***
Первые дни видятся консультанту ненастоящими, карикатурными. Отсутствие Предвестника кажется выдуманным, из-за чего создаётся ложное чувство, будто парень вот-вот заявится в бюро с громким звонким смехом, своевольно обнимая за плечи. Проходит не меньше недели, прежде чем тяжесть в груди становится ощутимой и мысли обретают ясность. Тарталья не придёт, он в сотне миль от берега Ли Юэ, где-то за горизонтом. Приняв это как данность, Чжун Ли громко вздыхает, смотря на рябь на поверхности воды. Даже спустя ещё несколько дней, он не может отказать себе в привычке приходить на причал, прекрасно зная, что на кораблях из Снежной нет никого, кроме малознакомых торговцев. ... По прошествии месяца ничего существенно не меняется. Опечаленный одиночеством Чжун Ли решается написать на родину Тартальи письмо, искренне надеясь, что оно найдёт своего адресата. По неизвестным консультанту причинам работа начинает сильно изматывать, даётся с большим трудом, чем раньше. Он винит во всём ночные визиты на пирс, но это не останавливает его от прогулок снова и снова, лишь бы не думать о том холоде, который окутывает Чжун Ли каждую ночь в постели. В конце концов, от бесконечной усталости, он начал чаще засыпать в кабинете, заставляя Ху Тао волноваться за него. Она долго не вмешивалась, до тех пор, пока всё не становится хуже прямо у неё на глазах. В один из дней хозяйка ритуального бюро решила позаботиться о своём сотруднике, принеся ему вкусный обед. Не прошло и пары минут, как всё содержимое вышло из Чжун Ли в виде неприятной полужидкой массы на пол, за что он попытался извиниться. Можно было сослаться на ужасные способности Ху Тао в готовке, но поваром была опытная Сян Лин. — Чжун Ли, тебе нужен больничный. Ты очень плохо выглядишь. — П-пожалуй. Недолго думая, мужчина соглашается.***
Испытав чувство тошноты и последующее извержение желудочного сока со всем остальным ещё пару дней, Чжун Ли откровенно боялся прикасаться к чему-либо, кроме воды. Внутренности то и дело выворачивало от вполне привычных свежих продуктов, а сознание постоянно погружалось в сон. Исчерпав запас выносливости человеческого тела, Чжун Ли принял решение использовать форму Адепта, так как дальше выносить свою слабость он больше не мог. Покидать дом ему всё равно больше не требовалось, а значит и странный вид не мог вызвать ни у кого вопросов. Прожив взаперти около недели, почти постоянно пребывая во сне, Чжун Ли немного восстановился. … Когда в гости пришла Ху Тао, она не была удивлена хвосту или рогам, но была крайне недовольна истощённым видом Чжун Ли. От помощи мужчина отказался, не желая доставлять проблем, поэтому всё, что хозяйка бюро могла сделать для него – отправить в незапланированный отпуск на неопределённое время. Спорить с этим решением бывший Архонт не стал. Пройдясь ночью до тихого причала, взглянув на него в последний раз, прежде чем уйти в горы, Чжун Ли лишь тяжело вздохнул. Ответа на его письмо всё ещё не было, а значит и причин оставаться в городе больше нет. Если уж и выбирать себе место отдыха, то пусть это будет спокойный Заоблачный предел. Там никому не помешает странного вида мужчина с чешуёй на спине. … Поселившись в старом полузаброшенном домике у подножия горы, Чжун Ли ни о чём не жалел. Он смог восстановить часть сил, ему действительно стало немного лучше, если не считать периодических болей во всём теле и странной тяги поглощать необычные ингредиенты в пищу. Поначалу он боялся идти на поводу у своих желаний, рискуя повторить неприятный опыт, но в конце концов он не смог сопротивляться животному голоду. Облачившись в лёгкие ткани, не стесняющие движений полудраконьего тела, Чжун Ли отправился в горы, чтобы собрать немного цветов цинсинь. В последнее время он находил приятным жевание бежевых листьев, вдыхания их аромата. Он даже заваривал с ними чай, выстраивая половину своего рациона вокруг этих цветов, лишь изредка заменяя на колокольчики или нормальную пищу. В одну из ночей ему безумно захотелось ощутить на языке пыльный вязкий вкус кор ляписа, в чём он себе не отказал, находя это на утро забавным и нелепым. Дойдя до скрытой за облаками вершины, Чжун Ли почувствовал тревожность. Он уже сталкивался с этим чувством ранее, считая его для себя непривычным и неестественным. В любом случае, не для такого мирного места. Здешняя тишина ограждала от мирских забот, от разногласий и войн, даря покой и умиротворение, которые Чжун Ли то и дело терял без веской причины, будто весь мир был выстроен из угроз для него. Довольно странно бояться всего, когда ты бывший Архонт. Когда уставшие ноги ступили на ровную, чуть вытоптанную землю, Чжун Ли почувствовал знакомую тяжесть. Он сделал пару шагов в сторону беседки, но тут же замер от резкой тянущей боли внизу живота. В бессилии упав на колени, мужчина опёрся о влажную от росы траву руками, вставая на четвереньки. Всё тело охватывало огнём, а кожа между ног сильно зудела. Тяжело дыша, Чжун Ли развязал пояс одежд и завёл руку между ягодиц, чувствуя, как из прохода по ляжкам течёт что-то неприятное, немного липкое. Низ живота стянуло сильнее, почти скрутило, как прачки скручивают бельё при отжиме. Мышцы часто сокращались, болели из-за разрывающего натяжения. Что-то вырывалось из Чжун Ли наружу, что-то, что его пугало своим наличием. Он раздвинул ноги шире и задрал хвост, издав протяжный скулящий стон. Всё тело напряглось, сильно вспотело, как от лихорадки. Крик рвался из горла, но Чжун Ли держал его в себе, забывая дышать. Нечто большое выходило из тела, растягивая, болезненно разрывая его, как извращённый инструмент инквизитора. Прокричав, Чжун Ли упёрся головой в землю, разрытую стиснутыми в кулак руками, выгибая спину так, чтобы таз оказался чуть выше. Он изворачивался как мог, инстинктивно принимая покорные позы в стремлении облегчить собственные муки. Перед красными от слёз глазами мелькали размытые вспышки, а солёный пот стекал в уголок губ. Видя закатное солнце Чжун Ли молился, чтобы с заходом оно забрало его с собой, чтобы прекратило эту агонию, которая вынуждает его корчиться в бессилии и отчаянно кричать, испытывая незнакомую доселе боль, которую нельзя подавить. Натяжение всё нарастало, достигало пика, и не было никого, кто мог бы помочь. Чжун Ли тужился изо всех сил, прежде чем нечто стремительно вырвалось из него со склизким звуком и шорохом, оставляя после себя ощущение внутренней пустоты и холода. В ушах стоял звон и гулкий ритм сердца, когда боль отошла на второй план, а лёгкие жадно вдохнули прохладный вечерний воздух, приводя кислородный обмен в норму. Чжун Ли склонил голову, шмыгнул носом и посмотрел себе между ног, замечая у кончика свисающего хвоста отблёскивающее овальное нечто, что пару мгновений назад было внутри него. Оно лежало на траве посреди телесных прозрачных жидкостей вперемешку с кровью. Дрожащей рукой Чжун Ли пододвинул это к себе, трепетно прижимая к своему обнажённому телу и оборонительно скручивая вокруг хвост, полностью ложась на холодную землю, показавшуюся приятной. Последнее, что он помнил, это исчезнувшее за горизонтом солнце, после чего весь мир погрузился во тьму.***
Чжун Ли проснулся на мягкой широкой кровати, устеленной бельём приятного кофейного оттенка, благоухающего свежестью. Медленно открыв глаза, мужчина ощутил спутанность сознания и тяжесть, отчаянно вспоминая последние события, которые могли бы помочь ему понять, где он. Весь процесс портила непреодолимая усталость, но лишь сильное волнение, возникшее из ниоткуда, смогло прогнать её. Приподнявшись на локтях, Чжун Ли в панике отбросил в сторону одеяло, ища рядом с собой то, что отделилось от него какое-то время назад. Ничего не было. Бывший Архонт начал сомневаться в реальности произошедшего, судорожно ища опровержения или доказательства, которые не заставили себя долго ждать. Нижняя часть тела была заботливо перебинтована, что доказывало реальность всех тех мук, что Чжун Ли пережил. В этот миг страх вернулся, накрыл с новой силой. Нужно было любой ценой найти утерянное. Забывая себя, Чжун Ли сорвался с места, как обезумевший дикий зверь. Встав с кровати, он тут же с грохотом рухнул на пол из-за подкосившихся ног, принимаясь лихорадочно царапать деревянный пол ногтями, чтобы подтянуть тяжёлое тело к выходу. Адреналин заставлял двигаться, искать, пока миссия не будет выполнена. Это был долг, контракт, который нельзя нарушить. Чжун Ли понимал это инстинктивно и лил жгучие слёзы от осознания своего бессилия и того, что сейчас он способен только ползти. — Чжун Ли? Знакомый голос раздался как гром среди ясного неба, заставляя бывшего Архонта застыть и прийти в себя, осознавая всю нелепость происходящего. Он растерянно посмотрел на свои руки, хватающиеся за чуть выступающие доски, а затем обернулся, видя, как за ним тянется одеяло, зацепившееся за хвост. — Тебе нельзя вставать, ты ещё не восстановился. Ловкие сильные руки подхватили ослабшее тело словно пушинку, возвращая его на прежнее место и накрывая. Чжун Ли был растерян от приятной заботы, смешивающейся с паникой и рвением. Он смотрел, как ему подбивают подушки, как окутывают теплом, но всё это выворачивало наизнанку, казалось нереальным. — Чайльд? — Хах, ну и напугал ты нас, — улыбнулся парень, заворачивая ноги. — Никогда бы не подумал, что твоё тело способно на такое. Сила Архонтов удивительна. Кстати, прости, что не ответил на твоё письмо. Когда я получил весточку от Ху Тао, я решил, что вручу ответ тебе лично, как только вернусь. Если бы я знал, что всё так обернётся, то нашёл бы способ забрать тебя с собой, ну или остаться подольше, чтобы ты потом не терял сознание в глуши. — Чайльд… Не шибко понимая причин, Чжун Ли почувствовал, что не может сдержать слёз. Когда парень подошёл к выходу, бывший Архонт снова попытался встать, всё ещё желая найти и обрести утраченное. — Чайльд! — взволнованно позвал мужчина, смотря большими глазами полными отчаяния. — Оно… Его нет… — М? — замер в дверях Предвестник. — А! Точно, сейчас принесу. Ожидая возвращения парня, Чжун Ли ни разу не шелохнулся, не сдвинулся. Лишь когда перед глазами сверкнула его драгоценность, которую любезно поднесли в тёплом махровом полотенце, осторожно отдав прямо в руки, почувствовавшие значительный вес, бывший Архонт ощутил умиротворение и покой, расплываясь в нежной улыбке. Он свернулся на кровати калачиком, прижимая комок теплоты к себе, к голому телу, позволяя мышцам расслабиться. Тарталья медленно сел на край, поглаживая удовлетворённого Чжун Ли по плечу. — С ним всё будет хорошо. — Спасибо, — шёпотом ответил мужчина, аккуратно обвивая своё сокровище хвостом. Он был готов поклясться, что ещё никогда не испытывал такой большой радости от простого созерцания и лежания, словно весь смысл его существования схлопнулся в это одно мгновение. Пребывая в блаженной неге, Чжун Ли отвлёкся лишь на секунду, когда Тарталья полностью забрался на кровать и пристроился рядом, чтобы обнять. От чужого тепла и приятного запаха стало ещё лучше, тревожность наконец-то ушла, не оставляя даже намёка. Бывший Архонт впервые с их расставания почувствовал безопасность, давая себе разрешение отдаться в чужие руки, с любовью прижимающие его к себе. — Ты уже придумал ему имя? — шёпотом спросил Тарталья, ласково заводя тёмную прядь за ухо. — Нет, а ты? — Я думаю немного подождать. Кто знает, вдруг там будет девочка.