***
То был абсолютно тяжелый день. Начиная с придирок мисс Блэк, заканчивая постоянной беготней от одного кабинета в другой. Сессия — это сложный период, происходящий каждые полгода, и все будто начинается с нуля. Суета, быстрое закрытие долгов, паника. И даже у меня, заядлой отличницы, бывают свои сложности. Но все-таки Кицуне меня не назовешь: маловато для этого хвостов. Зато живу спокойнее по сравнению с другими студентами. Завтра меня ожидал очередной экзамен, к которому я с таким усилием готовилась. А ведь было самое прекрасное время — теплый летний ветерок маняще врывался в душную комнату, принося за собой прохладу. Я была обеспокоена и истощена. В голове ответы на половину билетов, но оставалось выучить еще пятьдесят! У меня совершенно не было сил. В ответ на безмолвное биение головы о стол раздался звонок на телефоне. Хизер. — Чего тебе? — вместо приветствия пробурчала я. Уже в порядке вещей разговаривать со своей лучшей подругой полуфразами. Все равно мы понимаем друг друга и не обижаемся на колкости. — Не знаю, как ты, а мне уже херово... — простонала подруга в ответ. — Хочешь сказать, что ты готовишься сейчас? — скептически спросила я. На что собеседница только хмыкнула. — Открыла фотки с твоими конспектами и поняла, что все бесполезно. Спишу как-нибудь. — Я не умею списывать, могу только все вызубрить, — с сожалением сказала я. — Да, брось! Пошли лучше на вечеринку к Монике. Там соберутся все сливки универа. Будет весело! Хватит сидеть над книгами... — Я "за"! — мгновенно отреагировала я. — Только... Я вообще должна остаться дома и готовиться. Блэк меня съест с потрохами, если я завалю ее завтрашний экзамен. Я тебе говорю, так и будет! — Да, ладно тебе, спишешь! — убежденно ответила Хизер, и я услышала в ее голосе авантюристскую нотку, которой сложно сопротивляться. — Ах, уговорила! Дай мне полчаса собраться, встретимся у тебя? — Ура! Наконец-то. Мы с тобой давно никуда не выбирались! Ты вечно с Эдрианом, и обо мне совсем забыла! Жду изо всех сил, чао! Да точно. Эдриан. Надо было ему сказать. Хотя в последнее время он перебарщивал со своей опекой, постоянно контролировал, оберегал меня, чем страшно бесил. Я знала, какая у него будет реакция на мои ночные похождения с подругой. Абсолютно против. Правильный до мозга костей. Но Эдриан все равно бы все узнал из соцсетей Хизер, поэтому особого выбора у меня не было. Чем плохо, что я хотела пойти погулять? У меня не было ответа на этот вопрос, а вот Эдриан нашел тысячу причин, чтобы оставить меня дома. — У тебя же завтра экзамен. Оставайся дома, тебе нужно выспаться. Завтра ты будешь разбитой. — Я уйду пораньше оттуда. Хизер тоже идет. — Вы вдвоем по темноте пойдете? Ты же понимаешь, что с нашим районом это будет очень опрометчиво. А я не могу подвезти, проблемы в клубе... — Эдриан вздохнул совсем не печально. — Да Моника живет на одной улице с нами! Идти-то пять минут... — И вы там будете в незнакомой компании. Алкоголь, пристающие типы... Ты думаешь, я не понимаю, к чему это все ведет? — начал заводиться Эдриан на пустом месте. Я закатила глаза. Тогда он особенно напоминал мне параноидального папашу. — Я не буду пить, только танцевать и пораньше приду домой. — Нет, я против. Категоричность его ответа взбесила меня. Я сбросила трубку и выключила телефон с такой досадой, что чуть не кинула его об стенку. Какого хрена на него опять нашло?! Он хотел бы всегда держать меня на коротком поводке. Но это просто невозможно! И я понимала, что он названивал мне. Но, извините, абонент был не доступен. А если я ослушалась его, то мы бы опять поругались. Но тогда мне не хотелось взваливать это на себя. Спустя десять минут я вспомнила о Хизер, кипя от гнева и сожаления, осторожно включила телефон. Тут же нем высветились сообщения от Эдриана и количество звонков: пять. Маловато. Стараясь не читать смс, я набрала Хизер. — Хиз, прости, я не смогу. Иди без меня, ладно? — Дай угадаю. Эдриан? — недовольно спросила подруга. — Да, — прошипела в ответ я. — Господи, Андреа, сколько можно выносить это все? У тебя совсем нет гордости! — взорвалась в ответ Хизер. Давно я не слышала от нее такого раздражения и бессильной злости. Она объясняла мне совсем очевидные вещи, но мне не хотелось слушать ее. Вот только не она, честно! Я с трудом это вытерпела. — Ты забыла о своих друзьях, не выходишь из дома, все время проводишь с ним. Ты ничего не видишь вокруг себя. Да по сути ты и жизни не видишь! Хватит отчитываться перед ним! Ты уже взрослый человек, у тебя должна быть своя, отдельная от него жизнь! — Пожалуйста, прекращай наезжать на меня! И без тебя тошно, — перебила ее я, чувствуя, как внутри закипает волна гнева. А в глазах появляются слезы. — Я сама разберусь с нашими отношениями. Ты ничего не понимаешь, он заботится обо мне. — Он дрессирует тебя, как собаку, — бросила Хизер. Это меня добило. Но в дальнейшем помогло осознать неприятную правду. — Нет, ты не права! — сбросила вызов, выключила телефон и кинула его на кровать. По закону подлости он отскочил от постели и упал на пол экраном вниз. Но я не стала проверять последствия разрушений. Меня душила такая ярость, что губы тряслись в безумных порывах. Руки вообще ходуном ходили... Я села на свое место за столом, повалилась на конспекты и изо всех сил старалась успокоиться. Через буквально полчаса я услышала знакомый звук шин, притормозящих у подъезда. Выглянула в окно. Внизу красовалась черная полированная машина Эдриана... Мистер Идеал приехал устраивать скандал. Что ж, он его получит! Звонок в дверь. Я открыла ее и застыла на пороге, скрещивая руки на груди в защищающемся жесте. Эдриан прошел мимо меня с обманчиво задумчивым выражением лица. Зашел в мою комнату, по дороге поправил неровную стопку книг. Поднял с пола скомканные листы бумаги и выкинул в мусорку под столом. Все без единого слова и упрека. Я почему-то испугалась тогда. Закрыла входную дверь и остановилась у порога комнаты, в которой Эдриан для чего-то начал наводить порядок. Честно говоря, я ожидала худшего. Что Эдриан начнет учить меня, как себя вести. Читать ненужные никому нотации. Лепить для себя идеальный образ, которому нужно будет соответствовать. Я — его ребенок, с которым легко управляться, однако нужно много терпения и сил, прежде чем взрастить что-то стоящее. Но нет, Эдриан начал убираться в моей комнате. Расправил кровать. Собрал ручки в пенал и заботливо застегнул его. Он окружил меня чистотой и сел во вращающееся кресло, с вселенским спокойствием взирая на меня. Выстроил вокруг идеальный мир. Самым неидеальным звеном так и осталась я. Пора было напомнить ему, что у меня тоже есть свои желания, отличные от его. И соответствовать ему значит задушить себя. — Я хочу пойти на вечеринку, — хрипло произнесла я, возвышаясь над парнем. — Все будет хорошо, поверь мне. Я буду осторожна, — бровь Эдриана приподнялась. Я замолчала в ожидании бури. А мысленно билась головой об стенку. Ну, как можно быть такой глупой и трусливой! Я придумала классную речь. Так отрепетировала ее! Оставалось только произнести. Тем самым проявить себя взрослой, смелой и отвечающей за свои поступки! Но нет. Мой голос дрожал. Я смотрела на Эдриана, и язык не поворачивался нагрубить ему. Мне так не хотелось ссориться с ним! Говорить себе яростную речь — это совсем не то, что повторять то же самое в любимое лицо. Но как же хотелось хоть раз оказаться правой, отстоять свою позицию, чтобы мои границы начали уважать! — Я буду с Хизер и вернусь пораньше. А к экзамену я уже подготовилась, проблем с этим не будет, обещаю! — почему, ну, почему я оправдывалась перед ним? Почему он все решал за меня? Никакой свободы. Полная зависимость. Раньше мне нравилось чувствовать себя защищенной, пусть и путем полного контроля над всеми моими действиями. Зависимая от мнения окружающих, мне нравилось быть той самой идеальной во всем: спортсменка, лучшая в учебе, любимая девушка самого популярного парня в университете. Эдриан дарил мне ощущение, что я желанна, только когда беспрекословно слушалась его. На любые возражения и действия назло мой парень отвечал импульсивными наездами. И мне надоела эта удушающая забота. Да, в ней тепло и безопасно, но она никак, совершенно никак не развивала меня. Не учила ничему, кроме как плыть по течению. И слушаться кого ни попадя! Но в нашем противоречивом сложном мирке с таким покладистым характером далеко не уедешь. А на этот раз Эдриан отреагировал странно. Он не стал принуждать меня, взрываться, как обычно. Он встал с кресла, приблизился ко мне ближе. Перед глазами мелькнула мягкая ткань толстовки известного бренда, прежде чем парень осторожно погрузил длинные чувственные пальцы в мои волосы, и я в блаженстве (против воли) закрыла глаза. — Ммм, ты вкусно пахнешь, — искренне прошептал Эдриан, зарываясь носом в мои волосы. Он еще минуту так замер, наслаждаясь моментом спокойствия. — Андреа, ну, ты тоже пойми меня... Я волнуюсь же. — А ты пойми меня. Мне тоже нужно выходить куда-нибудь. Ты не можешь уберечь меня от всего мира, — горячо запротестовала я, открывая глаза и смотря в лицо своего упрямого парня. — Если бы ты только знала, как я хочу уберечь тебя от своего мира, — низко произнес Эдриан. А я не поняла этого слова "своего", но не придала этому особого значения. Потому что так близко оказались пухлые манящие губы, изогнутые в саркастичной усмешке. Его дыхание на моем лице. Пальцы массировали затылок так, что хотелось закатить глаза. Он знал меня слишком хорошо. Знал, как коснуться, чтобы возбудить меня и очистить голову от постороннего. И я еще не совсем понимала, что за чувства поднимались во мне, когда Эдриан так мягко касался губами моей ямочки на щеке. С силой прижимал мое тело к себе. Настоящий собственник. У меня до него не было ни с кем отношений. Все ново и волнительно до тараканов в голове. Я смотрела во все глаза, как он в удовольствии прикрывал свои, целуя меня. С трудом отстранялась, чтобы подразнить его. Сантиметр решал многое. Сложно было смотреть на красные от поцелуев губы. Затуманенные желанием глаза. Но мне хотелось впитать в себя красивое лицо Эдриана, касаться его шелковых волос, любоваться таким дерзким цветом белой пряди, затесавшейся в прическе. С ней он определенно выглядел круче. Он кружил голову так сильно, что становился Солнцем, вокруг которого вращалась вся моя система. Только у меня плохо с вестибулярным аппаратом. И теперь, коснувшись его и позволив поцеловать себя снова, я увидела ясно. Что он так отвлекал меня. Оставлял дома. Видел же, что я накопила достаточно негатива и вот-вот выплесну его. Спорить со мной бесполезно, но можно решить проблему другими методами. Эдриан — манипулятор. Что ты теперь на это скажешь? Будешь дальше глотать обиды?.. А делать первые шаги оказалось больно... Адски больно начинать предавать мечты о нас, размышлять о расставании в объятиях любимых рук. Только все равно я чувствовала в себе безнадежность потерянной души, которая была не на своем месте. Словно больше я не принадлежала себе. И это намного больнее неожиданных мыслей о том, как выбраться из той ямы, в которую я погрязла своей неуверенностью... — Ты не пойдешь никуда. Я тебя не отпущу, Андреа, — мягко проговорил Эдриан, поглаживая мои волосы легкими, успокаивающими движениями. Я могла бы смириться и опять закрыть глаза. Но теперь я видела, как крепко влияние Эдриана на меня. Как тверда его рука. Как серьезны его божественно серые глаза. Теперь мои глаза были широко открыты. — Ладно... — спокойно отреагировала я, утыкаясь лицом в мужское плечо. А голове начала строить планы, как избавиться от этих давящих со всех сторон рамок. Тогда я пообещала, что не оставлю себя страдать. Ведь я у себя одна. Пусть страдают другие. Это их дело. Чтобы выжить, нужно быть немного эгоистом. Всегда так. Мне сложно вспоминать наши моменты, когда я искала пути отступления, старалась разорвать эту связь и стать самой собой. Сначала я перестала отвечать на поминутные сообщения, когда уходила гулять с Хизер и Моникой. Игнорировала звонки. На все нападения в свой адрес мягко признавала вину, изображала покорность, но делала по-своему. Начались ночные прогулки, сонное состояние по утрам, больше друзей-парней. Потом я начала отказываться от встреч с Эдрианом, потому что мне не хватало воздуха. Его тотальный контроль надоел настолько, что я все чаще стремилась побыть в компании других людей. Но закончить эти эмоциональные качели не давал постоянный страх на реакцию парня, который все еще был любимым. Который также любил меня. Прошел невероятно тяжелый месяц, пока я не смогла произнести твердое "нет" нашим абьюзивным отношениям. Рассталась с Эдрианом и переживала это долго, мучительно. Со следами порезов на запястьях. Боль внешняя далеко не так повторяла внутреннюю, но притупляла её. До поры до времени.***
А теперь давай лучше вернемся к вечеринке в доме Ньюманов. К такому обманчиво романтичному Эдриану, моим смущенным мыслям и веренице проблем, ожидающих, когда бы я совершила очередную ошибку. Вечеринка была в самом разгаре, а мы целовались на балконе и не могли остановиться. Очередной вывод того вечера: к бывшим не возвращаются. Особенно к таким красиво-опасным, как Эдриан. И он чертовски попал в мое сердце своим внешним видом и этими забытыми касаниями. Первая ошибка совершилась, на очереди все остальные! Вторая ошибка: позволить ему прижать себя к перилам. Так бесформенно все в мыслях, так темно и свежо, что мне было все равно на высоту второго этажа. А ведь нас могли увидеть... Эдриан, как умел только он один, обнимал меня и наклонял назад к пропасти. Чувство адреналина захлестывало меня еще больше. А что касаемо Эдриана... Его привычная сдержанность при виде меня обратилась в пылкое томящееся одиночеством чувство. — Эдриан, — задыхаясь от частых поцелуев, выдохнула я, со всех сил цепляясь за его одежду. — Я не отпущу тебя, пока ты не дашь мне еще один шанс, — пробормотал Эдриан куда-то в мою шею. И еще один немного сложный момент расстояния его губ и моей кожи, и вот снова... мягкое касание к шее еще ярче отдалось где-то в груди, а ноги непроизвольно сжались, что я охнула от непонимания ситуации. В тот вечер он сбросил с себя маску вычурности и спокойствия. Теперь это был эмоциональный, головокружительно запоминающийся хулиган. И, честно говоря, такой он больше нравился: безбашенный, свободолюбивый романтик. Казалось, что теперь-то уже точно он подарит мне ту самую свободу в плену, которую я так жаждала. Моя душа просила мира, путешествий и новых эмоций. Только пойми ты наконец, что люди не меняются. — Нет, подожди, Эдриан, — сбивчиво сказала я, пытаясь вернуться на землю, но парень удерживал меня. — Я не могу так. Отпусти меня. И Эдриан услышал меня. Что-то в моем голосе взволновало его. Он отпустил меня, я отошла подальше от парня, хватаясь за стену и пытаясь отдышаться. В метре от меня стоял он. Такой опять почти спокойный держался за перила, как недавно за меня, прямой в спине и сосредоточенный. Только горящий взгляд поглощал меня. Да что же такое, мне опять пришлось проходить через это... Я уже думала, сколько можно... — Андреа, прости меня за это. Я не хочу давить на тебя. Просто... я ужасно скучаю по тебе, — слова давались ему с трудом. Эдриан всегда такой закрытый захотел стать ближе, сделать этот шаг, но не знал, как лучше начать. Зато пытался. Это можно было оценить, если я бы не размышляла о том, как поскорее уйти, чтобы не наделать новых глупостей. — Я понимаю, но... Не надо опять. Не стоит, — не могла ничего внятно сказать. Слова застревали где-то в горле, не достигая выхода. Второй раз говорить подобные слова было все так же больно, как и в первый раз. — Прости, что позволил себе много лишнего, — пробормотал Эдриан, в бессилии отворачиваясь от меня к необычайно большой круглой луне. Весь его профиль навеял такую щемящую пытку, что я зажмурила глаза, борясь со слезами. Ногти впились в ладони. Небольшая боль помогла отвлечься. Я снова посмотрела на Эдриана. — Прости, больше такого не повторится, — мягко продолжил парень, оборачиваясь ко мне и заглядывая в глаза. Отвернулась. Разбитая опять. Седьмое облако счастья растворилось, и я снова упала на землю, ломая каждую косточку в теле. Раздавливая сердце. Как бы мне хотелось, чтобы это продолжалось и продолжалось: его взгляды, поцелуи и собственнические касания. Но все невозможно. Мы слишком разные. Мы такие бывшие. — Мне пора, — прохрипела я, пряча предательские всхлипывания где-то глубоко. Чтобы не нарушать идиллию молчания, таящуюся в воздухе. Он что-то ответил мне, но я была слишком оглушена, чтобы дослушать. Бежать. Бежать. Выскользнула из балкона, быстро засеменила по лестнице, чуть не выворачивая ноги на шпильках. Против воли мой взгляд упал на руку, я поднесла выгравированную надпись ближе к глазам. Ненависть и тупая боль пронзили меня, но рушить обещание данное себе я не стала. Вот такая история. И после ничего в нем не поменялось. Эдриан остался тем же диктатором. Мы часто пересекаемся, общаемся, будто старые друзья. Но внутри у меня очень тоскливо. И поймешь меня только ты. Знаю, что у тебя были подобные чувства, но лучше не держись за них. Стань свободнее. Хотя кого я обманываю. Знаешь, иногда мне так хочется помечтать о том, что же сказал тогда Эдриан. Представить, как он вслушивается в удаляющийся звук моих каблуков. Позволяет себе схватиться за волосы и рухнуть в стоящее рядом кресло. Я бы хотела, чтобы он думал обо мне... Как глупо поступил, все испортил! Теперь Андреа точно не подойдет к мне и на пушечный выстрел. Похоже, она и не услышала новых слов раскаивания и обещания пересмотреть свои взгляды на этот мир. Стараться меньше контролировать всех вокруг и просто расслабиться. Но как быть, если так хочется защитить. Уберечь от ошибок. Просто быть рядом? Мне бы очень хотелось, чтобы Эдриан стукнул кулаком по стеклянному столику и решил измениться ради меня. Но я же не стала подстраиваться под него, так почему же он должен? Все-таки всем нам нужно быть немного эгоистами. То есть теми, кто любит, уважает себя. И тогда найдется человек, который будет рядом, не переделывая тебя. И ты назовешь это настоящей любовью.