Forever is our today

*** Сопровождавший его отряд граф Йоханн оставил на берегу озера, а дальше вглубь лесов с дурной славой отправился один. Никто и ничто не помешало ему проникнуть в старый замок на горе. Он был будто не обитаем и не охраняем в эту ночь. Очень возможно, что ему приготовили ловушку. Йоханн пересек темный холл с высокими стрельчатыми сводами, прошел по галерее и оказался в огромном пиршественном зале. На стене напротив он увидел герб своего рода, без графской короны, таким был он много веков назад, когда семья носила титул баронов. Этот старый недостроенный и полуразрушенный замок действительно когда-то принадлежал его семье. Он должен непременно очистить это место от чудовища и всей нечисти и вернуть себе эти земли и эту величественную постройку. Библиотека замка ! Здесь должно быть много редких старинных манускриптов, должно найтись и такое, чего он никогда не держал в руках и не видел своими глазами. Нужно обязательно вернуться сюда после. Как только будет уничтожено захватившее замок чудовище, он снова вернется в его, графа Йоханна, владение. А вместе с замком и эта уникальная библиотека. - Выходи ! Я вызываю тебя. Я знаю, ты меня слышишь. Послышались тяжелые шаги на лестнице, и меньше минуты спустя перед глазами молодого графа предстал его старый знакомый, заклятый враг: разбойник - вампир. Он, как обычно, был весь закован в старинные доспехи, но Йоханн узнал его даже в таком виде. - Подними забрало и покажи, наконец, свое лицо ! Мне надоело драться с железной маской. Неожиданно противник выполнил его требование и снял с головы шлем. Увиденное потрясло графа. Жестокое выражение лица было выражением лица бесжалостного бесчувственного чудовища, на него смотрели немигающие налитые кровью глаза дикого хищника. Перед ним стоял кошмарный монстр. Но черты этого лица были его чертами. Он смотрел в глаза практически своего зеркального отражения, если не считать некоторой разницы в возрасте и различия обрамления - лицо чудовища заросло спутанной густой бородой, тогда как граф носил аккуратные усы и бородку по моде. Вероятно, его собственное лицо в этот момент было тоже искажено яростью и ненавистью. *** У всех моих потомков были заметны фамильные черты - все немного похожи на меня и мою Элеонору. Но этот юноша почти моя копия. Я уже не помню своего лица, но мне кажется, что я увидел свое отражение в его лице, когда увидел его в последний раз. И то же редкое сочетание угольно-черных волос и светло-голубых глаз. Он одного со мной роста. Сегодня та самая роковая ночь. Я знаю, сегодня он явится ко мне. Я уверен, что он узнал мою тайну. Да, я слышу шаги внизу - он страется ходить бесшумно, но он не учел наш необычайно чуткий слух хищников. Он уже в замке. Я могу сейчас уничтожить его раньше, чем наступит тот час, которого он ждет, чтоб напасть. Он может убить меня только в предрассветный час, я могу убить его в любую удобную мне минуту. Он, конечно, прихватил с собой заряженный пистолет, но он предложит мне бой на шпагах или мечах. Я слишком хорошо его изучил. Возможно, что и он меня уже тоже. Я могу сейчас спуститься вниз и свернуть ему шею голыми руками. Могу даже без риска его обращения спокойно его выпить. У меня будет вкусный свежий обед из молодой здоровой крови. - Выходи ! Я вызываю тебя. Я знаю, ты меня слышишь. Да, я тебя слышу. Торопишься умереть? Не ждешь того часа, когда моя сила ослабеет. Пусть будет по-твоему. Я иду. *** Лесной разбойник выглядел старшим братом. Лет через десять Йоханн будет выглядеть точно так. Страшное осознание своей очевидностью и простотой пронзило разум. Чудовище не захватывало ни чужих земель, ни замков - оно обитало в этих лесах всегда, задолго до появления на этой земле нынешнего государственного образования. Злодей настоящий и законный хозяин всего здесь и вокруг. Он - один из его семьи, из его рода. Он предок всех нынешних графов. Он смотрит сейчас в глаза своему прапрапрадеду. Он его прародитель, но он более десяти лет старался убить его, своего потомка. Он убил всех родных Йохана, своих потомков. На смертный бой не в первый раз сошлись предок и потомок. И на этот раз в живых останется только один. В живых ли ? Насколько можно считать живым ходячего мертвеца, кем является вампир ? Старец, открывший тайну, нарочно умолчал об этом непременном условии, но сейчас Йоханн угадал его. Убить чудовище может только его прямой потомок, только его родная кровь. Он предпочел бы никогда не иметь в своей жизни этой встречи и никогда не совершать того, что сейчас он должен сделать. Но он должен. Это его священный долг. Перед погибшими отцом и братьями и перед его народом. Не смотря на страшное открытие, не смотря на то, что разбойник оказался его родной кровью, он должен уничтожить монстра. Освободить свою родную землю от чудовищ и нежити. Очистить ее и даровать ей долгожданный мир и покой. И пусть не дрогнет рука. Двойники и полные тёзки сразились на тяжёлых мечах, потом на шпагах. Поединок по всем правилам, хотя и без свидетелей. Не учитывая то, что силы изначально неравны. Смертный человек был многократно ранен и истекал кровью, бессмертный не замечал нанесенных ему ран, которые для живого могли уже стать смертельны. Бой продолжался больше часа, и граф заметно устал и терял силы, но близилась та роковая минута, когда обычный удачный удар или меткий выстрел обретёт магическую силу и станет смертельным для бессмертного. Дрались на коротких мечах и кинжалах. Это была их последняя встреча, их последний смертный бой. И точно, как в их первом бою, кинжал графа прошел между чешуек брони и вошел прямо в сердце врага. Никто не смотрел на часы, но оба поняли, что час настал. Злодей упал замертво, его хищное лицо исказила гримаса боли. Свободен, - еле слышно прохрипело чудовище, или это послышалось графу, а в следующую секунду оно обратилось в горсть праха. *** Они стояли у высокого стрельчатого окна и смотрели вдаль на равнину. Оба молчали - им давно было не о чем говорить. Каждый думал о чем-то своем. Герберт поймал руку графа и положил ее на свою ягодицу. Тот быстро вышел из задумчивости и выдернул свою руку из-под его руки. - Что это только что было? Спросил, не оборачиваясь. - Я хочу Вас. - Вы с ума сошли от голода? Он обернулся и посмотрел в лицо сына. В ответ последовал поцелуй. Граф не ответил на него, но уставился на молодого человека никак несвойственным ему даже при жизни опешившим взглядом. - Я ооочень Вас хочу. Весь его вид действительно выдавал едва сдерживаемое желание. - Давно ли Вы возмущались моей связью с дочкой Вашего брата!? - удивился он. - Ну она же была живая... - По-Вашему, это имеет какое-то значение? - Бесспорно. - Хм. Он отвернулся и снова уставился на равнину. - Возьмите меня, прошу Вас. Вы ведь тоже хотите меня, я же вижу. - Это слишком чудовищно даже для меня. - Вы все время твердите по поводу и без Если дух гнетет мораль, значит нужно покончить с нею. Неужели Вы опасаетесь людских предрассудков ? - Да какая к черту мораль ! Это же какое-то совершенное противоестественное извращение. Он по-прежнему не смотрел на собеседника, но по тому, как он с силой сцепил руки, можно было заметить сдерживаемое волнение. - Противоестественное? - переспросил Герберт. - А мы сами естественны? Живые трупы. Ходячие мертвецы. В нашей библиотеке найдется хоть одна научная книга, которая смогла бы объяснить и обосновать наше существование с естественнонаучной точки зрения? Граф обернулся и пристально посмотрел в его лицо. - Вы очень красивы. И очень похожи на свою мать. Развернулся всем корпусом и молча ушел, не попрощавшись и не пожелав обычного Доброй ночи. Видимо заверение графа, что связь с родным сыном слишком даже для него, прозвучало не слишком убедительно. Прошло несколько десятков лет, и Герберт снова обратился с тем же предложением. - Что на вас снова нашло ? Я уже ответил вам один раз. - Умоляю, возьмите меня. Я умираю от желания. - У вас возникли проблемы с нахождением себе партнёра ? Кого-то, кто удовлетворит ваши желания и похоть? Это очень странно при вашей красоте. - У меня нет проблем найти кого-то. Проблема в том, что я хочу не кого-то, а именно вас. Граф закрыл лицо рукой, раскидав веером длинные пальцы, унизанные перстнями. - Я говорил когда-то то давно, когда рисовал ваш портрет, что мог бы влюбиться в вас... Увы, это произошло. Граф отнял руку от своего лица и посмотрел в глаза сына. Эти глаза... Глаза навеки утраченной Алидхен. Этот мальчик почти точная копия своей матери. У Рихарда было во внешности хоть что-то от отца, Герберт не унаследовал от него ничего. Он не выглядел его родным сыном. Он действительно прекрасен и всем своим видом напоминает о ней. Бедный мой мальчик, угораздило же тебя. Граф ласково обнял его и прижал к своей груди. В его жесте было больше нежности, но можно было словить и тень страсти. Герберт поднял голову и поцеловал его в губы. - Нет. Не надо, пожалуйста. - Вы хотите меня. Не отрицайте. Он поцеловал его снова, граф не слишком охотно, но ответил на его поцелуй. *** Желание было неутолимым, как жажда, оно выжигало изнутри, но удовлетворение похоти не приносило удовольствия, не приносило успокоения, не избавляло от всепрожигающей и всепоглощающей страсти ни на миг. Он не чувствовал ничего. Страсть и похоть неудовлетворяемы, неутолимы, как и жажда крови, от них никуда не деться, от них не избавиться ни на мгновение. Только невероятной силой воли можно сдерживать эти инстинкты, но муки нестерпимы. Вечная жизнь или вечный ад на земле? И нет возможности уйти. Умереть дважды невозможно. Не возможен даже такой вариант, как однажды произошел с его предшественником. Уничтожить монстра, подарив ему небытие, может только его прямой потомок. Его род давно прекратился. На земле нет живых людей, связанных с ним по крови. Только Герберт, такое же мучимое вечной жаждой и похотью чудовище, как он сам.