Твое сострадание - дар

― Послушай внимательно, Стефан, если с Кетрин что-либо случится, я уничтожу Елену, ―вампир крутанул в руках мобильный телефон и отключил вызов. Он встал рядом с брюнеткой и стал обдумывать свои дальнейшие действия. ― Вы оба идиоты, ― фыркнула девушка и, развернувшись, зашла вглубь арки. Элайджа ухмыльнулся. «Где та добрая Елена, что готова была пожертвовать собой ради своих близких? Кто эта девушка?» ― переваливалось в его голове. ― Прошу прощения? ― он поднял бровь. ― Что с тобой случилось, Элайджа? ― вздохнула Елена, повернувшись к нему лицом. ― Я думала, ты человек чести! ― ее слова ударяли по самоуважению Майклсона. ― А ты все это время путался с Кетрин? ― в ее словах сквозило презрение. ― Я думаю, у этого человека чести всегда была связь с Кетрин, ― парировал первородный. ― Она связалась со мной, когда узнала про лекарство. Мы подумали, что можем быть друг другу полезны, ― «А я надеялся забыть о тебе», но это Элайджа подумал про себя. ― Быть друг другу полезны? ― усмехнулась брюнетка. ― Умоляю! Ты попался в ее ловушку, как и все эти идиоты, ― казалось, она не раздумывала над своими словами. ― Ты недооцениваешь меня, Елена, ― Элайджа улыбнулся в ответ. ― Я знаю ее. ― Он пытался убедить скорее себя, чем свою собеседницу. Кого волновало, что Елена зацепила его при первой же встрече, напомнив о еще одном старом увлечении? Что весь этот год первородный пытался забыть эту милую девушку с открытым взглядом карих глаз? ― Я знаю, что она сделала. ― И ты думаешь, она изменилась?― девушка выглядела крайне разочарованной. ― Она играет с тобой. Она обманула тебя, Элайджа, ― она опустила голову, заглядывая мужчине в глаза снизу вверх. ― Она не обманула на счет твоего обращения, ― он уже выглядел серьезным. Буквально на несколько секунда между ними повисло молчание. Вампиры смотрели друг другу в глаза, испытывая как самих себя, так и своего собеседника. Наконец Элайджа понял, что все-таки произошло с девушкой, что увлекла его, и он сократил расстояние между ними на шаг, испытующе вглядываясь в лицо брюнетке. ― Ты ведь не просто вампир, так, Елена? ― В ответ Гилберт лишь пожала плечами. ― Тут что-то еще, ― Майклсон надеялся, что Елена сама скажет ему, что с ней произошло. ― Ты это не ты, ― наконец выдал он, покачав головой. Взгляд Гилберт метнулся к лицу первородного. ― Ты отключила эмоции, ― раскрыл все карты Элайджа ― Почему? ― Мой брат мертв, ― и вот она, та обезоруживающая правда, которую скрыла от первородного его любовница. Взгляд мужчины мгновенно потускнел. ― Твоя подружка убила его, ― и еще один удар от Елены. Вроде бы, все верно, но мимика девушки, ее отношение к происходящему, все это обезоруживало первородного. Ах да, она же отключила эмоции… Он прикрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями, и снова недолгое молчание повисло между мужчиной и девушкой. ― Ты не знал, верно? Ну конечно… ― Она солгала, ― теперь в голове у Элайджи вертелась еще одна назойливая мысль. «Надо покончить с Кетрин. Если я сделаю это, то смогу помочь Елене вернуть ее человечность….» ― Не хочу этого говорить, но.. ― она замолчала на секунду, прежде чем нанести еще один легкий удар своими словами, ― ты идиот! ― девушка разочарованно покачала головой. ― Я знаю, каково это – потерять брата, ― произнес Элайджа после длительной паузы. ― И соболезную тебе, ― На эту фразу брюнетка лишь поджала губы. ― Я лишь надеюсь, что однажды ты сможешь найти путь к себе… ― Так же, как надеешься, что Кетрин найдет свой? ― и снова безобидная фраза, которая полностью обезоруживает. «Да что ты прицепилась к Кетрин?» мелькнула в голове вампира. ― Думаешь, невинную девушку, которую ты когда-то спас от Клауса, еще можно вернуть? ― она пожала плечами. ― Да… Да, я хотел бы так думать, ― «какой смысл скрывать от нее правду? Эта рациональная Елена все и сама поймет». ― Ее уже не вернешь, она чудовище, Элайджа, ― убеждала брюнетка вампира, но тот упрямо отказывался верить в это. ― Милая крестьянка, в которую ты влюбился, уже давно мертва, ― «не влюбился, а увлекся», мысленно поправил девушку Майклсон, «и кого волнует, что это увлечение растянулось на несколько сотен лет? Когда ты вампир, у тебя другое ощущение времени». ― И она не вернется, ― подвела итог Елена. ― Я не дурак, Елена. ― абсолютно честно говорил первородный. ― Но каким бы я был человеком, если бы не попытался найти мою Катерину под… ― он замялся, ― фасадом Кетрин, ― он наконец подобрал слова. На них Гилберт лишь поджала губы. ― Все мужчины одинаковы, ― вздохнула девушка. ― Деймон и Стефан все еще думают, что девушку, которую они любят все еще можно вернуть, ― она развела руками в сторону, показывая всю абсурдность ситуации. ― Не вини их в том, что они надеятся, Елена, ― обреченно произнес Элайджа. Для себя он уже решил, что не может доверить ту хрупкую Елену братьям Сальваторе, что уже однажды позволили ей уйти. Майклсон решил сам заняться возвращением Елены Гилберт, чего бы ему это ни стоило… ― Жаль, если мир потеряет такую сочувствующую душу, как твоя… ― Теперь он задумывался над тем, что чувствовал, когда понял, что перед ним стоит не кто иная, как Елена Гилберт, девушка, которая увлекла его всего лишь за одну встречу. И тут не играло роли, что он хотел ее использовать для того, чтобы убить собственного брата. Действительно, когда ты вампир, такие мелочи тебя не интересуют. Но именно в тот момент, первородный понял, что значит снова почувствовать себя живым. ― Твое сострадание дар, Елена, ― его радовало, что она цитирует его письмо по памяти. Не играет роли то, что это ее усовершенствованная вампирская память подкидывает ей факты. Он не смог сдержать улыбки. ― Пусть оно навсегда останется с тобой. Сейчас было очень сложно понять, о чем думала Елена. Вполне возможно, что она надеялась, что Ребекка уже нашла лекарство и приняла его, чем избавила Гилберт от новых ссор с Сальваторе. Не то, чтобы ее это волновало, но это экономило ее время, которого у нее теперь было бесконечное количество. Возможно она думала о том, как ей избавиться от этого прилипчивого собеседника, который жутко возбуждал ее своим стилем, поведением, отношением. Или же наоборот, как соблазнить его. Возможно, она думала о том, какова на вкус кровь той блондинки, что шла на другом конце улице в противоположную сторону от их беседки. Или же, о том, как заставить Стефана и Деймона прекратить свои попытки вернуть ту вечно ноющую Елену, от которой новую Гилберт теперь тошнило. Она даже понимала Ребекку, которая бесилась, находясь в одном помещении со старой Еленой. Элайджа покачал головой. ― Я помню, как-то прочла это в письме, ― полные губы брюнетки сложились в некое подобие насмешливой улыбки. ― Похоже, писавший определенно талантлив, ― Майклсон решил поддержать ее игру. Губы девушки снова дрогнули от улыбки, а первородный продолжал, ― Уверен, он писал это искренне, ― он улыбался той открытой улыбкой, которую можно встретить на лицах людей всего лишь несколько раз в жизни. Очень печально, что на эту Елену она не действовала. Возможно, старая Гилберт поддалась бы на его легкий флирт, но не эта девушка. ― Было приятно смотреть, как это письмо горит вместе с моей прошлой жизнью, ― губы Элайджи сомкнулись в тонкую линию. ― И вместе с телом Джереми… ― брюнетка перевела дыхание и хотела было продолжить свою фразу, заканчивая ее еще одним словесным ударом, который пришелся бы на первородного, но этому не суждено было случиться, ибо в следующую секунду ее шея хрустнула и девушка мешком упала на холодный асфальт. За ней стояла брюнетка, один в один похожая на нее. Разве что, прическа была немного иной. Но оно ли важно? ― Прости, меня задержали, ― своим надменно-томным голосом произнесла Кетрин. Рот Элайджи приоткрылся в немом оклике, ровно до тех пор, пока он не совладал с собой. Девушка прошла мимо ничком лежащего тела. При каждом шаге подпрыгивали ее кудряшки. Кетрин развернулась на каблуках и обратилась к Майклсону. ― Пойдем, ей не помешает отдохнуть, ― ухмыльнулась Пирс, в то время, как Элайджа сидел над телом Елены. ― Она наверное утомилась, притворяясь мной, ― первородный потер свои губы, собираясь с мыслями. Сейчас идеальный момент, чтобы покончить с Катериной Пирс раз и навсегда. Нет, он не собирался ее убивать. Но если бы он расстался с ней, это бы убило ее морально. Да, она бы стала мстить, но не ему, не одному из сильнейших и уважаемых вампиров в мире. Елене? Вполне возможно. Пострадали бы Сальваторе? Тоже не исключено. Если Элайджу и волновало первое, то на второе ему было наплевать с самой высокой колокольни. ― Ты убила Джереми Гилберта, ― вампир не столько спрашивал, сколько утверждал. Ему нужно было слышать это от нее. Самодовольная улыбка быстро сползала с лица Кетрин. Она глубоко вздохнула, втягивая в себя воздух через рот. Девушка шумно выдохнула. ― Да, Элайджа, ― она старалась выглядеть непринужденно, но ее голос выдавал ее. ― Я убила Джереми Гилберта. Даже не смотря на то, что Элайджа знал правду, наступил тот момент, когда он окончательно разочаровался в той роковой красотке, что носила такое красивое имя Кэтрин Пирс. Елена была права, той Катерины Петровой больше нет, и он идиот, раз понадеялся, что сможет вытащить ту милую девушку из-под маски этой вампирши. Но ведь не смотря на то, что он вампир – надежда, это все, что у него оставалось, чтобы не дать себе свернуть с верного пути. ― Сенсация! ― продолжала Кетрин, но у Элайджи больше не было желания слушать ее. Слышать то, как она сейчас будет пытаться опустить Елену в его глазах посредством клеветы, лишь за то, что она открыла ему правду. ― Она не могла дождаться, чтобы рассказать тебе. Забавно, ей должно быть все безразлично, ― она снова попыталась его удивить. И все бы получилось, если бы он уже не знал правды. ― А мне нет. Ты правда ничего не чувствуешь к этой девушке, обреченной жить той же жизнью, что была уготована тебе, Катерина?― Он взывал к ее совести, хотя знал, что ответа не добьется. Мужчина лишь надеялся, что девушка не врала ему о своих чувствах, и все, что он сейчас попытается донести до нее, она осознает. ― И ты отнимаешь у нее семью, как когда-то ее забрали у тебя? ― Катерина опустила глаза, собираясь с мыслями. ― Я не могу больше доверять тебе, Катерина… ― Что ты хочешь этим сказать? ― она резко впилась в него взглядом. ― Что ты бросаешь меня? Ведь это именно то, чего добивалась Гилберт. Что бы ты перестал доверять мне. Что бы было легче разрушить то, что мы так старательно строили? И ведь не объяснишь ей, что Элайджа всего лишь пытался заменить Елену этой несносной вампиршей. ― Все к этому и шло, Катерина. Я лишь пытался поверить, что я могу доверять тебе… ― И ты можешь, Элайджа, ― она взяла его ладони в свои руки. ― Поверь мне, Элайджа… Это все, о чем я прошу тебя. ― Я поверил тебе, Катерина. Я и, правда, доверял тебе, ― мужчина освободил свои запястья из рук Пирс. ― И что ты сделала взамен? Солгала мне. Я больше не смогу тебе доверять. ― И что ты предлагаешь? Ты просто уйдешь? ― В ее взгляде читалась ярость. Но, как и было сказано заранее, она боялась первородного вампира. Даже несмотря на то, что последние месяцы они были вместе, страх не отпускал ее. ― Да, Катерина, просто уйду, ― он развернулся к ней спиной и снова наклонился над Гилберт. Мужчина хотел поднять ее на руки, но в его предплечье вцепились тонкие пальцы, сильно сжимая мышцу. ― Ты думаешь, я позволю тебе сделать это? ― В ее глаза горел адский огонек, говорящий о том, что ближайшие пару часов лучше ее не расстраивать. ― Ты должна, ― он снова выдернул свою руку и смог поднять Елену. Элайджа не замечал ее веса на своих руках, но мы же знаем, что все дело в его силе, которая пришла вместе с голодом и вампирской скоростью. ― Но, Элайджа… ― Кетрин попыталась остановить своего возлюбленного. ― Нет, Катерина. Прощай, ― и он скрылся в неизвестном направлении вместе с брюнеткой на руках, которая даже не представляла, что ждет ее в самом ближайшем будущем, помимо возвращению в живые, если это можно назвать именно так, ведь фактически, она была уже мертва. Но Кетрин была бы не Кетрин, если бы пустила все на самотек и не вмешалась в происходящее. Достав из заднего кармана черных джинс свой телефон, девушка набрала номер, который знала наизусть. Ей играло на руку то, что Сальваторе никогда не меняли свои номера телефонов. ― Какого черта тебе надо, Кетрин? ― раздался недовольный голос Деймона на том конце провода. ― Для твоего же блага находиться сейчас неподалеку от Аризоны, потому что наша милая Ребекка Майклсон в бешенстве. И мы со Стефаном просто мечтаем помочь ей оторвать твою непутевую голову. ― Ты слишком разговорчив, Сальваторе, не находишь? ― горько усмехнулась Кетрин, прекрасно осознавая, что у нее не так много шансов выйти из этой игры победителем. ― Вы же никак не можете найти свою милашку Елену Гилберт, верно? ― Где она, Кетрин? ― потребовал ответа Деймон ― В твоих же интересах вести себя, как хороший мальчик, Сальваторе, ― никто не должен был знать, что легендарная Кетрин Пирс сдает позиции. ― В твоих же интересах рассказать нам сейчас же, где находиться Елена, ― раздался голос Стефана за ее спиной. Как бы это ни было странно, но девушка не смогла сдержать себя и выронила телефон из рук. Тот упал ребром и разлетелся на две части, издав характерный звук. ― Она у Элайджи, ― брюнетка развернулась на каблуках, окидывая взглядом братьев ― И где же твой «друг»? ― спросил Деймон, упираясь руками о бедра. ― В том то и дело, что теперь не друг. И я думаю, нам надо объединиться, что бы найти их, вы так не думаете? ― она посмотрела в глаза сначала Стефану, а потом переключилась на светло-голубые глаза Деймона. ― И что же ты хочешь за это? ― Сальваторе понимали, что Пирс знает Элайджу намного лучше них самих, поэтому не стали отказываться от ее помощи. ― Что бы вы держали вашу маленькую несносную Елену подальше от первородного. ― Знаешь, я не думаю, что Элайджа причинит какой-либо вред Елене. Тем более, что тебя мы отпустили… ― Стефан вел уже свою игру, лишь надеясь, что Кетрин попадется на крючок. ― Что ты дашь в обмен на нашу помощь? ― Стефан, ― возмутился было Деймон, но? заметив замешательство Кетрин, подыграл брату. ― Я думаю, мы оба знаем, чего хотим. ― Вы получите лекарство. Но только после того, как мы закончим наши поиски. *** ― Где мы находимся? ― очнувшись, спросила Елена, оперевшись локтями о спинку обшарпанного дивана, она попыталась встать. ― Неужели ты не узнаешь это место? ― склонив голову на бок, задал вопрос Элайджа. Девушка огляделась вокруг. О да, она вспомнила это место. Все те же закрытые досками окна, та же светлая лестница, покрытая огромным слоем грязи и плесени и все тот же старый обшарпанный диван, на котором теперь сидела девушка. Как ни странно, но она чувствовала под собой плед. ― Зачем ты привез меня сюда? ― возникало ощущение, кто задаст наиболее подходящий вопрос в этой ситуации. Гилберт не чувствовала охлаждающего металла на своем безымянном пальце. ― Когда ты отдашь мне мое кольцо? ― Я думаю, ты и сама все понимаешь, Елена, ― первородный подошел ближе и заглянул в карие глаза. ― Что ж, давай поиграем в твою игру, Майклсон. Времени у нас обоих хоть отбавляй.