Innermost

Сладкий сон, сопение мерное Разливается в тишине. Не твое. Ты не спишь, В голове перебираешь мысли, Что как спертый дым, окутавший органы чувств, В воздухе зависли. Ты просишь: «Кофе, покрепче желательно..?», Спрашивая мнение извне. Пальцы скрещиваешь, одного желая — «только бы сделали все правильно». Ведь сколько бы раз ты не ошпаривался, Подойти, недовольство выразить, Ты не считаешь правильным. «Они же старались». Они улыбкой натянутой да глазами наивными Обвели тебя, как лоха. А ты стоишь, вежливо кланяясь, взглядом выражая негодование, А на деле благодарно улыбаясь — лишь бы сомнений не вызывать. Ты зависим. Зависим от мнения, что внушали тебе с далека. Когда одевшись в те пестрые брюки, желая не смешиваться с толпой, Ты слышал «ну так же неправильно», Что какой-то ты не такой. И неважно, что это правильно Было тебе не близко. И стоишь ты в костюме бархатном, пряча ненависть к себе, Зато взгляды людские, Не увидев ничего индивидуального, Обращены не к тебе. А твое мнение о себе таково, Что именно в таких одеяниях Ты забавишь народ, ты играешь игру. А какую? Я никак не пойму. Так глупо пытаться подстроиться под несчастный угрюмый народ, Даже если тот подумает: «Ну и какой же он урод». Гордо голову подняв и улыбкою просияв, Ты засунешь их жалкое мнение, В недры их не менее жалкой души, А при себе оставишь то самое верное ощущение, Благодаря которому ты есть ты. На себя положиться пытаясь, слишком часто на плечи водружаешь, Эти тяжелые мешки, полные ненависти и мерзкой жалости, Что пустили свои корешки Глубоко-глубоко, Желая огромными дубами возрасти. И на этом тяжелом препятствии ты уверенность обронил, И после неудачного подъема себя корил. После такого ты мнению людскому вручил право решать Как же настоящее свое расписать. А сейчас ты закопан в земле, После всех стараний подходить. Подходить по мнению, росту, вероисповеданию, Одним словом, удобным быть. А в душе навсегда тот образ сохранится — Того юного мальчишки в пестрых брюках и рубашкой на выпуск, А вокруг лишь темнота и ощущение пропуска жизни. Ну к чему это было все?