Внеорбитные

— Я редко обращаюсь по личным мотивам, Мью. Но сегодня прошу тебя. Возьмись за эту работу. — Нет. Я больше не занимаюсь охраной частных лиц.       Если бы предложение было сделано хотя бы месяц тому назад, когда Мью уже полгода был почти без работы, он бы согласился. Наверное. Но последний его клиент попал в передрягу с серьезными ребятами. И за его спасение Мью отвалили стоимость элитного авто. Так что, особо не нуждаясь в деньгах, но дико нуждаясь в отдыхе, Мью не подаёт ни единого признака надежды, что позволит уговорить себя. — Мью, это личная просьба. Моя личная просьба. — Пи Берм, — Мью двигает шеей, сзади которой звонко щелкает, — я бесконечно уважаю вас… но нет.       Пи Берм. Он знает Мью с детства. Лучший друг его родителей, правда, повзрослев, Мью узнал, что Пи Берм когда-то соперничал с его отцом за любовь его мамы, но потом смирился и просто пожелал им счастья. Именно он отвёл Мью в секцию по рукопашному бою. В каком-то смысле, именно он сыграл немалую роль в том, что Мью стал профессиональным телохранителем. Лучшим в своём деле. — Я бы не стал просить, если бы дело не было столь серьезным.       Мью всё ещё настроен отрицательно. Но вопрос в его взгляде позволяет Пи Берму продолжить: — Ему угрожают. Угрожают расправой.       Мью хмурится: — Ему? — Да. Я работаю на него. В смысле, я его агент, менеджер и продюсер с одном лице. Если так угодно. — Пфф, Дай-ка угадаю, — Мью делает глоток bubble-tea, — очередная звезда, которую донимают двинутые поклонники? Полагаю, вы ещё даже сумеете заработать на шумихе вокруг этой ситуации. — Нет, Мью. Ты не понимаешь. Ему не просто угрожают, оставляя кровавые послания повсюду, где он бывает. Последний раз в одном из подарков на фанмите была заложена микро-бомба. Произошел взрыв. Никто не пострадал. Ему сказали, что загорелась проводка в иллюминации от перегрева. — Проводка в иллюминации загорелась от перегрева и спровоцировала взрыв? — хохочет Мью, — Пи Берм, вы прогуливали уроки физики в школе? — Неважно. Нам было необходимо как-то успокоить Галфа. — Галфа? — прищуривается Мью. — Да. Галф Канавут Трайпипаттанапонг. Вообще-то действительно звезда, если ты не знал. Лакорны, реклама мировых брендов, собственная коллекция спортивной одежды и парфюмерии. Серьёзно не слышал о нём или делаешь вид?       Мью только пожимает плечами. — Ясно. Ну вот и познакомишься. — Я еще не сказал «да». — Так говори и поехали. Он ждёт. — Вы договорились о встрече со мной, даже не получив моего согласия? — Мью. Ему действительно грозит опасность! Я бы не стал уговаривать, если бы это не было дело такой важности. Пожалуйста, Мью. Прошу тебя.       Мью убирает руки в карманы и, раскачиваясь на пятках, равнодушно произносит: — Двести пятьдесят тысяч бат в неделю.       Пи Берм присвистывает: — Ого. А ты не продешевеешь, мальчик. Аппетиты у тебя ещё те. — Нет так нет. Я не настаиваю.       Пи Берм усмехается: — Хорошо. Лишь бы вы поладили.       Мью опять пожимает плечами. А через полчаса они прибывают на место очередного — второго за день — воркшопа Галфа. По пути Пи Берм успевает объяснить ему, что Галф параллельно снимается в двух лакорнах сразу, в одном из которых его партнёром является парень, а в другом — девушка. — Надеюсь, тебя не смущает, что твой клиент и в жизни — би. — Во-первых, потенциальный клиент. Во-вторых, если мы подпишем контракт, я буду охранять его жизнь, а не его член и задницу, верно?       Пи Берм смеётся, хлопая Мью плечу: — Всегда ценил твою находчивость, Мью. Но должен предупредить: Галф тоже, как бы это помягче выразиться, остёр на язычок. Будь начеку.       Просторная студия, в центре которой сидят в объятиях друг друга двое молодых людей. У обоих на коленях текст. Пи Берм выдерживает паузу, а затем громко зовёт: — Галф, можно тебя на пять минут?       Один из парочки поднимается на ноги. Что сразу бросается Мью а глаза, так это огромные темно-сливовые глаза и красивые острые скулы, прикрытые черными прядями волос до подбородка. Парень высокий, может бы даже, на пару сантиметров выше Мью самого. Одет просто, но все равно со вкусом. А ведь сам Мью не соизволил даже переодеть свои домашние футболку и джинсы с потёртыми оттянутыми коленями, когда со скрипом согласился ехать сюда. — Э-э, Галф. Хочу представить тебе Мью. Он будет твоим телохранителем. Я уже рассказывал тебе о нем.       Галф складывает ладони и приветствует Мью, не склоняя головы, как того требует этикет. Всё-таки Мью уже за тридцать, а этому мальчишке от силы двадцать три — двадцать пять. Мью тоже приветствует его без особого почтения. — Хм, если честно ожидал увидеть что-то другое, Пи Мью, — не без иронии в голосе резюмирует Галф, бесцеремонно оглядывая Мью с головы до пят. — А где же чёрный смокинг, чёрные очки и по пушке в каждом кармане? Ну, предположим, как у Джеймса Бонда на службе у Её Величества? — Джеймс Бонд — шпион, а не телохранитель, — преспокойно отвечает Мью. — М, — Галф не теряет ироничных интонаций, — но я, Пи Мью, человек публичный. И часто выхожу в свет. И было бы здорово, если бы сопровождающее меня лицо тоже выглядело подобающим образом. Хотя, если честно, ума не приложу, зачем Пи Берм так заморочился с моей безопасностью. Той охраны, что есть, вполне хватает.       Мью мелко кивает и отвечает: — Полагаю, мы не поняли друг друга. Хорошего дня, — Мью кивает обоим — и Галфу и Пи Берму, а затем покидает студию.       На улице его догоняет Пи Берм: — Мью, стой! — Пи Берм. Нет. Телохранителем — да. Быть может, согласился бы. Но аниматором, эскортом, тренажёром для его остроумия — нет. — Триста тысяч в неделю. — Я не настолько нуждаюсь в деньгах. — Мью! — Один вопрос, — Мью всё-таки останавливается, — ну так, из любопытства: он вообще в курсе, что именно происходит?! — Нет, — честно сознается Пи Берм. — Не в курсе. — Вы говорили про какие-то там кровавые послания. — Да. Их оставляли в его гримёрных, в автомобиле, даже на его постели в охраняемом как королевской резиденции доме. Мы успевали обнаружить их раньше Галфа. — Сомневаюсь, что вы точно знаете, как охраняется королевская резиденция. — Но тебе-то ведь это известно не понаслышке.       Мью ухмыляется. Да. Ему это известно. И очень хорошо. — Соглашайся, Мью. Никто не сможет его защитить так, как ты. И он неплохой парень. Но вся эта популярность, конечно, сделала свое дело.       Мью задумывается, а затем говорит: — У меня есть условия: он должен узнать обо всём, никаких выходов в свет без моего ведома и сопровождения, полный доступ к охранной системе дома и её усовершенствование. А также я лично должен побеседовать с каждым, кто работает на него или бывает в доме в качестве приглашенного. — Я согласен. — А он? — Он тоже согласится. Слово за тобой. — Хоть одна дурацкая острота в мою сторону — и я умываю руки. — Я поговорю с ним. — Ну это вряд ли поможет.       Оба хихикают. Затем Пи Берм подвозит Мью домой. А на следующее утро он неприлично долгое время проводит в душе и слишком уж придирчиво копается в своём гардеробе.