Принуждение

      Сяо Чжань терпеть не мог стерильный запах клиник, униформу пациентов и белые накрахмаленные халаты медперсонала. Он обращался к врачу только в крайнем случае, потому что больничные застенки стойко вызывали у него дурные воспоминания.       Но сейчас здесь находились его самые близкие люди, поэтому он без раздумий влетел в стеклянные двери.       Сестру он увидел ещё издали. Опустив голову, она сидела на жёстких сидениях возле палаты интенсивной терапии. Несвойственная бледность печального лица ножом резанула по сердцу. Часть её волос была заколота наверх в небрежный пучок. Длинные пальцы теребили разноцветный браслет на тонком запястье, в ушах забавно смотрелись серёжки в виде звёздочек.       Заметив, что Сяо Чжань спешит к ней по коридору, Сяо Синь вскочила и помчалась навстречу. Высокая, лишь немногим ниже брата, она тем не менее прекрасно уместилась в его руках, показавшись маленькой и хрупкой. Её заколка расцепилась, заливая дрожащие плечи фонтаном густых волос, а Сяо Чжаня накрыло очередным колким воспоминанием.       Точно так же он обнимал Сяо Синь в день похорон отца.       У того случился инсульт. Из-за сердечной недостаточности начались осложнения. Он сгорел до ужасного быстро. Парализованный, не мог говорить, зато глаза… Сяо Чжань до сих пор помнил тот последний взгляд. Он прочёл в нём очень многое.       Сам он тогда был того же возраста, как сестра сейчас. Он оставался за старшего, должен был защищать семью. Само собой, молодой парень не принял жестокую несправедливость. Сяо Чжань закатил истерику, обвинял медперсонал за то, что не спасли отца. Лишь спустя время осознал всю ответственность, возложенную на него.       Сейчас, стоило вспомнить, через что они проходили, его затрясло не меньше, чем Сяо Синь. Он крепко прижал её к себе и больно закусил губу.       «Быть сильным ради близких». Эту фразу он заучил, как молитву богам. И проговаривал про себя каждый день после того, как они остались одни. Не сразу, но улыбка вернулась на лицо Сяо Синь, а мама перестала плакать втихомолку. Он никогда не видел и не слышал, просто замечал красные опухшие глаза.       — Как она? — спросил он, отстраняясь.       — Не знаю, медсестра меня не пускает, ждёт доктора. Он уже давно ушёл за результатами анализов.       — Что произошло?       — Маме нездоровилось ещё с вечера. Знобило, тошнило, давление поднялось. Я предложила вызвать врача, но она отказалась, сказала, что ничего страшного, наверное, что-то не то съела, а давление у неё — обычное дело, завтра выходной, она отлежится. Утром я ушла на учёбу, а когда вернулась, мы пошли в магазин. Там ей резко стало плохо. Чжань-гэ, почему я не настояла на враче? — губы Сяо Синь затряслись.       — Тише-тише. — Сяо Чжань снова привлёк её к себе и погладил по волосам, молясь, чтобы она не сорвалась в истерику, иначе и он не сдержится. — Не накручивай себя, всё будет хорошо. У неё просто недомогание. Перетрудилась, переволновалась. Мы её потом отругаем, что себя не бережёт, но сейчас она в надёжном месте, — подбодрил сестру Сяо Чжань, хотя внутри всё переворачивалось.       Если переволновалась, то из-за одного балбеса, которого уволили с работы. Мама всегда будет переживать за непутёвых детей. Ведь только в её ласковых руках можно почувствовать себя ребёнком хоть в двадцать пять, хоть в пятьдесят.       Сяо Чжань потрепал щёчки сестры, подтягивая уголки губ вверх, и добился, чтобы Сяо Синь улыбнулась. Над верхней губой у неё красовалась яркая родинка, и сама она излучала сияние юности и невинности. На сердце сразу полегчало.       — Здравствуйте, вы родственники госпожи Линь Минчжу?       Обернувшись, Сяо Чжань увидел подошедшего доктора. Несмотря на молодость, он вызывал уважение строгим выражением лица и уверенной поступью. Но смотрел так внимательно и оценивающе, что облегчение, которое принесла улыбка сестры, испарилось.       — Да, я её сын. Меня зовут Сяо Чжань, — представился он.       — Рад знакомству. Я доктор Чэнь Пин. Мы можем с вами побеседовать? — спросил он. Но Сяо Чжань не успел ответить, как встряла Сяо Синь:       — А можно к маме? Пустите нас, пожалуйста!       Доктор Чэнь посмотрел в её умоляющее лицо, немного подумал и кивнул.       — Хорошо, но ненадолго. Клиническая картина нестабильна, ей нужен отдых.       Он завёл их в палату, где охраняющая покой медсестра сообщила, что госпожа Линь уснула, однако Сяо Синь всё равно подбежала и села на край постели.       Сяо Чжань тоже подошёл. Видеть маму, бледную, опутанную трубками, в окружении пищащих приборов, было больно. Она дремала, свесив голову набок, и подошедшая медсестра поправила подушку. Сяо Синь взяла маму за руку и прерывисто вздохнула. У Сяо Чжаня в горле встал ком.       — Можете побыть пока здесь, — обратился доктор Чэнь к Сяо Синь. — А мы с вами давайте побеседуем в моём кабинете.       — Да, конечно, — охотно отозвался Сяо Чжань и вышел вслед за доктором.       Он велел сестре не накручивать себя, тем временем сам в каждом жесте врача искал скрытый смысл. Острый взгляд, настойчивое желание говорить наедине, папка с анализами в руках — всё казалось неблагоприятными знамениями.       От волнения закружилась голова, поэтому Сяо Чжань чудом вписался в дверной проём и сразу с порога спросил:       — Доктор, что с мамой?       Доктор Чэнь прошёл к столу, включил негатоскоп на стене и вынул из медицинской карты КТ-снимок.       — К сожалению, у меня не очень хорошие новости, — начал он, и от его осторожного голоса у Сяо Чжаня чуть не подогнулись ноги. — По всем симптомам у вашей мамы феохромоцитома. Посмотрите, вот здесь, в зоне надпочечников. — Кончиком ручки он обрисовал что-то на снимке, но Сяо Чжань похолодел уже от первой фразы, поэтому подсвеченные синим контуры внутренностей расплылись на чёрном фоне. — Болезнь протекала бессимптомно, вероятно, её манифестацию вызвал эмоциональный стресс или физическое напряжение. Образование небольшое и единственное. Множественную эндокринную неоплазию можно исключить.       Это, наверное, должно было стать хорошей новостью, но для Сяо Чжаня уже факт наличия опухоли стал ударом.       — Доброкачественная? — выдавил он сжатым голосом.       — Обычно, да. Я уже отправил образец в лабораторию для подтверждения. Результаты придут завтра. Мы снизили давление, но в крови пока сохраняется повышенный уровень лейкоцитов и глюкозы. — Доктор полистал медкарту и достал рецептурные бланки. — Я настаиваю на курсе альфа-адреноблокаторов и поддерживающем витаминном комплексе. — Он принялся покрывать мелкой вязью иероглифов рецепт. — Через три часа нужно будет сдать анализ мочи и сделать повторное УЗИ.       — Понятно. — Сяо Чжань попытался взять себя в руки и сконцентрироваться на уверенном голосе молодого доктора. Только, вот незадача, холодные оттенки в нём сильнее провоцировали панику. — А какое лечение?       — Оперативное. Наиболее эффективно и исключает рецидив.       — Хорошо, — Сяо Чжань сглотнул. — Я поговорю с сестрой и мамой, но раз вы говорите, что нужно… Скорее всего мы подпишем согласие. Как срочно нужно делать операцию?       — Несколько дней я ещё понаблюдаю пациентку. Стабилизируем давление, проведём подготовительные процедуры, — ответил доктор Чэнь и сделал паузу. А после кашлянул: — Господин Сяо, есть ещё один момент, который я не могу не затронуть.       Сердце несчастного рухнуло вниз, откуда пришлось пинать его обратно.       — Всё-таки прогноз неблагоприятный?       — Нет-нет, тут другое, — он снова сделал короткую паузу. — Хочу вас предупредить, что страховка госпожи Линь не покроет эту операцию. Все расходы на лечение, в том числе медикаменты, проживание в стационаре и анализы, придётся оплачивать самостоятельно.       — То есть…? — ахнул Сяо Чжань.       — У неё бюджетный вариант страховки, покрывающий только базовые медицинские услуги. Ознакомьтесь сами, вот документы и квитанции на оплату…. — Он бережно положил бумаги на край стола. — Оставьте, пожалуйста, свой номер в регистратуре, а мне пора к пациентам, извините.       — Да-да, конечно. Спасибо, доктор, — бросил Сяо Чжань и взял квитанции.       Просмотрел суммы и похолодел. Всё расплылось перед глазами.       В прошлом году мама клятвенно обещала купить нормальную страховку. Но она посещала только терапевта, сдавала самые простые анализы, откуда ей было знать, что в теле завёлся монстр? Логично, что она решила сэкономить.       И Сяо Чжань даже знал, куда ушли деньги: сестре на учёбу и кое-какую одежду. Сяо Синь не требовала ничего, но мама со своей скромной зарплатой зеленщицы старалась, чтобы после смерти отца дочь ни в чём не нуждалась.       — Несколько дней… — проговорил Сяо Чжань в пустоту кабинета.       Это значит, что он может потерять ещё и маму.       По ощущениям внутри не осталось живого места. Не помогут ни западные, ни китайские лекарства. Только круглая сумма на счёте. Но откуда ей взяться?       Бумаги выпорхнули из дрожащих рук и разлетелись по полу. Сяо Чжань опустился за ними и зашарил вслепую, потому что ничего не видел от застящих глаз слёз.       Нет! Ни за что и никогда. Он достанет деньги, даже если придётся ограбить банк!              * * *              Но для начала стоило попробовать легальные способы.       Он отвёз сестру к тётушке, родной сестре матери, рассказал расклад. Каждый день в отделении интенсивной терапии придётся оплачивать по полной стоимости. Если сложить с медикаментами, диагностикой и стоимостью операции сумма выходила астрономическая. Тётушка, конечно же, обещала помочь по возможности, но это была капля в море. Сяо Чжань понимал и не мог требовать большего.       Опухоль оказалась доброкачественной, и уже на следующий день удалось поговорить с мамой. Она была очень подавлена, предложила написать доверенность, чтобы Сяо Чжань снял с её счёта кое-какие сбережения, но он категорически отказался:       — Это Сяо Синь на учёбу, я не могу. Не волнуйся, у меня есть варианты, где занять. Теперь я буду заботиться о тебе, всё будет хорошо.       Маму он успокоил, но себя — нет.       Сяо Чжань заглянул в банк, но кредит ему не одобрили, так как уже имелся один непогашенный, и не было работы. Это заставило его начать обращаться ко всем друзьям и родственникам подряд. Кто-то помогал, кто-то сразу говорил нет, кто-то просил время подумать, что равнялось отложенному отказу.       Сяо Чжань медленно сходил с ума. А потом собрал объективы, штативы и прочие аксессуары и продал любимый фотоаппарат.       — Он будет хорошо вам служить, — стараясь не выглядеть слишком удручённым, сказал он покупателю.       Глядя на то, как его замечательную камеру небрежно закидывают в спортивную сумку, он чуть не расплакался. Он сознавал, что продаёт не столько единственный источник заработка, сколько свою мечту и гордость, но у него сейчас не было ни вдохновения, ни сил снимать любовные парочки и счастливые семьи. Требовались быстрые деньги.       В конце концов, это всего лишь вещи, люди важнее.       Однако совсем без работы было тяжело.       Директор рынка, где работала мама, хорошо относился к их семье. Он взял Сяо Чжаня на разгрузку и сортировку товара. Непривычно, но он старался, как мог.       За два дня тяжёлой работы нежные руки художника покрылись волдырями и постоянно тряслись от напряжения. Что ж, он был готов надрываться хоть весь день, ведь директор Тонг неплохо ему платил.       С этой беготнёй Сяо Чжань даже забывал поесть. Прошлой зимой он купил большой мешок риса, поэтому теперь завтракал, обедал и ужинал однообразно.       На второй день он возвращался домой с рынка позже обычного. Ноги заплетались от усталости, и Сяо Чжань тяжело плюхнулся на пустую скамейку. В парке уже не осталось ни души, даже весёлые старушки, устраивающие танцевальные номера, разошлись. Горящие мертвенным светом лампы казались очами демона.       Те, кто вчера обещал помочь деньгами, сегодня не брали трубку. Заработанного и одолженного хватало только покрыть текущие расходы. Отчаяние топило с головой.       Жизнь обрушилась так круто. Буквально вчера Сяо Чжань грезил о месте главного фотографа, о популярности и успешной женитьбе. А сегодня не мог помочь самому близкому человеку. Почему все беды приходили в одночасье?       Он достал телефон и набрал Ян Цзы.       Та долго не отвечала, Сяо Чжань уже собирался сбросить вызов, когда наконец она подняла трубку.       — Привет, милая. Извини, что поздно. Ты уже легла?       — Нет, пишу вопросы к завтрашнему очень важному интервью, — воодушевлённо отозвалась Ян Цзы.       — Не буду долго отвлекать, просто хотел услышать твой голос, — Сяо Чжань попытался улыбнуться.       Он обожал суету в редакции, споры журналистов, дружескую атмосферу, «летучки» и обеденные перерывы. А сейчас он почувствовал острую зависть, даже неприязнь оттого, что привычный мир оказался для него закрыт.       Но он тут же стукнул себя по лбу. Небеса, каким он стал ужасным!       — Ты не отвлекаешь. Как тётушка Линь? Удалось раздобыть хоть какую-нибудь сумму?       — Она чувствует себя нормально. А я, увы, там же, где был, — грустно ответил Сяо Чжань и носком ботинка размазал грязь по асфальту. Он искренне пытался зацепиться хоть за что-нибудь хорошее и не ныть в трубку. Хотя очень хотелось.       — Как жаль… Милый, по поводу твоей просьбы, — Ян Цзы вздохнула. — Я попросила выдать мне премию заранее, но мне отказали. Прости.       — Что ты! Ничего страшного. Ты и так помогла мне с кредитом, спасибо, — нарочито бодрым голосом сказал Сяо Чжань, стараясь не выдать настоящего отчаяния.       Он очень надеялся на премию Ян Цзы. Больше вариантов не осталось.       — Не грусти, я уверена, ты обязательно что-нибудь придумаешь, — она немного помолчала. — Извини, мне нужно готовиться. Позвоню тебе завтра, хорошо?       — Да, конечно. Удачи!       — Спасибо. Иди домой и отдохни как следует. В свежую голову приходят хорошие мысли. Люблю тебя.       Её звонкий голос всегда подбадривал Сяо Чжаня. Казалось, любая напасть отступала перед весёлым щебетом Ян Цзы, но сейчас мелодичные переливы звучали издёвкой его горю, а это «ты обязательно что-нибудь придумаешь» больно впилось в сердце.       — Эй, ты что, уснул? Я сказала: «люблю тебя», — снова нараспев проговорила Ян Цзы, и Сяо Чжань, потирая переносицу, ответил, как под копирку:       — И я тебя. Хорошего дня.       Не так он хотел слышать главные слова, не так бездушно отвечать. Наверное, он просто измотан и загружен.       Шутки про ограбление больше не смешили. Но ни одна бандитская шайка не возьмёт его на дело, а если возьмёт, то непременно кинет. Вместо того, чтобы помочь матери, он попадёт в ещё больший переплёт.       Сяо Чжань вернулся домой, но ноги не держали. Накрыло где-то на пороге спальни, когда он споткнулся и чуть не упал. Из глаз брызнули слёзы. Сяо Чжань подавился всхлипом и заходил из угла в угол, чувствуя, что готов разрыдаться. Больше не получалось быть сильным. Не наедине с собой.       Он пришёл на кухню попить воды, но чуть не расколотил зубы о стакан. Ворот футболки душил, Сяо Чжань дёрнул его. Раздался хруст разрываемых ниток.       Он вернулся в спальню и увидел своё отражение в зеркале: бледное лицо, всклокоченные волосы, покрасневшие глаза, старый спортивный костюм.       Быстрым шагом Сяо Чжань подошёл к шкафу и распахнул дверцы. От порыва ветра тонкие рубашки, вывешенные в ряд, колыхнулись. Он рванул с вешалки и бросил на пол любимую голубую рубашку. Следом полетела бледно-розовая и кристально-белая. На кой чёрт они ему сейчас сдались?! Куда в них ходить? Больше не надо поддерживать видимость работающего человека.       Громя гардероб, Сяо Чжань потерял координацию и провалился внутрь. Позорно всхлипнул, наступив на ботинки, и, задыхаясь от накатывающей истерики, чуть не сорвал с вешалки костюм. Вцепился в него, как безумец, и выбрался с добычей на свет.       Это оказался его самый лучший и дорогой наряд, тот самый, который он надевал на злосчастный вечер, когда к нему подкатил Ван Ибо.       «Дам всё, что захочешь…», — низким голосом джинна из лампы прозвучало в голове.       Сяо Чжань с позором подумал, что мог бы согласиться. Да, это грязно, мерзко, отвратительно, но… на кону была жизнь мамы. Он думал об этом без стеснения, потому что достать номер одного из самых богатых людей Пекина ему не светило.       От костюма тянуло чужим парфюмом. Нужно бы сдать в химчистку. Вдруг придётся надеть… на похороны?       Сяо Чжань взвыл, швырнул костюм на пол, а после схватил пиджак и принялся лупить им спинку кровати, окончательно поддаваясь демону отчаяния.       Ничего не видя из-за застящих глаза слёз, он запнулся о костюмные брюки и грохнулся на пол. Вжался лбом в ковёр и заколотил руками об пол.       Почему это с ним происходит? За что? И что делать? Он готов на что угодно…       Под пальцы попала какая-то бумажка. Сяо Чжань взял её в руки.       Это оказалась самая обыкновенная визитка. Вот только номер и личность, обозначенные на ней, совсем не подходили под разряд обычных.       Сяо Чжань повертел визитку в руках, не понимая, откуда она взялась. С неба, что ли, свалилась?       Тем не менее теперь у него был личный номер Ван Ибо, с самодовольной подписью: «Позвони» на обороте. Кошерный: много восьмёрок и шестёрок, что символизировало богатство и процветание. Такие стоят целое состояние, но для Ван Ибо это не стало проблемой.       Наверное, визитка вылетела из кармана, когда Сяо Чжань проверял пиджак на прочность. А туда уже попала стараниями того говнюка. Не зря же он вертелся рядом весь вечер. Поговорить мешали люди, вот этот долбанный фокусник и подкинул ему послание, но сделал это так ловко, что Сяо Чжань ничего не заметил.       Само собой, Ван Ибо это не устроило, при первой же возможности он пошёл на штурм. А приватную встречу Сяо Чжань обеспечил ему, отправившись на балкон.       В ушах снова раздался обволакивающий голос: «Поехали со мной. Тебе понравится». Сяо Чжань вспыхнул, скомкал визитку и бросил её прочь. Клочок ударился об стену и провалился за комод. Вот и пусть там сгниёт!              * * *              Утром Сяо Чжань поехал на подработку, усиленно вспоминая, перед кем ещё не унизился, прося в долг. Он сел бы на станции с табличкой, принеси это плоды. Конечно, ещё можно было продать свою задницу заинтересованному лицу…       После найденной вчера злосчастной визитки, мысль прогрызала ходы в голове. Как только он засыпал ей очередной лаз, она рыла новый.       Да с чего он решил, что Ван Ибо до сих пор в нём заинтересован? Он знал, где Сяо Чжань работает, мог уже на следующий день повторить попытку «соблазнения». Значит, не очень-то хотел. Вероятно, в тот же вечер вбивал в матрас кого-то более сговорчивого.       Это, конечно, дикий абсурд, но Сяо Чжаню внезапно стало обидно, что о нём так быстро забыли. После того, с каким напором добивались. Он помнил полный вожделения взгляд, липнущие к коже пальцы. И сейчас, когда слой ярости высох и потрескался, вскрылось кое-что ещё. Мурашки, неистовые мурашки. Он чувствовал, что его хотели, неистово, страстно, как никто и никогда прежде. И это было приятно.       Наверное, он сошёл с ума от горя.       Мотаясь из стороны в сторону в душном вагоне метро, Сяо Чжань зацепился взглядом за экран, транслирующий новости. Мгновенно стало нечем дышать. В сообщении говорилось, что наследник корпорации «Wang Group» сегодня утром вернулся из Лос-Анджелеса, где неделю вёл переговоры с поставщиками.       Сяо Чжаню не составило труда сосчитать. Неделя. Вот и ответ, почему Ван Ибо не искал с ним повторной встречи: он улетел из Пекина на следующий день после благотворительного вечера.       Кадры новостной ленты показали его сходящим с трапа частного самолёта. Неизменно безупречный и холодный, Ван Ибо скупо улыбнулся репортёрам и скрылся в салоне чёрного мерседеса.       — Вы выходите? — раздался рядом голос на пределе вежливости.       Сяо Чжань вздрогнул и обнаружил, что стоял прямо у дверей.       — Нет, мне на следующей. Простите, пожалуйста. — Он шарахнулся в сторону, пропуская женщину.       Голова пульсировала от недосыпа, усталости и мыслей. Шёл третий день после того, как он узнал диагноз мамы, а ничего не менялось.       Поток вынес его на станцию, где возле столба сидел грязный мальчишка, оборванец. Наверное, проголодался и замёрз сидеть вот так, на картонке. Он хлюпал носом и подставлял под нос прохожим табличку о помощи, но никто даже не смотрел на него.       Сяо Чжань остановился. Мальчишка поднял голову. Они замерли, глядя друг на друга словно два случайно встретившихся призрака. Как мало Сяо Чжань знал о дне, как был слеп, пропуская детали, отчаянно кричащие, что вот она: настоящая жизнь, без прикрас.       Врезаясь в спешащих людей, Сяо Чжань пересёк платформу и вложил мальчишке в руку несколько юаней и мелочь — всё, что нашёл в кармане.              * * *              Вот только с последними фэнями словно ушла удача. Сяо Чжань работал несколько часов, взмок, как чёрт, и только присел передохнуть, как к нему кинулся хозяин:       — Сяо Чжань, извини, тебе придётся уйти. Нагрянула проверка, шерстят всё подряд. Мне влетит крупный штраф, если обнаружат, что у тебя нет санитарной книжки. Заплатить пока не могу, ещё не сняли кассу. Приходи завтра, хорошо?       — Как скажете, босс, — удручённо кивнул Сяо Чжань.       Может, зря он воротил нос от «жёлтой» газетёнки? Сейчас она казалась не таким уж плохим вариантом. Тепло, светло и чисто. И плевать, что репутация катится под откос.       Ему и так уже не отмыться после скандала. Только чудо вернёт ему былое величие.       Внезапная свобода легла на плечи тяжкими обязательствами. Можно было поехать в больницу к маме, но сегодня дежурила сестра, а Сяо Чжань не мог видеть её полных надежды глаз. Он вернулся домой, перекусил извечным рисом и лёг на диван.       Звонки из больницы он всегда принимал с худшими опасениями, но доктор Чэнь каждый раз сообщал, что состоянии пациентки стабильно. Однако сегодня что-то изменилось. Сяо Чжань понял это, как только услышал голос в трубке.       — Добрый вечер, Сяо Чжань. Не отвлекаю?       — Здравствуйте, доктор Чэнь. Нет, всё в порядке. Как моя мама?       — У неё повторился гипертонический криз. Не пугайтесь, мы стабилизировали её, но… Последние анализы и УЗИ не очень хорошие. Не буду вам врать, ситуация обостряется.       Сяо Чжань пошатнулся и больно врезался плечом в косяк.       — Нужно срочно оперировать? — догадался он.       — Да, — проговорил доктор. — Есть окно на завтрашнее утро.       Он многозначительно замолчал, не рискуя спрашивать, оставляя решение за Сяо Чжанем. Тот всего на мгновение прикрыл глаза.       Гроб отца. Плачущая сестра в его объятьях. Пустота в душе.       — Готовьте её к операции. Я достану деньги.       Но уверенность кончилась, как только он нажал «отбой». Телефон выскользнул из вспотевших ладоней, а Сяо Чжань уже мчался в спальню.       Куда там закатилась эта бумажка?       Он толкнул комод, но заполненный до отказа, тот не поддался, даже когда Сяо Чжань навалился всем телом.       Тогда он распахнул полки, принялся выкидывать вещи. Опустевший наполовину комод наконец-то сдвинулся с места. Трясущимися пальцами Сяо Чжань нырнул в образовавшуюся щель, вместе с комком пыли извлекая на свет скомканную визитку.       И сжал её в ладони.       Похоже, у него действительно не осталось выбора.