La Bella Mafia

      За спиной остаётся хрусткий и ломкий октябрьский вечер. Вечерний морозец леденит алые и жёлтые листья, под подошвой кроссовок, и те рассыпаются звонким крошевом. Звон давит на уши, вызывая головную боль. Тэсс кажется, что станет легче, едва она дверью подъезда отрежет себя от этих звуков.       Спойлер — не становится.       Ни когда звон сменяется на шум квартир, проплывающих мимо вместе с лестничными площадками, ни когда она прячется за дверью их съёмной однушки. Он так и терзает ушные раковины: шумом холодильника, кулера, писком уведомлений от гаджетов подруги, разложенных на столе.       — Онни? — Юрин поднимает голову на стук входной двери, прекращая бормотать что-то под нос и явно ведя переговоры со своей дипломной работой. Зная её, можно смело сказать, что переговоры окажутся не в пользу дипломной. Та точно сдастся — даже с учётом перерыва, который будущее светило бухгалтерии тратит на ошеломлённое лицо подруги. — Онни, что случилось?       У Тэсс слишком круглые глаза, ошалелый неподвижный взгляд, и она потирает лоб ровно так, как всегда, когда болит голова от плохих новостей. Юрин мигом подрывается, подлетая к подруге и хватая за руку, не обращая внимания на стайку бумаг, разлетевшуюся за ней шуршащими чайками.       — Мне… — Тэсс прокашливается, осторожно вынимая кисть из захвата, и лезет в рюкзак. Папка из натуральной кожи — тиснёная, вычурная, цена которой даже без ярлыка определяется как "вау!", — появляется в её руках и тут же переходит во владение Юрин. — Мне подарили отель.       Да ну, фигня.       У Юрин точно что-то со слухом, потому что ну кто в здравом уме и твёрдой памяти будет дарить отель? Если вы, конечно, не герой сериала или не семейка миллиардеров. Но вряд ли семейка миллиардеров будет ютиться в крохотной комнатушке с минимальными удобствами, где даже нормальной кухни нет. Может, ей послышалось? Котёл? Лото?       — Чего? — уточняет она раньше, чем раскрывает замки на папке, и присаживаясь обратно за стол. Мимолётно поддаётся сомнению — вряд ли такая красота будет содержать в себе лотерейный билет или купон на покупку кастрюли.       — Мне подарили отель, — повторяет Тэсс.       — Ну да конечно, — тут же саркастически выдаёт подруга, расслышав верно и убеждаясь, что это не лото и не котёл. Плотный лист гербовой бумаги ложится в её руки, Юрин зачитывает, всё больше охреневая — то ли от написанных слов, то ли от количества печатей и подписей, в подлинности которых она убеждается даже без лупы.       Тэсс, повинуясь команде автопилота «зашла в дом — сними обувь», сдирает с себя кроссовки. У неё в голове гулко и пусто, и кажется, что-то тихо звенит на периферии хрустко и ломко, перекручивая обычный вечер в нервно-лихорадочно-празднично-неверящий.       Так не бывает.       Не с её везением.       — В смысле, тебе подарили отель?! — повышает голос Юрин, всё суматошнее листая бумаги из нотариальной конторы. Ключи в шикарном кожаном чехле выпадают из папки и валяются на столе, среди отброшенных в сторону конспектов и распечаток для дипломной, рядом с ноутом, смартфоном и кучей зарядок.       Тэсс так и стоит с лицом лица, не в силах сказать хоть что-то с тех пор, как пять минут назад оказалась в квартире. У неё в башке пустоту заполнили лепреконы, и теперь там джигу отплясывают, так что вряд ли она может хоть слово внятно ответить. Извините, но если вас внезапно вызывают посреди недели поздно вечером к нотариусу и выдают дорогущую кожаную папку с дарственной на отель — кто угодно очешуеет.       Впрочем, один выход из любой ситуации у Тэсс есть всегда.       Чай. Нужно срочно выпить чаю.       Автопилот «сделать чай» включается, пропуская команду «снять верхнюю одежду», и девушка ползёт медленно три шага до угла, который они называют кухней. Рука машинально жмёт на кнопку электрочайника, тащит из полки заварочный чайник, и ещё красивую банку с осенними листьями и золотыми буквами. Привычно отмеряет оттуда две ложки заварки.       Аромат Basilur Autumn плывёт по комнате, сладким запахом кленового сиропа немного развеивая ошалелое состояние. Юрин за спиной перелистывает страницы. Сначала тихо, но по мере того, как до неё доходит информация, шелест становится всё лихорадочнее, и комната наполняется изумлёнными «омо» и «матьтвойуу!».       — Тебе подарили отель! — наконец окончательно поверив, что её не разыгрывают, вопит подруга, бросаясь на шею Тэсс. Та еле успевает отставить чашку, так и не сделав первого глотка. А Юрин не успокаивается, стискивает изо всех сил талию и поднимает в воздух.       — Отпусти, дурёха, надорвёшься! — прикрикивает Тэсс, выныривая из пустоты с лепреконами и джигой. Там, конечно, хорошо, но в реальности эта дурочка что-нибудь себе потянет, если её не остановить.       Чхоль Юрин, студентка последнего курса, меньше Тэсс почти на голову: мелкая, цепкая, чем-то на белочку в очках смахивает.       Не будь у неё Юрин, Тэсс там же, в нотариальной конторе, наверняка подписала бы отказ в пользу ближайшего детского дома. Но Юрин была: с родителями-адвокатами за плечами, жаждой считать, подсчитывать и измерять логарифмической линейкой всё, что попадалось ей на глаза, и которая любой налог, счёт и пошлину воспринимала как личный вызов. Она университетскую программу по математике ещё в школе расщёлкивала как семечки, и сейчас пыхтела над дипломной, заканчивая вышку.       Не будь Юрин, которая в любых бумагах ковыряться просто обожала, Тэсс бы уже давно двинула коньки. Но она была — удивительно плохо соображающая во всех житейских вещах, не умеющая жарить себе яичницу и готовить рамён, и если бы не Тэсс, то про маникюр и педикюр она бы знала только из тех счетов, что обрабатывала для клиентов. Но у неё была Тэсс, и Юрин прилично выглядела, прилично одевалась и нормально питалась, не напоминая замороченную лохматую белочку с острым языком и слегка трусоватой натурой, при любом столкновении с реальной жизнью сваливающая в кусты.       Сколько они с ней пережили за последних два года — не передать. А в результате сняли тесную квартирку, где еле-еле помещались вдвоём. И ладно Тэсс, но Юрин нужно было пространство, чтобы доучиться нормально. Вышка по бухгалтерии гарантировала работу получше и возможный переезд в место обитания поприличнее. Вот Тэсс и старалась набрать подработок, помимо основной, чтобы и деньги были, и подруге не мешать. И надеяться-то они на хорошее надеялись, но вот такого выверта судьбы не ждали точно.       Ей, вашумашу, ни с фига подарили отель.

*****

      У них три ключа от четырёхэтажного здания: один от главных входных дверей, второй от запасного выхода и третий от ресторана. У них два свободных часа, втиснутых между универом и допами, работой и подработкой. Вокруг них гулкая пустая тишина, от шума магистрали отрезанная тяжёлыми дверьми со стеклянными вставками, и сухой холодный воздух помещения, в которое давно никто не заходил.       Здесь, как ни странно, чисто — ни грязи, ни мусора, только налёт естественной пыли. Будто перед уходом здесь как следует убрались, накрыв чехлами мебель, заперли все мелкие вещи по ящикам и полкам, и оставили после себя только гладкие поверхности. Даже засохших цветов в горшках нет. Впрочем, горшков тоже нет. У Тэсс, что пальцем ведёт по пыльной поверхности пустого подоконника, в голове мелькает мысль о тётушке Бан, которая цветы перед отъездом всегда пристраивала по соседям, чтобы не погибли.       — Не знаю, слышишь ли ты меня там, наверху, но спасибо за новую жизнь, дорогой Макаронный Монстр, — прочувственно заявляет Юрин, возложив руку на грудь и глядя в потолок. Два дня с момента получения бумаг и до этих самых двух свободных часов они спорят: каждую минутку, каждую секундочку, бесконечно отстаивая каждая свою точку зрения. Не будь они так близки — и отлично спевшийся тандем ждал бы развод и дети в форточку (в качестве которых весомо давил совместный депозит за квартиру).       Юрин хочет немедленно переехать и заняться отелем (не имея ни малейшего понятия, где взять время, ибо занять его может только у тех двух-трёх жалких часов, которые тратит на сон).       Тэсс хочет немедленно выставить здание на продажу.       К консенсусу они так и не приходят, но Юрин всё-таки втискивает в их график эти самые два свободных часа и они едут «просто посмотреть».       Молитва богу «anno2005» проходит мимо ушей Тэсс, но Юрин тут же, без перехода, озадачивает подругу следующим вопросом:       — А как мы на потолке паутину будем снимать?       — Пылесо… Так стоп, зачем нам её снимать вообще?       — Предлагаешь оставить неубранной? Гости такой антураж не оценят, тут и так всё слишком затхлое. Хотя, можно отель сделать тематическим, типа Хэллоуин каждый день…       — Ты меня сюда заманила, чтобы уговорить его НЕ продавать? — грозно сдвигает брови Тэсс.       — Посмотри, как тут клёво! — Инара кружится посреди приличных размеров лобби, чуть не спотыкаясь о нечто под чехлом, по очертаниям напоминающее диван. — Ни один из твоих аргументов меня не убедил, поэтому давай-ка ещё раз, пока нас не отвлекают дипломные, подработки, доставки и прочая хрень. Итак, зачем…       — Нам тупо нужны деньги!       — С ума сошла? Деньги рано или поздно кончатся, а отель, даже полудохлый — это постоянный доход! Мы переедем сюда, нам вернут всю сумму залога, так что деньги у нас будут, хотя бы до тех пор, пока мы не откроемся. Ты же понимаешь, что не обязательно запускать весь отель сразу?       — Ты представляешь, как им управлять?       — Нет, а вот ты — представляешь!       — Да я с ним в жизни не справлюсь!       — А я тебе на что?       Шансов отбрыкаться, на самом деле, у Тэсс не остаётся, едва она входит в двери. Странное, ирреальное, невыносимо-сладостное ощущение «я-дома» накрывает её с головой, едва она обводит взглядом лобби, закрытую тканью мебель, старую администраторскую стойку и чёртову паутину на потолке. Руки зудят в желании её убрать, а ещё начисто отмыть окна, снять дурацкие чехлы и увидеть, как солнце зайчиками пляшет по стенам.       Но она пока ещё не сдаётся, упорно заталкивая поглубже ненужные дурацкие эмоции, и упрямо поджимает губы.       Впрочем, у мечты Юрин буквально через месяц-другой тусоваться в шикарном здании с шикарными гостями шансов тоже маловато. Тут слишком много работы хотя бы "приличного", а до "шикарного" её просто невпроворот.       Но таки да — теперь у них есть отель.