* * *
Игорь позвонил в самой середине дня, чуть ли не в полдень, и попросил о встрече. Денис, который к этому времени только-только проснулся – в последнюю неделю он, в основном, работал удалённо, мотаясь в офис лишь на встречи и редкие совещания, – конечно, согласился, но сердце было не на месте из-за того, какой у Игоря был голос. То ли расстроенный, то ли злой, то ли всё вместе, но одно было понятно сразу – он на грани чего-то, и ему нужен был Денис. Просто нужен. Денис включил кофемашину, чтобы хоть немного взбодриться, когда на пороге кухни возник Игорь – чернее тучи, руки в карманах, кепка надвинута на самый лоб, и взгляд куда-то в сторону, не на Дениса совсем, и дело было явно не в том, что нельзя. Ключи от квартиры Титов выдал ему в самом начале отношений, чтобы не быть на побегушках у своего же нижнего, постоянно открывая ему дверь. – Мы нашли этого ублюдка, который нападал на девушек в клубах, – тихо и как-то бесцветно сказал майор. – Всё как по закону жанра: охуевший и двинутый на голову сынок богатеньких родителей, которые вместо того, чтобы класть его в психушку, отмазали. Прикинь? Он пять девушек убил, четверых изнасиловал, еще двоих покалечил. И просто уехал, блять, из зала суда! Просто уехал, потому что показания выживших жертв не сходились, а результаты ДНК каким-то образом оказались отрицательными! Я их, твою мать, вчера сам в руках держал, а сегодня они уже совсем другие! Ну вот как это вообще может быть?! Под конец своей эмоциональной речи Гром сорвался на крик и вдруг резко пошёл на Титова, который испуганно отшатнулся, едва не вжимаясь спиной в стену, в которую секундой позже со всей дурью ударил кулаком Игорь. – На колени, – тихо, но чётко сказал Денис, глядя прямо в глаза майора, который явно не отдавал себе отчёта в том, что делает, в принципе. А вот Дэн не имел права показать, что ему стало на несколько секунд действительно страшно, что Гром может его ударить. Не ударил, конечно, и злиться на него не за что, Денис вполне мог понять всё негодование майора, злость и бессилие, с которыми он просто не мог справиться сам. – На колени, – твёрже повторил Титов и стиснул зубы, вскидывая подбородок, и хотя он был заметно ниже Игоря, тот как-то виновато потупил взгляд и опустил плечи. И, конечно же, послушно встал на колени, позволив Денису незаметно выдохнуть с облегчением. Кризис миновал. Гром, впрочем, ожидал уже всего, чего угодно: и что Дэн полезет рыться по его карманам, чтобы найти и самому надеть ошейник, и что пойдёт за плетью, стеком или чем-нибудь таким, чтобы наказать. Вроде как, заслужил наказание, но Титов, оставив его в таком положении, вернулся к кофемашине, щелкая с тихим пиканьем какие-то кнопки. – Угомонился? Садись. За стол, в смысле, – усмехнулся Денис, и как только Игорь поднялся и сел за стол, поставил перед ним большую чашку с горячим шоколадом. – Я думал… Думал, накажешь, – тихо сказал майор и придвинул к себе кружку, достаточно скептично на неё глядя – он бы предпочёл водки, потому что обычно в таких ситуациях он привык спасаться ею. – Или спонтанную сессию проведёшь. Ну, чтобы я как-то сбросил напряжение. – Да ты с этим и сам справился. Спасибо хоть нос мне не вправил на место, – фыркнул Денис, заставив Игоря виновато вздохнуть и опустить голову. – Да ладно… Тебе сейчас кое-что другое нужно, я же вижу. Вот это вот. Чем плохо? Взяв свою чашку с кофе, Титов подошёл к Грому и обнял его за плечи, позволяя майору прижаться ближе, уткнувшись лицом в свой живот. Какие-либо слова тут были совершенно излишни, поэтому Денис просто молчал и гладил Игоря по голове, по плечам и по спине, и ничего не говорил, когда тот обхватил его своими лапами за талию, запуская руки под длинную домашнюю футболку. Ладно уж, пусть, ему сейчас как никогда нужно было почувствовать тепло, поддержку и заботу куда больше, чем боль. Не на одних же только боли и сексе держатся их отношения, в конце концов. – Ну-ка, лапы убрал. Двигайся! – скомандовал Денис и с непроницаемым лицом уселся на колени Игоря, отпивая свой кофе, черный и сладкий, хотя уже смог взбодриться и так с кое-чьей помощью. – Чем хочешь заняться, мурзик? Хочешь, в кино сходим? Или дома посидим? Могу тебя с собой в клуб взять, пусть все обзавидуются, какой ты у меня. Мягко улыбаясь, Дэн чуть настойчивее вручил майору его кружку с шоколадом, в котором плавали маленькие зефирки. И ложка торчала, чтобы сначала их съесть, а потом уже наслаждаться шоколадом. – Может, погулять сходим? Я тут недалеко на набережной классную кафешку летнюю видел, – подумав, ответил Гром и чуть улыбнулся, наконец берясь за зефир. – В смысле на набережной… Погоди, ты на станцию раньше, что ли, выходишь? У меня же метро в трёх минутах, – удивлённо сказал Денис. – Ну я прогуливаться люблю. Да чего тут идти-то? Двадцать минут, ну полчаса, если совсем уж клювом по сторонам щёлкать. – Ну ты… вообще, – фыркнул Титов и покачал головой. – Ладно, так и быть, прогуляюсь с тобой до этой кафешки. Но это, чур, будет свидание! И я ещё что-нибудь придумаю, чтобы просто так время не терять. Есть у меня тут парочка идей… – А вечером давай «Полицейскую академию» посмотрим, – ещё довольнее улыбнулся Гром и положил подбородок на плечо Дениса, который явно что-то задумал, но на все его идеи, какими бы безумными они ни были, Игорь давным-давно согласился авансом.Часть 2
2 августа 2021 г. в 19:00
Теперь ошейник всегда находился при Игоре. Не всегда на нём, понятное дело, но он всегда лежал в кармане – куртки или штанов, неважно, потому что Денис мог написать, позвонить, позвать к себе очень внезапно. Несколько раз Грому приходилось уходить с работы пораньше – хотя это очень условное «пораньше», ведь Денис никогда не звал его прежде, чем закончится официальный рабочий день майора, – и времени забежать домой не было. Ни тебе переодеться, ничего…
Поэтому ошейник всегда был при нём. Чтобы, значит, переступать порог квартиры Титова, а иногда и его офиса, всегда только в нём.
Иногда, конечно, Дэн писал, что ошейник надевать не нужно, и это означало, что вечер, ужин ли или ещё что-то они проведут… как друзья? Как любовники? Игорь пока не спешил обличать в слова их отношения, которым без году неделя была. Он знал одно – с Денисом ему было хорошо и спокойно. Неважно, во время сессий или просто так. Ему было хорошо, когда он порол его флоггером, паддлом или просто ладонью; было хорошо, когда он целовал, просто прижимаясь губами, почти невинно, ли глубоко, трахая его рот своим языком; было хорошо, когда Титов смеялся над какой-нибудь комедией, которую они выбрали на Нетфликсе, и закидывал на Грома ноги, позволяя ласково себя гладить, пока рука Дениса по-хозяйски перебирала его волосы на затылке, отчего по коже бежали мурашки.
Думать о ласковой руке Дэна в своих волосах было куда приятнее, чем вспоминать, как когда-то очень давно, в школе, Игоря задирали старшие мальчишки, окуная головой в раковину, полную воды, и держали, пока он не начнёт совсем задыхаться. Хотя, конечно, убить его ни у кого и мысли не было, обычная детская жестокость, но тогда он об этом не знал, и было действительно очень страшно.
Сейчас вокруг тоже была вода, пусть и без хулиганов вокруг, но ощущение той беспомощности сохранялось: у Грома были связаны руки, и хотя для него в нынешней физической форме и навыках связанные руки не были сколько-нибудь мешающим обстоятельством, его не отпускало это эфемерное ощущение беспомощности.
Впрочем, помимо связанных рук и отсутствия школьных задир из старших классов, было много и других… интересных обстоятельств, не позволяющих окончательно свалиться в те неприятные воспоминания, пусть и давно уже проработанные и почти забытые.
Во-первых, вода была тёплая, что уже было куда приятнее. Не то чтобы Игорь когда-то всерьёз задумывался, в какой воде было бы приятнее тонуть, но явно ледяная не лидировала.
Во-вторых, ему это нравилось. У него стоял так крепко, что это было почти больно.
В-третьих, верхом на нём сидел Денис, крепко держащий за ошейник. И только он контролировал, сколько времени майор проведёт под водой и сколько вдохов сможет сделать на поверхности.
Пальцы Титова снова крепче ухватились за ошейник и с силой потянули на себя, позволяя Грому вынырнуть из воды и, наконец, сделать глубокий и шумный вздох.
Вода заливала глаза, и Игорь встряхнул головой, стараясь ухватиться запрокинутыми вверх руками за бортик ванны, но тот слишком скользкий, потому что Игорю до сих пор казалось, что Денис слишком уж тощий, слишком весь какой-то тонкий и изящный для того, чтобы удерживать его вот так, за один только ошейник, над водой.
Ощущения эти, понятное дело, были обманчивыми. Денис не был слабым, как это казалось со стороны, а уж тяжесть его руки Гром оценил ещё в самый первый день, когда тот любезно ударил его по щеке, выдавая отрезвляющую затрещину. Щека тогда ещё долго горела огнём.
– Дыши, – в голосе сталь, в глазах напротив, тёмных и слишком красивых, тоже сталь, и всё, что может сейчас Игорь – это только кивнуть.
И дышать. Медленно и глубоко, пока можно, и сдерживать желание толкнуться бёдрами вверх, чтобы войти, наконец, в Дениса, который был точно так же обнажён, потому что кто в здравом уме полезет в наполненную ванну в трусах или плавках… Особенно когда запланирована такая сцена.
Но правила в их отношениях слишком чёткие, чтобы их нарушать. Да и наказания как-то… не слишком хотелось. Игорь уже успел немного изучить Дениса и знал, что наказание, может, не будет каким-то сверх изощрённым, но даст вволю пожалеть о своём секундном порыве.
– Ты хорошо держишься. А теперь последний раз.
Отпустив ошейник, Титов накрывает лицо майора ладонями, закрывая его глаза, и снова погружает его под воду.
Ванная, конечно, оказывается вся залита водой – это особенно хорошо видно, если опуститься ниже. Грому, вот, видно, а ещё жутко больно стоять коленями на твердом и мокром кафельном полу. Зато можно украдкой следить за Денисом, точно таким же мокрым, красивым, подтянутым, и всё, чего сейчас хочется майору – это подползти к нему ближе, прижаться к его бедру, чтобы получить одобрительное поглаживание по голове, а потом провести носом по ягодице, укусить, а после скользнуть языком между ягодиц, чтобы вылизать его как следует.
Титов возвращается быстро, накидывая на голову и плечи Игоря большое махровое полотенце, и заботливо вытирает, а Гром только и может, что подставляться под его руки, желая получить больше ласки и прикосновений, и смотреть-смотреть-смотреть, запоминая выражение лица Дениса, его мимику, то, как он чуть хмурится или вскидывает правую бровь, как улыбается ему…
И щёлкает по носу, видимо, чтобы не пялился.
– Ты сейчас или глаза сломаешь, или во мне дырку прожжёшь, – с улыбкой сказал Денис и поднялся на ноги, вытирая себя тем же полотенцем. – Слушай, а неплохо получилось, да? Надо будет запомнить. И почаще с тобой вдвоём ванну принимать.
Подмигнув Игорю, Титов небрежно бросил полотенце в корзину с грязным бельём и взял в руки короткий поводок, цепляя его к металлическому колечку на ошейнике. Жетончик обзавёлся за прошедшую неделю аккуратной гравировкой: «Мурзик» и номером телефона Дениса. Очень по-собачьи, кроме клички, разве что... И хотя Игорь до сих пор не мог понять, откуда взялось это самое «Мурзик» и в каком месте он сам похож на Мурзика, ему нравилось, когда Титов его так звал.
Почему-то это отлично помогало поймать нужный настрой. Если Игорь – значит, и нужно быть Игорем Громом. А если Мурзик… тогда лучше сразу встать на колени. Глядишь, почешут за ухом за сообразительность.
Как только поводок немного натянулся, майор поднялся на ноги, продолжая держать руки за спиной, и позволил Денису вести себя в спальню. Можно было бы ползти на четвереньках, но Титов как-то отшутился, что так гонять можно только двадцатилетних зелёных сабов, а после тридцати им обоим стоит пожалеть колени.
С этим Гром был согласен на все сто.
Короткая передышка закончилась, когда Титов надел на него собачью маску – ничего лишнего и вульгарного, никаких шипов, обилия заклёпок, цепей и прочего, минимализм и красота – и ослабил ошейник, чтобы он просто болтался на шее.
– Сегодня будем тренировать твою выдержку, – с хитрым прищуром сказал Дэн и вытащил из ящика комода ошейник-строгач, тихо позвякивающий, с блестящими шипами. – Нравится, Мурзик? По глазам вижу, что нравится.
Гром с трудом сглотнул, когда Денис, присев перед ним на корточки, надел строгий ошейник и на пробу потянул его на себя. Шипы врезались в кожу сразу же, и не подчиниться руке Титова было просто невозможно.
А Дэн, удовлетворившись эффектом, поднялся и устроился на кровати, незастеленной ещё с самого утра, кажется. Сегодня Игорь ночевал с ним, на этой самой кровати, и хотя несколько раз за ночь получил по рёбрам острыми коленками и локтями – и зачем Денис такой, блин, всюду угловатый и острый? – это была прекрасная ночь, впервые за долгое время.
Подложив под спину подушки, Титов устроился поудобнее и широко развёл колени. От открывшегося вида у Грома мигом перехватило дыхание, а возбуждение вернулось с удвоенной, чёрт возьми, силой. А Дэн не спешил, и сперва пошарил рукой под одной из подушек, чтобы отыскать ополовиненный тюбик смазки, а ведь Гром покупал его совсем недавно.
И хотя лицо Игоря было скрыто маской, все эмоции, которые было нужно, Денис увидел в его глазах и довольно улыбнулся. Он чертовски любил красоваться, чертовски любил производить эффект и не упускал возможности сделать это, поэтому в прихожей, в шкафу, висела леопардовая шуба, например. Вот такие жесты он тоже любил.
Их разделяли несколько метров и целая кровать, но стоило только Титову скомандовать полушутливо «взять!», и Гром почти что запрыгнул на кровать с разбегу, тут же устраиваясь между его широко раздвинутых ног.
Огладив ладонями внутреннюю сторону бёдер, выступающие тазовые косточки, пах и низ живота – член Дениса трогать было нельзя никогда без соответствующего приказа, – майор одним движением, плавным, но вместе с тем резким, вогнал член в его тело, нетерпеливо преодолевая сопротивление мышц.
Титов тихо и протяжно застонал и вскинул руку, мстительно щипая за так и не заживший после зажимов чувствительный сосок – Игорь вздрогнул, как от разряда тока, и тихо зарычал, не выходя из роли пса, – а потом поднял руку выше, крепко берясь за строгач.
Шипы снова впились в горло, и Игорь замедлил движения, а когда стало действительно больно, остановился совсем, тяжело дыша и чувствуя, как дрожат от напряжения руки, которыми он упёрся в постель по обеим сторонам от груди лежащего на постели Дениса.
Только в этот момент строгий ошейник перестал болезненно пережимать горло.
И только Гром начал двигаться снова, сначала осторожно, боясь новой порции боли, причиняемой цепью с шипами, а затем всё быстрее, возвращая тот темп, который был до того, как Титов натянул цепь: размашистый, но рваный, потому что Игоря начинало откровенно вести, мысли в голове смешивались в одну сплошную кашу, и какое там к чёрту самообладание и самоконтроль, когда под ним Денис – вот такой, раскрасневшийся, то судорожно и шумно вздыхающий, то срывающийся на стоны, цепляющийся за его плечи, но при этом неотрывно следящий за вбивающим его в кровать псом – и крепко же державший его за ошейник-строгач.
Дэн снова натянул цепь именно тогда, когда майор уже готов был кончить, и пришлось со стоном и с огромным сожалением прекратить двигаться и вообще замереть, почти выйдя из его тела, иначе, как казалось Игорю, он сможет кончить даже так, чувствуя лишь жар и узость, и то, как Денис сжимал его собой.
– Вот так… да… а теперь мягче, м-м-м, медленно, давай, войди в меня ещё раз… Нет, стой, не так быстро, чтоб тебя, хочешь с вибратором в заднице на работу пойти?.. Давай, Гром, соберись!.. Ох, чёрт…
Подчиняясь сбивчивому шёпоту, который, тем не менее, ясно давал понять – как и натяжение ошейника и врезавшиеся в кадык металлические шипы, – что и как нужно делать, и когда, Игорь снова начал двигаться именно так, как хотел Денис.
Не покидало ощущение, что тот использует его сейчас в качестве живого фаллоимитатора, просто чуть более сложного и замороченного в управлении, и от этой мысли, от такого обезличивания – не зря он надел на него маску в виде собачьей морды, скрывающую лицо, – Гром начал ловить ни с чем несравнимый кайф, какого не добьёшься во время обычного секса, как ни старайся, уж он-то знал.
И в этот момент Денис напрягся, словно готовый перехватить контроль ещё больше, хотя сейчас-то Игорь готов был сделать вообще что угодно, подчинившись одному только взгляду, жесту и брошенному шёпотом слову.
Но рука Титова лишь слегка ослабила нажим на шею. Это всё ещё было больно, это всё ещё мешало дышать, но майор получил возможность чуть ускорить толчки, и очень быстро довёл себя до оргазма, яркого, как вспышка или взрыв, настолько сильного, что на какое-то время Игорь, кажется, выпал из реальности вообще.
Пришёл он в себя уже без маски, лежащий на Денисе сверху всей своей тушей, и он тут же спохватился, пытаясь приподняться – хотя мышцы во всем теле тут же охватила дрожь, будто он слишком уж их перенапряг, – но Титов остановил его, крепче обняв за шею.
– Куда, слышь, дядь? Лежи уж, – усмехнулся он и мазнул губами по щеке Игоря, мягко целуя. – Я не фарфоровый, в конце концов.
Дэн чуть извернулся, чтобы стащить с майора оба ошейника – и строгий, и его обычный, с Мурзиком, что означало окончание сессии. Гром на это только тихо выдохнул и провёл языком по шее Дениса, слизывая солоноватый от пота вкус его кожи, который хорошо успел изучить. Даже слишком хорошо.
Между ними было слишком жарко, мокро и тесно, да и член Игоря всё ещё был внутри, но это не мешало ему начать отрубаться прямо так. Денис, как обычно цокнув и начав ворчать, выбрался из-под Грома, но он-то знал, что это ворчание лишь ради самого ворчания, и что Денис не успокоится и не сможет лежать спокойно, пока не приведёт своего саба в чистоту и порядок. Он всегда сам этим занимался, потому что после сессий с ним у Грома, чаще всего, не было сил даже разговаривать.