***
Кевин с самого утра находился за рулём. До Балтимора от университета, где он тренировал новую команду Лисов, было около суток езды, это если напрямую без всяких пробок, остановок на перекус, перекуров и прочую ерунду. Его телефон гаденько запиликал, такой мерзкий, режущий слух рингтон он поставил на Джостена, ведь тот писал лишь о дате, когда забрать деньги, куда отвезти и в каком часу встреча. Дэй знал и без напоминаний, что он опаздывал. В лучшем случае он будет к вечеру в городе в той самой вилле, где остановился коллектор семьи Морияма, что должен в скором времени заняться вплотную этим городом, избавив от остатков влияния Мясника, что давно покинул этот мир. Дэй тихо выругался, его машина заглохла прямо на дороге, чёрт побери. На часах — практически полдень, солнце нестерпимо палит, от чего, казалось, скоро вскипит асфальт. Поблизости нет ни намека на тень и тем более на заправку или мастерскую. Дэй ударил руками по рулю и зло зарычал. Чёртова сделка и Экси. Раньше он жил этим спортом, это был его смысл существования, но это было раньше. До травм, до шрамов, что оставил Рико, до его взлётов и падений. Угораздило же его вновь связаться с Рико по вине Джостена. Всё же, как ни крути, а возвращаться на мировой уровень Кевин не собирался, но как-то так вышло, с появлением в команде Нила, всё пошло наперекосяк и что же мы сейчас имеем? Нил — востребованный игрок, которому прочат после стать судьей на играх, если не тренером ведущих команд, Эндрю — правая рука Нила и один из лучших вратарей. Уж не знает Кевин, что Нил обещает Эндрю перед каждой игрой, что тот ни одного мяча не пропускает. А что же до самого Кевина? Он — скромный тренер тех самых Лисов, той самой команды, что пару годков назад создала шум, но на этом всё. Сейчас ему казалось, что стоило тогда вместе с Нилом податься в большой спорт, но он так хотел пойти по стопам отца и к чему это привело? Дешёвая квартира, редкие интервью от «бывшего Короля Экси» в газетах и по ТВ, порою его просят оценить команды или игру, иногда он пишет статьи, в общем-то бегает, словно белка под крекерной пылью в колесе, лишь бы собрать необходимую сумму. Тренерская деятельность приносит не так много, как он думал, вывести команду на более высокий уровень, обучая с нуля не так легко, как казалось ранее. Раньше, будучи ещё самим игроком он не ценил того, что на деле в его команде все были более-менее обучены, сейчас же в его руках были дети, которых хотелось забить клюшкой насмерть. Они были бездари, полные, или же это он в роли тренера так ужасен? Дэй возвращается в реальность, переводя дыхание и отслеживает по навигатору оставшийся путь. Если он не будет тратить время на починку машины и доедет автостопом или даже пойдёт пешком — успеет к вечеру. Закинув на плечо увесистую спортивную сумку, набитую неприличной суммой денег, Кевин покидает машину, не забыв захватить с собой телефон. В голове Дэя лишь мелькнула мысль: «Этот день уже точно не может быть хуже». Знал бы он в тот момент, как сильно ошибается.***
По прибытию в Балтимор часы Дэя показывали почти 7 часов вечера. Его желудок требовал пищи, а ноги отдыха. Часть пути он прошёл до города на своих двоих, часть — автостопом, сгорая от духоты и жары, проклиная всеми возможными словами коллектора, что забрался настолько далеко и потребовал явиться лично, когда раньше человек Морияма приезжал сам. В этот раз всё было иначе, что заставляло напрячься. Он убил день на то, чтобы добраться до громадного дома, что, если верить слухам, принадлежал Мяснику Веснински и в нём же глава семейства порешил не одного человека своим излюбленным топором. Кажется, именно здесь, в подвале, того и нашли мёртвым. По коже пробегает озноб. Кевин никогда не любил насилие, грубо говоря, ему от одного вида крови уже плохо, а от той картины, что разыгралась в его голове, казалось, и вовсе стошнит. Поборов рвотный позыв, брюнет направился к входной двери, вжав до упора звонок, что разнёсся эхом по всему дому. На удивление, звучала достаточно приятная мелодия, что не резала слух, чего в общем-то ожидал Дэй. Двери открыли не сразу, возможно, хозяин дома не ожидал столь позднего визита, но не явиться было бы верхом наглости. Кевин напрягся, готовясь увидеть мужчину далеко за 30 в строгом костюме и с сигарой в зубах, но нет, перед ним возник некто хуже. Рико. Он словно вышел из давно позабытого детского кошмара, всё такой же стройный, но заметно возмужавший. Карие глаза смотрели с нескрываемым наслаждением. Он упивался этим моментом, наблюдая, как на лице Кевина растерянность сменяется страхом, он кажется потерянным, словно заблудшая овечка, угодившая прямо в логово хищника. — Ну привет, братец. Ты опоздал. Разве встреча не была назначена на обеденное время? — Рико окинул насмешливым взглядом Кевина, что словно сжался под тем, но после собирался и встал ровно, гордо задрав подбородок, чем вызвал смешок со стороны брюнета. Рико, возможно, впервые предстал вживую перед Кевином. Чёрная рубашка со стоячим воротником, небрежно закатанные рукава, те строгие брюки со стрелочками. Он был одет с иголочки, как и всегда. Тёмные, обычно непослушные волосы зализаны назад. Он прямо-таки вжился в образ гангстера из дешёвого ситкома, не иначе. Кевин смотрит на того, кто должен был вызывать страх, но ничего не чувствует. Возможно, он был растерян, увидев того в первые секунды, но страха не чувствовал. Да, этот человек напротив — садист, жестокий манипулятор, монстр и тому подобное, но вряд ли он что-либо сможет сделать Дэю. Так тот предполагал, заходя внутрь. Не то чтобы он хотел заходить, но его пригласили жестом пройти внутрь. — Ты кажешься уставшим, выпьешь? Что ты так косишься? Думаешь, я с тобой буду распивать алкоголь? Ты смешон, если правда думал, что я тебе предложу распить коньяк и вспомнить прошлое. Вон, на кухне, прямо по коридору и налево, есть графин с водой. Пей, а я пока посчитаю сумму, чтобы всё было до копейки, — раздражённо бросает Рико и протягивает руку к сумке, что свисает с плеча Кевина. Дэй без тени сомнения отдает ту в руки молодого человека, и под насмешливый взгляд карих глаз направляется на кухню. Рико удерживает сумку на весу, после чего бросает ту на пол, стоит Кевину исчезнуть из поля зрения. Деньги его ничуть не волновали, он планировал получить нечто более ценное в этот вечер. Брюнет пинком отправляет сумку под табурет, даже не собираясь смотреть, что в той и поворачивает ключ в замочной скважине, довольно усмехаясь. В следующую минуту раздается грохот со стороны кухни. Видимо, Кевин залпом осушил кувшин, что было довольно неосмотрительно. Снотворное сработало практически моментально, хотя, там ведь было не только оно, но ещё и немного крекерной пыли, ну, как немного, скорее в кувшине было снотворное и пыль, что разбавили водой. — Вот ты и попался, — сладко тянет Рико, скалясь. Кто бы знал, как долго он ждал момента своей сладкой мести. У него был чёткий план и желание причинить как можно больше боли. Кевин Дэй. С его побега всё началось. Стоит ли говорить, что тот разбил сердце юному Рико, посмев сбежать? — Ты обещал, что будешь моим грёбанным братом и вторым номером всегда. Что же, пришла пора отвечать за свои слова. Я ведь говорил, что ты никуда и никогда не сбежишь от меня, — мурлычет словно кот Рико, неспешной походкой направляясь на кухню, где находит бессознательное тело с небольшой ссадиной на лбу. Видимо, ударился о край стола, когда падал. Судя по тому, как вздымалась грудь мужчины — тот был жив, но крепко спал, что было лишь на руку. — Сладких снов, принцесса, надеюсь, ты по достоинству оценишь мою гостеприимность, — Рико присаживается на пол, прямо у тела Дэя, опускаясь коленями на кафель. Рука нерешительно тянется к лицу, ногти впиваются в рисунок шахматной королевы. — Думаешь, перекрыл моё тату и всё? Как же глупо, — Рико глухо смеётся, постепенно его смех начинает напоминать истерику, отражаясь эхом от стен. — Я заставлю тебя вспомнить где твое место, в моих ногах, — словно ребёнок радуется Рико, ведь теперь у него никто не отнимет эти сладкие мгновения, что он посвятил своему любимому во всех смыслах брату, что оставил его на долгие годы, да ещё смел избегать.***
Семья Рико никогда не испытывала финансовых затруднений и сделка с сыном Мясника была лишь формальностью, способом показать, что никто никогда не уйдёт от своей расплаты и не посмеет проявить неуважение к данной семье. Рико стоило огромных трудов заставить семью поверить ему. Он начинал с самых низов, конечно, он пытался вернуться в спорт, который был для него жизнью, но когда не вышло — он попросил дать работу не как спортсмену, а как члену семьи, преступной семьи. Он начинал с самой грязной работы, поднимаясь, упорно карабкаясь наверх по чужим головам, пока не получил похвалу, пока отец и старший брат не заметили его и не отправили в Балтимор. Рико был вне себя от счастья. Бывшие владения Мясника Веснински, он даже поселился в его доме, откуда успешно вынес и сжёг все вещи грёбанного Джостена. Естественно, помимо ответственности за земли и налаживание связей ,а также установления порядка, ему, словно решая, то ли поиздеваться, то ли порадовать, отдали право распоряжаться клятвой Джостена и Дэя. Джостен, его Рико ненавидел всей душой, ведь эта его бешеная псина лишила славы и Экси навсегда. С одной стороны, было велико желание отомстить, но с другой, Нил стал медийной личностью, как и его шавка Миньярд, один вид которого заставлял табун мурашек бежать по телу Рико. Этот парень — настоящий псих, и уж с ним молодой человек связываться не хотел уж точно. Стоит ли говорить о том, что долг Кевина Рико способен был погасить и он это сделает, если Дэй как следует попросит, если он признает, что убежал зря, что без поддержки Морияма он ничто. Брюнет хотел унизить бывшего номера два, вернуть всё на круги своя и для этого всё уже было готово: комната без единого острого предмета вокруг, лишь со шкафом, где лежали рубашки, да стол со стулом у запертого за решеткой окна, чтобы есть за тем. Широкая кровать с цепями, чтобы можно было буквально приковать Дэя и он не смог сбежать. Рико отнес своего глупого сводного брата наверх в ту самую спальню, приковывая его за запястья и лодыжки, укладывая на живот. Длины цепей хватало, чтобы шевелить руками и ногами, но не слишком активно. Морияма уложил чужую голову на подушку, зарываясь пальцами в отросшие тёмные волосы Дэя, с силой сжимая. — Мы как следует поиграем, когда ты проснёшься, а сейчас можешь поспать, мы никуда не спешим, — усмехается брюнет, скользя взглядом по фигуре уже не мальчишки и не подростка, а почти что мужчины. Было заметно, что после ухода из самой игры Кевин немного сбросил форму, но это не страшно, так даже удобнее. У него будет меньше сил, чтобы сопротивляться.***
Первое, что ощутил Кевин, открыв свои глаза — жуткая головная боль, словно в его виски вбивали тупой ржавый гвоздь. Голова раскалывалась и в общем состояние было таким, словно его вот-вот стошнит. Мерзкое ощущение. Дэй не сразу заметил, что он скован по рукам и ногам, вернее он это понял тогда, когда хотел встать и перевернуться, ощутив в этот момент, как в кожу впиваются браслеты из металла, и тело пронизывает лёгкая боль. Осознание своего положения приходит не сразу, но как только Дэй понимает, что он в полной жопе, по спине пробегает холодок. Он скован, лежит на кровати в едва освещаемой дешёвым торшером комнате. Темные стены, мебель из дуба, черная постель, решетка на окне — все это он смог увидеть, агрессивно вертя головой из стороны в сторону, что удавалось с трудом. Внимание привлекает портрет на стене, лицом к которому, по сути, он был повёрнут изначально. Кевин помнит, когда этот портрет написали. После победы в одном из чемпионатов, когда их номера стали частью их самих. Метровая картина в раме, на которой были изображены Кевин и Рико. Уже вытянувшийся Кевин слегка наклонился вперёд, чтобы быть на уровне лица довольно лыбящегося Рико, что держит в руках клюшку. Не хватает только поводка, что шел бы от руки Рико к шее Кевина, тогда картину можно было бы назвать «Тиран с его собачкой». Молодой человек кривится, на него накатывает неприятное чувство ностальгии. Хотя это нельзя так назвать, это не ностальгия — это паника, тревога, ужас, что пробирает до костей и застывает комом в горле. Цветовая гамма спальни Воронов. Кевин ненавидел все чёрное, он практически не имел черных вещей в гардеробе, а его квартира была оформлена в самых светлых тонах. Он не мог спать в тёмном помещении, не мог спать без света. Мало кто знает, что у его кровати всегда горит маленький светильник, ведь погружённая во мрак комната заставляет его вспомнить о Воронах. Со стороны двери доносятся шаги и скрип ключа, который проворачивают в замочной скважине. Кевин старается глубоко дышать, нельзя поддаваться панике, нельзя дать застать себя в таком состоянии. Дверь распахивается и перед зелёными глазами предстаёт Морияма собственной персоной. Он держит поднос в руках, на котором стоит стакан с водой и какой-то криво нарезанный сэндвич. Там есть что-то ещё, что-то, накрытое тканевой салфеткой и скрытое от глаз Кевина. — Смотрю, ты уже очнулся, таблеточку дать? — не без злорадства спрашивает Рико, ставя поднос на прикроватную тумбу и присаживается на кровать. Кевин не отводит взгляд, он следит за каждым движением брюнета, стараясь найти подвох в его «заботе». — Ты грёбаный псих, — сквозь зубы ругается Дэй. Рико лишь смеётся, наблюдая за тщетными попытками Кевина вырваться. — С каких пор ты стал таким смелым? Раньше не смел и пикнуть ничего против, — ухмыльнулся кареглазый, проводя рукой вдоль позвоночника, ощущая, как напрягается мужчина. Боится. Правильно, его стоит бояться. — Если будешь хорошим мальчиком, то я, так и быть, разрешу тебе поесть, но сначала мы поиграем, — с этими словами тонкая рука тянется к подносу, откидывая в сторону салфетку, под которой находился нож. Аккуратное лезвие из стали с широкой рукоятью, что приятно лежала в руке. В одном из домов Мясника нашёлся не один нож, этот мужчина явно питал слабость к холодному оружию, и Рико уже успел изучить его коллекцию, подобрав для себя игрушку. В глазах Кевина застывает животный страх. В памяти всплывают отрывки того, как Морияма снимал свой стресс, гнев, да все свои переживания. Он выплёскивал их на чужое тело в виде кривых порезов, которых на теле Кевина было бесчисленное множество. — Нет… — сдавленно выдыхает Дэй, на что в ответ получает лишь садистскую улыбочку Рико. — Да. Я мечтал увидеть это лицо снова. Может, ты даже расплачешься? — рассмеялся кареглазый, разрезая футболку на спине Кевина, постепенно спускаясь ниже, давая на нож сильнее, от чего на коже появлялись порезы. Вниз, лезвие опускалось ниже, а за ним уже тянулась тонкая красная полоса с набухающими алыми каплями, к пояснице. Ткань джинсов поддалась сложнее, осталось лишь белье. Рико замирает, любуясь ягодицами, обтянутыми тканью боксёров и поддевает крайне аккуратно кончиком ножа резинку, слово издеваясь, медленно спуская кусок ткани, заставляя Дэя затаить дыхание. Кевин лежит, не двигаясь и, кажется, не дышит. Он боится сделать даже вдох и напороться на нож, тогда его песенка будет спета окончательно. Руки сжимаются в кулаки, он хочет врезать Рико как следует, но не может. Почему он всегда бессилен перед этим мальчишкой? Почему он так ничтожен? Он ничего не может сделать, кроме как позволить всему произойти. — Блять, я так давно не видел твоё тело и не наказывал тебя, здесь поле не пахано, — хрипло выдавливает Морияма, прижимая острие ножа к ягодицам, словно поглаживая, водя тем по коже. Он знает, как сильно надо давить, чтобы пошла кровь. Сейчас он делает всё аккуратно, даёт лишь ощутить, как острый край проходится по той, но едва оставляет розовые полосы. — Ты даже не знаешь, как давно я этого ждал и с каким наслаждением я сегодня позабавлюсь с тобой. Кажется, у меня от одной мысли сделать тебе больно встаёт, не находишь это забавным? — рука с ножом поднимается выше. Резкое движение и с губ Дэя срывается крик, а в области лопаток появляется длинная алая полоса. Кевин кусает свои губы, он хочет кричать, он хочет материться, но должен сдержаться. Это только начало, дальше явно будет только хуже. Рико садится на чужие ноги, практически прижимаясь своим пахом к чужим ягодицам, так ему удобнее наблюдать за тем, как красная жидкость стекает по спине, так он не испачкается сам. Морияма водит своей игрушкой по бокам Кевина, оставляя лёгкие надрезы. Он знает что должен быть аккуратен, если не хочет убить Кевина, но соблазн сделать ему ещё больнее так велик, что Рико просто не сдерживается и ударяет рукой по чужим ягодицам. Звук шлепка словно отрезвляет Кевина, заставляя прийти в чувство. — Ты мудак, — срывается с губ Кевина прежде, чем острые ногти брюнета впиваются в кожу, словно он хочет порвать собственными руками тело своего сводного брата. — Ты так груб, тебе следует быть послушным, хотя, я разрешаю тебе ругаться, — с этими словами Рико привстает и нависает над Кевином. Только в таком положении он способен быть выше во всех смыслах. Окровавленный нож падает на простыни, а руки Мориямы сжимаются вокруг крепкой шеи. Он хочет ощутить жизнь Кевина буквально в своих руках, именно поэтому он его душит, сжимая до побеления костяшек чужую шею, до тех пор, пока Кевин не начинает судорожно дёргаться и хрипеть, только тогда он ослабляет хватку и повторяет снова, наклоняясь к уху Дэя и шепча: — Ты же не думал, что я оставлю тебя? Ты принадлежишь мне, всегда принадлежал, забыл? — Рико видит, как из зелёных глаз уже во всю катятся слёзы. Прекрасное зрелище, именно это он и хотел увидеть. — Хороший мальчик, плачь, ведь мы только начали. — Рико даёт Кевину передышку, вновь садясь на его ноги, лениво водя рукой по спине, размазывая чужую кровь по телу, как по холсту. Взгляд Мориямы неустанно возвращается к отпечатку его ладони на чужой заднице. Ему нравится этот вид, даже больше, чем кровь на теле Кевина. — Знаешь, когда ты ушёл, я думал это ненадолго, что тебе некуда идти, но ты завёл дружков, употреблял ебаную пыль, начал встречаться с какой-то девкой. Тебе было весело, верно? А теперь, я хочу, чтобы весело было мне, — рычит брюнет, прижимаясь теснее к чужому телу. Кевин чувствует боль, кажется, всё его тело сейчас — это сплошная болевая точка. Горло горит после удушения, а перед глазами всё плывет. Он даже не сразу понимает, что к нему обращаются, он, собственно, уже ничего не понимает кроме того, что живым не уйдёт. Что-то горячее и твёрдое упирается в его ягодицы, трётся о тело. До Дэя не сразу доходит, что фраза про то, что у Рико встаёт на его раненый вид — вовсе не шутка. Этот парень извращенец и садист, такого отбитого на всю голову надо держать в психушке, а не на свободе. — Не надо… Тебе ведь и так весело мучить меня, — наконец подаёт голос молодой человек, начиная осознавать, к чему клонит брюнет. — Что не надо? Ты ведь развлекался со своей шлюхой, разве я не прав? Теперь моя очередь развлечься со своей личной шлюхой, — Рико проводит языком по своим пальцам, смачивая те и прижимает к дырочке Кевина, резко проталкивая сразу на две фаланги. Он ощущает, как Дэй сжимается, словно хочет сломать его пальцы. Эти горячие стеночки сопротивляются, Кевин не хочет позволить ему. — Или ты сейчас, как послушная блядь, раздвигаешь ноги и позволяешь мне, или я введу в тебя рукоять ножа, а после позволю взять тебя своим подручным, вряд ли они откажутся от развлечения, всем после долгого переезда хочется снять стресс, — рычит Морияма, ударяя по бедру брата. Кевин скулит, ощущая себя загнанным в угол. Он пытается вырваться, но цепи слишком крепкие, а голова всё ещё гудит. По щекам вовсю текут слёзы, он может лишь просить, умолять своего мучителя. — Пожалуйста, не надо. Я согласен, лучше ты, — сдаётся Дэй, ощущая, как грубо его таранят чужие пальцы. Что-то ему говорит, что даже если бы он не согласился, Рико бы сделал по своему. — Молодец, быстро усваиваешь. Мы теперь будем часто с тобой играть. Когда мы сегодня закончим, ты напишешь заявление об уходе с работы, а всем друзьям сообщишь, что уехал отдохнуть, ты меня понял? — властно требует Рико, ощущая, что полностью контролирует ситуацию и этого мужчину в данный момент. Кевину остаётся лишь кивать и хрипло умолять Рико прекратить. Подобное заставляет Морияму лишь рассмеяться.***
Горячие губы Рико скользят по смуглой коже Кевина. Он слизывает с него кровь, зализывая раны брата, впиваясь рукой в чужое бедро, не давая тому дёрнуться и ускользнуть. Он только вошёл и наслаждается узостью чужого тела, под тихие всхлипы и стоны боли. В такой ситуации Рико хочется быть чуточку нежным, именно поэтому он прикусывает кожу на загривке, после целуя место укуса. — Посмотри на меня, — хрипло требует молодой человек и силой поворачивает голову бывшего Короля или, скорее уж Королевы Экси в бок, накрывая чужие губы. Его движения грубые, резкие, он ничуть не щадит чужое тело, наслаждаясь его жаром, словно Кевина лихорадит, но в то же время губы Рико мягкие и нежные. Он втягивает зеленоглазого в более глубокий и страстный поцелуй, заставляя того отвечать, поддаваться. — Хороший мальчик. Ты так покраснел. Это из-за слёз или ты смущён? Хотя мне плевать, пока ты сжимаешь меня как следует, — рычит Рико, зарываясь рукой в тёмные волосы. — Ты лишь МОЙ, уясни это раз и навсегда.***
Кевину больно, ему стыдно, его тело горит, словно в агонии, несмотря на принятые лекарства и то, что все раны обработаны. Он лежит в постели, Рико даже отпустил его, точнее отпустил его руки и ноги, оставив одну цепь на ноге, чтобы он не смог покинуть комнату. Кевин смотрит в одну точку перед собой пустым взглядом. Он теперь в клетке, словно зверь. Рико приходит трижды в день, чтобы его накормить, сам водит в уборную и купает, словно Кевин его грёбаная кукла Барби, хотя скорее он секс-кукла, за которой нужен уход. И самое печальное в этом всём то, что Кевин не может забыть тот нежный поцелуй. Он никогда не любил поцелуи, даже свою экс-девушку целовал не то чтобы охотно, старался вообще не целовать, но губы Рико… Он не сможет его забыть, но и не сможет простить этот позор. Рико его изнасиловал, а Дэй… Дэю это понравилось. Если отбросить всю ту боль, что он испытал, в какой-то момент он стал наслаждаться и стонать, он ясно помнил, что даже кончил вместе с этим уродом. Кевин испытывал к себе отвращение, ему хотелось плакать, но слёз не было. Он не знал, во что теперь превратится его жизнь, но одно он знал точно — он заложник Рико и чёрт его знает, что Морияма от него хочет, хотя предположения и догадки были, но они лишь сильнее вгоняли в тоску Дэя. Кевин был разбит, а Рико счастлив, ведь его птичка снова была в клетке и вновь улететь он тому не даст. Они имеют более тесную связь, чем Дэй может предполагать. Рико известно всё, он буквально знает всё о жизни Кевина, о его увлечениях. В его силах приручить этого мужчину, хочет того его пленный или нет. Их связь — это не то, что можно стереть, от чего можно сбежать. Они — семья, и Рико сделает всё возможное, чтобы его непутевый сводный брат принял этот факт как должное.