Горький шоколад с молочной начинкой

      В первое мгновение после падения Чарли просто лежал на животе и тяжело дышал. Осознание происходящего медленно закрадывалось в его сознание, и когда он все понял, то с ужасом уставился на глиняные осколки от кувшина. Сердце застучало так сильно, словно в любую секунду могло пробить насквозь грудную клетку. Он почувствовал, как что-то болезненно уперлось ему в живот, а с губы упала маленькая капелька крови и приземлилась на древнее глиняное блюдце, лежавшее перед его носом. И в этот момент, когда Чарли захотелось закричать на весь музей, что это не его вина, что его нагло толкнули, чьи-то сильные руки легко подхватили его под мышки и поставили на ноги. — Чарли. — Перед глазами мальчика появилось обеспокоенное лицо наставника. — Ты в порядке? — Его глаза задержались на разбитой губе ученика, после чего он вытащил из кармана брюк белоснежный платок с золотистой вышивкой в виде незаменимой буквы «w». — Вот так. — Вилли осторожно приложил платок к губе. — Позже обработаю.       Чарли молча кивнул, и тут его взгляд зацепился за довольную ухмылку Буиху, стоявшего за спиной наставника. — Ты… Это все ты виноват! — зло закричал Чарли. — Ты толкнул меня! Толкнул целых два раза! — Что? — сделал удивленные глаза маленький египтянин. — Меня вообще не было рядом с тобой. Я только сейчас подошел. Я был на другой стороне музея, возле тех стеллажей, — он указал толстым пальцем на противоположную сторону от глиняной посуды. — И что интересного там находится? — спросил Вонка, поворачиваясь к Буиху.       Кондитер слегка улыбнулся, но его карие глаза яростно сверкнули. Он был полностью уверен, что Чарли говорит правду, а толстое отродье — лжет. Вот только доказать невиновность Чарли будет очень трудно, если только не найдется свидетель, который сможет подтвердить слова его мальчика. — Что же ты молчишь? — Чарли сжал кулаки. — Нечего сказать, да? Потому что тебя там не было! Ты был рядом со мной и толкнул меня! Из-за тебя у нас будут неприятности! — Он рванул на маленького египтянина с намерением врезать ему как следует, но был пойман за шиворот рубашки ловкой рукой наставника. — Успокойся, Чарли, — твердо произнес Вонка. — Дракой ты ничего не решишь, а только наживешь еще больше проблем. К нам и так уже идут.       И действительно, со всех сторон к месту «трагедии» как можно ближе приближались любопытные египтяне. Кто-то укоризненно качал головой, смотря на мальчика с разбитой губой. Кто-то негромко ругался по-арабски, посылая в сторону Чарли злые взгляды, а были и те, кто просто пытался лучше рассмотреть осколки от разбитого кувшина. От входа в главный зал музея к ним спешил тучный пожилой мужчина в белой рубашке и синей чалме. Было видно, что быстрый шаг ему дается непросто, но все же он не замедлился, пока не оказался возле гостей Египта. — Что здесь происходит? — спросил он по-арабски, но кондитер подал знак, что не понимает, что он спрашивает. Вонка знал несколько языков, но арабский не был в их числе. — Что произошло? — с сильным акцентом переспросил на английском полный мужчина и заметил осколки кувшина, разбросанные по всему каменному полу.       Прежде чем Вилли успел сказать хоть слово, отовсюду послышались голоса посетителей музея, которые наперебой докладывали о случившемся. И после их слов пышные брови тучного мужчины грозно нахмурились, и он стал смотреть то на иностранных гостей, то на осколки кувшина. — Вы хоть понимаете, что натворил ваш ребенок? — спросил он. — И как дорого вам придется за это заплатить? — мужчина повысил голос. — Как ваше имя? — Мое имя Вилли Вонка, — обворожительно улыбнулся шоколадный гений. — И я надеюсь, что вы дадите нам шанс объясниться.       Из толпы зевак послышался громкий шепот. По музею около десятка раз пронеслось имя «Вилли Вонка», и из темных глаз многих египтян исчезла прежняя неприязнь и злоба. — Вилли Вонка? — бросил удивленный взгляд тучный мужчина. — Тот самый знаменитый на весь мир кондитер, который совсем недавно устраивал розыгрыш золотых билетов для пятерых детей? — его глаза задержались на Чарли. — Совершенно верно, — подтвердил Вилли. — Что же… — протянул египтянин в синей чалме. Его маленькие глазки вдруг стали оживленными, а брови скрылись за краями головного убора. Было не трудно догадаться, что он что-то обдумывает. — Мое имя Табит, — через минуту продолжил он. — Я директор этого музея, и я думаю, что дальнейший разговор нужно перенести в мой кабинет. Прошу за мной. Этот мальчик с вами? — Он указал на Буиху. — Да. — Вонка с трудом сдержался, чтобы не скривиться от отвращения. Его руки чесались всыпать мерзкому мальчишке по первое число. — Хорошо. Идемте в ваш кабинет.       Кабинет директора музея представлял собой маленькую душную комнатку с одним открытым окном. Убранство кабинета было таким же бедным, как и обшарпанные зеленые стены. Здесь стоял лишь небольшой стол, явно повидавший лучшие времена, шкаф с книгами и фигурками и несколько стульев. — Итак, — заговорил Табит, устраиваясь за своим столом и указывая гостям на стулья. — Как же ты ухитрился упасть на посуду, мальчик? Споткнулся об канат? — обратился он к Чарли. — Нет, — покачал головой ученик кондитера. — Меня толкнули. Он толкнул, — Чарли указал на Буиху. — Это неправда! — воскликнул маленький египтянин. — Он сам упал, а хочет обвинить меня, — придав голосу плаксивости, протянул Буиху, а Вилли испытал желание отвесить мальчишке хороший подзатыльник. — Кхм, — кашлянул директор музея. — Как бы там ни было, я уверен, что ваши взрослые с вами разберутся. Главная проблема в том, что древний экспонат уничтожен. Вряд ли возможно склеить такие мелкие кусочки. Конечно, наши сотрудники попробуют это сделать, но работа потребует определенных затрат. — Табит посмотрел на Вонку. — Я понимаю, — кивнул кондитер. — Сколько я должен заплатить, чтобы закрыть этот вопрос? — Хм… — Табит потер ладонью лоб. — У меня есть к вам предложение, мистер Вонка. Признаться, мне давно пришла в голову эта идея, но все времени не было отправить вам письмо. Как вы, вероятно, заметили, наш музей хоть и насыщен богатством древности, но все же ему не помешает дополнительный доход. Как известно, ваш шоколад является самым лучшим во всем мире и пользуется невероятным успехом. Что таить… моя внучка пыталась найти ваш золотой билет и была очень огорчена, когда ей это не удалось. А моя идея заключается в открытии сувенирной лавки с вашим шоколадом, но не просто шоколадом, а сувенирным. Вы только вообразите шоколадные маленькие фигурки, копии древностей Египта. Конечно, мы не станем затрагивать богов, но разные мифические животные, необычная посуда, птицы… — начал перечислять Табит. — И можно запустить в продажу не только копии экспонатов музея, но и просто тематику Египта. Например, пирамиды Хеопса. — Он замолчал, дожидаясь ответа кондитера. — Интересная идея, — согласился шоколадный гений. — И на каких условиях вы хотите сотрудничать? — Вы поставляете готовую продукцию, — ответил директор музея. — Шестьдесят процентов от прибыли ваши, а сорок — музею. — Вы просите не простой шоколад, а готовые сувениры, — заметил Вонка. — Это потребует времени и мастерства. Мои условия: семьдесят процентов забираю я, а тридцать — музей. — Договорились, — недолго думая, кивнул Табит и протянул руку для пожатия. — Я не сомневаюсь, что сувенирная лавка имени Вилли Вонки очень быстро окупит сегодняшнюю неприятность. Когда мы сможем начать торговлю? — Не раньше чем через месяц, — ответил Вилли. — Мы с моим учеником только вчера прибыли в Египет и планируем здесь задержаться на две недели. Первая партия сувенирного шоколада тоже займет недели две. И подготовьте эскизы фигурок. Пока мне на ум пришли лишь шоколадные саркофаги и мумии, — хохотнул он. — Конечно, — вернув смешок, согласился Табит. — Я все подготовлю.       Распрощавшись с довольным директором музея, гости Египта и Буиху вышли на улицу. — Спасибо тебе, Буиху, — улыбнулся Вонка. — Твой проступок очень хорошо пополнит мой карман. Однако это не значит, что твои родители ничего не узнают. Я намерен им сообщить о твоем отвратительном поведении. — У вас нет доказательств, — ничуть не растерялся маленький египтянин, но все же секундный страх в его глазах Вилли успел уловить. — Отец вам не поверит. — Мне все равно, поверит он или нет, но он все узнает, — ответил кондитер. — А теперь идем домой.       Когда они вернулись в дом археолога, то самого хозяина в доме не было. Вилли решил дождаться Акила и рассказать про поведение их сына сразу обоим родителям. — Чарли, позволь я осмотрю твою губу, — произнес кондитер, как только они оказали в их комнате. — Все в порядке. — Чарли настороженно наблюдал, как наставник открыл чемодан и, порывшись, вытащил тюбик с какой-то мазью. — Может, не надо? Она уже прошла. — У тебя кровавая ссадина на нижней губе, а ты говоришь, что она прошла, — усмехнулся Вонка. — Не бойся. Это всего лишь мазь как раз для таких случаев. Она не будет щипать, обещаю. Иди сюда.       Мальчик повиновался. — Чарли, я принял решение снять для нас отдельный дом, — аккуратно нанося мазь, сообщил Вилли. — С видом на Нил, м? — улыбнулся он. — Я не хочу ждать новых неприятностей от этого мальчишки. Вчера он предложил тебе сигареты, сегодня по его вине уничтожен экспонат из музея. И это не считая его наглого вранья. А что будет завтра? Что еще он придумает? — Но мы ведь завтра собирались на раскопки, — вспомнил Чарли. — Если мы сегодня уйдем, то Акил может отказать нам в экскурсии. А я так хотел посмотреть на настоящую гробницу… — Я не знаю, Чарли, — вздохнул наставник. — Когда он вернется, я поговорю с ним и все объясню. Он не глупый человек и должен меня понять. Если он не откажет, а я склонен думать, что он не возьмет свои слова обратно, даже если мы уйдем, то, скорее всего, Буиху отправится на раскопки вместе с нами. А мне это очень не нравится…