...me and Kolin

Холода наступили внезапно. Октябрь — самый сырой месяц в году, температура плюс семь, вроде не так мало, но после солнечного и сухого сентября кажется, что стало холоднее, чем зимой. Самым мерзлявым в их труппе всегда считался Колин, и то потому, что он не стеснялся показать, что ему холодно. В этом была нотка тонкой актерской игры – когда он зябко поводил плечами, вздрагивал, если кто-нибудь прикасался к нему холодной рукой (кто-нибудь, но только не Брэдли, у которого руки всегда были горячие и сухие, но об этом Колин никому не говорил, в том числе самому Брэдли), кутался в свою толстовку или прятал нос в воротник. В такие моменты обязательно находилась добрая душа (но только не Брэдли, который обычно подшучивал над приятелем за его мерзлявость), чтобы принести Колину горячий кофе, накинуть на него еще одну куртку к тем двум, что уже были, сбегать за дополнительным одеялом. Колин одаривал благодетеля сияющей и немного грустной улыбкой, и этого было достаточно, чтобы покорить сердце очередного почитателя. Но только не Брэдли, чтоб ему пусто было, который не покупался на вид несчастного замерзающего Моргана, так же как раньше не купился на образ милого стеснительного мальчика, которому требуется поддержка старшего товарища. Манипуляторские способности Колина не срабатывали в присутствии великолепного блондина. Но они стали друзьями, хотя Моргана иногда коробило незавершенное звучание этого слова, frends, ну какие они друзья, вот boyfrends было бы в самый раз. Октябрьская слякоть неожиданно подсказала путь, ведущий к сердцу Брэдли Джеймса вернее всех других ухищрений. Колин заметил, что стоя на ветру без шапки, тот старается поглубже засунуть руки в карманы и переминается с ноги на ногу, только что не притопывая от холода. Если уж закаленного «принца Артура» проняла осенняя стылость, что говорить о других. Этим вечером Колин осторожно постучался в номер Брэдли с веселеньким красно-желтым свертком в руках. Джеймс в толстом свитере и домашних штанах был похож на человека, которого только что вытащили из-под одеяла. — Занят? — невинно поинтересовался Колин. — Смотришь наш сериал? — Угу, — буркнул Брэдли. — Хочешь присоединиться? Могу дать местечко под одеялом. — У меня тоже есть телевизор, — засмеялся Колин и протянул сверток. — Это тебе. Подарок на день рождения. Извини, что заранее, но я не смог устоять. Брэдли стал разматывать бумагу, недоумевая, что за подарок мог уместиться в этом небольшом мягком свертке. Наконец он извлек на свет божий теплые вязаные носки, толстые и пушистые, ярко-красные, с белыми полосками по голенищу, а чтобы они лучше держались на ногах, сверху были вдеты шнурки с такими же красными помпонами. — Это мне? — открыв рот, спросил Брэдли спустя минуты две. — Чтобы ноги не мерзли, — ласково улыбнувшись, объяснил Колин. — Моя мама говорит, что красный цвет греет лучше всего. Всегда язвительный блондин настолько впал в ступор от этого подарка, что чуть не забыл поблагодарить друга, прижимая к груди мягкий красный комок, как добрые хозяева прижимают к себе котенка. «Сработало!» — мысленно восхитился Колин и повернулся к двери. — Так как насчет местечка под одеялом, — опомнился Джеймс. — Как-нибудь в другой раз, — Колин опустил ресницы и бросил на напарника лукавый взгляд. — Когда ты освоишься с моим подарком. — Спасибо! — услышал он в закрывающуюся дверь.