Проверка на прочность

Саид сидел в своём кабинете, глядя в одну точку. Прошло почти две недели с тех пор, как сид Али вернулся в Фес, только чтобы сообщить, что свадьбы не будет — невеста ясно заявила о нежелании выходить замуж и решила остаться в Бразилии, чтобы получить образование. По крайней мере такова была официальная версия, однако парень знал, что на самом деле его невесту увел тот бразилец, о котором было столько слухов. Сначала родственники обманутого жениха грозились рассказать всем о позорном поведении девушки, но позже согласились, что скандал никому не нужен, ведь он затронет и род Рашидов, о котором на устах людей сплетен хватит лет на десять вперёд. Одна Назира никак не могла успокоиться и повторяла, что всегда знала, что что-то в этой истории нечисто с самого начала, и ему тоже было не очень понятно, сочувствует сестра или упивается неудачей брата. Марокканец никак не мог выбросить из головы Жади, она словно мираж преследовала его на любом пути, виделась в лицах прохожих. Должно быть, она действительно была испорчена, недостойна быть женой, но — да простит его Аллах — Саид готов был солгать о чистоте своей невесты, лишь бы обладать девушкой, которая так сильно запала в его душу. Какой водоворот эмоций крутился в голове парня, когда он представлял свою свадьбу с Жади: радость, предвкушение, сомнения по поводу невесты, ни с чем не сравнимое чувство жгучей любви и одновременно разъедающей душу ревности, стоило ему подумать, что предназначенная для него – Саида – девушка уже отдалась другому. Тем не менее первоначальная ревность меркла в сравнении с агонией, которая охватила бурную душу молодого человека сейчас. Вероятно, попадись ему сейчас на глаза Лукас Феррас, он убил бы его без единого сомнения, что там, в первые дни у него то и дело рождалось тёмное желание поехать в Рио-де-Жанейро и заколоть кинжалом ненавистного соперника, смакуя воображаемый последний хрип из горла врага, пока он будет прокручивать отцовский кинжал в его груди. Только мягкое понимание и строгие замечания мудрого сида Али помешали старшему из братьев Рашид поддаться искушению иблиса, потому что нудные проповеди собственного дяди о негодных женщинах, которых нужно сечь плетью на площади, о бесполезности женского образования, ничуть не успокаивали и наоборот поднимали бурю в мятежной душе брошенного жениха. Самое невероятное в том, что заканчивая говорить о негодности женщин в целом, сид Абдул начинал настаивать, чтобы племянник поскорее обзавелся женой, расхваливая кандидаток на каждый вкус и цвет, потому Саид уже не понимал, чего хочет добиться дядя Абдул: свести племянника с ума, или убедить его не рисковать и не искать себе жену, как поступал он сам. Как, спрашивается, мог считать себя опытным в вопросах семейной жизни человек, который и женат сроду не был? – Опять ты сидишь и грустишь по своей одалиске! – недовольно ворчала вошедшая в кабинет с подносом Назира.– Сколько можно, Саид? Да мы должны благодарить Аллаха, что отвёл от нас напасть! – Назира...– предупреждение ясно слышалось в голосе парня.– Уходи. Оставь меня одного. — И не подумаю! Ты перепутал Назиру со служанкой? Нет? Почему тогда думаешь, что я буду подчиняться, как служанка? – не обращая внимание на протесты брата, женщина поставила перед ним нагруженный едой поднос и распахнула плотно закрытые шторы, от чего Саид даже поморщился из-за бьющего прямо в глаза солнечного света.– Хочешь быть господином — найди себе жену, нечего из-за этой беспутной девчонки переживать! Такой красавец может жениться сразу на четырёх и все будут довольны! – грозила парню пальцем Назира.– Назира знает, потому что Назира тебя воспитала! Детство, юность, свои лучшие годы Назира отдала своим братьям, пора им жениться и наконец освободить рабыню Назиру! Посмотри на себя! В кого ты превратился? Если будешь продолжать в таком духе – люди на Медине и дальше продолжат тыкать в нас пальцами, сплетничать, что Саид Рашид продолжает рыдать по девчонке, которая посмеялась перед ним и оставила ни с чем за неделю до свадьбы! А Жади... – Хватит! – на этот раз женщина сама отшатнулась от брата, потому что его глаза горели, как у самого шайтана, когда он скинул со стола поднос и сжал стакан в руке, не обращая внимания на кровь.– Больше никогда не произноси имя этой женщины в моём присутствии! Иначе я за себя не ручаюсь! Ты поняла? – Да-да, я поняла. Саид, ты поранился, у тебя все руки в крови, дай я тебе помогу! – Назира побежала за аптечкой, но когда вернулась, дверь в кабинет была заперта на ключ. Напуганная женщина начала колотить руками по двери, красиво накрашенные по-восточному глаза наполнились влагой.– Саид, открой дверь! Не делай глупостей! Открой мне, Саид! Мириам ! Не менее испуганная служанка прибежала на зов сестры хозяина. Последние недели были напряжёнными для прислуги: сид Саид ходил по дому, как призрак, с налитыми кровью глазами, а Лара Назира волновалась за брата и привычно ругалась на всех подряд, больше всего срываясь на бедных служанок. – Что стоишь, бестолочь? Живо беги в дом сида Али, попроси его прийти! И не смей чесать языком на Медине! Служанка стремглав побежала в дом мудрого шейха, даже не думая говорить хозяйке, что на самом деле именно Назира любила остановиться где-то на Медине и обсуждать последние сплетни, жаловаться на жадных братьев, выбирая для себя в лавке очередную золотую безделушку, но отнюдь не главная служанка дома Рашид. Зачем спорить с сестрой хозяина? Лара Назира ругается кричит, но сердце у неё доброе, потому Мириам наверняка знала, что в этом месяце получит прибавку к зарплате, которой хозяйка всегда грозится их — служанок – лишить за безделье, но никогда этого не делает.

***

– Саид, ты не должен позволять тьме брать верх над собой,– поучительно вещал Али где-то час спустя, с участием наблюдая за парнем.– Аллах испытывает нас на жизненном пути, но всегда в первую очередь стоит слушать голос разума, не позволять злости, обидам руководить. – Дядя, что мне делать? Я полюбил вашу племянницу, эта любовь, как сорняк, вросла в моё сердце и не отпускает. Как мне успокоиться, когда я был обманут? Вы говорите, что жажда мести чернит моё сердце, но я и без того во тьме. Почему она так поступила со мной? Почему вы не заставили её вернуться и выйти замуж? Я знаю, что заставил бы её полюбить меня, она купалась бы в золоте! Али тяжело вздохнул. После побега Жади мирная жизнь их семьи практически сошла на нет: удалось избежать громкого скандала с семейством Рашид, однако состояние Саида сильно волновало мудрого патриарха, он боялся всерьёз, как бы парень не бросился мстить и в порыве ревности не убил Жади и Лукаса вместе взятых, чего допустить нельзя. Племянница по телефону сказала, что сбежала не к Лукасу, но в это мало верилось: поговорив с Альбьери, он выяснил, что парень тоже не появляется дома последние две недели, несмотря на настойчивые требования отца вернуться. С каждым днём Али всё больше волновался за девчонку, которую, несмотря на все свои слова, до сих пор считал частью семьи, сожалел, что дал понять, что не хочет ничего знать о её дальнейшей жизни. Но как он мог поступить иначе? Дай он понять тому же Мохаммеду, что по-прежнему поддерживает Жади, не отрезал от семьи, молодой человек мог развестись с Латифой. И без того пришлось провести часы, объясняя молодому человеку, что у него нет причин отказываться от молодой жены, которой до этого он был более чем доволен, из-за поступка кузины девушки. – Саииид, насильно мил не будешь. Ты мне всегда нравился, я считал тебя лучшей партией для Жади, и не могу одобрить выбор племянницы, но в чём-то она права: Аллах не позволил бы, чтобы всё так сложилось, не будь это написано в её судьбе. Значит ей было суждено избрать тот путь, что она выбрала, а тебе было суждено пережить это потрясение, и только тебе решать, где ты окажешься годы спустя: в яме собственных пороков, или докажешь всем, что тебя не сломить, и будешь уважаемым человеком. Если Жади нет в твоей судьбе, ты не можешь насильно вписать её туда, а если есть, тогда вы найдёте путь друг к другу, сколько бы лет не прошло. Человек не может убежать от своей судьбы, она может на время отступить, но догонит позже — через десять или даже двадцать лет!– предвидя, что парень готов задать ему вопрос, на который он не сможет дать ответ, мужчина добавил:– Но не нужно ждать десять лет, живи сегодняшним днём и верь в лучшее. Вера – вот что отличает человека от потерянного животного, ни один из нас не может выжить без веры во что-то. Аллах велик, он не оставит тебя, Саид. – Иногда мне кажется, что Аллах оставил меня, дядя Али, что я уже нахожусь в этой тёмной яме, из которой не могу выбраться. Я вижу Жади в прохожих на улицах, представляю, что сегодня она уже могла быть моей женой, и не могу смириться, как всё получилось. Дядя Абдул настаивает, чтобы я поскорее женился. Но как я могу так поступить, если уже чувствую, что не смогу полюбить эту женщину? – Тогда не женись сразу, подожди, пока будешь готов к такому важному шагу. Работай, делай добрые дела, подавай милостыню бедным, Аллах добр к тем, кто помогает другим. Постарайся найти в душе покой, не копи обиды. Поверь, злость никому до сих пор не помогала, не поможет и тебе. – Я постараюсь, дядя. Вы правы, нельзя вечно прятаться от мира.

***

На кухне дома шейха Али было, как и всегда, шумно. Десятки женщин сновали туда-сюда, занимаясь приготовлением обеда, но над главным блюдом Зорайде работала сама, никому не доверяя. Она помнила, что ещё с юности сид Али любил когда курицу тушили с финиками и овощами, добавляя немного имбиря, острого перца и сок лимона, потому и решила сегодня её приготовить, чтобы поднять хозяину настроение. Сид Али ходил сам не свой после возвращения в Марокко, но никто кроме Зорайде этого словно и не видел,– жёнам господина будто и дела не было до его проблем, им бы только сплетничать, одна Дуния является скандалить, переживая, как бы ей не досталось на миллиметр меньше ткани или на грамм меньше золота, нежели другим жёнам. Женщина успела обжарить куриное мясо с луком и помидорами и начала тушить с финиками, когда услышала звонок телефона. – Карима, подойди сюда! Курица почти готова, осталось только добавить специи через десять минут. Займись этим. И про кус-кус не забудь, иначе будешь сама отчитываться сиду Али, почему обед не готов!– велела любопытной Зорайде, вытирая руки чистым полотенцем, и поспешила к телефону.— Слушаю? – Зорайде! – возбуждённо воскликнул знакомый голос в трубке. – Жади? – потрясённо прошептала женщина, проверяя, не наблюдает ли кто из женщин за разговором.– Как ты, девочка? Где ты сейчас? Ты с этим парнем, с Лукасом? Ты в порядке? — У меня всё хорошо, Зорайде! Да, я сейчас с Лукасом, мы пока живём у нашей подруги. Мы каждый день гуляем, разговариваем, я словно в раю, Зорайде! Как только мне исполнится восемнадцать, мы поженимся. А ещё я начала готовиться к поступлению. Не волнуйся за меня, я буду в порядке здесь в Бразилии. – Сид Али места себе не находит, он не говорит ничего, но я вижу... – Зорайде, дядя Али сам сказал мне, что больше ничего не хочет слышать о моей жизни,– немного грустно заявила Жади.– А ты, Зорайде? Дядя не злился на тебя? Я не решалась позвонить Латифе, спросить, как она, я переживаю за вас. — Я думала сид Али выгонит меня из дома, но Аллах отвёл от меня беду. Латифа очень переживает, что муж захочет от неё отказаться, Мохаммед винит её в твоём побеге, хотя сиду Али удалось убедить его, что Латифа хорошая жена. А бедный Саид совсем не выходит из дома, видела бы ты его... – Зорайде, не говори мне ничего про Саида! — прервала служанку девушка.– Он поймёт со временем, что так было лучше, все поймут! – Послушай, Жади, сид Али убеждал Рашидов, что ты просто отказалась выходить замуж и захотела учиться в Бразилии, но слухи ходят до сих пор, не думаю, что Саид поверил, что только в этом дело. Он был так зол в первые дни, угрожал поехать в Рио и убить твоего любовника, сид Али его едва успокоил! А теперь он заперся в доме, даже лара Назира иногда боится к нему подойти, а ты её знаешь! Заклинаю тебя, будь осторожна! – Я буду осторожна, Зорайде!– очевидно, что девушка испугалась, когда услышала про возможную месть несостоявшегося жениха.– Но Саид ведь не собирается лететь в Рио-де-Жанейро, ты не знаешь? – Я ничего такого не слышала, но всё может быть...– Зорайде увидела, что Карима уже пытается подобраться поближе.– Жади, на меня уже смотрят, мне пора идти. Но ты не забывай нас, звони иногда. – Я позвоню, Зорайде! — Да защитит тебя Аллах, девочка!