10 занятий

Дин таки переспал снова с Чарли, которая смотрела на него щенячьими глазками, но удовольствия не получил. Потом какая-то знакомая Фергюса отсосала ему в туалете, но снова — ничего. Не хотелось даже смотреть на них, на горячих красоток, готовых сделать Дину приятно. И Винчестер не понимал причины (хотя он знал, но врал сам себе), почему у него совершенно упало либидо, скакавшее до этого всё выше и выше. Сэм всё ещё не подходил в школе к Дину, сторонился его, но не прятал взгляда — смотрел, и иногда улыбался краем рта. Но только удостоверившись, когда никто не видит. Он стал немного бодрее, живее. И это почему-то радовало Дина, он был спокоен. Но почему? Да вот почему — он испытывал к Сэму симпатию, причём огромных масштабов. Прямо космических. Это уже не пугало и не вводило в ступор. Всё-таки втюриться в парня — это было для Дина редкостью. Не то, чтобы чувства разнились от разницы полов, они разнились от разности людей. Сэм не был похож ни на одну девчонку — и не только присутствием члена в штанах. Он не строил глазки, не хихикал, не вертелся всё время рядом, надеясь на внимание. Он как будто был самодостаточен и сам, без всех. Только Дин и так знал, что ему кто-то нужен. Кто-то, кто убережёт его от приступов, от необдуманных действий. Дома его спасёт Бобби, но сейчас? В школе, по дороге домой? Дин хочет стать этим «кем-то», но не уверен, что сможет. Он и так вечерами напролёт читал кучу статей в интернете, что такое творится с Сэмом и как ему помочь. Он никогда так не заботился о ком-то. Не считая Чуда, конечно. Но Сэм — тоже в своём роде чудо. Такое нелепое, сумасшедшее, заёбанное. Но Дин и на это согласен. На всё. *** Сэм стал лучше спать, лучше себя чувствовать — таблетки явно помогали. И ещё что-то. Забота. Улыбки в коридорах. Всё как-то легко, осторожно, невинно. Ну, или так казалось. А ещё Сэм нашёл страницу Дина на Facebook. Просмотрел миллион его фотографий — и как ему не надоедает? Фото с тренажёрного зала, с тусовки, с отдыха, с какой-то фотосессии. И везде — улыбка, смеющиеся глаза, растрёпанные, но до чёртиков красивые волосы. Такой… Настоящий. Он всегда был таким — искрящимся, горячим, жарким. Сейчас что-то поменялось. Он чаще выглядел задумчивым, встревоженным. Он не был собой. Сэм всегда за ним наблюдал — в столовой, на переменах и во время физкультуры. — Эй, Сэм, — Бобби сел на диван рядом и искоса глянул в экран телефона, — сидишь и улыбаешься сам с собой. Кто это? Сэм замялся. Он никогда не говорил с Бобби о том, что ему нравятся парни. Он даже похолодел. Руки покрылись холодным потом, дыхание участилось. — Что такое? — нервно спросил приёмный отец. — Я…Наверное, когда-нибудь пришлось бы это сказать. Я гей, Бобби. Прости, если ты не хотел видеть меня таким. Сэм примолк и сжал руки в замок. Бобби тоже молчал. Потом кашлянул и заговорил: — Сэмми, я никогда не хотел не видеть тебя таким, какой ты есть. Ты лучшее, что произошло в моей жизни, ты — моя семья. Мне больше не о ком заботиться, и обо мне заботиться тоже некому, кроме тебя. Те, кто тебе нравятся — не определяют то, какой ты есть. Ты хороший парень, и я буду рад, если ты полюбишь хорошего парня. Я всегда тебя поддержу, ты же знаешь. Сэм улыбнулся и смахнул слёзы. Чёрт, Бобби — тоже лучшее, что могло случиться с ним в жизни. — Спасибо, — Сэмми порывисто обнял отца. *** Вечером четверга всё пошло через жопу. Дин недовольно поморщился. Горло нещадно болело, а в голове царил полный сумбур. Кажется, он заболел. Чудо обеспокоенно виляло хвостом, и скулило, глядя Дину в глаза. — Ну ты что, приятель — парень потрепал собаку за ухом. Нужно было выпить таблетку или что-то ещё. Он чихнул уже раз семь за десять секунд, а слёзы вытер раз сорок. Нужно попросить у их экономки, Элен, какое-то лекарство. Элен сразу нахмурилась и поднесла ладонь ко лбу парня. А потом ею же и шибанула по тому же самому лбу. — Дин, у тебя же высокая температура! Быстро в постель, я принесу таблетки и чай. — Но мне нужно завтра в школу, — чувствуя слабость во всём теле, пролепетал Дин. — Кому я сказала! В кровать! Уже полчаса спустя Дин, истекая соплями и болезненным потом, лежал в кровати и умирал от забытья и слабости. Элен уже вызвала медиков, и караулила их у ворот. Парень плохо помнил, как ему вкололи укол и уложили спать. Только утром он почувствовал себя лучше, когда его разбудила экономка и перетащила на стул, чтобы поменять постельное бельё. Он дотянулся до смартфона и написал сообщение Сэму в Facebook: «Я свалился с простудой, так что приходи на урок ко мне домой. Сейчас скину адрес». Спустя десять минут получил ответ: «Не лучше ли тебе отдохнуть? Так ты только нагрузишь себя» «Я не хочу пропускать занятия. Мне и так плохо, просто притащи свой зад ко мне домой, пожалуйста» «Ладно, я приду. К пяти часам, хорошо? Выздоравливай, Дин» «Спасибо, Сэмми» Отложив телефон, Дин уставился в потолок. Не было сил даже ногу поднять, что уж тут открыть фото Сэма и заняться самоудовлетворением. Он просто решил прилежно лечиться и ждать пяти часов. Увидит мальчика с картинки в живую и ему точно полегчает. В дверь кто-то поскрёбся, поскуливая. — Заходи, я один. Только не прыгай на кровать… Ох, Чудо, ну и тяжеленный ты! *** Сэму было до ужаса неудобно тащиться домой к Дину. В богатые хоромы и чувствовать себя полным нулём. Он даже взял такси, потому что точно не добрался бы вовремя. Он успел заскочить в магазин за апельсинами — читал, что они помогают при вирусных заболеваниях. Ворота Сэму открыла женщина средних лет, которая представилась Элен. Она провела парня по прекрасному саду в окружении статуй, ровно подстриженных кустов и деревьев. — Проходи, комната Дина вон там. Сейчас принесу чай. И не садись к нему близко, заразишься, — указала пальцем в конец длинного коридора и улыбнулась женщина. По пути Сэм рассматривал интерьер — всё дорого и богато, как он и думал. Он уже представил, что Дин спит на дубовой кровати в окружении шёлка и бархата. Но не тут-то было. Он постучал в дверь, на которой висел плакат «Вали отсюда», и услышал собачий лай. Стоило открыть дверь, как на него налетела собака, и принялась лизать руки, лицо и шею. — Эй, эй, я тоже рад встрече. Как тебя зовут? — Сэм улыбнулся и потрепал пса за ухом. — Чудо, — устало пробормотал Дин. — Что? — непонимающие нахмурился Сэм. — Чудо. Так зовут собаку. — Ясно. Привет. — Сэм положил на стул у входа пакет с апельсинами. А пока оглядел комнату — повсюду плакаты AC/DC, Led Zeppelin и кучи других. Огромные колонки, простая кровать и совершенно обычные подростковые вещи — одежда на стуле, банки из-под пива. — Привет, Сэмми. Садись сюда, — Дин кивнул на кресло у стены напротив кровати. — Я…может, тебе не стоит заниматься? Ты болеешь, и вид у тебя усталый. — У тебя всегда взгляд как у заёбанного. И что теперь? Давай, рассказывай про своё право. Я скучал по твоему голосу, он приятный. Дин был слишком слаб, чтобы переварить, что сказал. Он просто зевнул и посильнее укутался — его бил озноб. — Ладно. Давай начнём оттуда, где остановились. Голос Сэма успокаивал и убаюкивал. Дин пролежал минут двадцать, вдумываясь в то, что говорил ему репетитор, а потом уснул. Сладко и быстро, как в детстве. Сэм заметил это сразу, но не спешил уходить. Он смотрел, как заворожённый на похудевшее лицо Дина и мечтал коснуться его волос. Потом тихо встал, приблизился к кровати, и, умоляюще взглянув на завозившееся Чудо, протянул руку к виску парня. Провёл еле ощутимо по волосам, потом по щеке. Улыбнулся, и стал тихо собирать вещи. Потом вернулся к постели и подоткнул Дину одеяло. А потом вышел. В коридоре встретил Элен и сказал, что Дин уснул. — Спасибо за гостеприимство, Элен. Большое спасибо. — Какой милый парень, — женщина потрепала его по щеке, — Я скажу мистеру Смиту, садовнику, он отвезёт тебя домой. — Спасибо. Всю дорогу Сэм думал о Дине. Он, похоже, и вправду влюбился, потому что бабочки в животе летали у него ещё всю ночь. *** — Чудо, ты представляешь, он меня по щеке погладил, — как сумасшедший, Дин трепал несчастную собаку за ушами, — о, это просто невероятно. Похоже, моя болезнь приносит мне удачу, м? Пёс одобрительно тявкнул и лизнул хозяина в щёку.