У всего должен быть финал. Нет ничего ужаснее, чем обнаружить конец. Ещё вовсе не конец. Бегун, разорвавший грудью финишную ленточку и увидевший, как впереди натягивают новую; боец, подбивший танк и обнаруживший за ним ещё парочку; долгая тяжёлая беседа, закончившаяся словами «а теперь давай поговорим серьёзно»... Финал должен быть хотя бы для того, чтобы за ним последовало новое начало. (с) Сергей Лукьяненко, книга «Черновик»
Рука А Нин дрожала. По позвоночнику пробежал холодок, когда она подняла взгляд и осознала, в кого она на самом деле попала. Хотела ли она этого? Определённо нет. Но не наведи прицел она, тот здоровяк из расхитителей сделал бы это за неё. И вот уж в чём она не сомневалась, так это в том, что его пуля попала бы точно в цель, в отличие от её. А Нин не убийца. Сейчас она — спаситель. Только спасла она в итоге, всё равно, не того. И попала она совсем не туда, куда планировала. Но это уже имело мало какое значение. Не смотря на всё это, взгляд девушки не поменялся. Она так же уверенно и твёрдо сжимала в руке пистолет, так же смело смотрела в глаза того, в кого секунду назад целилась. И эти тёмные глаза напротив были в бешенстве, но в то же время и в растерянности. Одновременно в них плескалось одно очень сильное и тёмное желание — убить. Растерзать прямо на месте без единого шанса на спасение. Без единой надежды на будущее. Только истекающий кровью У Се на его руках сдерживал этого зверя. Монстра, который тысячи раз убил её в своих тёмных мыслях самым жестоким способом. Стёр само её существование из этого мира. Сердце забилось где-то в горле, пульсацией отдавая в голову. Она мучительно сглотнула, в мыслях прокручивая, что она «спаситель», а не убийца. Она может спасти только так… — Вот чёрт! Вы с ума сошли? — Вскричал шокированный Цзинь Ваньтан, стоявший позади основной группы, прямо за спиной А Нин. Он тоже был напуган и, конечно, не рискнул заступиться за Чжана, как те два болвана. А Чжан Цилин вдруг почувствовал, что окружающий его мир отошёл на второй план, исчез, растворился, а сами звуки словно погрузились под воду, оставляя после себя звенящую тишину. Перед ним был лишь один человек: эти до боли знакомые черты лица, слишком уставший взгляд и угасающая улыбка. Парень смотрел в эти большие глаза напротив, что лучились добротой, искренностью и заботой, и изо всех сил заставлял себя не прерывать зрительный контакт. Он боялся пропустить даже то самое маленькое изменение в них. И, к сожалению, видел, как следы темнеющего сознания медленно затуманивают взор, закрывая за собой другие чувства. В руку толчками билась горячая кровь У Се, казалось, в унисон с его обливающимся кровью сердцем. У Се, его Мир, казался таким хрупким, что любое прикосновение могло разбить его на тысячи осколков и унести с потоком ветра в неизвестность. Чжан бы потратил все свои жизни на их поиски, если бы был хоть один маленький шанс, что они вновь встретятся в конце пути. Он больше никогда, никогда в жизни не хотел видеть этого зрелища. Сейчас внутри него творился настоящий хаос. Тем не менее, Сяо гэ держал себя в руках, уже вырисовывая в голове дальнейший план действий. И он точно включал в себя спасение своего Мира. У Се, наконец, перестав бороться с болью и сонливостью, прикрыл глаза. Толстяк зачем-то стал его трясти, в слезах и соплях прося очнуться. Но Цилин знал: не очнется, не сейчас, когда болевой шок пересилил и заставил мозг отключиться. Единственное, на что он мог рассчитывать в данный момент — это зажать покрепче рану и незаметно провести губами по виску, проверяя температуру. — У Се!!! — Закричал Профессор У, который был привязан верёвкой к столбу слева, и попытался рвануть вперёд, чувствуя, как больно впиваются переплетённые волокна в рёбра, — ублюдки, кто вам позволил поднимать оружие?! — Профессор, помолчите! — Пнул его расхититель, тот, который был ниже всех, и усмехнулся, — а мы и не стреляли, это сделала ваша же ученица… как некрасиво получилось-то…Несколькими часами ранее.
Паньцзы начал замечать неладное ещё с того момента, как две экспедиционные группы объединились. У Саньшен очень внимательно следил за двумя расхитителями, которые оказались с ними в главном зале гробницы, и указал на это и своему помощнику. Эти двое не выпускали оружие из рук, как только оказались в помещении, будто знали, что здесь может что-то произойти. Да и несвойственная ему тревога всё сильнее и сильнее одолевала военного. — Третий господин, почему вы взяли с собой этих троих расхитителей? — Шёпотом тогда поинтересовался он, делая вид, что смахивает пыль со статуэтки в стене, и косясь на Цзю Декао, отдыхавшего в нише. — Это стало условием этого человека, — мужчина кивнул в сторону старика (Цзю Декао) и немного раздражённо цокнул, — это его люди, и я не пользуюсь у них в расположении. — Они опасны… Хорошо, что с нами нет третьего молодого господина, — вздохнул помощник, разворачиваясь в другую сторону от Профессора У. — Здесь где-то есть ещё один из них, — полушёпотом предупредил он. А в голове пронеслась шальная мысль: «Хоть бы У Се с ним не встретился». Но, к сожалению, когда они объединились, оказалось, что тот самый третий человек был со студентами, но он не показывал признаков агрессии, как те, что с Цзю Декао. У Саньшен тогда вздохнул с облегчением, осознавая, что племяннику никто не навредил. Он, конечно, был чуть-чуть помятым, но даже, вроде как, нашёл друзей. Это не могло не радовать обеспокоенного дядюшку. После детального пересказа, что случилось за нападением насекомых, они вместе, уже полным составом отправились в «сердце» гробницы — место, где похоронен сам император. Так и совпало, что в конечной точке этой экспедиции они подошли все вместе, но, к сожалению, неся в себе прямо противоположные цели. И в первую очередь под прицел попал, неожиданно, Чжан Цилин. — Почему мы так долго топаем до этого склепа? — Возмутился бритоголовый расхититель, вышагивая чуть поодаль остальных, так, чтобы всех было видно. — У Саньшен, ты что-то скрываешь? — Нервно спросил Цзю Декао, тыкая узкой тростью в спину профессора и тяжело вздыхая, — ты сделал уже несколько неверных поворотов и ведёшь нас непонятно куда. Ты хочешь нарушить нашу договорённость? — И в мыслях не было, — фыркнул на это Третий дядя, вышагивая чуть впереди и разворачиваясь лицом к коллекционеру, — поверьте, я о вас же забочусь, — кивнул головой он, складывая руки на груди и зажимая тем самым фонарик, — мы обходим очень опасные ловушки. Подумайте, мы же здесь не одни, со мной молодое поколение, в первую очередь, я должен их беречь… — Мне плевать, — отозвался на это старик, — мы в силах обойти эти ловушки, какими бы они не были… — Босс, я слышал, что среди них, — вмешался в разговор другой расхититель, что был ниже остальных, и мотнул головой в сторону студентов, — есть человек, который уже тут побывал и обошёл все эти ловушки. Почему бы нам не сократить наше пребывание здесь? — Это правда? — Хмуро переспросил Декао, не спуская глаз с У Саньшена и медленно присаживаясь на выступ, предназначенный для свеч, он чувствовал, что происходит что-то не по плану, — ты намеренно скрываешь такую информацию? — Как я уже говорил: даже в мыслях не было, — спокойно парировал собеседник, и, видимо, поняв, что начался незапланированный привал, тоже облокотился о стену, бездумно свеча фонариком в потолок, — никто из этих детей никогда не был здесь. Да и подумайте, разве в их возрасте это представляется возможным? Мы не первые, кто сюда осмелился войти и зайти так далеко, но я, в самом деле, не думаю, что такое возможно… — И то правда, Третий господин, они лишь дети, — согласился Паньцзы, оказываясь рядом и незаметно подсовывая в руки Саньшена маленький предмет, — я уверен, что до сегодняшнего времени они и не слышали, что существует такое место… — Тогда почему на стенах всю дорогу встречались такие знаки? — Мужчина ткнул пальцем в стену рядом с выходом в помещение, где красовался почти незаметный знак опасности Сяо гэ, — если не ты скрываешь это, то это был один из студентов! Ты не мог не знать об этом… Но, к счастью, я знаю, кто это, — прокричал расхититель, найденный в вонючем гробу, и, переводя свой палец на Чжана, хищно оскалился, предвкушая скорую расправу. Чжан Цилин оставался спокойным, почти не следя за перепалкой людей вокруг: его больше интересовала неприглядная выемка под потолком — смутно знакомая. Он и вправду здесь был раньше и даже отбивался от летящих волной стрел, когда задел спусковой механизм подвесного гроба. Постепенно вспоминая больше свои телодвижения, а не цели, он метнул взгляд в другую сторону, где по идее должен быть этот самый гроб. Но его не было! Что-то шевельнулось в голове, но быстро растворилось на фоне громких споров извне. Очнулся он, когда в него тыкал пальцем экипированный здоровяк, который по-прежнему пах отнюдь не цветами. Краем глаза он заметил обеспокоенный взгляд Толстяка, который выглядывал из-за своеобразного алтаря в конце комнаты. Там был спрятанный выход — всплыло само собой в голове. — Отвечай, это ты оставляешь эти знаки? — Стоя почти вплотную и тыча пальцем в самую грудь, пробасил мужчина, отчего-то кривя лицо в брезгливости. Сяо гэ молчал, не считая нужным раскрывать свои тайны. Из всех собравшихся всё равно о нём знал только У Саньшен, который, несомненно, тоже был заинтересован в сохранении этой информации. Никто не понял, в какой момент всё перевернулось, но не прошло и минуты, как все, у кого было оружие, резко повыскакивали, направляя его друг на друга или переводя ствол с одного на другого. Некоторые девушки тут же завизжали, закрывая руками голову и присаживаясь к земле, но больше всех стучал зубами от страха руководитель группы видеосъёмки: через секунду стало понятно, что он, кажется, описался. — Ох, я не собирался прибегать к таким мерам, поймите, — сладким голосом заговорил Декао, направляя пистолет на Третьего дядю, в то время как Паньцзы целил свой в коллекционера. Все перешли в режим боевой готовности: один из расхитителей держал на прицеле студентов, другой — Сяо гэ, третий — Паньцзы. Расстановка сил была неравномерной. — Что это значит? — Процедил руководитель практики, которая, к слову, постепенно перешла в разряд очень опасной, — кажется, у нас был договор. — Конечно, и который ты нарушил, скрывая от меня ценную информацию, — он непринуждённо достал портсигар и медленно закурил сигару с помощью одной руки, — поэтому я вынужден разорвать наши договорённости. — Профессор У, ч-что же нам делать? — Взмолился Швабра, опускаясь на пол по велению направленного на него ружья. Он проглотил всхлип, на корточках прижимаясь к боку Цзинь Ваньтана, глазами спрашивая, в порядки ли он. В это же время воцарилось молчание. Неизвестной переменной стала А Нин, которая вывела из тени У Се, держа у его горла нож, и подначивая делать шаги вперёд. — Лучше бы вам послушаться, Профессор У, — жёстко припечатала она, наблюдая за напряжённым мужчиной, который уже было подорвался навстречу, — в моих руках жизнь вашего горячо любимого племянника. Конечно же Третьему дяде ничего не оставалось, как подыграть захватчикам, и он попросил Паньцзы опустить пистолет, не отрывая взгляда от лица У Се. Тот, на удивление, казался даже спокойным, только излишне бледноватым. Это отметил не только преподаватель, но и Чжан Цилин, который медленно сделал вдох, скрывая бурю глубоко в себе. — Свяжите его, — кивнул Декао своим головорезам, и один из них тут же оказался рядом, грубо привязывая У Саньшена к колонне почти в середине помещения. К счастью, Паньцзы предвидел такой итог и передал своему нанимателю складной нож незадолго до этого. — Итак, Чжан Цилин, полагаю? — Так же сладко-певуче спросил Цзю Декао, присаживаясь напротив него, в то время как парень как стоял в том углу, так и остался, практически не двигаясь. Каким-то чудом Толстяку удалось остаться незамеченным в той самой нише со скрытым входом, откуда он напряжённо наблюдал, пока не предпринимая никаких действий. Рядом с ним стоял Лю Сан, закрывая спиной студента от глаз, и готовя для других отступной путь. — К сожалению, у нас не так много времени в запасе, так что предлагаю сотрудничать со мной и быстренько рассказать про ловушки или, лучше, провести к императору, ты же не так просто царапал каракулями стены, — вздохнул старик, исподлобья наблюдая за реакцией студента: он показался каким-то равнодушным ко всему происходящему. Больше всего раздражало то, что он казался смутно знакомым, будто они виделись и не раз. Но парень оставался молчалив. — Что ж, может, ты заговоришь по-другому, если я прострелю тебе ногу? — Играючи предложил старик и, махнув рукой своему подчинённому, тем самым разрешая действовать, приготовился к зрелищу. Мужчина перехватил ружьё поудобнее, направляя дуло в сторону правой ноги Чжана. — Нет! — Воскликнул У Се, пытаясь вырваться, но А Нин схватила его за волосы, оттянув голову назад и открывая вид на беззащитную шею, на что он не сдавался, — Сяо гэ ничего не скажет, он всё равно не скажет! Послушайте…! На этих словах действия резко прекратились, а Цилин внимательно следил за каждым движением парня и ножа, почти прижимающегося к его коже. Он был готов к сиюминутному броску. — Ну же, скажи нам, почему? Полагаю, ты многое знаешь, в отличие от своего бестолкового дяди, — заинтересованно спросил Декао, впрочем, не ожидая ничего, кроме бесполезного оттягивания времени. Эта семейка У никогда не решала дела по-честному. — Он…он, — У Се смотрел прямо в глаза Чжана, не отрываясь, будто что-то для себя решая и находя ответ, — он не помнит! — На этих словах он зажмурился, будто его прямо сейчас ударят по лицу, — у него амнезия, он не помнит ничего, он не поможет вам, прошу, отпустите… — Хм, допустим, я тебе поверю, то кто же оставляет эти знаки? У вас завелась своя «крыса»? — Переводя взгляд на У Се, скучающе произнес коллекционер, стряхивая пепел на пол со своей наполовину прокуренной сигары. — Что? — Не понял парень, даже как-то выпрямив спину в знак протеста, — нет! Среди нас нет того, кто оставлял бы их… — А так ли это? — Прищурился старик, на что один из расхитителей вдруг поднял на ноги первого попавшегося из толпы студента. Им оказался Ваньтан. Мужчина наставил на него оружие, на что тот неловко и совсем неустойчиво стоял на трясущихся ногах, — решили схитрить… ладно, ты тоже скажешь, что этого не делал никто из вас? Всё происходило очень быстро и стремительно, и расхитители, в отличие от своего босса, не были такими напускно-терпеливыми. Палец мужчины повис на спусковом крючке, готовый выстрелить в любую минуту, причём ему было неважно, в голову или в живот. На самом деле, студента уже ничего бы не спасло. — Это всё Молчун, это он, я сам слышал их разговор с У Се и Стариком Ваном! — Внезапно воскликнул Швабра, трясясь неподалеку, и не сводя глаз со своего товарища, — отпустите моего друга, я сказал, я всё сказал — это чистая правда. Поверьте! — Умолял парень, подползая ближе к ногам вооружённого. У Се прикрыл глаза. Всё действительно может закончиться здесь, так и толком не начавшись. Не только для него, но и для Сяо гэ, и ещё для кучи свидетелей. Он неловко сглотнул, решаясь, уговаривая себя, что обязательно должен. В голове ни единой мысли, разве что только… Он резко подался назад, выходя из захвата держащей его действительно сильной девушки, и так же резко вперёд, бросаясь в сторону Цилина. Он вырвался. Конечно, он вырвался, ведь он борется не за себя, за друзей, за тех, кого он наконец-то может так назвать! Не было ни единой мысли поступить как-то иначе! По руке слабо чиркнул нож, но лишь задел кожу на ладони. — У Се! — Подхватил его Чжан, когда он неловко споткнувшись в паре шагов от него, полетел носом вперёд. Удержал, помог встать рядом. Теперь они были вдвоём против остального враждебного мира. Но бежать по-прежнему некуда. Позади остальных студентов что-то резко громыхнуло, и вот на свет выводят уже Панцзы, немного хромающего и глупо улыбающегося. Ну дурачок же! — Над драконом, лежащим на отмели, может смеяться даже креветка*, — продекламировал гордо он в сильной хватке мужчины, когда тот пёр его из лаза за шкирку, — чёртова пыль, не чихни я невовремя, и никто бы и не заметил! — Какие непослушные детки, — прощебетал Цзю Декао, делая последнюю затяжку сигарой, — но вернёмся всё же к насущным делам. Я пока добрый и прощу ваши шалости, если сейчас же не отведёте меня к указанному месту. В самом деле, я уже слишком долго терплю… Конечно же, Старика Вана тоже пихнули к Сяо гэ и У Се, направив оружие на всех стразу, как только он всем весом подался вперёд. — Фух ребята, кажется, мы с вами где-то уже виделись, да? — Обращаясь к парням выдал он, неловко смеясь и переваливая весь вес на здоровую ногу, — кажись мы в одной лодке, правда? — Помолчи, а? — Предложил У Се, хватая за локоть друга и притягивая к себе поближе под бок. Теперь они ещё больше походили на зажатых игривым котом в углу мышек. Вроде как сытым котом и вроде как не так уж и сильно испуганных мышек. — Я просто нервничаю, ясно? — Прошипел он, вставая, наконец, нормально на ноги, а не виснув на У Се, — и вообще — это всё Молчун виноват, не мог в другое время ставить свои бесполезные пометки? Здесь всё равно все механизмы давно заржавели, ни одна не сработала, как ни старайся… — Не вали всё на Сяо гэ, — так же в ответ прошипел Се, немного возмущённо, — ты тоже виноват, я же не говорю об этом! — Чего-о? — Даже хрюкнул парень, подскочив на месте, — я тут ни при чём! — А кто направо и налево рассказывал, что это знаки Сяо гэ, а? — Поделился второкурсник, хватая за локоть покачнувшегося товарища, — тебе по секрету сказали, а ты тут же всем растрезвонил, трепло! Из-за тебя мы в этой ситуации! — Бежать! Нужно срочно бежать! — Решительно и на ухо зашептал он, — Что ещё-то? — Ага, прямо сейчас встанем и уйдём, а остальные пусть за наши ошибки расплачиваются! — Зашипел змеёй У Се, оглядывая сидящих на корточках студентов. Они такое не заслуживали. — До чего вы забавные, однако, — захихикал старик, наблюдая за студентами и их словесными баталиями, в особенности за лицом Чжана, который только и успевал крутить головой от одного товарища к другому, — у тебя прекрасный племянник Саньшен, прямо такой, каким ты и был в его возрасте. Я даже немного поражён сходством. — О, мы совершенно разные, — грустно улыбаясь, ответил профессор, сидя на полу, и уже незаметно распуская удерживающую его верёвку. — Сяо гэ ничего не помнит, — перебил его У Се, вновь обращая на себя внимание, — он всё равно не покажет дорогу, а удерживать нас здесь бессмысленно, — твёрдо прогремел парень, пытаясь смягчить ситуацию. — Ну почему же… — он махнул рукой расхитителям и те передали А Нин настоящий пистолет в руку, и тут же отошли, давая свободу действий. — Мистер Хендрикс? — Шокировано переспросила она, не пытаясь пока поднять пистолет и нацелить его на кого бы то ни было. — Я подумал, что тебе нужна практика, поэтому пока я беседую с тем, кто действительно знает, ты последишь за этими тремя, — кивнул головой он и, махнув рукой, поднялся, — двинутся — стреляй! Не позволяй эмоциям заглушить голос разума, я надеюсь, ты поняла? — Да, — пересохшими губами ответила девушка, наставляя пистолет на своих товарищей. Она не хотела этого делать, но обстоятельства были не на её стороне. А ещё, как она поняла, расхититель рядом с ней уже давно жаждал крови, и он не остановится ни перед чем — стоит кому-то из них двинуться, он выстрелит за неё. Скорее всего он не даст и шанса, как планировала сделать она. Ей пришлось играть на опережение. И когда она поняла, что Цилин и его друзья начали действовать, медленно переступая с ноги на ногу, девушка не дрогнула. Нажала на спусковой крючок. Она «спаситель», А Нин не убийца. А Нин спасла невиновные жизни путём этого выстрела, как и дала вскоре сбежать этим троим через найденный лаз, позволив унести бессознательного У Се в тёмную неизвестность. Он пошла против своего «отца», якобы случайно уронив пистолет на пол, когда Профессор У освободился. Она спасительница. Она на себя вызвала весь гнев Декао, а за одно с ним ещё расхитителей, у которых увели из-под носа добычу. А Нин не хочет быть убийцей… А Нин с детства мечтала быть нужной, но в итоге дала шанс переиграть ситуацию в сторону профессора. Теперь она стала и вовсе никому не нужной… *обр. с кит. — когда некий авторитет утратил своё могущество и над ним может насмехаться даже самый слабый и низший из людей.***
Уже глубоко бессознательного У Се друзья вытащили наружу спустя долгих несколько часов. Столько же они добирались до цивилизации. Когда У Се открыл глаза, будучи в больнице, он узнал много того, что произошло в последнее время. От Паньцзы. Тоже немного раненного, но тем не менее находившегося рядом. Кроме него никого не оказалось, будто бы ему всё приснилось, будто ничего и не было. Лишь простреленное плечо и боль, растекавшаяся от него по телу, говорили об обратном. И воспоминания. О том, что хоть там, внизу под землей, у него всё-таки появились друзья, он не был так одинок. Но старик Ван не приходил его проведать. А Чжан Цилин будто растворился. Третий дядя У Саньшен пропал…