Кореллия, 3641 ДБЯ
Что-то в ситхах, избравших путь воителя, Дарту Ваурону определённо нравилось. То ли бесконечная уверенность в собственных силах, то ли неостановимая мощь, которая вырывалась наружу, когда воин предавался своей ярости. Может, долю очарования вносили последние тенденции в броне — громоздкие, устрашающие доспехи, по всей видимости, уходили в прошлое, а новые модели были призваны обеспечить наиболее выгодное сочетание защиты и подвижности. Бонусом они прекрасно подчёркивали крепкие, пластичные фигуры обладателей, и смотреть на то, как такое смертоносное и полное Силы создание неистово прорубает себе дорогу через полчища врагов, можно было целую вечность. — Не желаете помочь, Ваурон? — с нескрываемым укором спросила его великолепная компаньонка, Гнев Императора, пронзая мечом очередного охранного дроида. Куча металлолома, в которую дроид превратился, весьма многозначительно упала к ногам чистокровного. — Мой дорогой Гнев, мне нужно поберечь силы для ритуала, — покачал головой ситх, перешагивая через павшего охранника. — Вы же не хотите, чтобы вся эта дорога прошла зря? Её горящие свирепостью жёлтые глаза сузились до недоверчивого взгляда, но крыть воительнице было нечем. — Если ритуал не сработает, обратно будете выбираться сами. Лорд Иврис снова беззвучно выругалась, деактивировала меч и двинулась дальше, оставляя за собой реки крови и запчастей. База Дарта Бараса на Кореллии под её разрушительным воздействием превращалась в настоящее кладбище. Раззадоренная смертью Тёмная сторона отзывалась приливом Силы, и от этого Дарт Ваурон ощущал какой-то необычайный душевный подъём. — Помню, как-то мы забрались в одну гробницу на Крайссе-IV, — мечтательно молвил повелитель, шагая за Иврис по переходу. — А там… Договорить не успел: Гнев резко толкнула его в крошечный угол за аркой и вжала собой в дюракрит. Металлический нагрудник чуть ли не ломал Ваурону рёбра каждым её тяжёлым вдохом, но возмущаться чистокровный благодушно не стал. Возмущаться близкому контакту с удивительно очаровательной представительницей их расы вообще стали бы только круглые идиоты. — Дорогая, если собрались насиловать, то дайте хотя бы раздеться самому, — жалобно шепнул советник. — Оставьте чуточку гордости. — Тук’аты, — смутившись, пояснила Иврис. — Мастер ведёт мимо целый выводок, который легко нас учует. Поэтому вы стоите здесь и не дышите, а я расчищаю путь. — Можем вместе тут подождать. Я не против, — отшутился Ваурон. В качестве жеста, что он совсем не оскорбился такому непочтительному отношению, советник успокаивающе погладил подвернувшееся под ладонь бедро. Сокрытые плотной тканью мышцы оказались так напряжены, словно вокруг них обернули лист дюрастали. Иврис отчего-то стремительно оттолкнулась и исчезла в полном диких коррибанских тварей холле. Советник только восторженно посмотрел ей вслед. Прелестное создание. Которое наверняка стоило пригласить на ужин после того, как труп Бараса остынет.***
На ужин Иврис, конечно, не согласилась. Во-первых, от предложения за километр несло свиданием, а это шло вразрез с её убеждениями, что на второй сотне лет или около того развлечения уже другие. Во-вторых, она ни капли не доверяла Ваурону и осталась бы с ним в замкнутом пространстве только в сопровождении взвода солдат. И то не исчезало подозрение, что он с лёгкостью уговорил бы их сменить лояльность одной лишь убедительной речью. В-третьих, Ваурона Иврис побаивалась. Было в ситхе нечто странное, что тянуло изнутри улыбку в ответ на каждую его шутку. Никакого постороннего влияния Силы Гнев не замечала, но складывалось впечатление, что стоит советнику немного надавить и Иврис подписалась бы на любую авантюру. Обсуждение проникновения на базу Бараса прошло как в тумане: Ваурон что-то говорил, обаятельно скалился, а неуёмная кровожадность в алых глазах не оставляла в сознании Иврис места критическому мышлению. Предложи он в тот момент проехать через блокпост верхом на банте, одетыми в развратные платья танцовщиц и шлемы корусантской гвардии, чтобы окончательно запутать военных, она бы посчитала план хорошим. Отличным. Людей, которые одним присутствием заставляли ощущать себя умственно отсталой, Иврис по возможности старалась избегать. С тук’атами так вообще вышло неловко. Настолько, что пришлось ломиться без тактики, чтобы не багроветь, словно послушница. — У тебя что, таймер? — Чего? — тряхнула головой чистокровная, избавляясь от мыслей. — Таймер. На секс, — уточнил Пирс. — Условные тридцать пять минут на плановые оздоровительные процедуры, после чего пора возвращаться к убийству всех подряд. Иначе я не могу объяснить, почему тридцать пять минут до этого ты шевелилась, а последнюю — пялишься в стенку за кроватью. Иврис перевела взгляд с гравировки церемониального зиостского меча на мужчину под собой. Пирс смотрел с вопросительной иронией, но за ней пряталась явная уязвлённость. Как и многие нечувствительные к Силе, лейтенант был простым и понятным — эмоции, намерения лежали буквально на поверхности. Пирс не вынуждал нервно анализировать каждое слово, поэтому его компания позволяла отдыхать от звенящей тревожности мира ситхских интриг. — Ну, значит, не уложился, — с безразличием резюмировала повелительница. Потом неуклюже сползла и упала лицом в подушку. Через пару секунд всё-таки перевернулась с невероятно страдальческим стоном. — Извини. Тяжёлая неделя. Пирс, похоже, внимательно изучал её висок, но Иврис следила за любовником только краем глаза. Отвлечься от мыслей о Барасе, Руке, Совете, с которым пришлось изображать желание сотрудничать, не получалось уже очень долго. Остальные каменные лица самых влиятельных ситхов Империи вызывали у неё те же неуютные чувства, что и Ваурон, и наступать в это змеиное гнездо не было ни малейшего желания. Как и у них контактировать с Гневом Императора. Ещё и Первый до сих пор не связывался. Наверное, закатил знатную пирушку в честь победы или просто все враги Владыки решили залечь на дно после такой острастки. — А мне что делать? — ненавязчиво привлёк внимание офицер, указывая на незакрытый вопрос в форме собственного члена. — Тебе руки оторвало? — Нет, но… — Свободен, лейтенант. — Есть, милорд, — наигранно бодро отчеканил Пирс, скрыв разочарованный вздох. Пока он лениво шуршал одеждой, Иврис думала, что в сложившейся ситуации её волнует больше всего. Со смертью Дарта Бараса угас и главный источник ненависти. Противники Владыки не были её личными врагами, джедаи не жаждали кровной мести, а достойного вызова на горизонте так и не появлялось. В этом накрывающем Иврис болоте, разбавляемом редкими стычками с зазнавшимися лордами, казалось, таяло её могущество. Бытие теряло насыщенность, остроту. В жизни ситха война занимала особое место. Главное. Абсурдно, что война была, а Иврис не имела возможности к ней даже прикоснуться. В дверях с Пирсом еле разошлась Ветт. На её маленьком остром плече лежал ворох ткани, в котором смутно узнавалась парадно-выходная мантия. Тви’лека картинно прикрыла глаза ладошкой и бросила одежду прямо на повелительницу. — Это зачем? — умирающим голосом спросила лорд, разглаживая в алых пальцах ленты с орнаментом. — Вызов из Имперской Цитадели, — важно сообщила девушка. — Связист попытался намекнуть, что Тёмный лорд не будет ждать, пока ты напялишь всю броню. А одежды у тебя не так много, поэтому выбора нет, иди в чём дают. Собрав на ходу волосы, Иврис выползла к голотерминалу. Нежелание вмешиваться в политику соседствовало с крошечной искоркой надежды, что это тот самый вызов, который сделает её счастливой хотя бы на неделю. Увидев знакомое лицо в проекции, чистокровная напряглась целиком и мгновенно потеряла все мечты о счастье великих битв. — Лорд Гнев, прошу прощения за беспокойство, — Дарт Ваурон поклонился, не убавляя слепящего света улыбки. Острые клыки придавали ей жуткий, но также интригующий вид. Иврис старалась смотреть исключительно в глаза, невольно опасаясь, что опять забудется на несколько минут и ввяжется в самоубийственные, крайне невыгодные махинации. — Ваша мантия изумительна. Мне даже приятно, что вы так обстоятельно подошли к разговору, но, боюсь, он выйдет недолгим. Империя и я крайне нуждаемся в вас. — Хоть я и не обязана, но готова выслушать, — повелительница скрыла всю подозрительность, заменив её холодными оттенками интереса. — Кратко, пожалуйста. — Дорогая, я могу сделать вас счастливой всего тремя словами, — его доброжелательное выражение стало неимоверно коварным и чуточку насмешливым. — И какими же? — язвительно поинтересовалась Иврис. Она попыталась прогнать неприятное чувство, что советник залез к ней в мозг, выцепил все тревоги и проблемы, а потом безжалостно обратил в собственное оружие, заставив хвататься за шанс сотрудничества. То, что ситх вторил её размышлениям слово в слово, не могло не пробуждать беспокойство. Ваурон слегка прищурился, явно оценивая, насколько удачной вышла провокация. Следом горделиво выпрямился и завёл руки за спину. — Операция «Тёмный лёд».