Проверка на прочность

Али Эль Адиб разместился на подушках в гостиной со своим наргиле, задумчиво уставившись на покрытые мозаикой стены, между тем ум мудрого шейха был нынче далёк отсюда, как всегда в размышлениях, тягостных думах о младшем поколении, переживая за них, будто предчувствуя ошибки, которые они совершают по юной неопытности. Нынче мужчина переживал из-за скорой поездки Саида в Рио-де-Жанейро. Хотя парень на первый взгляд успокоился после женитьбы на Рамиле и выглядел более чем счастливым, патриарх Эль Адиб видел, что временами тому не удаётся скрыть свою реакцию, когда в доме внезапно вспоминали Жади, потому переживал, как бы тот не натворил глупостей, когда окажется в Рио-де-Жанейро, где живёт его племянница с мужем и детьми. Мужчина не мог не замечать, насколько упрям Саид, к которому он привязался почти как к сыну, однако от этого недостатки молодого человека не проходили мимо его взора: даже несмотря на то, что для Саида в жизни всё сложилось очень хорошо, тот разбогател и женился на чудесной девушке, которую по своему же признанию очень любил, брат Мохаммеда так и не забыл отказ Жади, не избавился до конца от своей одержимости, что очень тревожило сида Али. Конечно, он в своё время сам всячески ратовал за возможный брак между Жади и Саидом, даже устроил помолвку, однако так уж получилось, что сложилось совсем иначе, видимо у Аллаха были совсем другие планы на жизни молодых людей! Хоть и не сразу, но Али смирился с этим: Жади казалась вполне счастливой в своей нынешней жизни с Лукасом и их общими детьми, а Саид более чем хорошо жил со своей женой, которая сглаживала острые углы характера мужа с пониманием и мягким изяществом, чего точно не сумела бы сделать его племянница, как теперь понимал мужчина; если бы сошлись эти двое упрямцев вдвоём, их дом вероятно сотрясался бы от скандалов, особенно если Жади так и не смогла бы полюбить навязанного мужа; возможно хорошо, что Аллах вовремя отвёл беду от его дома, потому что именно ему пришлось бы отвечать перед всем честным народом за выходки Жади, останься она в Фесе! Кроме того, мужчина искренне любил дочь своего погибшего брата, насколько бы не отличались их взгляды на жизнь, и хотел видеть её счастливой. Нельзя допустить, чтобы Саид поддался своему бурному характеру и натворил глупостей, разрушая по пути и собственную жизнь, что племянник Абдула вполне мог сделать, а потом сам же сожалеть из-за своего поступка! Конечно, парень его всячески убеждал, что не намерен совершать никаких глупостей и будучи уже взрослым женатым мужчиной вполне способен справиться с собой, даже если допустить, что он случайно — Саид особенно подчеркнул последнее в их разговоре — увидит Жади на улицах Рио, но на душе старшего мужчины всё равно было очень неспокойно. А кроме того была ещё Латифа, другая его племянница, которую он тоже очень любил и за которую особенно переживал последние годы, потому что видел, насколько она теперь отличается от той весёлой милой девочки, некогда выросшей под крышей его дома. Сид Али сокрушался, до чего неудачным оказался брак Латифы и Мохаммеда, который совсем не казался таковым сразу после свадьбы молодых людей; хотя они жили вместе и растили общего сына, сид Али хорошо видел, что в глазах Латифы совсем не сияет счастье, скорее грустное принятие своей судьбы. Когда же пошло всё настолько не так между молодыми: когда Мохаммед сглупил и развёлся с Латифой на эмоциях, а потом не защитил жену от взрыва Абдула, или гораздо раньше? Конечно, сыграли свою роль выходки Жади, однако Мохаммед слишком уж зациклился на случившемся, будто именно он был тем обманутым женихом, и выбрал при этом не самый лучший способ справиться со своим раздражением,— скидывать всё на хрупкие плечи Латифы, без конца упрекать жену, что уже тогда вероятно помешало укрепиться чувству между ними. Но тогда Латифа ещё любила мужа, или думала что любила, потому что старалась всячески ему угодить и очень боялась потерять, но постепенно взгляд девушки на мужа становился всё более равнодушным, что легко замечал сид Али, повидавший за свою жизнь многое; когда в прошлом году они приезжали в Рио после выкидыша Латифы, племянница уже не любила супруга, хотя от этого не стала худшей женой. Как он ошибся, считая, что братья должны быть похожи между собой! Мохаммед был совсем другим, не как его брат Саид, слишком внушаем, слишком легко подавался внушениям Абдула, какие совсем не шли на пользу ему же, чего парень однако не понимал. Парня ничему не научило прошлое, наоборот, младший брат Саида шёл по прежнему пути с даже большей решимостью, нежели раньше! Радовало только, что его муж Латифы тоже уважал и временами прислушивался, как скажем в прошлом году, когда парень согласился не брать вторую жену после выкидыша племянницы, внимая предупреждению, что подобный шаг в такое трудное время только разрушит семью, но вовсе не принесёт ничего хорошего. Ах, если бы он тогда не поспешил и проверил теорию с общими кормилицами, не поверив на слово! Только что толку говорить о том, чего уже не изменить? Латифа давно стала женой младшего Рашида, родила ему сына, с его стороны как главы рода было бы странно одобрить разрыв супругов, которые даже не ссорились между собой и вполне мирно растили сына. Однако Аллах создал супружество для счастья, чего уж точно не было у этих двоих, что всерьёз угнетало сида Али. Это же он выбрал пару Латифе! — Сид Али,— вошедшая в гостиную Зорайде заговорила с мужем,— вас что-то тревожит? Женщина накануне успела переделать кучу разных дел, как всегда, даже за несколько лет брака так и не научившись перекладывать на служанок дела, которые могла сделать сама. Зорайде просто искренне хотела заботиться о благе сида Али: делала это долгие годы будучи служанкой, но и будучи женой и матерью его ребёнка не изменила своим привычкам, даже наоборот. За долгие годы, что они провели бок о бок, Зорайде успела изучить все "лица" мужа, потому видела, что его уже не первый день что-то тревожит, впрочем, она и догадывалась что именно, она сама переживала, как бы чего не случилось, когда Саид окажется в Рио! – Зорайде,— мужчина тепло улыбнулся жене, протягивая к ней руку,— подойди ко мне, садись рядом. Наверняка весь день на ногах, как обычно? Сколько не говорю тебе, а ты не бережёшь себя и крутишься, как белка в колесе! Про себя сид Али подумал, что принял лучшее решение в своей жизни, несколько лет назад женившись на Зорайде. Даже представить теперь сложно, что столько лет он потратил впустую, в упор не замечая сокровище, которое было у него перед глазами? Он был слеп, но Аллах был добр к нему и открыл ему глаза, помог увидеть то, что раньше проходило мимо его взора, благодаря этому он нашёл своё счастье с женщиной рядом с ним, у них родилась чудесная дочь, которой могло бы не быть, продолжай Али и дальше идти по прежнему пути. А ведь пока Аллах не направил его, используя в качестве "инструментов" для исполнения высшего замысла сначала Лару Назиру, а потом — Саида, дядя Жади и Латифы мог так никогда и не понять, не осознать, от чего ему так тепло всякий раз, когда рядом Зорайде, от чего весь его огромный дом мгновенно рушится у него на глазах, стоит женщине временно уехать, почему на протяжении многих лет ему на ум ни разу не пришла мысль устроить судьбу верной соратницы, которую он напрочь не мог вообразить женой чужого мужчины! После его последней свадьбы в доме Али Эль Адиба воцарились такие желаемые мир и гармония: Зорайде не только была ему женой, подругой и соратницей, но и подружилась с другими жёнами и даже напоминала ему о подарках, которые он должен той или иной супруге, благодаря чему наконец утихли постоянные скандалы, даже Дуния и та немного успокоилась. Зорайде всегда знала, что ему нужно в тот или иной момент, словно угадывала наперед его мысли, всегда знала, что сказать или сделать, чтобы ему стало лучше в трудные мгновения, а он в ответ тоже всячески проявлял заботу, к которой его жена кажется до сих пор не до конца привыкла, принимая знаки внимания, но не без смущения, что однако вовсе не отнимало у него желания её порадовать. Мужчина не переставал благодарить Аллаха, что Он послал ему на жизненном пути такую женщину, как Зорайде, пожалуй, таких было очень мало на всём белом свете! Правильно говорят: женщина — счастье, утешение, она же — беда и буря, всё зависит только от того, как с ней обращаться. – Что вы, сид,– покачала головой женщина, исполняя пожелание мужа, она сделала несколько шагов ему навстречу и опустилась на низкий пуф рядом,— не так уж я тружусь, только и делаю что могу, мне это только в радость! Про себя Зорайде так же благодарила Всевышнего за посланное ей счастье, которого она даже не ждала от своей жизни: чудесный муж, которого она очень любила, но даже подумать не могла в своё время, что он однажды обратит на неё внимание, озорная красавица-дочь, собственный дом, грядущая спокойная старость, где не придётся беспокоиться о куске хлеба, когда станешь слишком стара, чтобы работать с утра до ночи. Подумать только, что всё это произошло именно с ней! Не сосчитать, сколько раз бывшая служанка гадала на кофейной гуще разным людям, но себе — ни разу, уверена была, что уж её ничего интересного в жизни не ждёт — как же она ошибалась! – А где Лэйла?– поинтересовался Али. – На кухне, сид Али,— улыбнулась его жена,– помогает женщинам лепить печенье! Неугомонная девочка, иногда я не успеваю оглянуться, как она уже находит для себя занятие!— несмотря на улыбку мужа, Зорайде видела, что его тревога никуда не ушла.– Вы переживаете из-за поездки Саида в Бразилию, сид Али? – Вот видишь, Зорайде,— улыбнулся Али,— тебе не нужно даже говорить ничего, ты заранее знаешь, что меня беспокоит...— он тяжело вздохнул.— Я боюсь, как бы Саид не натворил глупостей, когда окажется в Рио! Он говорит, что не будет искать встречи с Жади, но я боюсь, что это только слова, а на деле... — Аллах-Аллах,— покачала головой Зорайде,– неужели Саид никогда не забудет отказ Жади? Что поделаешь, если Аллах решил, что Жади должна выйти за другого? Столько лет уже прошло, Саид женат на чудесной девушке, Рамиля отличная жена, даже со стороны заметно, как им хорошо вдвоём! Разве он станет разрушать всё это? И ради чего? – Саид очень упрям, Зорайде,— вздохнул её муж,— если однажды что-то вбил себе в голову, не сможет избавиться от этого, как бы не хотел, пока не поднимется буря и не расставит всё по своим местам, но тогда может быть поздно что-то менять... Люди часто не понимают, сколько всего даёт им жизнь, особенно молодые, они ведут счета только своим потерям! Мы сами избираем свои радости и печали задолго до того, как испытываем их, Зорайде... Увы, Саид решил избрать своей печалью Жади... — Пусть Аллах защитит Саида от него самого!— она подняла руки к небу, шепча быструю молитву. — А как там Жади, Зорайде?– спросил мужчина.– Ты говорила с ней в последнее время? Как они живут? – Говорила, сид Али, только вчера говорили по телефону!— кивнула женщина.– У них всё хорошо, Жади говорит, что они с Лукасом счастливы, дети здоровы. Их сейчас нет в Рио, они собирались ехать куда-то отдыхать, отвезли детей в дом отца Лукаса. Хорошо бы они не столкнулись с Саидом! Но нельзя же вечно уговаривать их уезжать из города всякий раз, когда Саид решит поехать в Бразилию! – Нельзя, как бы мы не хотели избежать чего-то, а это произойдёт, если того хочет Аллах. Если Аллах захочет, Саид и Жади пройдут по одной улице и не заметят, если Он хочет иного — они столкнутся, сколько бы мы не пытались избежать этого. Саид поделился со мной целью поездки, он и Рамиля задержатся в Рио-де-Жанейро не меньше, чем на недели, если не месяцы! Пути Аллаха неисповедимы...– Али сделал паузу, затянувшись кальяном очередной раз.– Возьмём хотя бы Жади и Лукаса... Разве я мог когда-то подумать, что между ними правда что-то получится? Я никогда не относился к Лукасу плохо, но не думал даже о нём, как о возможном муже для племянницы, мне казалось они с Жади не проживут вместе и месяца... Но они удивили меня! Я не отнёсся всерьёз к словам Жади, когда она только сбежала, не думал, что она всерьёз хотела учиться, получить профессию... Но Аллах указал мне на мои ошибки, я считал себя мудрым, а Он дал мне понять, что я — лишь песчинка, одна из многих, ведающая не более, чем позволяет Аллах! Воистину, мудр тот, кто никого не учит жизни, и сам не учится ни у кого помимо себя самого! Ибо Аллах всегда укажет нам нужные пути к познанию, нужно только научиться видеть Его знаки! Всё происходит по какой-то причине.... — На всё воля Аллаха, Он один знает, что будет уготовано Судьбой каждому из нас,— согласилась Зорайде,— мы слишком ничтожны, мы ничего не решаем... Разве возможно предотвратить то, что уже уготовано Аллахом? – Зорайде...– Али пристально посмотрел на жену, будто зная, что она неспроста сказала эти слова.— Что происходит с Латифой? Женщина едва не вздрогнула от внезапной перемены темы. Правда в том, что она впрямь думала о Латифе, однако не думала озвучивать свои тревоги. Разве она могла объяснить мужу правду, если при этом придётся скрывать многие очень важные детали? Как сказать, что Латифа любит другого человека, а вовсе не своего мужа, что она отказалась от своей любви, дабы не разочаровать никого, как девочка мучает себя изо дня в день, совсем потерялась в своих тревогах, а Мохаммед знать не знает, что на душе у его жены всё вовсе не так гладко, как ему хочется думать в своём неведении, только отдаляя от себя Латифу, если возможно и вовсе отдалить их ещё больше? Зорайде не могла нарушить данную девушке клятву и рассказать о её чувствах, однако знала, что очень скоро вся правда так или иначе выйдет наружу. Потому что Судьба ведёт Латифу по заранее определённому пути и некоторые вещи возможно только отдалить, но не отменить... Правда в том, что Латифе суждено найти своё счастье не с Мохаммедом. Хотя Зорайде не особенно нравился этот Зейн, репутация которого оставляла желать лучшего, даже она несколько лет назад увидела, что парень настроен серьёзно, кофейная гуща тоже упрямо говорила, что эти двое должны соединиться вместе. Разве ей спорить с высшим замыслом? Разве Аллах будет спрашивать Зорайде, кто ей нравится или не нравится, определяя жизни людей в Книге Судеб? – С Латифой, сид Али?— переспросила она. – Именно, Зорайде,— кивнул мужчина,— я вижу, что с моей племянницей что-то происходит и уже давно, ты конечно знаешь правду, но ничего мне не говоришь. Хранишь тайны Латифы, как в своё время хранила и наверняка продолжаешь это делать с тайнами Жади...— мужчина остановил жену, которая хотела было что-то сказать, но видимо не нашла слов.— Не надо, не нужно ничего говорить, Зорайде, ты совсем не умеешь врать. Ты не предашь тайны Латифы и я не стану тебя заставлять, но я волнуюсь за свою племянницу, она сама не своя уже очень давно. Я спрашивал у самой Латифы, спрашивал у Жади, спрашиваю у тебя, но не получаю ответа на свои вопросы. К чему нам готовиться? Латифа не счастлива с Мохаммедом... – Ну, этого только Мохаммед и не замечает!— не выдержала Зорайде.– О, Аллах, этот парень будто живёт в своём отдельном мире и не видит, что творится у него перед глазами, а потом только ищет кого бы обвинить в том, что он ходит с закрытыми глазами! Аллах не сделал его слепым, но Мохаммед не использует свои глаза по назначению! Аллах свидетель, Латифа сделала всё, чтобы этот брак был успешным, если кто и виноват, что у них не заладилось, так это сам Мохаммед, Латифа до последнего цеплялась за малейшие чувства к мужу, но он сам не замечал, как убивает остатки этих чувств! — Как же так получилось, что я ошибся, выбирая мужа для племянницы?— сокрушался Али.— Ведь Латифа не возражала, не ругалась, приняла мой выбор и верила ему... Получается, на мне лежит ответственность за несчастье Латифы... – Не вините себя, сид Али! Вы ни в чём не виноваты, хотели как лучше, откуда вам было знать, что Мохаммед так сильно отличается от Саида? Именно Саида вы выбрали для Латифы! Кто мог знать, что Мохаммеду настолько понравится невеста брата, что он уговорит Лару Назиру соврать по поводу кормилицы? – Что? О чём ты говоришь, Зорайде?– поразился сид Али, даже уронил свой кальян.– Я давно узнал, конечно, что история с общей кормилицей не была правдой, но я всегда думал, что это Лара Назира осталась чем-то недовольна и подстроила эту подлость, возможно позавидовала Латифе... – О, Аллах,— сокрушалась Зорайде,– до чего длинный у меня язык... Я почему-то думала, что вы догадались, сид Али! Если бы я только знала, что вы не знаете... – Нет, хорошо, что я хотя бы сейчас узнал правду, хотя время невозможно повернуть вспять, всегда полезно узнать, как всё было на самом деле, правда — огромное оружие в руках знающего...— мужчина заметно помрачнел.– Значит это был Мохаммед... Я даже подумать о таком не мог! – Не корите себя, сид Али,— заметила опять Зорайде,— так должно было случиться... Латифа не могла и не сможет уйти от того, что для неё написано... — Ты опять гадала на кофейной гуще, Зорайде?– догадался мужчина.– Потому говоришь таким тоном, будто тебе уже известно больше, чем знаю я? Аллах! Сколько раз я говорил тебе, Зорайде, что гадания не более чем предрассудки? Люди верующие не должны верить гаданиям, а ты продолжаешь творить харам в моём доме...– выговаривал он, однако делал это мягко, без настоящей злости, хотя его жена всё равно опустила взгляд. – Нет, сид Али,– отрицала она,— я уже очень давно не гадала! Я говорю правду, сид! – И что?– после небольшой паузы спросил Эль Адиб, как будто не слышал последние слова жены. – О чём вы спрашиваете, сид Али? – Что говорят твои гадания, Зорайде?– задал вопрос мужчина, к её величайшему удивлению.— Не то чтобы я верю этому, но вы, женщины, обычно считаете эти суеверия действенными, я хочу знать, что у тебя на уме, потому и спрашиваю. – Гадание говорит, что грядёт буря,— неохотно призналась женщина,— она разразится очень скоро, ветер уже поднимается... – Аллах,— вздохнул Али,— как жаль, что даже твои суеверия говорят так мало, Зорайде! Я тоже чувствую, что грядёт буря, наверное все это почувствуют, если посмотреть вокруг. Слишком долго всё было спокойно... Затишье, не иначе.

***

— Очень хорошо, ваши анализы пришли в норму, швы после операции зажили,— заметила Рамиля, листая карточку своей пациентки,— теперь просто придерживайтесь диеты, которую я вам советовала, и принимайте лекарства по плану. — Спасибо, Лара Рамиля,– улыбнулась женщина,– я даже не представляю, что бы я делала без вас! – Наверное,— улыбнулась Рамиля, протягивая той карточку, где успела написать все рекомендации,— вы просто обратились бы к другому доктору. У нас очень хорошие врачи, без исключения, а я просто исполняю свою работу. — Всё равно спасибо!— повторила пациентка.– Да пошлет вам Аллах всех благ! – Дай Аллах...— тихо прошептала сама себе девушка, провожая взглядом пациентку.— Его милость мне очень понадобится... Заметив, что смена подошла к концу, судя по времени на наручных часах, девушка медленно потянулась и поднялась из-за стола, начиная собираться домой. Прямо сейчас почти все мысли Рамили были направлены на поездку в Бразилию в ближайшие дни, она будто чувствовала, что после этой поездки очень многое изменится в их с Саидом жизни и только могла молиться, чтобы все перемены были к лучшему. Она не позволяла себе много думать о той, другой девушке, которая до сих пор жила где-то на задворках сознания её мужа, вернее скорее образ племянницы сида Али, созданный в его голове, потому что Рамиля очень давно успела понять, что настоящую Жади её суженый никогда и не знал на самом деле, а та девушка вполне счастлива в своей жизни и даже не вспоминает прежнюю помолвку. В таком случае ей не следовало переживать, не так ли? Но она почему-то переживала, хотя никогда не показывала... Иногда ни на чём не основанные фантазии могут причинить человеку куда больше боли, нежели реальные люди. Рамиля боялась даже подумать, что может потерять Саида, слишком она любила этого человека. А ведь когда-то казалось, что любить больше не сможет никогда... Но то, что было раньше, как оказалось, был тлен, пустота, пыль в сравнении с настоящей любовью. Жена Саида не любила вспоминать прошлое очень часто, слишком много боли оно несло, слишком много пережито и пройдено, чтобы регулярно вспоминать, какая тьма окружала всю её жизнь в те дни, когда все прежние надежды, мечты, которые она возлагала на свою жизнь, вдруг рухнули из-за одного росчерка ручки доктора, чьё лицо она наверное не забудет никогда. Как было забыть, если женщина сообщила новости, которые, как тогда думала юная Рамиля, её убили? Она казалась себе пустой оболочкой без души, тонула в боли и пряталась от сплетников, которые будто нарочно ждали её появления на улице, чтобы начинать обсуждать её неудачу, недуг, который стал решающим поворотом во всей судьбе Рамили. Она думала, что никогда не простит того человека, никогда не сумеет стать прежней, но однажды взглянув на себя в зеркало, поняла, что вовсе не обязана падать, когда от неё именно этого ждут. Люди ждали, что она будет злиться на жизнь и более удачливых мира сего, ненавидеть целый мир? Она наоборот выбрала помогать людям, однажды её приговором стали слова врача, потому для неё было своеобразным вызовом получить ту же профессию и сделать так, чтобы ей самой пришлось видеть как можно меньше разочарованных лиц. Со временем Рамиля поняла, что всем помочь просто невозможно, иногда людей спасти невозможно, а порой человек может только сам спасти себя, как было в своё время с ней, но она делала всё возможное, чтобы помочь,— этого на первый взгляд должно было быть достаточно. Время шло, уходили недели, месяцы, прошли годы, она простила старые обиды людям, которые не были столь же лояльными к ней, поняла, что на самом деле ни один человек не делает чего-то, чтобы расстроить другого, просто такова была жизнь, с этим нужно смириться и учиться видеть лучшее в окружающих. А потом в её жизни появился Саид... И прежде чем она успела понять, молодой человек, в глазах которого она сразу же увидела нечто знакомое, занял куда большее место в её сердце, чем по началу она могла даже представить. Саид тонул в своей боли и разочаровании, не мог смириться с тем, что его бросила невеста, а Рамиля увидела в этих глазах отражение собственной боли, пережитой несколько лет назад. Прежде чем она призналась себе, что любит его, девушка пообещала себе, что никогда не позволит ему упасть в глубокую яму собственного безумия, неизменно следующего по пятам за всяким человеком, лишь поджидая когда тот окажется достаточно слабым, чтобы поддаться. Она просто знала, что не может отказаться от его общества с того дня, когда он первым нашёл её после их памятной первой встречи, хотя не могла представить даже в самых смелых мечтах, что он захочет жениться на бесплодной. Но он женился и последние несколько лет были лучшим, что Рамиля переживала в своей жизни; Саид не был идеальным человеком, у него сложный характер и временами даже со всем её терпением было трудно с ним общаться, но от этого она не любила его меньше, она училась жить с его характером и в ответ оказалось более чем достаточно, что Саид тоже готов был принять её профессию и многие причуды. А теперь маячит надежда, что она таки сможет родить ребёнка... Пусть даже генетически это скорее всего будет не её ребёнок, но он будет ребёнком Саида. Разве важно, что покажут анализы, когда она уже любила даже не существующее в помине дитя? Об этом девушка однако старалась не слишком много думать, она знала статистику, осознавала возможность неудачи. Но как хотелось просто надеяться! Она настолько задумалась, что не сразу заметила, как в кабинет вошли, замечая своего мужа только когда он обнял её за талию. Надо сказать, для Рамили оказалось неожиданностью появление Саида, накануне её муж утверждал, что у него много дел в связи со скорой поездкой в Рио-де-Жанейро, потому она просто допустила, что он будет работать допоздна и приняла этот факт как данность, исходя из того, что следующие несколько недель они проведут вдвоём, не считая пары деловых встреч, которые запланировал Саид. Последние два дня он и правда работал до позднего часа, а вот сегодня вечером, судя по всему, решил удивить её. – Саид,— улыбнулась Рамиля, отвечая на поцелуй мужа,— что ты здесь делаешь? – Я знаю, что твоя смена закончилась, потому пришёл тебя встретить,– он мягко повернул её к себе лицом.— А что? Ты меня не ждала? – Ты же знаешь, что не ждала. Я думала, тебе нужно работать. Через два дня мы уезжаем. Сид Абдул и без того недоволен, что ты надолго оставишь все дела, чтобы поехать в Рио... – Дядя Абдул думает, что я еду в Рио-де-Жанейро исключительно по работе,– заметил Саид,– я не говорил ему, зачем мы на самом деле туда едем. Потому, хотя он недоволен моим отсутствием, не думаю что стоит ждать от него сюрпризов. – Ах,– кивнула она,– значит сид Абдул уже посоветовал тебе оставить меня здесь, раз ты будешь занят делами? – Иногда я боюсь того, насколько умную женщину взял в жёны,— пробормотал Саид,– мне даже не нужно говорить, а ты уже всё знаешь. Но не будем говорить больше про моего дядю. Я пришёл, чтобы сказать, что нас ждёт столик в ресторане сегодня вечером. – Ресторан?– удивилась Рамиля.– Почему именно сегодня? – Я всего лишь хочу хорошо провести время со своей женой,– просто ответил Саид,– разве это преступление? – Вовсе нет,– мягко заметила Рамиля, целуя его в губы,— я только переоденусь и пойдём. На самом деле Саид тоже чувствовал нечто странное перед поездкой в Рио, потому подсознательно хотел задержать ощущение спокойствия, умиротворения, в которых привык жить в последние три года. Пожалуй, будь он человеком более суеверным, Саид наверное отменил бы поездку, предчувствуя, что вся его жизнь выйдет из-под контроля, когда он окажется в том городе, куда избегал ездить даже чтобы навестить семью родного брата, однако он никогда особенно не верил в суеверия, ещё с детства был слишком серьёзным, чтобы думать о подобном. Вспомнилось вдруг, как Назира рассказывала им с братом истории, когда сама ещё была юной девочкой, а они с Мохаммедом и вовсе всего лишь маленькими детьми. – Почему ты смеёшься?— спросила Рамиля, успевшая переодеться в свою обычную одежду к тому времени. – Я просто вспомнил, как Назира однажды рассказала нам с Мохаммедом историю, как джинн украл жену одного торговца, пробравшись в дом через трубы. Мохаммед после этого боялся заходить на кухню несколько месяцев. – Серьёзно?— рассмеялась девушка. – Представь себе,– кивнул Саид,– мы тогда были ещё совсем детьми конечно, но я почему-то вдруг вспомнил... Как давно это было, кажется прошла вечность! Мой брат всегда был впечатлительным, даже спрашивал потом у Назиры, может ли быть такое, что его жену, когда он станет взрослым и женится, тоже украдут джинны! – И что ответила Лара Назира?– Рамиля тут же поинтересовалась, вспоминая сестру Саида, которая показалась ей очень интересной женщиной, когда они познакомились в Каире. – Назира ответила, что нужно быть хорошим мужем и дарить своей жене много золота, тогда никакие джинны её не смогут украсть,– фыркнул Саид, открывая перед ней дверь, а его жена мягко рассмеялась, на мгновение прижавшись к нему.

***

Обернув вокруг себя шаль, Латифа отворила заднюю дверь и вышла в ночной сад, где её уже какое-то время ждал молодой мужчина, задумчиво изучающий высокие розовые кусты, скрывающие маленький участок за домом от посторонних глаз. Она опустилась на низкую скамью, прикрыв глаза, когда тёплый ветерок трепал её распущенные по плечам волосы. – Я удивлён, что ты захотела поговорить именно здесь,– заметил Зейн. – Почему?– спокойно спросила девушка, как будто было совершено нормально, что она в саду около своего собственного дома встречается с мужчиной, который не является её законным мужем. Она старалась отключить посторонние мысли и не думать об этом таким образом, потому что иначе точно сойдёт с ума, если дополнительно будет казнить себя ещё и за это, поводов для подобного и без того было предостаточно.– Потому что обычно я постоянно говорю о том, что не могу с тобой общаться из-за Мохаммеда, а теперь предложила встретиться около нашего с ним дома посреди ночи? – В частности...— ответил несколько шокированный Зейн, он уж точно не ожидал ничего подобного, тем не менее пришёл, когда она позвонила, потому что другого способа поговорить с ней могло не быть. Что-то в ней казалось очень странным, даже пугающим, будто она была равнодушна не только к нему, а вообще ко всему на свете, и стоило сказать, что после прошлогоднего откровения в больнице, после того, что она ему сказала тогда, его очень волновало такое состояние девушки.– Латифа, с тобой всё в порядке? – Нет,– покачала головой она,– со мной уже очень давно не всё в порядке. Что касается Мохаммеда, он спит, очень крепко спит. Я подсыпала ему снотворное в чай, потому он не проснётся сейчас,– спокойно объяснила Латифа,– я подумала, что другой возможности может не быть, на днях мы переезжаем в новый дом. Ты оставил в моём почтовом ящике записку, что хочешь извиниться и всё объяснить. Хотя я не думаю, что ты должен отчитываться передо мной, я...– она опустила голову, эмоции впервые появились на её ранее бесстрастном лице к огромному облегчению собеседника.– Я хотела тебя увидеть, хотя это довольно глупо с моей стороны. Но я никогда не была особенно умной... – Пожалуйста, не говори так,– мягко попросил брюнет, приседая, чтобы быть с ней на одном уровне, легко сжал её прохладные ладони в своих,– ты чудесная, удивительная девушка, Латифа, не надо так себя принижать. Я знаю, что ни капли не достоин тебя, что там, лучшие из мужчин могут быть недостойны... – Ты смеёшься надо мной?– горько рассмеялась Латифа, не пытаясь оторвать от него свои руки, потому что от его прикосновения становилось тепло где-то внутри, а у неё в последнее время было очень мало подобных ощущений, можно пересчитать по пальцам, и ни одно из них не относилось к её мужу.– Я чувствую себя последней женщиной на земле, а ты говоришь, что я удивительная. Иногда мне кажется, что ты чего-то в этой жизни не понимаешь. Я бы поняла, влюбись ты в Жади, она ничего не боится, такая уверенная, гордая, она умеет общаться с людьми и их очаровывать...— девушка мельком улыбнулась, почти как раньше, вспоминая, как кузина совсем недавно весело рассказывала, как Лукас ревнует, когда клиенты или другие знакомые отправляют ей цветы, а потом игриво добавила, что вероятно потому у неё в доме вечно не хватает ваз; Латифа тогда улыбалась, но на самом деле почти не могла вспомнить, как можно быть настолько беззаботно расслабленной, какой представала перед ней кузина, иногда казалось, что где-то в другом мире она могла бы быть тоже счастливой — с мужем, или с другим, о ком она не позволяла себе думать, но это был какой-то далёкий отголосок, вовсе не реальность.– Почему ты решил, что любишь именно меня, Зейн? Почему не Жади? – Я буду лгать, если не скажу, что не думал об этом сначала, когда заинтересовался тобой впервые. Не потому что с тобой что-то не так, а из-за того, что Жади в неком смысле так же отошла от традиций, как я, будь она той самой девушкой, было бы проще. Но в том и дело, что тогда это ещё был интерес, предчувствие, не сама любовь, с нашей первой встречи я больше не сомневался, Латифа. Жади чудесная девушка, мой хороший друг, но она не для меня. Я никогда не верил в теорию родственных душ... Не только потому что не верил в любовь, я видел, как любят другие люди. Иногда любовь не одна, причём к совсем не похожим людям, и пары кажутся одинаково гармоничными и подходящими. Как же может тогда существовать единственный человек, подходящий именно тебе, и больше никого? А если ты его никогда не найдёшь? Он же может быть где угодно в мире... Если любовь потеряна однажды, неужели это значит, что для тебя уже всё потеряно? Нет, я мало верю в эту теорию, а может я просто не понимаю, но рядом с тобой у меня такие ощущения, будто чего-то внутри меня много лет не хватало, оно спало и пробудилось именно ради тебя. Ты прекрасная, добрая, нежная, талантливая, рядом с тобой любой человек будет чувствовать себя комфортно. Даже если бы в каком-то неведомом параллельном мире я был настолько глуп, чтобы не заметить тебя, я был бы того же мнения. – Ты говоришь правду?— тихо спросила Латифа, быстро моргая, чтобы убрать слёзы, одну из которых молодой человек перед ней однако заметил, мягко убирая со щеки своим прикосновением.— Ты видишь меня такой? Потому что я уже давно вижу очень мало, даже вокруг себя, не говоря уже о том, что внутри... Зейн, иногда я себя боюсь. Я бывает ничего не вижу, не чувствую вокруг себя, будто упала в глубокую тёмную яму, а вокруг холодно и ни души. Это не постоянно, потом какие-то эмоции возвращаются, но я очень боюсь моментов, когда их нет. Тогда я задаю себе вопрос, ради чего всё в принципе, если я ничего не чувствую. Говорю себе, что ради сына, но что будет, когда он вырастет? Я найду причины тогда? Я опустела. Неужели за мной такой интересно следить? Он не смог спокойно смотреть ей в глаза после этих слов. До чего унизительной показалась вся эта слежка, попытки утопить свою боль в алкоголе, когда она так страдала! На фотографиях не увидишь, что человек чувствует себя опустевшим, не увидишь страданий, до чего же он глуп, ничтожен был, думая, что цель оправдывает средства, что он может таким образом наблюдать, всё ли у неё хорошо, раз она не позволяет приближаться к себе! Зейн вправду испугался откровений девушки, думая в каком же она состоянии, насколько давно и каково ей переживать всё это в одиночку. Хотелось не только здорово ударить себя по голове, но и подняться наверх, растолкать и придушить Мохаммеда, живущего с ней в доме, не замечая состояние жены, хотя видит её изо дня в день! – Латифа, как давно это началось?— тревожно спросил он.– Ты говорила об этом кому-то кроме меня? Может Жади? Почему Жади ничего не заметила, вы же встречаетесь довольно часто... – Я вижу Жади не настолько часто, чтобы говорить с ней об этом, она и так терпеть не может Мохаммеда и будет винить во всём его. Кроме того, Жади предлагала мне пойти к психологу не раз, особенно после выкидыша, я отказалась. Мне не нужен психолог, чтобы сказать, что я не в порядке... Я сама об этом знаю. Проблема во мне, а не в других. Что ты теперь думаешь? Я ещё нужна тебе такая? — Ты нужна мне любая,— быстро ответил он,– но не обо мне сейчас речь. Со мной или без меня, не делай этого с собой, Латифа! Если тебе так плохо в твоей нынешней жизни, не нужно продолжать жертвовать собой, потому что другим будет лучше! – Зачем ты следил за мной?— тихо прошептала она вместо ответа. – Я говорил тебе, я правда думал, что таким образом смогу проверить, всё ли у тебя хорошо, ты говорила, что тебе плохо, когда я появляюсь, ты столько раз говорила об этом, что я просто не мог дальше мучить тебя... Я думал, тебе станет легче! Прости, теперь я понимаю, насколько глупо и безобразно вёл себя со всей этой слежкой. Мне было плохо без тебя, я позволил себе впасть в депрессию и пытаться заглушать тоску по тебе с помощью виски, теперь я понимаю насколько отвратительно выгляжу в твоих глазах. Я не должен был уходить в первую очередь, не говоря уже о том, чтобы утопать в собственных страданиях по тебе, забывая между этим о тебе самой, пока ты страдала куда больше, не привлекая к себе внимания при этом, умудряясь притворяться, что всё хорошо, только бы другим было лучше! — Я сама тебя выгнала,– тихо ответила Латифа,— странно, что после моих слов ты до сих пор хотел что-то обо мне знать. Я не хотела, чтобы тебе было плохо из-за меня, думала ты меня забыл... Зейн, я так злилась в те дни, злилась на саму Судьбу и на себя, потому что я была недостаточно смелой, чтобы взять и попробовать получить что я хочу, а вместо этого кричала и выгоняла тебя. Хотела бы я, чтобы где-то был мир, где мы с тобой можем попробовать... — Не нужно искать другие миры, Латифа,— Зейн мягко поцеловал её пальцы,— у нас есть этот самый мир, мы можем быть вместе здесь, если это правда то, чего ты хочешь, ты можешь это получить. Я знаю, что не достоин быть рядом с тобой, но я правда тебя люблю и готов сделать всё возможное, чтобы ты была счастлива. Ты можешь делать что захочешь, что угодно, чтобы почувствовать себя лучше, и речь идёт не только про отношения, если новые эмоции, впечатления, занятия помогут тебе почувствовать себя лучше, ты просто должна сделать это для себя! Не нужно постоянно думать только о других, если люди тебя правда любят, они рано или поздно поймут и примут любой твой жизненный выбор! – Жади мне сказала что-то подобное, когда сбежала из дома в тот день... Что любит всех нас, но не может жертвовать своей жизнью, что мой муж всё поймёт и не откажется от меня, если правда любит. Тогда я не поняла...– она устало вздохнула.— Я пока не знаю, чего хочу. Не знаю, готова ли принять судьбоносное решение, это ли моя судьба... Мне нужно подумать. Я знаю, что ты ждёшь очень долго, но... — Не думай обо мне, подумай о себе. В отношении меня работает тот же принцип, что и с другими. – Просто не исчезай больше, я позвоню тебе, когда получится. Не знаю, будет ли в новом районе телефонная будка по близости... – Телефонная будка? – После побега Лары Назиры многое изменилось, Мохаммед отключает телефон, когда уходит из дома, и следит за звонками. Наверное, он хочет знать, что я не общаюсь с Жади, пока его нет дома. Я не могу свободно говорить по телефону в доме, только когда звонят из Феса. – Что он делает?! – возмутился Зейн. – Несколько минут назад ты извинялся передо мной за слежку,— мягко напомнила девушка,— а теперь злишься, что мой муж следит за моими звонками, в последнее время у нас не ладится с Мохаммедом, но наверное он по-своему пытается меня защитить. Давай не будем об этом. Мне пора возвращаться в дом, уже поздняя ночь. — Я бы хотел суметь убедить тебя не возвращаться, но это же бессмысленно? – Так и есть...— девушка поднялась, собираясь уже уйти, но вдруг подошла и просто обняла его на мгновение.– Знаешь, я очень скучала....