Позволь нам сорваться.

Англия – порочная страна, приютившая в своем сердце тьму, не знающую границ и сытости. Басим чувствует это, как путы этого паука связали всю эту страну с ее жителями, и он может лишь разрезать нить за нитью, благодаря викингам. Они стали идеальным орудием, если направлять их ярла на нужную тропу. Снова победа, ее вкус на языке все так же ярок, как и в первый раз. Захват замка, тяжелая битва, но викинги уже начали праздновать, поют песни и развлекаются, забирая все, что только мимолетно блеснет ценностью. Сигурд за спиной радостно что-то обсуждает с другими, смеясь, битва была для него сладкой, со вкусом пряной крови врага – именно после такой битвы они впервые встретились. Прошло уже столько времени, а ощущалось, словно это было только вчера, когда мальчишка подался в его руки. Дважды. Его мысли прерываются достаточно внезапно, пожалуй, так его внимания никто не привлекал. В пылу разговора Сигурд, не осознавая, что делает, шлепает Басима по заднице. Люди веселятся, никто не замечает взгляд. Сигурд понимает его сразу, едва задержав дыхание – это было его ошибкой. Незримый лишь хмыкает, коротко улыбнувшись, и ничего не говорит, словно так и должно быть, но ярл понимает, что едва ли его теперь спасет даже наглухо закрытый замок с сотней лучших воинов, решись он бежать. Увлекательно. Их лагерь разбит недалеко, и они возвращаются туда уже к вечеру, намереваясь пожарить кабанов, открыть бочонки мёда и устроить пир, чтобы почтить жизнь павших и отпраздновать завоеванную победу. Басим заходит в чужой шатер не скрываясь, и Сигурд лишь делает глубокий вздох, словно ждал этого весь день, когда же к нему наведается этот человек в капюшоне. Ты ведь хочешь этого весь день? Жар битвы до сих пор пылает, протекая по твоему телу напряжением, а бессердечный незримый даже не предложил своей помощи. Пламя не терпит бездействия, так и Сигурд брал все, что ему хотелось, не зная отказа. Басим подходит близко, проводит пальцами по чужой одежде, ловко расстегивая, развязывая, снимая вещь за вещью. Одежда падает с ярла быстро, пока он не остается совершенно нагим, даже не оказав сопротивления – хороший мальчик. Легкий румянец на щеках, еле сдерживаемая самодовольная ухмылка – он не робеет, будучи полностью раздетым пред ним. Кожа такая горячая, усеянная шрамами и татуировками, Басим ведет пальцами по ее контурам, совершенно не обращая внимания на чужой голодный взгляд. Всему свое время. Прижимает грудью к центральной балке шатра, сжимает упругие ягодицы, гладит бедра, крепкое тело, цепляя соски, прикусывает мочку уха, вжимаясь бедрами в чужие, показывая насколько и сам Басим заинтересован в таком положении ярла. Тот шумно выдыхает, подавшись бедрами к этому напряженному паху, потерся, словно только этого и ждет, о грубую ткань одеяния незримого, в который раз приходя в бешенство от этой его привычки оставаться полностью одетым. Он так хочет коснуться в ответ, почувствовать южную кожу не только пальцами, но и языком, но ему не дают, оттягивают этот момент максимально, доводя до сладкой истомы, когда уже ничего не имеет значения. Незримый так умеет: завести, упоенно трахать его, не считаясь с чужим мнением, прекрасно понимая, как нужно и что доведет ярла до вскриков. Сигурд и тут отдает поводья добровольно, и от чужих, смазанных пальцев, он тихо стонет, пытаясь устоять на ногах. Это пытка. Стоя все ощущается по-другому, сложнее устоять на ногах, когда тебя растягивают, не дают прикоснуться к члену, сжимают соски и прикусывают загривок, словно он животное. Может быть и так, потому что Сигруд позволяет все это, отвечает стонами, за которые его шлепают по уже покрасневшей ягодице, принимает в себя член даже в таком неудобном положении, еле держась за чертов деревянный брус. Ему лишь немного помогают, придерживая за бедра, и втискиваются внутрь, не давая времени особо привыкнуть. Незримый двигается медленно, словно заставляя прочувствовать каждый сантиметр, наваливается грудью на спину, раздражая своей одеждой. Сигурд правда пытается сдерживать стоны, но сама ситуация его возбуждает, что за этим шатром идет праздник, а его с упоением трахает какой-то южанин. Ему так хочется увидеть искаженное удовольствием лицо этого незримого, и он кусает губы, сдерживая стон, как свое безмерное любопытство. - Отлично держишься. – Сорванный шепот на ухо и тихий стон от узости, как плотно сжимают нежные стенки его член, как хорошо, когда такой человек как Сигруд позволяет все это, отзываясь чутко и желанно. - Довольно! – Почти что рычит, отталкивая от себя с усилием, и Басим не противиться, удивленный такой сменой настроения, но тут же понимает, что его поймали такой банальной уловкой. Незримый падает на кровать, поднимаясь на локтях, наблюдая, как Сигурд садится на его бедра, часто дыша, голодным взглядом облизывая его тело. Попался. Незримый хочет пресечь эту попытку Сигурда раздеть его, но тот словно очень давно обдумывал этот план, и, наконец, решил воплотить его в жизнь, прижимаясь своими губами к его. Сигурд целует порывисто, берет все, пока Басим не опомнился, проталкивая язык, играясь с чужим, прикусывая губу… Незримый утопает в этом пламенном поцелуе, просыпаясь лишь тогда, когда чувствует чужие руки у себя под одеждой. Это их первый поцелуй, Басим не позволял подобного, захватывая контроль над ситуацией, но теперь, когда его язык так жарко отвечает – ситуация сменила лидера. Их секс – словно борьба за лидерство, заставляющая кровь вскипать, желая большего. Басим пытается перехватить его руки, но Сигурд будто бы давно изучил не только его движения, но и одежду, ловко выпутывая незримого из плотных тканей, крепко сжимая грудь. - Шайтан с тобой, викинг! – Злится, впивается жарким поцелуем, от которого Сигруд дергает бедрами, проезжаясь по чужому крепкому члену, проглатывая стон южанина. Его ведет, он так долго этого хотел, и получил сполна, чувствуя под пальцами эту смуглую, прекрасную кожу, скользя по ребрам, наконец-то пробует языком, ведя дорожку по груди, прикусывая сосок. Его бесцеремонно подхватывают под бедра, намекая, что теперь пощады ждать и не стоит, и Сигурд готов, опираясь рукой на грудь Басима, а другую, заводя назад, на чужое бедро, чтобы усидеть на этом скакуне. Сигурд выгибается гибко, его лицо искажается сладостной мукой, пока он насаживается на член, сорвано вздыхая, когда получается полностью. Так получается глубже, ярл это чувствует, не решаясь даже двинуться, пытаясь заново привыкнуть, но ему не дают. Басим заставляет Сигурда немного приподняться, крепко держа за бедра, и вниз. Вот, это - то самое лицо. Сигурд не может сдержать стона, держаться ровно становится почти невозможно, незримый будто бы перестал сдерживаться, до этого позволяя ему играться, словно никогда раньше всерьез за него и не брался, и тут просто взял и обрушил всю свою страсть на него. - Мед-ленне! – Задыхается, уже даже не понимая где находится и как сдерживать рвущиеся наружу стоны, и замечает лишь, как Басим улыбается жадно. - Ты двигаешься сам. Они целуются, и викинг хватается за плечи Басима, впиваясь пальцами от быстрого, жесткого ритма. Сигурд раскрывает рот в немом стоне, не в силах вдохнуть, каменеет, и изливается, стоит только незримому провести пару раз ладонью по его члену, сжимаясь, слыша чужой сорванный стон. Внутри горячо, чужой член пульсирует внутри, и Сигурд тихо скулит от этого ощущения, не в силах даже двинуться, едва осознавая, что разлегся на Басиме, который излился прямо вовнутрь. Они оба дышат тяжело, пытаясь осознать что сорвались, наконец, переступили за эту границу, где северянину не разрешалось и коснуться незримого. Сигурд тянется слабо вперед, и получает свой поцелуй без какого-либо сопротивления, Басим зарывается пальцами в огненные волосы, мягко погладив. Ему помогают перевернуться на спину, гладят по бедрам, целуют шею, ключицы, словно извиняясь за такую грубость. - Меня слышали, должно быть, даже в Рейвенсторпе. Басим тихо смеется, нависнув сверху. - Разве не этого ты добивался? Сигурд растягивает губы в усмешке, но тут же морщится, чувствуя, как чужое семя ползет по бедрам. - Нет. - Упрямец. – Басим втягивает его в поцелуй, и Сигурд отвечает тут же, хватаясь за расцарапанные плечи снова.