Объединение (часть 1)

На месте серебристых следов крови единорога появились подснежники. Нежные, трепещущие под дуновениями ветра, они сопровождали друзей по редевшему лесу. По древним легендам Анвирии, следы крови единорогов приводили к желаемому. Гладкие маленькие бутончики цветов с неоткрывшимися головками источали снежное свечение, словно на траве лежали перламутровые жемчужинки. – По-моему, всё прошло хорошо. Если вспомнить, кто ещё живёт в этом лесу – мы счастливчики! – сказал Гави, рассматривая походу искрящиеся цветы, думая про себя «Лагоре бы понравилось». Он сорвал один из цветков, но тот разлетелся в стороны блестящей пылью. – Обидно... – Теперь при малейшем звуке – ни с места. – Хет посматривал на белую змейку подснежников, отмечающую им дорогу. – Замереть и ждать, пока сцапают? – Эвион сделал вид, что не понял. – Нет, высмотреть объект движения и спрятаться. Эвион долго не мог понять, чем именно привлекли его цветы на крови. Всю дорогу он шёл, смотря на них, и только когда с ветки слетела птица и трое замерли, готовясь к атаке, он осознал причину интереса. Сколько дней перед ним монотонно стояли деревья, деревья, деревья... Воспалённые от недосыпа глаза всюду натыкались на коричневые кроны и зелёные листья. Мысли настолько наливались этими картинами, что последнее представляемое Эви перед сном тоже обязательно было деревом. Он даже отметил, что деревья почти заменили ему людей – везде есть и всегда смотрят, что-то шепчут: точь-в-точь толпа на перроне. Цветы, белые, а не зелёные, вытеснили из разума лесной салат. Не хватало чистого неба для полного счастья и солнца над головой, но они до сих пор скрывались за ветвями. «Пробуждением» стало падение на подснежники зелёного кленового листа. Как если бы раздёрнули две белые занавески в стороны, открыв яркий пейзаж за окном. Не удалось цветам внести существенную перемену в однообразный пейзаж леса. Друзья снова шли, понурив головы, уповая на волю провидения. Однако под этой самой «волей» каждый уже тщательно продумал, что будет в дальнейшем, а провидению осталось только исполнить ИХ волю. Провидение пока бездействовало. Когда вокруг нет ничего нового, машинально обращаешься к прошлому. Изучая мельчайшие детали диалога со злосчастным Кетером, Эвион продумывал, что бы ему ответил курильщик, поведи он себя по-другому. Если бы он сказал «отдам талисман», взорвался бы склон или нет? А если заглянуть чуть раньше: не зашёл бы Эвион в тот переулок близ дома, не случилось бы с ним всего этого. Но тогда бы талисман либо подобрал кто-то другой, что маловероятно, учитывая малолюдность того вечера, либо граф Спеода уже вернул бы свои владения. Деревья свободно раскидывали свои кроны в стороны, не задевая друг друга, только закрывая чистое небо. Невдалеке стояло пять единорогов. Белоснежные кони смиренно жевали траву, опустив крепкие, волевые шеи. Одного из них, потрёпанного, друзья тотчас же узнали – этот единорог принял бой с мантикорой. Кони навострили уши, хотя от трапезы не отвлеклись. Гави, Хет и Эвион подошли ближе. Спокойно отделившись от других, к ним на встречу двинулся один из единорогов. – Отлично. – заулыбался Гави. – Как думаете, они не сочтут за дерзость, если мы попросим их о помощи? – Ты знаешь их язык? – с расстановкой в голосе произнёс Хет. – Эх! – Гави махнул на него рукой и быстро сократил расстояние между собой и конём. – Учитесь, неучи! – и он, прижав к груди руку, поклонился зверю. Брови Хета от удивления поползли вверх. Единорог чуть согнул переднюю ногу в колене, сонно кивнул головой, как игрушечная птичка, пьющая воду из прикреплённой к её жёрдочке поилке, и вытянул вперёд шею. Гави отнял руку от груди и приложил к ровному, золотистому рогу коня. Несколько минут стояли они в полной тишине, нарушаемой только щебетанием птиц высоко в кронах деревьев. Гави опустил руку и повернулся к друзьям, пребывавшим, казалось, в глубоком трансе. – Теперь вы! – сообщил он им приятную новость. – А что ты вообще делал? – не удержался от вопроса Эвион, разрываемый любопытством и восхищением. – Красочно описывал единорогу сцену с похищением Лагоры и Тео в картинках и просил помочь. – И он... Лошадь согласна? – Эвион смотрел то на Гави, то на единорога. – Вроде да... – Гави уловил еле заметное скольжение улыбки по губам Хета. – Чтоб ты знал, кудрявый, единороги с помощью рога мысли читают! – От кудрявого слышу. – отозвался тот. – Так, подходите, кланяетесь тем, другим единорогам, дотрагиваетесь до рога и как можно чётче прокручиваете в голове мини-фильм о том, как похитили Лагору и Тео. Потом представьте, как едете на единороге их спасать. – Гави кивнул в сторону переставших жевать коней. Теперь, белоснежные, они смотрели томными взорами на путников. – А просто подумать «довези меня до друзей» нельзя? – поинтересовался Хет. – Нет, умник, единороги нашего языка не знают. Им картинками надо объяснять. – А как я пойму, согласен единорог выполнить мою просьбу или нет? – в свою очередь спросил Эвион. – Он не проткнёт тебя рогом! – улыбнулся Гави, но увидев замешательство Эви, тут же добавил: – Шучу! Он кивнёт. Коротко кивнёт. Эви и Хет проделали то же. Хет всё сделал как-то быстро, резко. Эвион запутался, когда надо было телепатировать изображение, и начал с момента полёта на драконе, так как поездка на коне ассоциировалась у него с драконом, только без крыльев. Единорог, при всей красоте и искренности своих бездонных чёрных глаз как-то странно, с издёвкой посмотрел на Эвиона. В конечном итоге и он кивнул. Поклон был такой резкий, тяжёлый, словно единорог вложил в него всего себя, ликуя, что эпическая демонстрация мыслей окончена. Эвион чувствовал себя режиссёром провалившейся премьеры. Сидеть на единороге показалось ему едва ли не тем же, что и на лошади. Вспоминалось детство и первый урок верховой езды на папе, пока они с мамой не развелись, затем настоящая лошадь, точнее пони (на лошади кататься было дороже и мама не пустила)... Но сейчас было что-то иное. Лошадь с рогом... уму непостижимо, однако так здорово! Даже несмотря на то, что длинный рог немного мешает обзору. Неустанные мысли кружились в голове, исторгая идеи, которые в дальнейшем предстояло воплотить. Найдя Лагору и Тео, надо разузнать у кого-нибудь их местонахождение, достать наконец из-под земли компас, остановиться на ночь в гостинице (да хоть в хлеву, но только не в лесу на ветках). И, конечно, поесть. А деньги опять на исходе... Разумнее попытаться найти однодневную работу, да только заработаешь гроши, потратив силы и время. В голову Эвиона отчаянно стучалась мысль об ограблении. До поры, до времени он не замечал её, потом обратил внимание, приноровился... И здравый смысл больно ударил по честолюбию, как бы говоря «Очнись! Сейчас такое случится! О чём ты только думаешь?!» Обокрасть Эвион был готов только вампира, подпортившего ему путешествие, и всю семейку Спеода. Они тоже ждали встречи, только не в качестве ограбленных. *** Равнина, раскинувшаяся перед Борисом Сивишем Восьмым, Лагорой и Тео, до бесконечности уходила вдаль. Зелёные холмы сделали её волнистой, и невозможно было понять, как долго надо спускаться с одного холма, чтобы выйти опять на равнину. Сочная зелёная трава контрастировала с синим небом. Вдалеке посреди однотонных полей зияла длинная расщелина. Помимо этого на Лугах Вечности стояла одинокая ива. Ветви-плети свисали вниз, не тронутые ветром. А ветер дул именно со стороны не предвещающего опасности луга. Лагора и Тео замялись, выйдя из леса. Они не понимали, вошли ли уже на Луга Вечности, или пока нет? Борис шёл в сторону луга, они – за ним. Под ногами мягкая лесная земля сменилась странным, твёрдым грунтом с обильным травяным покровом, и тут же исчезли все звуки. Ни пения птиц, ни шебуршания одежды, ни собственного стука сердца. Кислорода в воздухе как такового не было, но от этого ни Лагора, ни Тео не задохнулись. Ощущение было такое, словно они во сне. Ветер, дувший отсюда, исчез. Вместо него стоял глубинный гул. Гул был впереди, но по мере движения не приближался и не отдалялся. Тео хотел спросить, исходит ли этот шум из расщелины. Он вымолвил слова, однако рот его не произнёс ни звука. Тео сказал что-то ещё и опять безрезультатно – его голос не звучал. Зато в вышине прокаркали вороны, которых не было в небе, когда мальчик и девушка подняли головы. Они медленно шли вперёд, а когда Лагора оглянулась, оказалось, что прошли они полпути. Лес почти скрылся за холмом далеко позади. – Откуда этот шум? Из того разлома? – раздался вдруг голос Тео где-то в высоте. Сам его хозяин молчал, ошарашенный озвученным вопросом, который он недавно задал. – Эй, вы меня слышите? – второй вопрос, заданный им минутой назад. – Нет, гул исходит от ветра, когда-то дувшего здесь. – ответил Борис, чей голос прозвучал синхронно с движением губ. Тео спросил, почему сказанное им запоздало в озвучивании, а потом – почему Борис говорит нормально, а они – нет. Озвучилось опять через время. – На Лугах время речи, жизни, дыхания и движения течёт по-другому. Куски действий вырываются из прошлого, настоящего и будущего. – Борис наклонился к сочной траве, провёл рукой и вытащил словно из недр земли спелое, налитое соком красное яблоко и кинул назад. Тео приготовился поймать, но яблоко зависло в паре миллиметров от его руки. Мальчик сорвал его с воздуха, обнюхал и потянул Лагоре со словами «не отравлено». Речь опоздала, но девушка поняла всё и без этого. – Когда-то тут была яблоня, так что это яблоко из прошлого. – продолжал Борис. – Этим местом можно управлять, если знаешь как. Добывать вещи, бывшие тут, или которые ещё не появились, но обязательно будут. – пояснил свои действия Борис. – Кстати, не надейтесь от меня сбежать. На Лугах у вас этого не выйдет, а за их пределы без моей помощи вам не попасть. Тео с Лагорой одновременно мысленно опровергли сие высказывание и посмеялись, сдержанно и беззвучно. К тому времени они уже подходили к расщелине. Гул и правда исходил не из неё. Тео легонько дёрнул на себя цепь. Лагора повернулась, почувствовав это, и обомлела: мальчик изловчился и выдернул руку из стальной оковы. Теперь очередь за ней. Но куда им бежать, если вампир знает это место как свои пять пальцев? «Попытка – не пытка!» – решила Лагора, хотя в её случае расплатой была бы именно пытка. Борис Сивиш повернулся к ним (Тео прикинулся, что рука всё ещё закована) и произнёс, подходя к расщелине: – Здесь и расстались мы с той влюблённой девушкой. – он остановился на краю расщелины. Друзья невольно приблизились. – Когда она вытащила из меня расспросами правду, я рассказал ей про Ригену, где должны были кончиться дни её жизни. Мне пришлось несколько раз повторять ей, что я веду её на смерть, чтобы она окончательно мне поверила. Но она потеряла рассудок и, крича «не верю!» – вампир с душой пародировал покойную, – ...бросилась в эту расщелину. Тео и Лагора посмотрели вниз – темнота. По бокам расщелины вблизи были видны камни, горная порода и дальше темнота. Глубочайший колодец, безгранично длинный и тёмный... Скольких он уже забрал к себе в недра? Скольких вёл мимо него на смерть Борис? – Зачем же она меня любила? – Борис всё смотрел вниз, холодный и отрешённый. Он вздрогнул, словно очнулся от кошмара, и схватился за голову, безумно глядя в темноту и вспоминая свою несчастную возлюбленную. Почему вампир в нём оказался сильнее, чем любящий мужчина? Почему он оберегал любимую от всех, а от себя уберечь не смог?! Лагора медленно подошла к Борису, не видя со спины его перемены в лице, стала рядом, глядя в расщелину, и вдруг столкнула Бориса вниз. Тео от неожиданности выронил наручник, но тут же кинулся к разлому. Борис и прикованная к нему Лагора сиганули в темноту. Девушка в падении преобразовалась в чайку, лапка её была слишком маленькой для наручника, и он соскользнул с птицы. Лагора в свете солнца выпорхнула из расщелины. Последнее, что видел в этой жизни Борис, была сгущающаяся темнота и белое платье Лагоры, растворившееся в солнечном свете. «Платье Анны тоже было белым...» – перед его глазами мелькнул смеющийся образ его возлюбленной. Белокурые волосы до плеч, открытое, доброе лицо... Здесь, в этой темноте шли её последние секунды... – «Как же тут темно... Ей было страшно... Я не должен был!...» – Борис закрыл глаза. *** Вампир вдохнул запах свежей травы. Вдалеке пели птицы, а над ним ярко светило горячее солнце. Откуда трава? Откуда птицы? Он взволнованно распахнул глаза и, будь у него живое сердце, оно бы наверняка остановилось: он лежит в траве на Лугах Вечности, перед ним – возлюбленная Анна, преданная им же много лет назад, живая, заплаканная и счастливая. – Боже мой! – кинулась она ему на шею. – Я думала, ты уже не очнёшься! Что случилось, милый!? – Хотел бы я знать... – вампир оглядел местность, потом свой костюм. Серый плащ, который одевал Борис только один раз, когда вёл через Луга Анну, был сейчас на нём. И она жива... Борис с надеждой предположил, что расщелина вернула его в прошлое... Ведь на Лугах случались переломы времени... – Ты себя как чувствуешь? – скромно спросила Анна, роняя хрустальные слёзы радости на нежные щёки. – Отлично... Хорошо, милая. О чём мы сейчас говорили?.. – он тут же протянул к ней руку, с затаённым дыханием коснулся щеки и стёр поочерёдно слёзы. – Только не плачь. Всё хорошо. – Ты... Вроде хотел мне сказать, куда мы идём... Но тут упал замертво. Я, ей-богу, подумала, что умер! Боже мой... – она теребила сиреневые бусы, подаренные Борисом на её День Рождения. – Ах, да... – он вспомнил, что сейчас должен был сказать ту убийственную фразу, от которой девушка бросилась в расщелину. – Мы идём... – он вдруг поднялся, помог встать ей и тут же присел на колено. Запустив руку в траву, Борис достал маленькую коробочку из земли и взял девушку за руку. – Анна, я приму любой твой ответ, ибо создание единого целого должно совершаться в любви двух. Поэтому я, Борис Сивиш Восьмой, граф и наследник древнего рода Сивишей, создателей Лугов Вечности, прошу тебя согласиться принять это кольцо, а вместе с ним и вверенное мною тебе сердце. – он открыл перед ней коробочку. Внутри лежало золотое кольцо с бриллиантовым узором по всему периметру. Девушка не могла проронить ни слова, а из добрых счастливых глаз вновь лились слёзы. – ...да. – еле дыша прошептала она. – Я.... Я согласна! Он надел на её пальчик кольцо, обнял, прижал к себе свою любимую, ненаглядную девушку, вдыхая ягодный аромат её духов, прикосновениями убеждаясь, что она здесь, с ним. Она жива! Он не погубил её! И плевать на всех вампиров мира, на выдуманную честь, на традиции! Он прежде всего человек, живой, любит... Любовь взаимна, а что ещё нужно?! – Этим воздухом, этой землей и этой душой я клянусь оберегать, жалеть и любить тебя. – Борис и Анна склонились к земле, положили ладони на её поверхность. Несколько травинок обвили палец Бориса, а когда отползли в сторону, на нём покоилось обручальное кольцо. Анна чуть снова не прослезилась, увидев его украшение, и уверенно произнесла: – Этим воздухом, этой землёй и этой душой я клянусь почитать, ждать и любить тебя. Закончив с клятвой, Борис повёл жену в обратную сторону, дальше от Ригены, и больше никогда не водил животных или кого бы то ни было на бойню. Наоборот, спасал их, но это уже было в далёком прошлом... *** Лагора и Тео в замешательстве и лютом ужасе стояли перед расщелиной. – Я... Убила его?.. – прошептала Лагора, судорожно стирая вдруг выступившие слёзы, скользившие по щекам. Ледяной змейкой её обвил страх, мешая думать и чувствовать что-то, кроме обречённости. – Нет. Вампиры – они живучие... Вроде. – ответил Тео. – Конечно, нет! Борис мог, но не стал пытаться спастись! Он же слышал твои шаги! Даже я слышал! Он сам захотел упасть?.. Их голоса больше не звучали с задержкой. Слова появлялись, стоило только девушке и мальчику сказать их. Теперь, с избавлением от надзирателя, управлявшего голосами на Лугах, место стало более-менее обычным. Однако Лагоре и Тео было невдомёк то, что, пока они тут прохлаждались, переменилась страница прошлого, а следовательно, и будущего. – О! Голос появился! Слава тебе, Господи! А то жутковато себя со стороны слышать, да? – Тео посмотрел на Лагору. Она лишь кивнула. – Лагора, очнись! Быть может, это значит, что Бориса... Нет больше?.. – Тео взволнованно смотрел на бледную Лагору, быстро думая, как привести девушку в чувства. – Очнись! Он не вылезет оттуда! Так... Как Борис там яблоко достал?! – оборотень шарахнул по траве рукой и стал ждать, когда та соизволит выдать ему яблоко. – Почему у него получалось, а у меня – нет? Чем он лучше меня?.. – Он же вампир... – Лагора всё так же самозабвенно смотрела вниз. – И потому ему, кровопийце, трава яблоки подаёт. Я-то плотоядный, мне съестное нужно! Ну? – Тео от бессилия принялся гладить траву. Зелёные травинки тут же выпрямлялись, когда он убирал руку, и тянулись к солнцу. – Ты делаешь что-то не так... – обескураженная Лагора села на траву. – Предлагаешь гладить в другую сторону? Ладно... – Нет, опять не то. – Может, выдернуть пучок? – Тео дёрнул несколько салатовых палочек. Внезапно гул стал громче, нарастая с каждой секундой. Между Тео и Лагорой поднялся сильный ветер, откинув их в разные стороны. Из земли появился маленький, но широкий смерч. Гул шёл из него. Смерч покружил из стороны в сторону и растворился в воздухе, однако шум не исчез. – И что это было?! – потрясённый Тео отшвырнул в сторону сорванный пучок. – Дьявольское место! – Да нет, вполне ясно: Луга ответили ударом на удар. – На ласку они почему-то не реагируют. Хотя... Может потому, что я им чужой? Это место что, имеет свою голову? Оно... Понимает нас? Лагора пожала плечами: – Пойдём дальше. Может, остановимся у того дерева? Раскинувшая ветви ива стояла посреди поля, как рюмка на голом столе. Друзья подошли к одинокому, но прекрасному в своём одиночестве дереву и обомлели: позади ивы росли другие деревья, целый парк, а небо стало хмурым. Самой неожиданной в такой перемене стала широкая лестница наверх к парящему каменному замку. Тео и Лагора оглянулись назад: поле... – Откуда тут всё это? Мы же ничего не видели издали! Ни замка, ни леса! – Тео прикоснулся к дереву. – Выходит, что за деревом новое пространство. – Лагора отдалилась от ивы и с расстояния заглянула за неё: всё тот же луг. Девушка подошла к дереву и снова увидела замок. Они зашли за иву. Под тёмным небом гула не слышалось. Все звуки, дыхание, вещи были настолько материальными после нематериальных Лугов, что, казалось, это и есть выход из них. Сначала и Тео, и Лагора думали идти во мрак, но потом мальчик отступил на шаг. – А что, если вернуться в лес? – Думаешь, мы сможем дойти до него? – Сюда же дошли... Найдём Эвиона, Хета и Гави и поедем в Мезон. А замок... Чёрт с ним! Пошли, Лагора! – Тео взял её за руку и с мольбой посмотрел на приходящую в себя после Бориса девушку. – Никто из Лугов не выбирался. Почему ты думаешь, что у нас получится? – Ну... Мы крутые... – предположил Тео, бессильно придумывая отличительные черты их от других заблудившихся. – У нас цель благородная!.. – он опять задумался. – Да зачем вообще нужна какая-то причина? Мы выберемся и точка! – Тео чувствовал, что вот-вот храбрость уступит отчаянию, но подстёгивал себя страхом больше никогда не увидеть ни друзей, ни мира по ту сторону Лугов. Они неторопливо направились в противоположную сторону от ивы, но тут же замерли, услышав голоса. – Как же это может быть? Вот сюрприз... – Я даже, признаться, рад такой встрече. – А я – нет. За ними последуют другие. Тео и Лагора не вытерпели и обернулись. И тут же пожалели: на пяти серых лошадях восседали всадники, чьи лица были скрыты длинными синими мантиями. Скромные накидки явно уступали по дороговизне одеяниям лошадей: уздечка каждой, соединяясь на лбу лошади, превращалась в плющевые ветви, которые сплетались, обхватывая крупные рубины. Попоны с вензелевидными узорами на золотой ткани переливались на солнце. Больший интерес и ужас вызвали не столько изысканные украшения лошадей, сколько тот факт, что у них были длинные острые клыки, торчащие изо ртов. Плотоядные лошади стояли, не шелохнувшись. «Боже... Чудища...» – Лагора, напрочь всё забыв и чуть не лишившись чувств, упорно старалась не смотреть на лошадей. – День добрый, гости. – с нажимом произнёс женский голос одного из всадников. – Вы откуда и куда? – Мы... – Лагора призадумалась, но решила, что напуганному Тео слова лучше не давать, – ...заблудились. Мы искали хворост для костра... Последняя из говоривших спрыгнула с лошади (животное при этом и ухом не повело, словно было статуей) и скинула синий капюшон. Женщина сияла красотой и грацией. Её длинные золотистые волосы затмили сияние солнца, жемчужная нить с кулоном посредине спускалась с волос на бледный лоб. Большие глаза были то ли золотые, то ли сиреневые, переливаясь на свету. Ещё один наездник тоже снял капюшон, но с лошади не слез. Это оказался молодой человек с аристократическими тонкими чертами лица, с волосами цвета воронова крыла, с проницательными глазами. Лицо его было так же бледно. Золотоволосая женщина была высокой, с идеальной осанкой и приветливым лицом. Над верхней губой слева у неё была тёмная родинка. Когда Лагора столкнулась с ней взглядом, у девушки словно землю из-под ног выбило. Она поспешно отвела взгляд. – Не бойтесь! – обеспокоенно вскрикнула лучеиспускающая женщина. – Вы – ферра? Мы не причиним вам вреда. – Да уж, как же... – прошипела ледяным тоном другая, явно не дружелюбная наездница, прятавшая лицо, подобно двум другим, под капюшоном. – Вы – вампиры? – Лагора сделалась спокойной и рассудительной, загадочно опустив глаза. – Да, угадали, юная леди. Позвольте узнать ваше имя? – с надеждой спросила золотоволосая вампирша, не сводя с Лагоры глаз. – Лагора Лайфелль. – Теодор... Можно просто Тео. – мальчик рассудил, что с милыми вампирами лучше вести себя по-светски. – Марис Аруэлла Жестина. – проговорила женщина с золотыми волосами и повернулась к черноволосому мужчине. – Это – Этрих-Эстебан Риберти, мой лучший друг и верный советчик. Лагору и Тео как кипятком ошпарило: покойная королева вампиров здесь, на Лугах?! Это место явно начинает сводить их с ума... Какая-то массовая галлюцинация, фикция. Сколько они бродили по Лугам, что успели уснуть и спятить? – Что с вами, друзья? – спросила королева. Фраза связала их ещё сильнее: вампирша не нападает, а её глаза такие добрые, искрящиеся. За что там королеву хотели убить? За изобретение искусственной крови. Значит, она может быть... доброй? Но она – вампир... После Бориса в добродушие ему подобных Лагоре и Тео верилось с трудом. – Простите, до встречи с вами мы не сразу слышали свою речь, передвижение было странным... Мы явно зашли не туда. Вы не поможете нам вернуться в лес? – ляпнул Тео и замолчал, почувствовав давление ауры Лагоры. Марис Аруэлла Жестина покачала головой, потом погладила дьявольскую лошадь и, наконец, ответила: – Понимаете, редко кто заходит сюда по доброй воле... «Ага, по доброй!» – миловидно ухмыльнулся Тео. – ...не могли бы вы остаться у нас на день-другой? – Королева Марис Аруэлла Жестина, понимаете, в лесу мы разминулись с нашими друзьями... Мы вместе шли в Мезон. Они очень за нас волнуются, и поэтому нам нужно как можно быстрее найти их. – с прискорбием сообщила Лагора, опустив голову. Она ожидала, что королева поймёт её не так, как надо, прикажет загнать их и обескровить, но вампирша выдохнула с облегчением и предложила: – А что если мы найдём ваших друзей? Вы останетесь у нас? Лагора была поражена во второй раз. Неужели это и есть бывшая королева? Неужели бывают такие вампиры? На своём веку девушка видела только двух из них, и то одного – полумёртвого, другого – явного убийцу. – Да! Конечно! – ответил за неё Тео, пока Лагора обескураженно молчала. – Замечательно. – благодарно кивнула вампирша. – Госпожа Лагора, господин Тео, прошу следовать за нами. – она ловко запрыгнула на лошадь, откинула назад плащ и обратилась к всадникам. – Друзья мои, выполните просьбу гостей, доставьте сюда их друзей. – Мы обязаны?! – возмутилась девушка с ледяным голосом. – Не сообщите ли нам приметы ваших спутников? – проникновенно произнёс темноволосый Этрих. Лагора заметила, как королева благодарно улыбнулась ему, а он, в свою очередь, не сводил с неё взгляда. Подробно описав Эвиона, Хета и Гави, Лагора и Тео проследовали с королевой в пасмурный мир. – Вот не думала я, что сегодня будут гости... – Марис Аруэлла Жестина, отпустив уздцы, вознесла руки к небу и хлопнула в ладоши. Тучи мгновенно рассеялись, небо скопировало голубизну за деревом. – Извините, что без предупреждения, Марис... – Зовите меня Жести. Так проще. – сказала королева. – Не люблю дворцовых обращений... – она мрачно посмотрела на небо. – Не о хорошем они напоминают... – Спасибо... – Лагора опять замялась. – Кстати, не интересуетесь ли гаданиями? Я могу предсказывать будущее... – Вы правда можете?.. Не могли бы вы увидеть и моё? – после минуты молчания спросила королева. – Наверное, за тем я и тут... – как можно загадочней ответила Лагора, нагоняя на себя мистический вид. – Что именно вы хотите узнать? – Потом, дома... – ответила Жести, и её лошадь ступила на лестницу к замку. *** Эвион, Хет и Гави подъезжали к опушке леса. Свет с Лугов возбуждал в них интерес. Гави торопил минуту, когда сможет увидеть поле полностью и разглядеть, есть ли там возлюбленная. Ему казалось, что он знает, где Лагора, сможет найти её непременно сегодня. Пусть говорят, что любовь – иллюзия; в этот день алхимик докажет обратное. Любовь ещё как материальна! Это нить, невидимая леска, связывающая два сердца. Единороги остановились перед последними деревьями, отделявшими лес от чудного Луга. Тот, на котором сидел Эви, топнул копытом, как бы говоря «дальше сами». Они слезли. – Это – Луга Вечности? – спросил Эвион. – Они самые... – задумчиво произнёс Гави. – Идём? – Вы хоть понимаете, что оттуда мы не вернёмся? – поспешил остудить их пыл Хет. – Где-то рядом Лагора и Тео. Мы подойдём поближе и посмотрим, есть ли они там. – Гави решительно пошёл вперёд. Он всё ещё стоял на тёмно-зелёной траве леса, в миллиметрах от сочной, салатовой зелени Лугов, когда Хет одёрнул его: – Идём в обход. Просто пойдём вдоль Лугов, но на них не ступим. Проверим издалека – есть ли там они. И не забывай, Гави, с ними вампир. Блондин замялся. Ну вот, он стоит и смотрит. Поле. Расщелина. Ива. У ивы... – ЛАГОРА! – Гави стремглав пролетел мимо друзей, заметив знакомый силуэт, тотчас же скрывшийся за деревом. – Гави, нет! – Эвион кинулся было за ним, пытаясь уберечь от Лугов, но понял, что сам на их территории – слишком поздно. – Замечательно... – прошипел Хет и потопал за ними на залитое светом поле. – Я выход искать не буду. Гави словно ничего не видел, кроме дерева впереди. Иногда до него долетал голос Эвиона, о чём-то бесконечно кричащий, зовущий его. Гави решил дослушать его, когда Лагора и Тео снова будут с ними. Ещё немного осталось. Да только это «немного» слишком растянулось. Алхимик понял, что до дерева ровно столько же, сколько и было в начале. Он и с места не сдвинулся. Хет и Эвион тоже. – Гави! – задыхаясь, окликнул его Эвион, подбегая запыхавшись, словно бежал кросс. – Мы отдалились только метра на два. – Бежать бесполезно. Кстати, до леса тоже не дойти. – Хет пошёл к лесу, но тот зрительно отдалился на километр. – Понятно... – заключил мозговой штурм Гави. – Идём медленно. Когда они пошли медленно, дерево стало стремительно приближаться. Гави это нескончаемо радовало. По его расчётам они должны были дойти до ивы за пятнадцать минут. В крайнем случае – за двадцать. Гави во время пути лелеял мечту о драке с вампиром, но ещё больше грезил о воссоединении с Лагорой и Тео. Позади снова послышался топот копыт. Троица разом оглянулась, ожидая увидеть единорогов, проследовавших за ними, а столкнулась с серыми дьявольскими конями с длинными клыками, пережёвывающими металлические трензеля. Белоснежные глаза коней самозабвенно смотрели на них. Потом они заметили наездников. Один из них снял капюшон. – Приносим свои извинения за прерывание вашей прогулки, но позвольте узнать, не являетесь ли вы... – начал черноволосый аристократ с бледным лицом, но его тут же перебил ледяной женский голос: – Лучше спроси их, что они тут делают. Черноволосый обратился было к троице, но на этот раз его перебил Хет. – По вашей вампирской милости тут застряли. – он смотрел на наездника с упрекающим холодом и явно ждал извинений. Говоривший более приветливо поспешил разрядить образовавшуюся атмосферу: – Так вы знакомы с госпожой Лагорой и господином Тео? – С Лагорой?! – вспыхнул от радости Гави. – Да! Да, с ними! Мы искали их, заметили у ивы на Лугах и прошли сюда... – Как мило... – прошипела девушка. – Каждый, кому не сидится на месте, может влезть сюда... – она повернулась к приятному молодому человеку. – Этрих, по-моему надо усилить охрану. – Сюда лет пятьдесят никто не заходил... – хриплый, но чёткий голос старца донёсся из-под другого капюшона. – И ты думаешь, эти трое будут последними? Марис явно недооценивает стратегически важное положение наших Лугов в нынешнее время. – вампирша в капюшоне чуть приподняла голову, и друзьям стало видно её аккуратный, словно выточенный из слоновой кости, подбородок. – Эти гиблые места вам принадлежат? – отрывался на вампирше Хет, рассматривая складки её плаща. – А я то думал... – Хет, прошу тебя... Они знают, где Лагора и Тео... – Гави замолчал и стал изучать лицо вампира. Хет же терзал себя мыслью, как выглядит разговорчивая и злая вампирша с ледяным голосом. – Не лучшее тут место для разговоров. Ваши спутники отдыхают в нашем доме, не желаете ли к ним присоединиться? – добродушно предложил Этрих и улыбнулся. Улыбка сделала его похожим на святого с иллюстраций средневековых поэм – нежного, спокойного, заботливого и внимающего. Он с досадой следил за Хетом. – В качестве обеда? – шепнул Эвиону Хет. Тот усмехнулся и вдруг вспомнил поговорку «в каждой шутке есть доля правды». Но как он ни вглядывался в лицо Этриха, юноша не мог найти в нём опасности. Остаток пути до дерева Эвион провёл в раздумье над вопросом: сможет ли талисман отразить атаку вампира? Та злобная девка в капюшоне точно проголодалась и будет не прочь отведать свежей кровушки. А Хета кто за язык тянул?! Зачем сразу ссориться! Ведь вампиры предложили помощь!