На все времена

Стивен Стрэндж всегда был слишком любопытен. Запрещённые заклинания, сомнительные практики, своенравные артефакты — всё шло в дело по мере необходимости. Так однажды он открыл для себя множество других миров. Нет, не тех, где нужно было помогать Мстителям и ловить Таноса. И не тех, где плодились всяческие мерзости и паразиты, не гнушающиеся свампирить что-нибудь и с людей. Стивен нашёл возможность подсмотреть туда, где история пошла по другому пути. Где-то совсем чуть-чуть, где-то глобально. И в каждом отражении вставали то руины, то процветающие миры, то случалась ядерная война, то всеобщее счастье. Это стало своеобразным релаксом: доктор блуждал среди зеркального лабиринта и смотрел, смотрел. И однажды на него посмотрели в ответ. Это было одновременно пугающе и интересно. Старый храм, одинокий человек, запертый в четырёх стенах, его амбиции и желания, запертые вместе с ним и отчаянно ищущие выход. Его монологи в пустоту. Или специально для Стрэнджа? Доктор не уверен, что его не посчитали, например, галлюцинацией или игрой света в отражении. Но, постепенно вникая в происходящее, Стивен решает помочь: это просто — подбросить в мир одну из тех пакостных тварей, что присасываются к людям. Долго она там не проживёт одна, но некоторую смуту внесет обязательно. Так и получается: в стране начинается эпидемия, а человека выпускают из заточения. Зеркало — древний полированный бронзовый диск — он забирает с собой. Стивен смотрит дальше. Человек интересен ему всё больше. Он играет, интригует, идёт своим путём. И заставляет бесконечно себе завидовать. Стивен никогда раньше не позволял себе думать об этом, но сейчас почему-то не может не признать, насколько же его иногда раздражают буквально все. Пока Стивена отвлекают другие дела, в зазеркальном мире меняются сезоны, даже случается небольшая война. А перед его зеркалом бумага с ровными столбцами иероглифов. Вопросы, вопросы... Стивен только вздыхает и открывает гугл: его познания в китайском стремятся к нулю. Кроме того,ответить так, чтобы его поняли, большая проблема. Слишком велика разница культур и времён. Когда за человеком — за Нин И — являются убийцы, Стивен не может отказать себе в удовольствии испугать наивных людей. Нин И только смеётся и добивает дезориентированного противника. Обмакивает палец в кровь и рисует на зеркале. Гугл говорит, что этот иероглиф означает благодарность. Стивену весело, но долго наслаждаться удачной шуткой ему не удаётся: раздражённый голос из телефонной трубки прорывается сквозь помехи на линии и опять зовёт куда-то. В следующий раз Стивен разбит и вымотан. Мелкие порезы и раны неприятно саднят, но теряются на фоне общей усталости. Нин И тоже, впрочем, не слишком счастлив. Сколько времени прошло в том зазеркальном мире Стивен не знает, но где-то он просчитался, закинув в мир к принцу ту болезнетворную дрянь. Теперь её жертвой стал и владелец старого зеркала. Стивен чувствует вину. Он слишком огрубел от всех этих бесконечных битв, забыл, что должен спасать людей, а не убивать даже по необходимости. Хотел бы он уйти от этой суеты подальше и снова найти себя. Но сначала стоит исправить то, что натворил. И Стивен лихорадочно переводит в иероглифы старинные слова, составляя рецепт от неизвестной хвори. И пишет его на зеркале со своей стороны. Стивен спасает миры, Нин И воюет со своими братьями. Стивен теряется среди множества вселенных, Нин И ощущает, как паутина интриг затягивается вокруг него всё туже. Стивен уже без надежды ищет дорогу домой, Нин И оплакивает погибшую любовь и надевает императорские цвета. И заказывает новое зеркало — высокое, в рост. Среди сводящей с ума мешанины межмирового лабиринта Стрэндж однажды видит мягкий свет полированной меди. Другой дороги для него все равно не остаётся и он идёт туда. Напротив зеркала стоит тот же человек — уже император, а не принц. Стивен скребет отросшую бороду и думает, что в нынешнем своём виде неплохо бы пришёлся ко двору нового правителя. Если вымыться и причесаться, конечно. За его спиной в очередной раз схлопывается созданный им и казавшийся стабильным коридор, обещая бесконечное падение, пока не удасться снова уцепиться за островок мнимого покоя и Стивен решается. Если он хоть немного научился разбираться в магии, то это не просто зеркало — это портал. И, вполне возможно, в один конец. Но, как ни было бы горько признавать, никому не пришло в голову ему помочь. Никто больше не создал для него выхода из ловушки. Или — ему хочется надеяться — он просто ни одного другого не нашёл. Пройти сквозь зеркало удаётся легко. За его спиной осыпается призрачная реальность и клубится багровый туман хищной пустоты. Медная пластина, испещренная иероглифами, тускнеет и покрывается патиной, будто ей уже сотня лет. А перед ним богатые покои, посреди которых стоит высокий человек в многослойных одеждах и что-то ему говорит. Стивен запоздало соображает, что врятли в этот раз его спасет гугл, а есть ли заклинание для понимания неизвестных наречий он как-то подзабыл. Но ему ли пугаться сейчас такой мелочи после всего, что с ним происходило? Ничего невыполнимого тут нет. Он кланяется новому старому другу и, вспомнив, вытягивает из кармана потрёпанный молескин — в нём он когда-то зарисовал с телефона ответы на множество вопросов тогда ещё принца Нин И, да так и не придумал, как отдать.