Luce splendente

Это счастье и есть - умереть от невидимых стрел лазурных небес. Федерико Гарсиа Лорка.

Дамиано завершает полотно, на котором изображён Тамиэль. Делает последние штрихи краской, подаренной ему Ангелом. Её и краской едва ли назовёшь - бесцветная, приятно пахнущая консистенция. Он покрывает ею всю картину и некоторое время спустя замечает, что изображение будто объёмное и исходит от него свечение. Дамиано наносит это чудо-средство на кое-какие свои работы (на ранние, в том числе). У Дамиано должна состояться персональная выставка. Он по-настоящему счастлив. Признание таланта, что ещё может желать человек искусства! Он как рыба, выброшенная на берег, но чьей-то доброй рукой выпущенная обратно в море. Наконец-то есть куда направить свою кипучую энергию. Он поглощён подготовкой: решает организационные вопросы, рассылает пригласительные, отбирает картины. Лучшие друзья - Итан и Виктория, помогают ему расставлять и развешивать его работы. — Несомненно, это лучшее из твоих творений, — Виктория любуется полотном, которому отведено главное, центральное место. — Познакомишь нас с ним? — подруга смотрит так, будто знает о чём-то чуть лучше остальных. — Он посетит выставку? — присоединяется Итан. — Познакомлю. Позже. Он в отъезде, — Дамиано откладывает на потом вопрос, как это осуществить. Окунувшись в приготовления к мероприятию, Дамиано совершенно забывает о скорой встречи с Ангелом. В галерее почти не протолкнуться. Близкие друзья появляются одними из первых. Виктория преподносит багряные розы. Если бы маки стояли в букетах, она бы непременно купила бы для Дамиано их. — Матерь Божья, ты выглядишь сногсшибательно, Дамиано! — сипловато смеётся Виктория. — Поздравляю, милый! Желаю тебе всегда быть в лучах солнца! — Девушка целует и обнимает его - её переполняет радость. Дамиано посылает ей открытую, солнечную улыбку. Волосы его уложены с помощью геля, в ушах бессменные капли-жемчужины, глаза подведены. На нём чёрный костюм, пиджак которого имеет глубокий вырез и открывает татуировку - змей-искуситель. Рукава пиджака подвёрнуты до локтя, довершают образ массивные перстни. Латинский профиль с идеально выточенными чертами - завораживающая красота. — За тебя, друг! — лаконичный Итан поднимает вверх бокал с шампанским. Этот вечер всецело принадлежит Дамиано. Он упивается чествованием. Громкие возгласы восхищения, овации - пресладкий мёд. Родственники, друзья, друзья друзей, приятели - рассматривают работы, обсуждают их, ведут непринуждённые беседы - громко, весело, со стаканчиком в руке. Дамиано изящно лавирует среди гостей, пожимая протянутые к нему руки. Дружеская атмосфера, улыбки, смех, признание, взгляды (от любезных до вожделенных) всё это дурманит и опьяняет Дамиано. Алкогольные напитки - тоже, предоставляя благоприятную почву для буйного цветения нарциссизма. — Безупречная работа, — слышит Дамиано рядом незнакомый голос и оборачивается взглянуть, кому он принадлежит. — Я хочу её приобрести, — взгляд солидного мужчины направлен на картину, которую Дамиано незатейливо окрестил «Ангел, сошедший с небес.» И в момент минутного помутнения Дамиано с лёгкостью расстаётся с картиной. Вся ночь впереди. Такая же прелестная, как и два года назад: с хвоей на фоне нефритового неба с поспевшей луной; с крупными, яркими звёздами; с шумными, уютными улицами древнего города, напоённого солнцем - отдающего своё тепло местным жителям и туристам. Ночь, в которую одному - весело. Другому - больно. Тамиэль сидит до утра под магнолией, негласно сделавшись местом их встреч. И не дождавшись Дамиано, взлетает и растворяется в утреннем мареве. Дамиано просыпается ближе к полудню и осознание вчерашних действий огнём расползается в груди, затягивая там всё тоской и опустошением. Давешняя радость тускнеет, словно гербарий из цветов, заложенных между страниц книги. Я не явился на встречу с Ангелом. Мало того, я продал работу всей жизни, которая принадлежит ЕМУ! Что, если я никогда его больше не увижу? Дамиано просит друзей приехать. Они сидят в саду. Дамиано помятый, потухший - тормошит чашку с остывшим кофе. — Я не знаю, что на меня вчера нашло. Помешательство какое-то. Я не собирался продавать эту картину, вообще. Больше - я преподнёс её в дар Тамиэлю, — глухо и хрипло рассказывает Дамиано. — Крупные деньги за неё, это ещё хуже. Дамиано такой потерянный и грустный, что у Виктории щемит сердце. — Не изводи себя так, — у неё рождается план, но она не собирается пока им делиться. — Всё образуется. — Тамиэль... Он помог мне поверить в себя, вдохновил меня. Благодаря ему родились все эти работы и состоялась выставка... — Дамиано трёт ладонями лицо. — Мужчина, который приобрёл картину - знакомый моего приятеля, — Итан старается приободрить. — И? Мне явиться к нему и сказать, что я передумал и хочу вернуть её? Чёрта с два он проникнется. Друзьям не удаётся успокоить Дамиано. Но у Виктории идея, а следовательно - надежда помочь. Несколько дней спустя, на пороге дома появляется Виктория и в руках у неё - драгоценность. — Как тебе удалось её заполучить?! — Дамиано не передать, как рад, хотя и видно, что его точёные черты - заострились, а лицо покрывает многодневная щетина. — Немного моего обаяния! — Виктория смеётся и Дамиано не может не засмеяться в ответ. — Мы с Итаном решили скинуться и попробовать купить её у него. Но когда я поведала, что влюбилась в картину и собиралась её приобрести, но он меня опередил - то человек этот взял, да и настоял на том, чтобы я приняла её в дар! Представляешь? — Невероятно! Спасибо! — Дамиано смеётся, он бесконечно благодарен подруге. — Клянусь, деньги за эту картину я отдам на благотворительность. Они решают что-нибудь приготовить и откупорить бутылочку вина. Дамиано чувствует себя чуть лучше. Позже, проводив Викторию, он сидит напротив картины - курит. Вот же она - главная работа его жизни: гибкий стан божественного создания; белое тело, будто из слоновой кости на фоне рассвета разнообразных оттенков; розоватый луч солнца разжигает огонь в волосах; глаза Ангела блестят смарагдовой зеленью, крылья мерцают серебряным отливом. Величественный. Такой, будто сейчас окажется рядом. Я не хочу, чтобы ты стал лишь воспоминанием. Я тоскую по тебе. Прошу, приди ко мне. Или попросту забери меня с собой. Наступают бессонные ночи с горечью от бессчётных пачек сигарет. Тамиэль не даёт о себе знать. Дамиано начинает думать, что Он сновидение. В одну из ленивых, томных августовских ночей, Ангел неожиданно является. Из открытых окон слышно, как он приземляется. Шум от крыльев отзывается в груди Дамиано трепетом сердца. Но он не спешит на улицу. Чувство вины оборачивается обидой. Тамиэль присаживается на край стола в саду и ждёт. Дамиано вальяжно устраивается на диване, курит и исподлобья наблюдает за нарушителем своего покоя. Ангел не шевелится, впрямь - античная скульптура. Изнежить (в платоническом смысле) или залюбить (в эротическом смысле) - Дамиано не понимает чего больше хочет сделать с Тамиэлем. Ясно одно - он скучал. Его очень тянет к этому противоречивому созданию и он в конце концов выходит. Лучшая защита - нападение? — Ты так забавляешься? После того как ты появился в моей жизни - я страдаю ещё больше. Или всё куда серьёзнее - ты падший Ангел и добываешь души? — с красивых губ соскальзывают ядовитые слова-укусы. Взмыв вверх, Тамиэль возвышается над Дамиано хлопая исполинскими крыльями, сбивая ими листья с магнолии, обдавая его горячим потоком воздуха. Один крупный молочно-белый цветок падает у ног Дамиано. Чувство такое, что ещё мгновение и Тамиэль бросится на Дамиано и обрушит на него всю свою силу. Но Ангел видит во взгляде Дамиано восхищение и чувствует его. Нечеловеческая сила отрывает Дамиано от земли, чтобы закружить в объятиях. Ангел парит с ним в руках, то поднимаясь выше, то "падая" вниз. Он резвится: держит Дамиано одной рукой, отпускает, но не давая упасть - ловит на лету. То зависает и Дамиано кажется, что они парят в невесомости, то выписывает пируэты. От восхитительных мгновений полёта у Дамиано захватывает дух. Плавно Ангел опускается прямо на землю и прислоняет голову Дамиано к своей груди. Каждая клеточка Дамиано откликается на прикосновения Ангела. Этот "танец" - проявление высших чувств и в них испаряются взаимные обиды. — Ты прав, я падший Ангел, но не потому, что отрёкся от Бога.* Не в смысле, что я творю зло. А потому, что самовольный. Помнишь, я рассказывал, что спас девушку от смертной казни? Так вот, я не имел права вмешиваться в судьбу. Но это напрочь вылетело у меня из головы, так мне было её жаль. Не сделай я этого, душа её попала бы в рай... но я оказал услугу дьяволу, и он заполучил её. За это я был изгнан. Но мне предоставлена свобода выбора, я ещё могу вернуться. — «Добрыми намерениями устлана дорога в ад.», — Дамиано смотрит в глаза Тамиэлю. И в этой удивительной глубине цвета охры, он видит не только красоту, но и мудрость и тысячелетия человеческих страданий. — А помнишь, как ты удивился тому, что я пробовал опиум? Я это делал потому, что жаждал открытий, хотел получить опыт, хотел лучше понимать людей. Дамиано бережно перебирает перья. И желает поцелуями стереть всю грусть, которая наползает на прекрасное лицо Тамиэля. — Таких, как ты не понимают ни на Земле, ни на Небесах, Тамиэль, — Дамиано берёт руку Ангела и подносит к губам. Щёки Тамиэля разукрашиваются. — Я люблю тебя с момента, как увидел, а когда ты спросил разрешения прикоснуться ко мне - ты пленил меня, — шепчет Тамиэль и его крылья, по обыкновению - сияют. — Кстати сказать, никто никогда не изъявлял желания прикоснуться к моим перьям или обнять меня - лишь ты. Дамиано приподнимается, кладёт руки на затылок под мягкие волосы Тамиэля и целует, целует... Сердца их соприкасаются. Занимается заря. Тамиэль улетает, на миг застыв в воздухе. В бликах восходящего солнца каждый отдельный волосок его, как тонкая золотая нить.