Obsession

      С самого рождения Като вбивали в голову, что призраков не существует, а всё, что говорят о них люди лишь плод их неудовлетворённой фантазии. Они чего-то хотят. И казалось бы, что такого - придумал себе человек какого-то врага в виде мертвеца и что дальше? Ну, попугается немного, покричит, привлечёт к себе внимание и на этом всё.       В книжках призраки всё же имеют какую-никакую оболочку, но её невозможно коснуться. А чего невозможно коснуться и что нельзя остановить - не существует. Это же логично. Вот и Хару Като считал совершенно также. Однако кто же знал, что именно этот старый принцип позволит Като по новому взглянуть на некоторые вещи.

•••

      Прижимаясь вплотную к чужому разгорячённому телу мужчина неуверенно двинул рукой, пытаясь спасти её от онемения, однако что-то идёт явно не так. Рука инспектора непроизвольно проходит по телу его напарника, в этот момент стоящего к нему спиной. От такого не совсем интимного, но довольно провокационного действия его напарник вздрагивает и только благодаря отсутствию расстояния между их телами Като удаётся разглядеть, как волосы на загривке у его напарника встают дыбом. От такого немного смущающего зрелища появилось какое-то неведомое доселе чувство. Захотелось прикоснуться к почти белой коже темноволосого, облизать её, а затем впиться в неё зубами и оставить след.       "С ума схожу." - подумал инспектор, уже начиная осозновать, что перед природой не попрёшь.

Несколькими часами ранее

- Если так хочешь, можешь взять, - протягивая Като коробку полную шоколадных конфет от какого-то очень популярного, уникального и неимоверно дорогого кондитера, Дайске улыбается, как улыбается всегда, когда в чём-то совершенно уверен. А он уверен, что Като не возьмёт ни конфетки. Он так в этом уверен, что ему требуется несколько минут, чтобы отойти от шока, когда Хару быстро хватает из коробки шоколадку в форме сердечка, кладёт её в рот и уходит. Он хватает со спинки стула свою куртку, надевает её, что-то говорит шефу и выходит из отдела. И только в этот момент Камбе наконец спускается на землю, аккуратно кладя коробку на стол. Он несколько секунду моргает, а затем резко отворачивается и тоже выходит, однако останавливается у ближайшего поворота. Кончики ушей молодого богатея краснеют, когда тот в мельчайших подробностях вспоминает момент, когда шоколадка коснулась губ Хару и как соблазнительно после светловолосый облизал потрескавшиеся от холода и покрытые шоколадом губы. Внизу живота резко скручивает, однако приходится подавить этот порыв, когда внезапно из-за угла вылетает причина сей состояния Камбе. - Ох, Боже, ты чего здесь? - шокированный и немного напуганный Като прижимает руку к груди на уровне сердца и что-то бормочет себе под нос. - Только не говори, что..., - не успел светловолосый закончить, смешок со стороны Дайске заставил его напрячься и уже по привычке ожидать очередной глупости. - Иду с тобой, куда же ты без меня, - поправляя часы на руке и затягивая галстук на шее Дайске прочистил горло и всё той же уверенной походкой пошёл на выход, провожаемый лишь взглядом светловолосого, который, к несчастью для молодого господина, краем глаза уловил красноту на кончиках белых ушей, так сильно выделяющуюся на светлом оттенке кожи его напарника.

•••

      Когда дорогущая машина свернула на бездорожье Като стало не по себе. Задание было крайне простым: найти и задержать контрабандистов, которые решили, что лучшим убежищем будет ничем не примечательный и запрятанный в глуши обшарпаный домик. - Дальше пешком, - машина затормозила и остановилась перед сужающейся тропинкой ведущей глубже в лес, по бокам огороженной сухими кустами, при неправильном прикосновении к которым можно заработать глубокий порез. - Да, - скорее для себя подтвердил Като и вышел наружу, вдыхая всё же свежий запах сырой листвы и чего-то ещё. Хлопнула дверь машины и показалась фигура его напарника с абсолютно отстранённым лицом осматривающая окрестности. - Вперёд, тут совсем недалеко.       Листья под ногами тихо шуршали при малейшем прикосновении или дуновении ветра. Приходилось идти чуть наклонившись, чтобы случайно не задеть сухое подобие кустов, так по-дружески показывающее дорогу. - Такое чувство, - вдруг откуда-то сзади отозвался младший детектив, - Что нас ждали, - поняв, что никакой словесной реакции не последует, Дайске продолжил свой монолог. - Я недавно читал, что призраки могут направлять людей в ловушку с помощью природы. Там, кажется, говорилось, что обычно вся природа у мест их смерти мёртвая или совершенна высушенная. Даже в фильмах задние фоны заброшенных локаций совершенно пустые и противные.       Единсвенную реакцию, которую на это смог выдать Хару было протяжное "ха~", больше напоминающее стон.       Долго идти не пришлось, уже совсем скоро напарники вышли из арки из кустов и оказались прямо напротив старого двухэтажного дома. - Ну, чтож, мы на месте, - заключил Като и повернулся к Камбе облегчённо улыбаясь и вздыхая. - Говорю же, - впериваясь в Хару серьёзным взглядом темноволосый поджимает губы, - этот дом находится в до глупого открытом месте. К нему может выйти любой или..., - Камбе осекается смотря куда-то в сторону дома. Он сглатывает и делает крошечный шаг назад. - Что, снова о привидениях? - найдя то единственное, что можно было использовать против идеального миллионера, Като решил им воспользоваться. - Хочешь сказать, что боишься привидений? Веришь в эту чушь? - не дождавшись реакции светловолосый победно улыбнулся и размяв плечи пошёл прямо к дому, оставляя Дайске одиноко стоять у кустов.       Като аккуратно поднялся по скрипучим ступеням на террасу и заглянул в разбитое окно. Разбито оно было не полностью, куча выпирающих острых осколков ещё находились в оконной раме, но ничего не загораживало обзор, так что уже снаружи можно было спокойно разглядеть всё, что творилось внутри.       В этот момент снова скрипнула лестница, заставив инспектора вздрогнуть и обернуться. По лестнице, со скоростью черепахи, делая шаг в две минуты, поднимался Камбе. После очередного скрипа темноволосый сглатывает и поднимает немного взволнованные глаза на Хару. Сдерживая смех, Като подходит к входной двери и чуть на неё напирает. Дверь поддается и с очередным скрипом открывается. Взору предстаёт заброшенный и никому не нужный дом, в котором про слово "уборка" уже давно не шло и речи.       Вся мебель в доме, в том числе и пол, покрыты слоем годовой пыли, что никак не клеилось с тем, что этот дом являлся убежищем живых людей, которые в таком свинарнике и дня не протянут. - Ну, я же тебе..., - выставляя руку в сторону нервного Дайске и прерывая его тираду, Като делает шаг внутрь и, после очередного скрипа, вслушивается. Резкий удар и рука Хару снова опускается, Камбе явно не понравилось, что его прервали, но он всё же вошёл в положение и сомкнул губы, начиная их зачем-то покусывать.       Когда, удостоверившись в том, что никого внутри нет, Като наконец соизволил войти внутрь, за ним следом, еле передвигая ногами и не собираясь никуда торопиться, проследовал и Дайске. Пол скрипел так громко, что звуки оттадавались эхом где-то в другом конце дома, от чего младшему всё больше становилось не по себе. - Я осмотрю снаружи, - желая наконец покинуть столь зловещее помещение, выдал Камбе. Однако, Хару не собирался отпускать темноволосого так просто - достаточно над ним не посмеявшись. Когда Дайске уже почти покинул дом, Хару резко схватил его за запястье, заставив не на шутку испугаться и дёрнуться всем телом. Холодный пот пробежал по спине миллионера. - На тебе второй этаж, - растянув на лице широкую улыбку, Като жестом показал Камбе на лестницу. - Не заставляй начальство ждать, - казалось бы, эта фраза в жизни не подействует на Камбе должным образом, однако сейчас, кажется, его мозг уже совершенно ничего не соображал. Като стало даже интересно, что за сказки про привидений на ночь рассказывали в доме Камбе маленьким детям.       Неуверенный и умоляющий взгляд Дайске в тот момент пробудил в светловолосом дикое желание увидеть больше. Като почувствовал, как ускорилось сердцебиение, как резко прилило к щекам тепло и, как неожиданно это же тепло устремилось куда-то вниз. - Ну же, - подтолкув нежелавшего никуда идти Камбе к лестнице, Хару серьёзно посмотрел на него и продолжил. - Я тоже хочу поскорее закончить. Просто поройся в ящиках и поищи там прозрачные пакетики. Не в первый раз уже, - словно давая указания маленькому ребёнку, Като начал толкать Камбе по лестнице. И хоть тот и сопротивлялся сначала, ступив на первую же ступень, понял, что назад дороги нет.       Медленные шаги по лестнице со скрипом с перерывом в минуту продолжались, казалось, вечность и теперь во время обследования ящиков столов на кухне и в гостиной сверху постоянно доносились скрипы, шорохи и цоконье каблуков по дереву. "Ну, он хотя бы не стоит на месте вперившись в какую-нибудь подозрительную и пугающую его вещь." - подумал про себя Като, посмеявшись в кулак. "Кто бы когда-нибудь подумал, что столь серьёзная и надменная личность будет бояться чего-то настолько банального, как выдуманные фантастические существа, которых и не существует вовсе. Если бы мне сказали о его страхе раньше, я, думаю, высмеял бы этого человек, но теперь...чёрт" - вспомнив умоляющий взгляд темноволосого Хару потряс головой, в попытках отогнать досаждающие мысли, когда его отвлёк новый скрип - он был громкий. Кажется, Камбе находился сейчас где-то над Хару.       Полностью обойдя первый этаж и выебав себе мозг постоянными скрипами дряхлых половиц и, как бы странно это не звучало, ругательствами в адрес дома со стороны Дайске, светловолосый наконец решил подняться к Камбе, который на этом втором этаже уже, казалось, застрял.       В очередной раз скрипнула половица насквозь прогнившего дома, в очередной раз стукнули по этому дряхлому полу каблуки очень дорогих туфель, купленых явно в элитном магазине. - Бля, - доносится где-то со второго этажа, когда очередная половица прогибается под весом человеческого тела и издаёт резкий противный скрип. - Ещё хоть писк, - произносит Като. - И я тебя уверяю, в следующий раз я поеду один. И меня совершенно не волнует твоё мнение по этому поводу, - яростно выдавливает он, хватаясь за перила и начиная подниматься вверх. Ответа не последовало, заставляя Като напрячься и ускорить шаг. Чтобы Дайске, да не ответил на подобную фразу - это новость.       Найдя, вроде, нужную дверь, Като толкает её и обнаруживает внутри объект его будущих эротических снов. Растрёпанный и не менее удивлённый Камбе сидит на полу. Пиджак его сполз с одного плеча, а волосы лишись доброй части той строгости, которую они придавали темноволосому. Теперь он был похож на человека, который явно "что-то" видел. - Я....я, - пытаясь хоть как-то себя оправдать, Дайске что-то лепечет себе под нос и пытается встать. Его волосы немного растрепались, а сзади и вовсе прилипли к влажной от пота коже. Дыхание темноволосого тяжёлое, как после пробежки, а глаза часто моргают, сгоняя с глаз влагу. - Я...просто, - кусая губы, запинаясь и не находя слов Камбе поправляет галстук и притрагивается к левому уху. - Чёрт, - рычит мужчина и начинает бегать глазами по полу, выискивая потерянную серьгу. Скрип заставляет табун мурашек пробежаться по его телу и вздрогнуть. Он оборачивается на звук и, глубоко вздыхая, не выдерживает и теперь оттягивает галстук и чуть расстёгивает рубашку, давая мокрой от пота коже свободу. Прохладный воздух пробегает по коже темноволосого и вызывает новую волну дрожи. - Ты сегодня странный, - шёпотом произносит Като, сглатывает, вперившись в образ взъерошенного напарника, и чувствует волну странного желания. - Неужели тебя реально пугают эти выдуманные создания? - спрашивает Хару и присоединяется к поискам серьги. - Н-нет, - пытаясь казаться спокойным, Камбе направляет взгляд на стену и подходит к ней. - С-сегодня ты задаёшь б-больно глупые вопросы. Придумай получше, а п-потом говори, - Дайске руками находит в стене дыру, хватается за неё и тянет. И двери открываются, на удивление обоих, без единого скрипа. Темноволосый хмыкает и поднимает с пола свою серьгу, правда, не решаясь, почему-то, надеть её обратно.

•••

      Знаете, есть в мире такое понятие, как желание. И у этого термина есть абсолютно разные значения. Кто-то говорил, что желание - это потребность, принявшая конкретную форму. Кажется где-то Хару вычитал: "Желание часто представляется прямодушным, открытым, ищущим скорейшего утоления. „Желаю того-то и того-то, а значит, так тому и быть“. Тайна желания в том, что оно хочет и не хочет своего утоления, оно хочет утоления с оттяжкой, чтобы сохранять себя в качестве желания. Желание всё время ходит по краю наслаждения, пытаясь достичь этого края и в то же время не перелиться через него, не истощить себя преждевременно". И, кажется, сегодня Хару познает значения этого слова в своё собственное удовольствие.

•••

      Утыкаясь носом в волосы напарника, Хару проклял всё, до чего додумался его совершенно развратный на данный момент мозг. Он вздохнул, наблюдая за колыханиями тёмных волос и невольно возжелал коснуться их. В нос ворвался коктейль из запахов, исходивших от Камбе: дорогой одеколон, кожа и шампунь, которым сегодня молодой господин мыл голову, отчего желание коснуться, а теперь ещё и попробовать на вкус возрасло в квадрате. Снаружи шкафа в котором зачем-то притаились детективы заскрипели доски, раздались голоса и зашуршали пакетики с порошком. Затем скрипнула кровать и разговор разошёлся с новой силой.       Хару почувствовал, как что-то обжигающе горячее коснулось его тела и приклеилось к нему. Темноволосый облакотился на единственный живой объект, находящийся поблизости, и легко задрожал. Хару открыл для себя, что призраки являются куда более глубоким страхом для Камбе, чем он себе полагал. Но эти действия показались ему милыми и даже очень соблазнительными. То, как Камбе прижимался к нему, то, как хотел обратить на себя внимаение, то, как телом требовал не отпускать и не бросать его делало темноволосого таким открытым. - Останемся здесь ненадолго, - в самое ухо Дайске прошептал Хару, обжигая его плоть своим горячим дыханием и заставляя мужчину перед ним вздрогуть, а затем совершенно неожиданно потереться о тёплое тело стоящее сзади. - Выйдем, когда тебе станет лучше, - рычит инспектор и, схватив напарника за плечи, чуть отодвигает от себя, пытаясь спасти обоих от возможного неизбежного и необратимого действа. - Слушай, - неожиданно даже для себя начинает Дайске, чуть повернув голову, в попытке посмотреть на светловосого. - Ты злишься на меня? - Хару округлил глаза и вскинул брови, неверяще смотря на темноволосого. - Злишся, - для себя отметил Камбе и был не особо прав. Это была не злость, да и не гнев тоже. Это было желание.       От того соблазнительного вида Дайске, от его провакационных действий и общего сегодняшнего поведения Хару кинуло в жар. Щёки залились краской, а по телу разлилось тепло, переходя всё ниже и ниже. Внизу живота стало вызывающе тянуть. Попытка темноволосого снова прижаться к телу Хару провалилась, а сам Камбе издал не то вздох, не то недовольный стон и облакатился на стену перед собой. - Я что-то сделал тебе? - голос Дайске не звучал как всегда серьёзно или саркастически, скорее расстроено и неуверенно. - Обидел? Старая рана? Я же ничего и не сказал толком, так что? - его тело снова дрогнуло, когда снаружи снова послышались шаги и скрип. Люди, что были в комнате, ушли. - Можно выходить.       Но Като был увлечён довольно интересным зрелищем и не услышал напарника. Развращения Дайске сработали, заставили мозг отступить, оставив лишь звериные инстинкты и желание.       Светловолосый поднял руки и обхватил напарника за талию, тут же ускользая под пиджак и начиная ощупывать все неровности на чужом теле через тонкую ткань рубашки, заставив второго вздрогнуть и непонимающе посмотреть на парня. Отступать было поздно, как и спрашивать разрешения.       Ловкие длинные мужские пальцы проскользнули под рубашку, тут же задирая её и оголяя подкаченный пресс и довольно привлекательную грудь. Като плевал на пуговицы, зачем тратить время на такую мелочь, когда одежду можно просто поднять.       Светловолосый краем глаза заметил уши Дайске, приобретающие с каждой секундой всё более красный оттенок, и наклонился к шее напарника. Обдал её своим горячим дыхание, а затем, как и желал, медленно лизнул, неторопясь проводя скользкую дорожку слюны от выпирающего позвонка до мочки правого уха. Услада для глаз - чуть поддавшийся вперёд Камбе лицом уже почти прислонился к стене, а задницу так маняще выставил, что можно посчитать это приглашением.       Като нежно перешёл от шеи к уху, начиная покусывать его, а затем сново зализывать, слушая как тяжело дышит под ним темноволосый. А пальцы не переставали играть с сосками напарника, то сжимая их между собой, то резко оттягивая, заставляя Камбе резко подаваться вперёд, впериваясь лицом в стену. - Да что на тебя на~х, - не успел закончить Камбе. В его шею вонзились чужие зубы, клыками оставляя на теле небольшие ранки, а затем влажный и скользкий язык стал медленно и очень нежно зализывать место ранения, заставляя мысли улетучиться. Внизу живота приятно затянуло.       В тот момент Хару пришлось задуматься о пуговицах, на которые он так не хотел тратить столь драгоценные минуты. Наконец отпустив затвердевшую плоть, Като медленно поднял руки выше, когда Камбе внезапно перехватил их и сжал. - Что на тебя нашло? - пусть и шёпотом, но вскрикнул темноволосый. - Не пора ли остановиться? - минута тишины прервалась усмешкой со стороны Хару. Высвободив свою руку из чужой хватки, светловолосый схватил напарника за подбородок и резко притянул к себе, прижимая его к себе спиной. Рука переместилась на шею Камбе, позволив почувствовать как мужчина глубоко сглотнул и снова прерывисто задышал.       На раздумья Хару ушло несколько минут. Когда решение было наконец принято, светловолосый оставил невесомый поцелуй на виске Камбе и, открыв столь неуютный и тесный шкаф и достав пистолет, двинулся к кровати.       На кровати лежали пакетик с порошком, пистолеты и несколько пачек каких-то таблеток. Когда из шкафа наконец вывалился темноволосый, Хару в комнате уже не было. Раздались выстрелы, а затем со звоном разбилось окно и по улице проскочили две тени до чёртиков испугав, успевшего возбудиться, парня. Вперившись в собственный стояк в штанах Камбе выдохнул и, поднеся, всё это время бывшую в руке серьгу к губам произнёс: - Судзуэ, пришли на моё местоположение парочку дронов, - подумав о чём-то отдалённом Дайске осторожно двинул в сторону выхода. Напряжение спадало, но усмехающийся, разгарячённый и хищный Като, снова возникший перед глазами, мешал, очень напрягал и возбуждал. - И чего это он сегодня?       Потряся головой и отогнав ненужные мысли Камбе двинулся к машине, не забыв прихватить пакетики с порошком, таблетки и пистолеты. Увидеть снаружи запыхавшегося Като было не в новинку, ведь он часто использовал метод "догонялок" на разных миссиях. - Упустил, - прорычал светловосый проходя ладонью по шее, стирая с неё пот и пробуждая старые воспоминания. - Хоть пакеты забрал? - ответом послужил кивок со стороны напарника. К его огромному счастью штаны, купленные в дорогом магазине, неплохло скрывали напряжённую и жаждущую плоть, не давая ей себя показать.       До машины они снова добирались в тишине через заросли колючих кустов и, вот ведь чёрт, Като умудрился каким-то волшебным образом зацепить пару веток, что тут же ответили своему "недоброжелателю" парой царапин на руках и щеке. Выругавшись, мужчина прибавил шаг, заставляя и своего напарника немного ускориться.

•••

      В машине было прохладно, что заставляло раны неприятно щипать. - Аптечка есть? - и впервые в жизни ответом от Камбе на подобный вопрос было резкое "нет". - Ла~адно, - выдохнул Хару и развалился на сиденье.       Когда машина двинулась Като почувствовал себя немного странно, как в момент приезда сюда. Ему вдруг просто захотелось. Лицо Камбе вернулось в норму, как и строгость в его голосе. "А ведь недавно он был таким открытым, таким беззащитным." - подумалось Като и широко улыбнулся. В голове его созрел план.       Мужчина отстегнулся и медленно стал переползать на задние сидения, чтобы темноволосому было сложнее его увидеть. Он отвернул зеркальце заднего вида и сел на колени. Им овладело желание. - Ты чего творишь? - Камбе всего на секунду повернулся к напарнику и тут же вернул глаза на дорогу. Они ехали по абсолютно безлюдным лесным дорогам, где встретить кого-то было сродни чуду. - Детство в одном месте заиграло? Так я тебе скажу - ты не ребёнок, - колкое замечание Дайске пролетело мимо ушей светловолосого.       Его пальцы снова потянулись к манящей шее, начиная вырисовывать на ней непонятные каракули. Мышцы под ними напрягаются, но темноволосый ничего не говорит и не дёргается. Только взору снова предстают покрасневшие уши серьёзного маллионера.       А Като не собирается останавливаться, он подключает вторую руку, начиная прошлые манипуляции по новой, только в этот раз сразу обращая своё внимание на пуговицы. Когда первая на очереди пуговица расстегнулась, рука Камбе остановила Хару, но тут же вернулась на руль. Като заигрывающе приблизился и обдал шею Дайске своим дыханием, а затем сразу перешёл в наступление, поцелуями рисуя на загривке какие-то свои рисунки. Он почувствовал, как напряжённая кожа под его губами покрылась мурашками, а потом быстро сменила свой белоснежный оттенок. - Ты меня хочешь? - скорее пытаясь уверить в этом себя, спросил Дайске, чуть притормаживая машину. Ответом ему служит очередной укус, заставляющий сжаться и поддаться. - Ты это начал.       Камбе тормозит машину на обочине и поворачивается к Хару. - Доволен? Можешь продолжать, - и светловолосого не нужно просить дважды. Руки обхватывают лицо и тянут на себя, утягивая в поцелуй, а затем углубляя его. Като играет, руки быстро перемещаются и продолжают расстёгивать пуговицы на рубашке, пока сам Камбе, не зная чем занять свои, стягивает с себя пиджак.       Верх совсем скоро оказывается снят, а Хару открывается прекрасный вид на подкаченное тело его напарника. Наклоняясь к обнажённой коже ключиц Като начинает покрывать их поцелуями, перемещая Камбе к себе на задние сидения машины. А когда темноволосый наконец оказывается на коленях Хару, последний начинает действовать жёстче, покусывая такую горячую, манящую и напряжённую плоть. Когда очередь доходит до груди, Като обхватывает губами набухшие соски и резко кусает, слушая, как соблазнительно стонет от его действий партнёр. Пока лишь один сосок удостоился особого внимания, второй Като начинает массировать рукой, надавливая и сжимая его. - Ты собираешься заниматься этим пока я не кончу? - усмехаясь спрашивает Камбе, однако тут же следует протяжный стон, Хару в очередной раз его укусил.       Поцелуи медленно двигаются вниз, доходя до впадины пупка, а затем снова поднимаются, останавливаясь в районе шеи. Като отстраняется, смотря прямо в глаза партнёра и поняв, что тому хорошо и он не собирается его останавливать, светловолосый приближается лицом к лицу и медленно целует. В его волосы вплетаются чужие пальцы, заставляя Хару улыбнуться и углубить поцелуй. Он лизал, кусал и снова вылизывал чужие губы, слушая приглушённые стоны и чувствуя, как у него в животе тянет, а в штанах становится невыносимо тесно.       Дайске чувствует себя не менее возбуждённым. У него никогда толком не было подобного опыта, и это при том, что он всегда был довольно популярен в женских, а иногда, и в мужских кругах. Он просто считал, что это лишь мешает работе. Но, что же случилось с ним сейчас. Тепло в груди от того, что Хару был рядом, когда ему было страшно? Тепло внизу живота, от того, как Хару нежно целует или кусает его, возбуждая и его самого желать большего?       Ловкие руки инспектора медленно сползли с груди напарника и пока второй тонул в чужой ласке, медленным и почти незаметным движение расстегнули ремень на дорогущих джинсах, а затем звякнули и молнией. Хару запустил руки под облегающие джинсы медленно проводя по линии боксёров, а затем опускаясь ниже по всей длине ягодиц партнёра. Он отстранился от губ Дайске, заставляя последнего издать недовольный стон, а затем сжал его ягодицы, тут же даря новую волны дрожи по телу и тягучести в животе. Плоть под боксёрами его партнёра дёрнулась, когда пальцы забрались глубже, спускаясь к напряжённому колечку мышц, напуганным не меньше их обладателя. - Будешь так сжиматься и у нас ничего не выйдет, - кладя голову на плечо Камбе, светловолосый выдыхает ему прямо в ухо. - Легко сказать, - на вздохе произносит Дайске, на инстинктивном уровне желающий продолжить эти игры, а может даже и зайти дальше. Като усмехается и убирает руки от столь желанного места, проводя ими по губам темноволосого. От него веяло желанием, поэтому Камбе с удовольствием обхватывает губами пальцы и обильно смачивает их слюной, тут же пытаясь поиграть с ними языком, надеясь себя хоть чем-то занять. Слюна - не такая хорошая замена смазки, но сейчас лучшей альтернативы не придумать.       Тонкая полоска слюны остаётся в уголке рта Камбе, когда Хару наконец вытаскивает пальцы, снова запуская их под резинку боксёров и приставляя к заветной дырочке. Он водит по ней, делая круговые движения, давая партнёру привыкнуть и хоть немного расслабиться. И Дайске расслабляется, с глубоким вздохом принимая внутрь один палец.       Проникая пальцем глубже и пытаясь нащупать чувствительную точку Дайске, светловолосый прилип к нему в очередном глубоком поцелуе. Проводя по стенкам, Хару слушал, как темноволосый стонет ему в губы, начиная двигаться в такт движениям пальцев Като. Прося большего, Камбе умоляюще посмотрел на Хару, руками обхватывая его за шею, а ладонями накрыв лопатки светловолосого.       Когда Дайске перестал сильно сжимать палец, Хару добавил второй, а за ним и третий, растягивая темноволого под себя. Камбе стонал, выгибался и выдыхал имя партнёра, двигая бёдрами и насаживаясь на пальцы в своём собственном ритме.       Като не собирался довольствоваться лишь этим. Он снова провёл пальцем в колечке мышц, когда Камбе резко сжал его внутри, выгнулся и громко простонал. - Нашёл, - ухмыльнувшись, Хару продолжил водить пальцами, каждый новый толчок касаясь простаты и заставляя Камбе кричать в голос. Ещё пара толчков и по телу Дайске проходит дрожь, а боксёры становятся мокрыми, показывая удовлетворённость темноволосого. Его голова без сил опускается на плечо Като. Он успевает заметить, как радужка светловолосого проблескивает красным, а затем возвращает его прежний цвет глаз.       Парень пару раз моргает, приобнимает Дайске за плечи и оглядывается. Он чувствует собственное напряжение в штанах и обращает внимание на расстёгнутые штаны и мокрые от спермы боксёры его напарника.       В это время все воспоминания, которые до этого были, как в тумане, волной накатили на растерянного инспектора. Он хотел было отодвинуть от себя усталого напарника, но тепло его тела и каменный стояк не давали мыслям покоя.       В эту секунду Дайске немного приоткрыл глаза, на которые сразу бросился бугорок в штанах его партнёра. Всё ещё разгарячённый и немного усталый Камбе медленно положил руку на ширинку и стал её растягивать. Однако в тот же момент его руку перехватил Като. Он рыкнул и прижал шаловливую руку к груди его напарника. - Ехать пора, - собирая остатки своего достоинства и пытаясь унять возбуждение воспоминаниями о светлых днях, светловолосый наклонил голову в сторону Дайске и легко прошёл носом по тёмным и очень мягким волосам, потерявшим добрую часть лака. - У тебя стоит, - констатируя факт, прошептал Дайске, перехватывая и кладя в рот пальцы Като. Медленно стал их посасывать, а затем и облизывал во всю длину. - Позволь помочь тебе. Хуже уже точно не станет.       Толчок. И Камбе оказывается прижатым к сиденью. Руки напарника Хару закрепил над головой. Рубашка, ещё не застёгнутая, снова оголила манящее тело и Като припал к нему точно озверевший. Проводил старые манипуляции: покусывал, зализывал и рычал. Уже не выдерживая Дайске дёрнул бёдрами, прижимаясь ещё влажными боксёрами к телу напарника. Разгарячённая и твёрдая плоть под ними дрогнула, желая большего.       Като стянул с себя куртку, расстегнул и снял рубашку и снова припал к животу Камбе, дразняще спускаясь к резинке боксёров и целуя подёргивающийся член через ткань уже ненавистного Дайске предмета одежды, а потом снова возвращаясь обратно. Когда Хару в очередной раз провёл дорожку поцелуев от пупка к тазу партнёра, темноволосый не выдержал и двинул бёдрами вперёд, сам утыкаясь бугорком в губы инспектора. Като удивился, но не растерялся и в наказание за нетерпеливость раскрыл рот и зубами легонько прикусил ствол, вырывая из Дайске манящий стон и заставляя его и его нетерпеливого дружка дёрнуться.       Мелкими поцелуями Като покрывал член темноволосого от самой головки до уровня яичек, всё никак не желая снимать эти проклятые боксёры. Возбуждённый, нетерпеливый и разгарячённый партнёр был обязан снять их сам. Дайске, чувствуя смущение и уходящие остатки гордости, опустил руку и потянул за резинку боксёров, оголяя твёрдый и дрожащий от нетерпения стояк. Он тёк, звал, манил, взывал, жаждал прикосновений, требовал внимания. И Като ему их дал.       Прикусив губу, Дайске смущался, но ждал. Ждал, когда губы наконец его коснуться, когда он сможет почувствовать Хару всем телом.       Неожиданно для Дайске Хару схватил его под ногу и приподнял, открывая для себя ещё более прекрасный вид на оголённого партнёра. Его собственный орган, терпевший уже очень и очень долго, тёк и, казалось, вот вот взорвётся, когда Като наконец стянул с себя боксёры, давая ему простор. Приставив головку к напряжённому, но уже растянутому колечку мышц, Като наклонился к лицу Дайске и простонал. - Расслабься немного, - и повинуясь нежному шёпоту и ласкам, Дайске расслабился, тут же сжимаясь, когда первая половина оказалась внутри. Давая партнёру время, Хару осторожно целовал его везде: невесомый поцелуй в висок, в нос, в губы, в ключицу, несильный укус в шею.       Когда, наконец, мышцы перестали сжимать Хару, светловолосый толкнулся, загоняя во всю длину и задевая чувствительное место. Камбе стонет чувственно и, эротично выгибаясь в спине и касаясь сочащимся членом живота партнёра, оставляет на нём скользкое пятно смазки. Каждый толчок отдаётся дрожью в теле Камбе, а также его собственными стонами и завываниями. Темноволосый цепляется ногтями за сиденья, царапая их, с каждым толчком слушая пошлые шлепки собственных ягодиц о бёдра напарника. Ему стыдно, но до одури приятно.       Темп ускоряется, вырывая из Камбе всё новые и новые стоны и заставляя Като рычать громче прежнего. Первым снова кончает темноволосый, когда к приятным ощущениям внутри добавляется надрачивающая ему рука. Като водил по его члену, размазывая смазку и нежно проводя по всей длине его ствола. От переизбытка ощущений и волны возбуждения и эйфории Дайске дёрнулся всем телом и на его собственный живот, запачкав и его партнёра, брызнула беловатая и очень склизкая жидкость.       После ещё пары толчков, наконец, и тело Хару смогло почувствовать эту волну удовлетворения и эйфории. Он кончил внутрь, без сил опуская голову на тело Камбе. Они дышали часто, но в унисон. Неожиданно Като издал смешок, перешедший в негромкий смех. - Какие-то проблемы? - прохрипел Дайске, тут же руками ощупывая горло. - У меня видимо, да. - Нет, меня всё устраивает, - хмыкает светловолосый и оставляет на груди Камбе невесомый поцелуй.       Оба одеваются, вытирают остатки своих грязных и развратных игр салфетками и трогаются, желая наконец добраться до города и прояснить эту ситуацию за чашкой чая или кофе. - А я говорил, - хрипит Дайске, прочищая горло. - Ты одержим. - Ты просто что-то говорил, - отмахивается Като, усмехаясь попыткам Камбе казаться серьёзным. - Но тут ты прав, я одержим.... тобой.