***
— Лютер, я рожаю! — в начале второго ночи разбудила мужа Эллисон. — Что? — он тут же подскочил с кровати. — То есть? Прям совсем? — Совсем, Лютер! — закричала женщина. — Начали отходить воды! — Алекс! — Бен резко заорал, вырывая девушку из сна. — Эллисон рожает! — Что?! — подпрыгнула Лис. — Ох чёрт! Путаясь в конечностях, девушка быстро побежала в комнату Эллисон и Лютера. — Лютер, собирай необходимые вещи для Эллисон и малыша, вот список, — она вихрем пронеслась по комнате, впихнув листок. — Эллисон идёт со мной. Я вызвала такси по пути. Пошли, моя хорошая. Спустя полчаса, женщина уже была в родильном отделении, а Алекс, вздрагивая от криков, ходила вперёд-назад перед дверью. — Где она? Как она? — влетел на этаж Лютер. — Я к ней! — Стоять! Лютер, ты можешь упасть в обморок от этого, понимаешь? Чем ты ей там поможешь? — она упёрлась ладонями в его грудь. — Но… — Лютер, я тоже переживаю за неё, но я не могу вмешаться в этот процесс. Нам остаётся только ждать… Семь долгих часов спустя, когда приехали остальные из Академии, и привезли Саше сменные вещи, доктор наконец вышел. — Поздравляю, у вас мальчик, — сказал он, и запнулся, оглядывая толпу. — Вот отец, — вытолкнула вперёд Лютера Лайла. — А вы? — Братья и сёстры, — поджал губы Пятый. — Отец ребёнка может пройти сейчас, остальных прошу подождать, пока роженицу не доставят в палату. — Вперёд Лютер, — зашипели остальные и втолкнули Лютера в помещение. Но, спустя минуту врач снова вышел. — Кто-нибудь может поднять отца? Он упал в обморок. — Диего, пошли, — хохотнула Лис, и они на пару подняли Лютера, мимоходом подмигнув уставшей Эллисон, вывели его в коридор, где ему подсунули под нос нашатырный спирт.***
— Ты как? — погладила по голове Эллисон Алекс. — Рожать — ужасно, — поделилась женщина, и Лис тихо рассмеялась. — Как решили назвать малыша? — Алек, — улыбнулась Эллисон. — Серьёзно? — рассмеялась Саша, смотря, как парни, обступив малыша, лежавшего на руках Лютера, не подпускают девушек. — Так, разошлись все! Отдайте ребёнка матери! — она аккуратно перехватила Алека, и отдала Эллисон. — Тебе что-то принести? — Нет, лучше меня заберите, — протянула Эллисон, вызвав тихий смех у всех. — Мы пойдём, отдыхай с малышом, — Саша наблюдала, как Лютер преобразился в курицу-наседку, постоянно спрашивая у жены о её самочувствии и состоянии. — Пошли, папаша, — потянула его на выход девушка. — Нам с тобой нужно хоть чуть-чуть выспаться… Поздним вечером, неполный состав Академии Амбрелла сидел в гостиной, и выпивал за здоровье малыша и его мамы. Но сок, никакого алкоголя. Идея Вани, которая решила поддержать сестру. Эту прекрасную картину нарушила ввалившаяся в гостиную Беатрис. Вся в кровоподтёках, синяках, разорванной одежде и полным хаосом на голове. Надо ли говорить, что от такой картины содрогнулась даже Алекс. — Беатрис, — подскочил к ней Пятый. — Кто с тобой это сделал? — Она! — палец со сломанным ноготком ткнул в сторону Лис, сильно опешившей от такой картины. — Чего? — обалдела девушка. — С чего мне это делать? — Ты ревнуешь Пятого! — Беатрис заплакала, размазывая слёзы по лицу. — А? Ты чокнулась! Пятый мой лучший друг, а не парень или возлюбленный! — Это не помешало тебе избить меня! — Алекс, это правда? — нахмурился Пятый. — Нет, — Лис начала злится, ощущая на себе взгляды. — Так…когда это произошло, говоришь? — Полчаса назад, — девушка вцепилась в руку Пятого, пытаясь выпрямиться. — Какая же ты сука, — выдохнула Ваня, смотря на Беатрис. — Последние три часа Алекс была с нами, и не выходила не то, что за пределы дома, но и из этой комнаты. — Вы мне не верите? — закричала девушка. — Нет, Алекс никогда бы так не поступила, — мотнул головой Лютер. — Пятый! Убей её! Она избила меня! — она заглянула в глаза Пятого, и тот заторможено достал из кармана пистолет. — Ты серьёзно поверишь этой паршивой суке? — спросила Лис, вставая с кресла, и подходя ближе к паре. — Не мне, спасшей твою жизнь, и жизнь твоей семье, а этой мерзкой девке? — Не смей так называть меня! — Беатрис, забыв о том, что ей нужно изображать боль, влепила пощёчину Алекс. — Сука! — взревела Лис, и её кулак тут же впечатался в подбородок Беатрис. — Стреляй, Пятый! — крикнула девушка, и Пятый спустил курок. — Ну уж нет, — сказал Диего, и пуля застыла в воздухе, не долетев до Лис. — Тварь, — Алекс вцепилась в волосы девушки, и со всей дури впечатала её лицом в стену. И ещё. И ещё. Пока её лицо не превратилось в кровавое месиво. Это не было какой-то эпичной битвой, или женской дракой с вырыванием волос и попыток расцарапать лицо противнице, нет. Алекс просто методично избивала девушку, не давая той возможности ответить, пока Лютер держал в медвежьих объятиях Пятого, который всё ещё пытался выстрелить. Когда тело Беатрис перестало сопротивляться, и пытаться хоть как-то выбраться из-под ударов, Алекс брезгливо бросила её на пол. — А теперь с тобой, мой друг, разберёмся. Диего, забери его пистолет, — а сама она положила руки на виски парня. — Будет больно, обещаю, — крик Пятого оглушил девушку, но она продолжила ломать тот чёртов щит, который поставила ему эта дрянь. — Подчинить, сломать волю, сделать марионеткой, ага, как же. Не на ту нарвалась, сука, — материлась она, снимая эту хрень с разума Пятого. — Отпускай его, — скомандовала она. — Алекс! — крикнула Ваня. — Сзади! Только развернувшись на крик, Алекс получила удар ножом в живот. А на обезображенном лице Беатрис яростно сверкали ярко-синие глаза. Тихо ахнув от боли, Лис схватила руку девушки, и вытащила нож из живота, точно зная, что её глаза пугают гораздо больше. Послышался хруст костей, а следом жуткий вой, пробирающий до внутренностей, когда Алекс растворила Беатрис в молекулах. — Классно отметили, ничего не скажешь, — хмыкнула Лис, и поплелась в ванную. — Я пойду, помогу ей, — подскочила Ваня, и добежав до Алекс, помогла дойти до ванной, и осталась там, помогать обрабатывать рану…***
Малыш очень быстро рос. Первые слова. Первые шаги. И вот, Клэр, на пару с мамой, бегали по всей Академии, пытаясь словить Алека, чтобы искупать его перед сном. — Алек! Да стой же ты! — психовала Клэр, когда трёхлетний мальчишка хитро поднырнул под руки сестры и побежал дальше. — Я убью Пятого! — кричала Эллисон. — Слышишь, Пятый?! Я убью тебя! — Что тут происходит? — спросила Алекс, с лёгкостью ловя малыша на руки, под его заливистое хохотание. — Мама обещает убить Пятого, — пожаловался Алек, обнимая за шею крёстную. — Опять? — хмыкнула Лис, переводя взгляд на подругу. — Этот… Пятый, научил его, как не дать себя поймать. И теперь я просто не могу схватить этого проказника! — психанула Харгривз, забирая отчаянно сопротивляющегося ребёнка от Алекс. — Алек, давай так — ты сейчас идёшь купаться, а я рассказываю тебе старинную легенду, хорошо? — спросила Лис, тыкая его кончиком пальца в нос. — Русскую? — просиял Алек, забыв, что ему нужно вырываться. — Да, — она утвердительно кивнула. — Ура! Чуть позже, укладывая его спать, Лис рассказывала ему старую легенду. Привалившись плечом к стене стоял Пятый — привычная картина. Почему-то, из всех остальных, Пятого и Алекс малыш любил больше. — И так, — прокашлялась Алекс. — В начале времён мир пребывал во тьме. Но Всевышний явил Золотое Яйцо, в котором был заключён Род — Родитель всего сущего. Род родил Любовь — Ладу-матушку и, силою Любви разрушив свою темницу, породил Вселенную — бесчисленное множество звёздных миров, а также наш земной мир. Солнце вышло тогда, из лица Его. Месяц светлый — из груди Его. Звезды частые — из очей Его. Зори ясные — из бровей Его. Ночи тёмные — да из дум Его. Ветры буйные — из дыхания… Так Род породил все, что мы видим вокруг, — все, что при Роде, — всё, что мы зовём Природой... Девушка осеклась, заметив, что Алек посапывает, положив ручки под щеку. Поправив одеяло, и потрепав его по голове, Лис включила ночник, и тихо вышла из комнаты, прикрыв дверь. — Алекс, — тихо позвал её Пятый, когда они сидели на кухне, попивая чай и кофе. — М? — она подняла бровь. — У тебя есть что-то, о чём ты очень сильно сожалеешь? — Да, — ответила девушка, сильно меняясь в лице. — У меня был младший брат, — спустя долгое время, она всё же заговорила. — Он очень любил прикалываться, звоня мне и громко крича о помощи, а когда я прибегала туда, куда он мне говорил, он стоял с телефоном и снимал мою реакцию. В один день, он опять мне позвонил, кричал, что на него напали, он не может убежать, и всё в таком роде. Я…сильно разозлилась, накричала на него, говорила, что мне надоели его приколы, и я никуда не поеду. А вечером, придя домой, мама и отец были в истерике. Когда я добилась от них ответа, они сказали, что Димку убили, — она замолчала, проглатывая ко в горле. — Я могла спасти его… — Ал… — нахмурился Пятый, и по привычке пересадил девушку на свои колени, обнимая. — Прости, я не должен был спрашивать тебя об этом… — Всё хорошо, — она погладила его по щеке и встала. — Пойдём спать. Пожелав друг другу доброй ночи, они разошлись по разным комнатам.***
— Ребят, — позвала Академию Алекс, вступив в холл и откидывая с лица всё такую-же короткую прядь волос. — Привет, — её не было дома целый месяц. — Привет, Алекс, — улыбнулась Ваня, вставая на встречу подруге. Крепко обняв её, она немного отошла, заправляя пряди волос девушки за уши. — Ты такая красивая. — Ваня, — рассмеялась Лис. — Ты мне это уже лет пять говоришь. — Потому что это правда, — сказал Клаус. — Мы все тут постарели, — наглая ложь, два года назад она сделала им откат организма, так что выглядели они максимум на тридцать, и то — с натяжкой. — А вы с Пятым цветёте и пахнете. — Алекс, что-то случилось? — Пятый встал с дивана, оборачиваясь к подруге. Из всей Академии, он лучше всех чувствовал её эмоциональное состояние. — Да, ты прав, — она потупила взгляд. — Ты кого-то убила? — спросил Диего. — Кто-то напал на тебя? — хором спросили Эллисон и Лютер. — Нам нужно прятать труп? Если да — то я знаю прекрасное место, чтобы сжечь его, и развеять прах по ветру, — Клаус пошевелил пальцами, пародируя ветер. — Что такое, Алекс? — спросила Лайла — Что-то серьёзное? — Никого я не убивала, и никто на меня не нападал. Следовательно — труп прятать не надо, — чуть улыбнулась Алекс. Ей будет не хватать этих ненормальных. — У меня осталось пять часов. — Пять часов? — переспросила Лайла. — До чего? — До того, как я вернусь в свой мир, — после её слов в гостиной наступила тишина. — Ты не можешь остаться? — со слезами на глазах спросила Ваня. — Нет, Ваня, не могу. Там моя семья, — она сжала плечо подруги. — Мы ведь тоже твоя семья, — сказал Клаус, подходя ближе, заглядывая в серые глаза Алекс. — Ты ведь нам во многом помогла, почему ты уходишь? — Потому что моё время истекает, Клаус, — она слабо улыбнулась. — Я же говорила, что не нужно ко мне привязываться — я уйду. — Ромашка, неужели ты совсем никак не можешь остаться? — Диего тщетно пытался сдержать слёзы. — Могу, но тогда я умру в своём мире. А я не готова к этому — слишком люблю своих родителей. — Алекс, — Эллисон быстро подбежала к девушке и уткнулась в её плечо, давая волю слезам. — Я буду скучать. — Я тоже, Эллис, я тоже, — она крепче прижала подругу. — Я помню, что ты говорила не привязываться, но…это единственный приказ, который я не смог исполнить, — Лютер подошёл ближе, не решаясь обнять Лис. — Иди сюда, здоровяк, — на глазах у Алекс появились слёзы, которые она быстро сморгнула, отводя одну руку в сторону, приглашая его в объятия с Эллисон. — Ал, — Лайла вытирала слёзы. — Ты одна из лучших людей, что были в моей жизни. — Взаимно, Лали, — она шмыгнула носом. — Идёмте, ребят, обнимемся. Все подошли ближе, обнимая Алекс, и только Пятый стоял в стороне, засунув руки в карманы штанов, смотря на эту картину нечитаемым взглядом. — Пять? — неуверенно спросила Алекс, когда её отпустили из крепких объятий. — Пять, ты…всё хорошо? — Хорошо? — усмехнулся тот. — Мой самый…близкий человек собирается уйти из мира навсегда, а ты спрашиваешь — всё ли хорошо со мной?! Нет, Алекс, со мной не всё хорошо! — резкая синяя вспышка, секундное колебание воздуха, и парня уже нет в холле. — Пять… — шёпот в пустоту. — Я позвоню Клэр, чтобы она пораньше пришла с колледжа, и забрала Алека из школы, — сказала Эллисон. — Мне кажется, вам нужно серьёзно поговорить, — она положила руку на плечо подруги. Накрыв её ладонь своей, Алекс кивнула, и шагнула вперёд, растворяясь чёрным туманом. — Даже спустя пятнадцать лет это всё ещё пугает, — передёрнул плечами Диего. — Мне больше всего нравится то, что она сделала нам полный откат организма, и теперь телу снова лет тридцать, а не… — Ваня замолчала, подсчитывая их возраст. В конце концов, махнув на это рукой, она пошла на кухню, принести бутерброды.