Проверка на прочность

– Зейн, ну наконец-то!– воскликнула первым делом Жади, впервые появившись в палате приятеля, когда врачи наконец разрешили ему принимать посетителей.– То есть, я хотела сказать, что очень рада, что ты теперь в порядке...– несколько смутилась она, понимая, что её фраза звучала, будто она в чём-то обвиняла его, что было не так, разумеется. Но Жади действительно уже отчаялась попасть в палату Зейна! Больше недели после того происшествия со стрельбой он не приходил в себя, находясь в реанимации, весь в трубках и капельницах, но и потом, когда он открыл глаза, оставался риск инфекции и больного держали в стерильном боксе, к нему не пропустили даже прилетевших из Египта, узнав о случившемся с единственным сыном, родителей Зейна, не говоря уже о Жади. Признаться, впервые увидев этих людей в больнице, Жади даже не поверила, что они действительно являются родителями Зейна, настолько не похож был на них во всех смыслах современный и прогрессивный Зейн. И если отец Зейна был вполне вежлив, скорее даже равнодушен, да и выглядел вполне современно в деловом костюме и с тщательно зачесанными назад поседевшими волосами, чем-то издалека напоминая своего сына, должно быть привыкший общаться с разными людьми в рамках бизнеса, его мать ни капельки не понравилась Жади. Неужели она вправду была матерью Зейна? Никогда раньше Жади не задумывалась всерьёз о словах Зейна, насколько далеко он отошёл от ценностей и обычаев его восточной родни, и только сейчас поняла, что именно он имел в виду, говоря это. Уже одно то, с каким возмущением женщина окинула её открытые руки, возмутило Жади. Разве они были где-то на Востоке? Это напомнило Жади её первый приезд в Марокко, когда она потерялась в лабиринте улиц и неизвестные женщины начали её щипать за руки, осыпая ругательствами, хотя она не понимала ничего из их слов и только больше пугалась. Она помнила расползающийся по груди страх, как мелькнула в голове мысль, что она оказалась в совершенно диком месте. Возможно, знай она заранее, что встретится с консервативно настроенными восточными людьми, сменила бы блузку без рукавов и практичные шорты, к слову, довольно длинные для жительниц Рио, на что-то более закрытое, но после того случая Жади принципиально не стала переодеваться. Впрочем, позже Жади поняла, что мать Зейна банально приняла её за таинственную избранницу сына, рассматривая критически, как потенциальную невестку, а когда женщина узнала, что Жади замужем и вполне счастлива в браке, и вправду они с Зейном коллеги, а не любовники, в её глазах мелькнуло настоящее облегчение и после этого она держалась с Жади гораздо радушнее, когда девушка временами заходила в больницу справиться о состоянии её сына. Жади тоже, когда заставила себя рационально смотреть на ситуацию, не видела смысла ссориться с чужими для неё людьми, тем более когда те переживали за жизнь и здоровье их пострадавшего сына. Тем более, ей нужно было не только узнать о здоровье Зейна, но и поговорить о ситуации с Латифой. Зорайде как-то заметила, что не очень прилично приходить к болеющему и сразу же заговаривать о таких делах, но Жади решительно не понимала, что же в этом такого, ведь Зейн-то наверняка хочет узнать о Латифе – разве может быть иначе? – и только обрадуется, это вовсе не значит, что Жади не переживала и не волновалась за Зейна, как за своего друга. И ситуация требовала решительных действий! Жади порадовала решимость сестры наконец разорвать порочный круг и расстаться с Мохаммедом, хотя радость была крайне горькой, учитывая при каких обстоятельствах Латифа решилась на этот шаг, она боялась, как бы на семейном суде сестру не запугали и не вынудили силой вернуться к Мохаммеду. Дядя Али, конечно, ратовал за интересы Латифы, но Жади прекрасно видела, что дядя не верит в способность Латифы самостоятельно решать, что для неё лучше, не верит в полной мере, что отношения Латифы и Зейна будут иметь будущее. А скоро из Марокко прилетает сид Абдул, от чего Жади была на взводе. И разве напрасно? Стоило вспомнить, как в прошлый раз этот человек пытался "бороться с непокорностью" Латифы! Оставалось только надеяться, что на сей раз, зная о плачевном положении своего племянника, так и о том, что под домом Мохаммеда по-прежнему дежурит полиция, он не осмелится действовать настолько радикально, но одна только надежда вовсе не успокаивала Жади. Латифа уже отказалась поехать к ней домой, согласившись с просьбой дяди не выносить ссор из избы и подождать семейного суда, но может Зейн смог бы убедить её в другом? И как хорошо было бы устроить встречу для Латифы с Зейном! Жади надеялась, что это хотя бы немного развеет тоску сестры, хотя естественно, что Латифа не может так легко смириться с потерей сына, но состояние сестры иногда пугало Жади, она боялась, как бы Латифа ничего с собой не сделала! Мало ли какие мысли могут посетить человека в отчаянии! – Я тоже рад тебя видеть, Жади,– улыбнулся ей Зейн, ничуть не удивившись, поскольку такой напор был вполне в характере Жади, и хорошо было наконец увидеть кого-то кроме бесконечных врачей и медсестёр, от которых он даже новости не мог толком узнать. – О, Аллах, Зейн, ты так нас всех напугал!– выдохнула девушка, качая головой.– Я хотела принести тебе что-то из еды, но врачи сказали, что тебе нельзя пока ничего обычного, потому я принесла тебе цветы, чтобы немного освежить палату, и стопку газет, у тебя обычно лежали такие же на столе в Нефертити...– она нашла вазу, чтобы поставить туда цветы. Как оказалось, на деле было сложнее начать с ходу разговор о произошедшем за эти две недели, тем более, выглядел Зейн не так бодро, как было обычно, даже его смуглое лицо как-то побледнело. – Жади...– заговорил с опаской Зейн, когда она вернулась с вазой из маленькой ванной при палате.– Мальчика Латифы нашли? Что было после того, как я отключился? Я пытался узнать у врачей, но они все наперебой твердили про отдых и спокойствие, да и только. – Зейн...– Жади поставила цветы в вазу и села на стул около его кровати.– Амина официально признали погибшим вечером того же дня, когда всё случилось... То есть, по официальным данным, он погиб две с половиной недели назад. – Погиб?!– египтянин дёрнулся, поднимаясь в своей кровати и морщась от боли, определённо, очень некстати, что он до сих пор практически прикован к постели.– Как это случилось?– учитывая, какие люди увезли мальчика можно было представить себе самые худшие варианты, от каждого из которых кровь стыла в жилах.– Подожди...– он заметил её оговорку.– По официальным данным? Значит у тебя есть другая информация? Ты что-то знаешь, Жади? – Давай я расскажу по порядку...– девушка начала длительный рассказ о том, что происходило с тех самых пор, когда она увидела его окровавленным на больничной каталке, как они с Лукасом приехали в Сан-Криштован, к тому времени оцепленный со всех сторон полицией, как им сообщали о поисках ребёнка Латифы.– А потом пришёл один из офицеров вместе с сеньором Перейра – я не знаю, помнишь ли ты, но ты посоветовал мне с ним связаться, и я это сделала! – и сообщили, что полиция преследовала автомобиль с теми же номерами на окраине Рио... В общем, машина слетела в овраг, а тела, среди которых было и тело ребёнка, до того обгорели, что их и обознать было невозможно, но на одежде мальчика нашли талисман, который Латифа сама накануне приколола к одежде сына...и...– Жади остановила рассказ, вытирая набежавшие на глаза слёзы. – Аллах...– Зейн с болью прикрыл глаза.– Я же с самого начала знал, что здесь что-то не так! Мне нужно было уговаривать её сильнее, чтобы убедить оставить Мохаммеда... Нельзя было ждать ни одного лишнего дня! А когда она наконец согласилась... Жади, я готов был танцевать на месте от счастья, я ждал от неё этих слов больше пяти лет! Я должен был влезть через чёртово окно и украсть её из этого дома после того, как твой дядя застал нас, а не ждать до утра, чтобы вести разговоры...– корил он себя.– А Латифа? Что с ней?– с тревогой спросил Зейн, понимая, что его возлюбленная явно в плачевном состоянии, столкнувшись с настолько ужасной трагедией.– Как она приняла... Идиотский вопрос! Но хотя бы физически она здорова? Её же не задело пулями, правда? И что происходит в семье Мохаммеда?– вопросы сыпались из него со скоростью света, Жади не успевала даже рот открыть, чтобы ответить на один вопрос, когда ему на ум уже приходил другой вопрос. – Я не стану тебе врать, Зейн, Латифе очень плохо...– вздохнула Жади.– Она и раньше была не в лучшем состоянии, а теперь и вовсе... Слышал бы ты, как она выла, когда узнала про Амина... Я никогда не забуду этот кошмар, Зейн!– воскликнула она со слезами; не счесть, сколько их уже выплакала, но снова хотелось плакать, едва начала рассказ об относительно недавних событиях. Она заметила, как боль пересекла лицо собеседника, тот даже глаза закрыл, словно сам собирался заплакать.– Сначала она даже не выходила, сидела в тёмной комнате молча, либо рыдала до исступления, пока Зорайде не напоит её травой, чтобы она хоть немного поспала. Так было первые дни, но потом... Латифа поднялась и открыто потребовала развода у Мохаммеда!– Жади заметила, что Зейн явно хочет спросить больше о разводе, но её уже несло дальше, настолько она хотела очередной раз выговориться, хотя из её уст о глупости Мохаммеда уже услышали все, кому она только могла рассказать, а Лукас и вовсе каждую ночь слушал, как жена ругает на чём свет стоит Мохаммеда, прежде чем её наконец сморит сон.– Представь себе, адвокаты его брата вытащили Мохаммеда из тюрьмы! А ведь именно по его вине всё произошло! Даже если он был обманут, допустим, что он не заметил ничего подозрительного, допустим, он принимал предупреждения соседки, с которой у него прежде был конфликт, как очередную провокацию... Но зачем же было звонить преступникам и открыто говорить, что утром пойдёт в полицию?! – Он что сделал?!– воскликнул Зейн, вскакивая настолько резко, что тот же час обратно упал на подушки, до того сильная боль сковала область груди и желудка, стоило огромных усилий заставить себя спокойно дышать. Но нереально было отреагировать спокойно на такую новость: Мохаммед сам позвонил преступникам и открыл им намерение открыть их дела полиции, будто не понимал, каким будет ответ наркомафии! Как можно было сделать такую глупость?! – Зейн... Может я позову врача? Тебе плохо?– встревоженно спросила девушка. – Не нужно врача,– выдохнул он, несколько раз нажимая на кнопку, поставляющую обезболивающее через капельницу.– Чертовски неудобно быть прикованным к кровати в такой момент... Я должен сейчас быть с твоей сестрой, даже если моё общество сейчас лишнее... – Что ты такое говоришь?!– возмутилась Жади.– Я наоборот думаю, что вам с Латифой нужно увидеться! Я постараюсь привести её на встречу в больницу, уверена, это должно немного её оживить, тем более, грядёт семейный суд, где ей как никогда понадобится много сил, чтобы добиться своего! Мохаммед не хочет давать ей развод, он считает, что она сошла с ума и почти так и заявил ей прямо в лицо, он не думает, что Латифа настроена всерьёз, а может ему просто наплевать, он-то против развода! Она должна вспомнить, что всё ещё есть люди, которые её любят, и всегда на её стороне! Чтобы её не смогли убедить, что для неё лучше и "спокойнее" будет помириться с Мохаммедом и вернуться с ним в Фес, чтобы влачить уже там безрадостное существование в браке без любви! – Значит твой дядя до сих пор выступает за то, чтобы Латифа оставалась с Мохаммедом... – понял из её рассказа Зейн.– Но как же так? Неужели он не изменил до сих пор своего мнения, даже теперь, когда по вине Мохаммеда погиб сын Латифы?! Её жизнь была в опасности! Неужели для ваших родственников это пустой звук?!– ни в какую не мог смириться Зейн. – Дядя Али сказал, что не станет ни к чему принуждать Латифу, но он считает, что ей нужно обдумать идею возвращения к Мохаммеду...– тон Жади выражал её отношение к такой идее.– Латифу поддержит Зорайде, она всегда будет на стороне Латифы, в этом я не сомневаюсь, и ещё жена Саида... Я и сама не ожидала, но эта девушка оказалась на редкость здравомыслящей! Но женщин на семейный суд не допускают, и я тоже не смогу быть там... Боюсь, может начаться драка, если я опять переступлю порог дома Мохаммеда, особенно когда туда приедет сид Абдул! Но ты не думай, я каждый день езжу в Сан-Криштован, если Мохаммед ещё хотя бы раз попытается заставить Латифу сидеть в доме или запретит ей выходить даже на балкон, я мгновенно буду там с полицией! Да мне даже искать не надо! Полицейские до сих пор дежурят в том районе! – Клянусь, первым делом, когда наконец выберусь отсюда, я хорошенько побью Мохаммеда...– сквозь зубы прошипел Зейн.– Латифа не обращалась к мулле с прошением о разводе? Здесь же нужен развод не только по документам, чем могут заняться адвокаты... – Такой же совет дала жена Саида,– кивнула Жади,– но Латифа этого не делала, и не говорила даже с шейхом из местной мечети, она согласилась не выносить ссор из избы и дождаться семейного совета... Но наш с Лукасом адвокат уже подготовил официальное заявление о разводе, и Латифа его подписала, нужно же, чтобы их развели и по законам Бразилии к тому моменту, когда она получит развод на семейном суде! Лишь бы Латифа не оказалась беременной! – Ты думаешь, она беременна?– встревоженно спросил Зейн, поскольку однажды беременность Латифы уже послужила поводом для неё, чтобы вернуться к Мохаммеду.– Если это так, она должна молчать, Жади... Иначе развод затянется на долгие месяцы. – Я не знаю...– покачала головой Жади.– Будем надеяться, что нет! Но принимала ли Латифа таблетки, рецепт на которые ей выписала доктор после того выкидыша? Она вполне могла посчитать это харамом, Мохаммед же хотел больше детей, будь он неладен! И он явно не отказывался от своих супружеских прав и ложился в постель Латифы, даже не замечая, что её уже тошнит от его присутствия в её кровати!– не менее резко добавила брюнетка, не думая, что Зейну могло быть неприятно это слышать. – Уже неважно, беременна она или нет, мне нужна твоя сестра, Жади, я люблю её, даже если ваш дядя в этом сомневается, я не отступлю, пусть даже она приведёт с собой десяток детей! И даже если она не захочет прямо сейчас говорить о браке,– он не мог не допустить такую мысль, учитывая происходящее в жизни Латифы в этот самый момент,– нельзя, чтобы она продолжала мучиться в том доме, где вокруг одни воспоминания о её сыне...– Зейн покачал головой.– Я не могу поверить! Пару недель назад я разговаривал с этим мальчиком, а теперь... – Я не верю, что Амин погиб, Зейн!– воскликнула Жади, не в силах дольше сдерживать себя.– Я знаю, что полиция так считает, но никто не видел наверняка, что это именно мой племянник! Брошь на одежде совсем ничего не значит! И пока я не смогу убедиться точно, я продолжу искать улики! Хотя бы ради Латифы! Она будто и не в этом мире, Зейн... Скоро я уже начну благодарить Мохаммеда за то, что она выглядит хоть немного живой, когда ругается с ним! Я не могу смотреть в её пустые глаза, у меня сердце не на месте... – Возможно, ты права...– задумался Зейн. Конечно, не было никаких гарантий, что мальчик выжил, однако полиция часто ошибается. И если есть одна только надежда, что сын Латифы выжил... Она была последним человеком в мире, заслуживающим жить с такой болью!– Решено: я тоже займусь этим делом... – Но сначала вам с Латифой нужно таки увидеться!– напомнила Жади, а потом пустилась в рассказ о том, как именно устроит их встречу.

***

Леонидас нервно ходил по приёмному отделению ближайшей к его офису больницы, раз за разом прокручивая в голове недавние события. Это просто настоящая катастрофа! Как ситуация могла настолько выйти из-под контроля? Нужно было заранее рассказать об этой истории, но он настолько не хотел портить отношения с женой, нарушать мир в семье, что не решался рассказать о таком, не говоря уже о том, что вся эта история – сплошной позор для зрелого мужчины вроде него. Ещё совсем недавно казалось, что он всё контролирует, а теперь его жизнь грозила превратиться в хаос – уже превратилась! Как он не догадался сменить пароль на сейфе? Но Иветти сроду не открывала его сейф! Почему ей захотелось сделать это именно сейчас? Впрочем, если девчонка действительно беременна и намерена рожать и шантажировать его будущим ребёнком, угрожая судом и позором в газетах, если бы ему пришлось судиться с Алисиньей, такую историю было не утаить, пришлось бы так или иначе рассказать Иветти, но тогда он бы по крайней мере нашёл нужные слова, постарался как-то успокоить жену, объяснить ситуацию и это происходило бы дома за закрытой дверью, а не на глазах всего офиса. Мало того, что его жена теперь думает о нём чёрт знает что, так ещё сотрудники начнут шептаться за глаза, и как бы история так не дошла до газет! Нет, нужно дать понять, что любого, кто посмеет чесать языком лишний раз, ждёт строгий выговор и увольнение! Но для начала нужно поговорить с Иветти... Обморок жены напугал Леонидаса. Конечно, ситуация шокирующая, любого выбьет из коллеи, но вдруг дело в другом? Вдруг она чем-то больна, а он не заметил тревожные симптомы, пока был занят своими тревогами и злостью на племянницу Альбиери? В жизни Леонидаса происходило столько разных трагедий, что он будто заранее ждал очередного потрясения. Но какова Алисинья! Даже здесь умудрилась провернуть свои планы, и глазом не моргнув, повернула ситуацию в нужном ей направлении! И она же ничего не боится, его угрозы ни капельки её не напугали, наоборот, теперь чем больше он ей навредит, тем выгоднее для Алисиньи, потому что она сможет потом развести полемику вокруг того, что он подло повёлся с матерью своего ребёнка. Неужели она правда беременна? И знала же заранее, чего добивается! Откуда столько подлости в такой юной девушке? Просто в голове не укладывается! Не зря она показалась ему подозрительной – слишком уж любезной – ещё в первую их встречу! И до чего же хорошо ей удавалось притворяться, чего хорошего ещё и жертвой себя выставит в этой истории! А он не обращал внимания до поры до времени, как последний идиот... Скольких людей девчонка обманула своим мнимым радушием? Никто же и не поверит, что настолько милая и невинная на первый взгляд девушка умудрилась обмануть стольких людей, и у него не было никаких доказательств против неё, кроме скандальных видео и негативов, которые она ему отправляла по почте, что определённо было признаком шантажа. Но как не хотелось доходить до использования таких доказательств... Страшно даже подумать о том, какой позор его ждёт, когда в газетах начнут смаковать подробности этого грязного процесса! Что скажут на это его деловые партнёры? Среди самых крупных партнёров было много консервативных людей, обращающих внимание не только на престиж фирмы, её экономическую стабильность и перспективы роста, но и на репутацию непосредственного руководства. Компания может понести большие потери, если начнётся шумиха вокруг его "тайного романа" и судебного процесса между ним и его юной секретаршей. И это на фоне приближения очередного мирового кризиса, модернизации экономики, глобальных демократических преобразований, связанных с разработкой новой Конституции, когда как никогда важно держать руку на пульсе! Алисинья внесла раздор в его семью, порушила его авторитет перед подчинёнными, а теперь может навредить его бизнесу и разрушить репутацию этим грязным скандалом. И не получится же отказать в алиментах, если девчонка родит и тест ДНК подтвердит факт его отцовства – он никогда не станет так позориться! Или засудить девчонку, отправив в тюрьму за шантаж, а ребёнка воспитывать в своём доме? Это выход! Но как отнесётся Иветти к подобному предложению? Она и без того его придушить готова! У Леонидаса злости не хватало на Альбиери, который подсунул ему такое "счастье" в лице своей племянницы в секретарши – мог же хотя бы предупредить, что за человек эта Алисинья! Пусть только вернётся со своей конференции, уж тогда он ему выскажет все свои претензии, пусть они с Эдной – это же её родственница!– ищут способ угомонить Алисинью, если не хотят, чтобы девушка отправилась в тюрьму стараниями его адвокатов! – Сеньор Феррас?– из смотровой вышел доктор. – Да-да, это я,– быстро кивнул Леонидас.– Что с моей женой? Она в порядке? – Не беспокойтесь, теперь уже всё хорошо,– успокоил его врач.– У вашей жены существенно упало артериальное давление, такое иногда бывает после нервных потрясений, отсюда и потеря сознания. Хотя есть ещё кое-что... – Что ещё?– испугался мужчина. – Ваша жена беременна. – Вы уверены?– ахнул Леонидас. Не то чтобы они как-то пытались это предотвратить, даже наоборот, но прямо сейчас новость была совершенно неожиданной. – Более чем,– улыбнулся доктор.– Понимаю, что вы удивлены, моя жена ждёт уже пятого и каждый раз я удивляюсь, словно впервые. Но факт остаётся фактом: примерно через восемь месяцев вы станете отцом. Поздравляю. – О, Боже...– Леонидас не знал, радоваться ему, или чувствовать себя виноватым, что его жена пережила такой стресс, будучи беременной. Но он же не виноват! Он был уверен, что никогда бы не связался с Алисиньей, владей он собой в тот момент!– А ребёнок... С ребёнком всё хорошо? – Не вижу ничего тревожного, срок пока небольшой, главное придерживаться всех рекомендаций и не нервничать лишний раз. Тонус матки несколько повышен, мы поставили капельницу, вы уж постарайтесь повлиять на жену, объяснить, что в её положении крайне нежелательно так волноваться и устраивать забеги на длительные дистанции. – Постараюсь...– Леонидас подавил нервный смешок. Если он сейчас пойдёт к Иветти и передаст ей рекомендации врача, она скорее всего придушит его на месте! – Вот и хорошо. Можете навестить жену. А мне пора, у меня на очереди операция...– распрощался доктор. – Конечно, благодарю вас,– кивнул Леонидас, провожая врача взглядом, а потом тяжело вздохнул и нерешительно приблизился к палате, постучав, прежде чем заглянуть внутрь.– Я могу войти? – А если я скажу, что не можешь, ты уйдёшь?– хмыкнула женщина, отворачиваясь от него в другую сторону, всем своим видом показывая глубокую обиду на него. – Иветти...– вздохнул мужчина, переступая порог палаты и устраиваясь на стуле напротив кровати, протянув руку к жене.– Я прошу тебя, давай поговорим. Как я уже говорил, ты всё неправильно поняла, всё совсем не так, как кажется на первый взгляд. Если бы ты выслушала меня, а не начала сразу кричать... – Так я ещё и виновата?!– возмутилась Иветти, резко поворачиваясь к нему лицом.– Да я тебя на части разорвать готова! Негодяй! Даже не думай, что я соглашусь тихонько уйти и уступить место этой твоей... Я даже подходящее ругательство подобрать не могу, потому что всего мало! Нет уж, дорогой мой,– погрозила пальцем блондинка,– я устрою такой переполох, что тебе мало не покажется! Ты мне за всё ответишь! Я тебя...– она замахнулась на него, но на сей раз ему удалось без труда перехватить её руку.– Не трогай меня! Ненавижу тебя!– несколько раз моргнула она, смахивая влагу с ресниц. – Ну не надо,– успокаивающе прошептал он.– О чём ты говоришь, Иветти? Кто от кого пытается избавиться? У меня и мысли такой не было, клянусь тебе! У меня ничего нет с этой девчонкой, я тебе уже говорил! Неужели ты совсем меня не знаешь? Это же провокация чистой воды! Она всё подстроила, а ты веришь ей, а не мне! Почему? Разве я дал тебе хотя бы один повод во мне сомневаться?! – Ты издеваешься?!– возмутилась она.– Ты говоришь мне, что у тебя с ней ничего нет, что вас ничего не связывает! Ребёнок это ничего?! Давай же, скажи, что она беременна не от тебя! Что это видео не настоящее, что я просто сумашедшая и у меня начались галлюцинации! Говори!– уставилась на него женщина, горько усмехаясь, когда он отвёл взгляд.– Не можешь сказать? Правильно! Потому что всё было! И если я сошла с ума, то не я одна! Потому что Далва тоже видела! И даже наша дочь видела и спросила меня, что же это такое её папа делает по телевизору! – Что?!– ужаснулся Леонидас.– Кристина это видела? Что ты ей сказала? – Что её любимый папа так мечтает, чтобы у неё появилась сестрёнка, которую она так хочет, что решил работать сразу на два фронта!– в запале ответила Иветти, а потом раздражённо добавила.– Сказала, что это просто похожий на тебя актёр! А что ещё я должна была ответить? По-твоему, я буду настраивать против тебя трёхлетнего ребёнка?! Такого ты обо мне мнения? – Нет-нет, конечно,– тут же ответил он, с облегчением вздыхая,– ты бы такого не сделала. – Ну хоть на этом спасибо!– хмыкнула она.– И не переводи тему! Почему ты это сделал?! Я была тебе плохой женой? Или может я перестала устраивать тебя в постели? Что я сделала не так? Отвечай!– потребовала женщина. – Да всё меня устраивало! Верь или не верь, мне эта Алисинья и даром не нужна! Да, это видео настоящее! Это не монтаж! Но это было всего лишь один раз, и я уверен, что был с ней не по своей воле! Она меня опоила, я в этом уверен! Я даже анализ крови сделал, чтобы это доказать, но было уже слишком поздно, видимо она выбрала лекарство, которое быстро выводится из организма! – Или ты просто заврался,– хмыкнула Иветти.– Надо же, опоила! Может она тебя ещё загипнотизировала? Или наручниками к себе приковала, и у тебя не было иного способа освободиться, кроме как сделать ей ребёнка?! – Ну хватит уже!– Леонидас был раздражён тем, что она ему не верит, да и всей ситуацией в целом. Какого она о нём мнения?!– Я говорю правду, а ты не хочешь меня понимать! Прекрати нервничать, подумай о ребёнке! – О чьём ребёнке?! О нашем с тобой или о ребёнке твоей любовницы?! – Никакая она мне не любовница! Я не стал бы говорить, если бы не был уверен в своих словах! И в конце концов, ты тоже не святая! – Ты мне до конца жизни будешь вспоминать это?!– воскликнула Иветти.– Каждый раз, как только у тебя заканчиваются аргументы в ссоре, ты меня попрекаешь этой историей! – Я хотел бы забыть, но это не так-то просто! Может быть, теперь ты меня поймёшь! – Так ты сделал это специально, ты только что это признал, не отпирайся! Браво, Леонидас! Мне больно, ты добился своего! Можешь праздновать свою "победу", если ты этого добивался! Да-да, я спала с Диогу!– воскликнула она, не думая, желая уязвить его побольнее.– Мы сделали это прямо в холле отеля, даже до номера не дошли! – В холле отеля... В Марокко... Сумашедшая! Вас там на месте камнями могли закидать!– от шока он даже возмутиться как следует не смог, и только потом до него дошло, в чём она призналась.– Ты наконец признала это! – Я бы и раньше признала, только ты же не хотел этого слышать, не отрицай, когда я потом пыталась на эту тему заговорить, ты всегда отмахивался! – Ну надо же, какое благородство! Сегодня просто таки день откровений!– усмехнулся Леонидас.– Раз уж начала, давай, продолжай! С кем ты ещё мне рога наставляла?! – Ни с кем, и очень жаль! И тот раз даже не считается, я не владела собой, в Марокко всё так... Настолько не так, что я даже подумать не успела! Иначе я бы этого не сделала! Я понятия не имела, что он твой сын! И мы тогда ещё не были женаты, и тебя не было рядом! Я говорила тебе, что нужно было лететь на одном самолёте, это ты отправил меня раньше! – Иветти, это уже совсем не смешно! Наши самолёты прилетели с разницей в несколько часов! Если ты настолько себя не контролируешь, может тебе следует принимать препараты, чтобы держать в узде своё неуёмное либидо? – Заботься теперь о либидо своей любовницы, а я сегодня же соберу вещи и уеду вместе со своей дочерью! – Ещё чего!– вспыхнул он.– Никуда ты не поедешь, и моя дочь никуда из моего дома не уедет! – Она и моя дочь!– возмутилась Иветти. – В свете твоих недавних признаний я вообще не уверен, что тебе можно доверять воспитание детей! Чему ты научишь мою дочь?! Как снимать незнакомцев по отелям?! – Да как ты смеешь?! По-твоему, я плохая мать?! Ты...ты...да ты просто...– женщина вдруг залилась слезами, содрогаясь в рыданиях.– Уйди вон! Прочь! Уходи, раз так меня ненавидишь! – О, Боже...– вид рыдающей жены его отрезвил, напоминая, что он не хотел ничего подобного. Его просто шокировал сегодняшний день, а о том, что было в Марокко, если уж признавать честно, он знал с самого начала. Так к чему было возвращаться к обсуждению того, о чём они давно решили забыть?– Не надо, дорогая... Прости меня, слышишь? Я не хотел говорить, что ты плохая мать, я всегда думал, что Кристине очень повезло, потому что у неё просто потрясающая мать, я бы никогда не смог справиться так же хорошо, как ты. Я люблю тебя, мне не нужна Алисинья, я её терпеть не могу, если уж честно! И я не собирался ни за что мстить тебе, клянусь, я был очень счастлив в последние несколько лет, я ни разу не пожалел, что на тебе женился! Перестань плакать, я прошу тебя...– убеждал он, обнимая её за плечи. – Уходи, я прошу тебя, я не могу сейчас с тобой разговаривать...– устало прошептала она.

***

– Дядя Абдул, как это понимать?!– раздражённо вопрошал Саид, когда они с дядей удалились в отдельную комнату, где их никто не слышал.– За кого вы меня принимаете? – Я не понимаю, о чём ты говоришь!– тут же отмахнулся как ни в чём не бывало сид Абдул, потрясая чётками перед глазами племянника.– Ты должен быть счастлив, Саид! Скоро твоей женой станет благочестивая мусульманка, которая чтит все заветы Пророка и не возражает мужчине! Джуварийя – настоящее сокровище! Она зажжёт лампаду Аллаха в твоём доме, подарит тебе детей! Не то что твоя одалиска! – Сколько раз я должен повторять, что не намерен больше слушать оскорбления в адрес своей жены?– резко ответил Саид, едва владея собой, настолько его поразила и неприятно задела выходка дяди, посмевшего сосватать ему невесту без его на то позволения, вопреки тому, что он тысячу раз отказывался от второй жены. – Саид, мне не нравится, как ты со мной разговариваешь! Ты совсем отбился от рук, а если ты не чтишь заветы Пророка, то не чтит и твоя жена! Мне известно, что Рамиля поддержала вероломное желание Латифы оставить мужа и отправить свою душу прямиком в ад! А всё потому, что ты слишком много ей позволил! – Дядя Абдул... – Пока не поздно, возьми плеть, повесь её так, чтобы твоя жена всегда видела! Не будь верблюдом! Опомнись, племянник, иначе окончательно погубишь свою семью! Мохаммед меня не слушал – и вот результат! – А мне кажется, что у Мохаммеда проблемы как раз потому, что он слишком много вас слушал...– пробормотал Саид. – Саид!– Абдул воздел руки к небу.– Твоя жена бесплодна, она никогда не подарит тебе ребёнка! Ты хочешь, чтобы род Рашидов усох? Хочешь опозорить наш род? Рамиля бесплодна, она никуда не годится! – Рамиля беременна! Моя жена скоро подарит мне ребёнка! И вы больше не скажете ни слова, что с ней что-то не так! Делайте что хотите, хоть женитесь на этой девушке сами, но я не собираюсь! Вы сами навлекли позор на род Рашидов, дядя, сами и разбирайтесь! А я на этой девушке не женюсь – вот вам моё слово!– не дожидаясь, пока возмущенный до глубины души дядя разразится возмущениями, Саид вышел из комнаты, хлопнув дверью.