Happiness

Знает ли Солнце? Он знает, что я первым влюбился в тебя? В тот момент, когда я проплыл мимо тебя, облетел тебя, изучил тебя. Я всегда оставался бодрым. К черту закат, я не хочу видеть, как тёплые цвета сливаются друг с другом, я хочу видеть звезды, которые я создал,как совершенный комплимент тебе. Так скажи мне, лунный человек, знает ли Солнце? Он знает, какой ты красивый? Я мог бы на протяжении световых лет продолжать рассказывать о каждой особенности, которая была тебе подарена. Твоя потрескавшаяся фарфоровая кожа, к которой я хотел бы прикоснуться и почувствовать, поцеловать и исцелить, прижимая тебя к моему сердцу. Твои глаза, которые тебя украшают, слишком обычные, просто карие, но для меня это то, на что я хочу смотреть всю жизнь, и даже больше. Твои губы, вероятно,мягкие как облака, на самом деле я никогда и не знал. Но знает ли Солнце? Твое тело похоже на скульптуру ручной работы, созданный для того, чтобы я обвил себя вокруг твоего тела и чтобы это чувство захлестнуло меня на всю оставшуюся вечность. Твои волосы, вероятно, нуждаются в стрижке, но я бы никогда так не сказал, потому что в тебе нет недостатков. И даже в самые яркие дни знает ли Солнце? Он знает, как ты плачешь? Помнишь тот раз, когда ты плакал, когда я создавал звезды, сцепляя руки вместе, пока не сформировался небольшой яркий шар, готовый к запуску в космос, чтобы вскоре вырасти в море бесконечных звезд? Но что более важно, помнишь, почему ты плакал? Из-за этого дурацкого горящего шара, буквально, из-за Звезды. Из-за Солнца. Из-за того, кто призван обезопасить тебя и убедиться, что может осветить Землю, пока ночь опускается с другой стороны. Ты рыдал у меня на плече, дрожал в моих руках, пока не перестал. Пока ты, наконец, не успокоился, дыхание стало ровным, сопение стало более нежным, и только моя одежда осталась влажной. Не то чтобы меня это волновало. Это ведь был ты. И мы так и остались, молча глядя на Землю. Время от времени ты просишь меня сделать новую звезду. И кто я такой, чтобы отказывать такому хорошенькому мальчику. Кто я такой, чтобы соревноваться с луной. С одной из множества лун в нашей галактике, в нашем Млечном Пути, во всем космосе, но для меня ты единственная луна, которую я когда-либо хотел видеть в моем сознании, в моей душе, в моей жизни. Лунный человек, будь честен со мной, Солнце знает? Он знает, что тебя раздражает? Ты называешь меня надоедливым и слишком навязчивым. Иногда я не знаю, отвечать ли мягким «ой» или, может быть, просто отшучиваться , но я точно знаю, что я твоя самая большая мозоль. Я пристаю к тебе, когда в Азии и Австралии ночь, когда ночь в Южной и Северной Америке, иногда ночами, я утомляю тебе, когда Антарктида спит. Я делаю это не специально, я делаю это с определённой целью. Чтобы заставить тебя улыбнуться. Ты ненавидишь, когда я приношу тебе подарки с планет. Ты ненавидишь, когда я путешествую по разным солнечным системам. Ты ненавидишь, когда я отказываюсь носить синее. Ты ненавидишь, когда я кричу слишком громко. Ты ненавидишь, когда я хожу по полу в твоем доме и оставляю следы из серебристой грязи. Ты ненавидишь, когда я случайно обжигаюсь, образуя слишком горячие звезды. Я извиняюсь перед тем, как рассказать, что однажды они вырастут и станут Солнцем для какой-то другой планеты Земля. Но больше всего ты ненавидишь во мне то, что ты не полагаешься на меня. Ты полагаешься на Солнце. Ты полагаешься на него как на свет, который тебе нужен, чтобы светить людям. Ты полагаешься на него, чтобы держать себя и Землю на орбите. Ты полагаешься на него, чтобы сформировать различные фазы, видимые человеческим глазом. Но ты не полагаешься на меня. И, если честно, я думаю, что это тоже моя самая большая мозоль. Однако я не могу перестать задаваться вопросом, знает ли Солнце? —Знаешь что, Сапнап , ты можешь просто… ты можешь перейти к делу? Джордж буквально горит прямо сейчас. Щеки стали нежно-розовыми, его смущение невозможно скрыть. Он знает, как сильно я тебя люблю? Потому что я тот, кто нарисовал тебе небо, я тот, кто помнит всё что ты любишь и что не любишь, как свои пять пальцев, я тот, кто будет с тобой буквально до конца света. Я тот, кто всегда к тебе вернётся . Того, кто так отчаянно жаждет, чтобы твоя прекрасная душа просочилась сквозь мою и заразила ее только любовью и радостью. Я сделаю тебе предложение в галактике звезд и буду искренне любить тебя ещё долгое время после нашей вспышки света. — Так ты по-прежнему будешь любить меня, если я буду не нужен галактикам? Сапнап берет руки Джорджа в свои, поднимает его с поверхности луны, и они снова мягко спускаются вниз. Сапнап пытается на этот раз прыгать намного выше, поднимается пыль, и благодаря силам Сапнапа они взмывают в тёмное небо, крепко сжав руки и глядя друг на друга. — Знает ли солнце, что я полюбил тебя первым? Сапнап шепчет вопрос, как будто звук может путешествовать в космосе. На самом деле не может, никто их не слышит, кроме них. Лунный мальчик лишился дара речи, он подошел ближе, одна рука обняла его за талию, а другая держала его ладонь . Джордж положил руку Сапнапу на плечо, словно показывая что готов танцевать. Он знает, что ещё не ответил ни на один из вопросов. Но в этом нет необходимости, если Сапнап может так легко его прочитать. Звездорождённый опирается лбом в лоб Джорджа, пряди волос перемешиваются, дыхание ровное, но тяжёлое . Их тела покачивались,но музыки не было, они и не нуждались в ней. Как будто в этот момент время остановилось. — Скажи мне, если ты хочешь, чтобы я ушел прямо сейчас. я уйду. И тогда Джордж вспомнил, почему вообще начался этот разговор о Солнце. Потому, что он сказал Сапнапу , что больше не может его видеть.Он слишком отвлекал. Всегда когда он заходил, чтобы поздороваться, он отвлекал Джорджа. Он не может сосредоточиться на своих простых задачах: удерживать океанские приливы на месте, обеспечивать свет ночью, отображать правильную фазу. И это сказывалось на людях. И Солнце было недовольно этой новостью. Трудно сказать кому-то, кого вы так сильно держите в своем сердце, уйти. Джордж даже не осознавал, что плачет, пока не увидел, как его слезы текут вверх, а не по щекам. Он хихикнул, когда Сапнап нежно улыбнулся, прежде чем слёзы исчезли так же быстро, как и появились — Я не могу. Он говорит,его голос такой прерывистый, хриплый, уже не такой ровный, каким его помнит Сапнап. — Тогда я пойду — Сапнап говорит, но не отстраняется. Вместо этого он смотрит на Джорджа, прижимая его ближе, чем когда-либо. Он ждет, пока не услышит рыдание, пока его панцирь не сломается, и он кладет голову Сапу на плечо. И Сапнап ждет, пока он не выплеснет эту боль , потому что знает, что не может остаться. — Он знает Сап, и я знаю. Джордж поднимает голову, и как только он это делает, Сапнап наклоняется вперёд и сокращает расстояние между ними. Их поцелуй был мягким, это было больше, чем просто потребности и желания. Потому что это и есть любовь - не связанная с жадностью. Их губы двигались синхронно, идеально дополняя друг друга. Они тяжело дышат и вздыхают, сжимая ладони, закрывают глаза. Это был их первый… и последний поцелуй, по крайней мере, сейчас. В каком-то смысле это было немое прощание, потому что даже после того, как они оторвались, даже после того, как Сапнап вернул своего лунного мальчика обратно на поверхность Луны, даже после того, как Джордж смотрел, как его звездный мальчик уплывает обратно на Землю, чтобы замаскироваться под человека, даже после того, как он начал тихо плакать, ни один из них не попрощался. И Сапнап ни разу не заплакал. Ни до, ни во время, ни после. Он был более чем счастлив, что последние секунды он мог провести с Джорджем, с его луной. И, может быть, в какой-то другой Вселенной они встретятся снова, или, возможно, они уже живут в этой Вселенной, только в прошлом. И Солнце, он знал о звездорожденном , мальчике, который любил формировать разные звезды, любил путешествовать по Млечным путям, украшая пустоту, как если бы вы посыпали присыпкой кекс. Он знал о том лунном человеке, который безнадёжно смотрел на него. Он видел, как они влюбились, но людям нужен Джордж. — А я нет? Сапнап шепчет Дриму, их Солнцу. Дрим ласково смеётся , когда из его золотых прядей исходят жёлтые и оранжевые пары. — Ты не человек, Сап, ты это знаешь.