид скидывает с себя часть одеяния, на ощупь передвигаясь по пространству. Вспышки молний помогают лучше ориентироваться. — Это провал, — только и выдавливает он, падая на кровать. Да, он собирался оттолкнуть его, а в итоге очаровал еще больше… Если бы Габриэл изначально знал, что Ферид — такой же альфа, ни за что бы не позволил себе так на него смотреть — от чего-то он в этом уверен. Король видит в нем омегу, пусть и сильного, спасшего его от вражеской стрелы. Но омегу. — Мя-у? — Граф, это ты? — Ферид вяло поднимает голову, в очередной вспышке замечая, как кот спрыгивает с подоконника и взбирается к нему на кровать. Точнее, на его спину. — Эй, толстяк, мне сложно дышать! Думаешь, ты пушинка? И кто же тебя так раскормил-то… Но кот мурлыкает, отираясь мордочкой о его шею. Ферид чувствует непосильную усталость. Она же проваливает его в сон. Где-то на отголосках сознания он слышит внутренний рык зверя, будто предупреждающего о чем-то… Впереди — опасность.