Проверка на прочность

Лукас в отчаянии брел по улице, едва не плача от горя. Не обращая внимания на прохожих, которых задевал по пути, младший Феррас направлялся к квартире Иветти, где надеялся переждать какое-то время, чтобы подумать о будущем, о том, что он так неосмотрительно потерял. Он опоздал – самолёт уже сошёл с трапа, когда парню удалось добраться до аэропорта. Наверное, дядя Жади увез девушку, чтобы выдать замуж, и он ничего не смог сделать, чтобы отвоевать право быть с любимой девушкой, как в своё время не убедил отца позволить ему получить музыкальное образование вместо юридического. Лукас не знал, что произошло: в какой-то момент он не решился покинуть стены знакомого с раннего детства места, всю жизнь он стремился видеть мир за пределами отцовского дома, однако, когда пришло время принимать серьёзное решение, не смог решиться покинуть защищённую крепость. Показалось, словно оставив за спиной дом отца, он расстанется со всеми воспоминаниями о детстве рядом с братом, о котором только воспоминания и остались. Диогу никогда не проживет жизнь, которую хотел и планировал; брат – подумалось Лукасу – никогда не позволил бы кому-то указывать ему, как жить, какие решения принимать, всегда был более сильным, более решительным из близнецов, генератором всех идей и решений, а Лукас просто шёл за ним, плыл по течению, хотел вырваться из оков, показать собственную индивидуальность, но даже не подозревал, что оставшись один, будет чувствовать себя, как выброшенная на берег рыба. Вместе с братом он потерял очень важную часть себя и до сих пор не знал, как её отыскать. Только рядом с Жади парню удавалось отпустить своё горе, вместо тоски по прошлому мечтать о настоящем. Осознав эту истину как никогда ясно, Лукас бросился к любимой. Что она теперь думает о нём? Что он отказался от своих обещаний, бросил её? Парень был в таком ступоре, что несколько минут стоял перед квартирой Иветти, и только после этого наконец нашёл в себе силы постучать в дверь. Никто не открывал, потому он постучал ещё раз, и заглянув в глазок, увидел, что блондинка медленно приближается к двери с какой-то палкой в руках. Женщина кажется успокоилась, когда увидела его, и тут же распахнула дверь. – Лукас! – Иветти осмотрела Лукаса на предмет каких-то повреждений, что могло помешать ему вовремя добраться до пляжа, но ничего тревожного не обнаружила.– Где ты был? – Иветти, я такой дурак,– отчаянно провозгласил Лукас, едва вошёл в квартиру бывшей невесты отца.– Я вспоминал Диогу, наше детство, никак не мог сдвинуться с места, мне казалось, что весь мир будет для меня потерян, если покину дом, а когда наконец решился, не успел вовремя добраться в аэропорт. Она уехала, навсегда, Иветти! Что я теперь буду делать? – Боже мой, Лукас, но самолёт давно улетел, где ты был всё это время? Бедная Жади была в ужасном состоянии, когда пришла ко мне, она думала, что ты отказался от неё! – Я гулял, Иветти, бродил по городу, думал, что собираюсь делать как жить без неё...– в состоянии крайней апатии начал парень, резко развернувшись в сторону бывшей невесты отца, когда понял, что именно она говорила. Его глаза загорелись:– Жади? Она здесь? Ты серьёзно?! – Тише, не нужно кричать! Она только уснула, пришлось дать девочке успокоительного, чтобы она пришла в себя, – осадила парня Иветти, запирая дверь на замок.– Ты хоть представляешь, что девочке грозила опасность? Её могли убить! – Иветти, мне и так плохо, я знаю, что не должен был сомневаться. Как я мог сомневаться, если так сильно люблю её? Но я просто не мог не думать о том, что отец никогда не примет наши отношения, он никогда не хотел видеть меня, как самостоятельную личность, я никогда не чувствовал себя любимым отцом, всегда знал, что он хочет, чтобы на моём месте был кто-то другой, и я не хочу, чтобы Жади чувствовала подобное отношение. – Вот что, Лукас, Львеночек иногда бывает настоящим цинком, но я точно знаю, что твой отец очень тебя любит.– Иветти усадила парня на диван и взяла его за руки.– Может он не понимает тебя сейчас, но со временем примет твою девушку, поймёт, что ты счастлив, и успокоится. – Ты думаешь? – не очень уверенно, но с тайной надеждой, спросил Лукас. Всё же, как бы он не притворялся, всегда хотел одобрения и признания отца, элементарного человеческого понимания. – Я уверена. – Но что же мне делать с Жади? Вдруг она не простит меня после такого?– переживал незадачливый кавалер. – Для начала подождать, пока она отдохнёт, привести себя в порядок, а потом просто попытайся всё ей объяснить. Любящая женщина всегда поймёт, а Жади тебя очень любит.

***

За несколько часов до этого перед домом Латифы и Мохамеда творился настоящий переполох. Несчастная девушка не переставала стонать и умолять Аллаха не отбирать у неё мужа из-за выходок её взбалмошной кузины, пока дядя Али хмуро смотрел вперёд, ожидая и надеясь, что юная сумасбродка вернётся и не покроет его дом позором. Мужчина не представлял, как будет объяснять уважаемому роду Рашидов, что невеста сбежала прямо перед свадьбой. Он успел тысячу раз пожалеть, что поспешил с браком девушки, и теперь крыша его дома обрушится ему прямо на голову. Надежды на возвращение пропажи с каждой секундой оставалось всё меньше, потому мужчина уже думал, как помягче объяснить пропажу девчонки семье обиженного жениха, чтобы не разрушить брак Латифы и перспективы собственных детей на выгодный брак в будущем. – Дядя Али, я не знаю, как так получилось...– клялась девушка, хватаясь за голову.– Что теперь будет, дядя? Мохаммед откажется от меня, знаю, что откажется! Меня принесут в жертву, как барашка! Аллах, помоги, Жади думает только о себе! Она починит свою крышу и разрушит нашу! – Успокойся, Латифа, я решу все вопросы, не позволю твоему браку рухнуть из-за Жади,– успокоил Али племянницу.– Ничего больше ждать, она не вернётся. Теперь нужно решить, что делать дальше. — О, Аллах! – не прекращала причитать Латифа, вне себя от страха потерять мужа. Девушка никак не могла понять свою кузину, ей казалось, что Жади теряет перспективу выйти замуж за замечательного человека из-за глупых прихотей, совсем не нужных женщине желаний. Нынешняя Жади никак не вязалась с той маленькой девочкой, с которой они были так дружны в раннем детстве, а теперь она совсем не понимала желания девушки, впрочем, как и та не понимала желаний Латифы иметь дом, полный детей, правоверного мужа, который о ней заботится. Кузина беглянки приходила в ужас, когда думала о том, что однажды ей пришлось бы учиться и работать, чтобы обеспечить семью, словно мужчина. Неужели Жади действительно хотела подобного? Выросшая с твёрдым убеждением, что любовь рождается в браке, по мере того, как люди узнают друг друга, Латифа была далека от страстей, привычных для молодого девичьего сердца, если где-то в глубине и жил дух авантюризма, он давно был закрыт на множество замков в самом тёмном уголке женской души, уступая место уважению к традициям и обычаям исторической родины. Девушка нашла с Мохаммедом столь важное для восточной женщины спокойствие и уверенность в завтрашнем дне, и она считала любовью именно это понимание и тихую нежность между ними. Да, по телу не проходили искры, когда Мохаммед касался её, сердце не угрожало выпрыгнуть из груди, но она ведь и не хотела от жизни ничего подобного. Нет, дядя всегда говорил, что любовь — вовсе не те вызывающие в глубине живота дрожь предвкушения страсти, какие любили смотреть в кино служанки по крохотному телевизору на кухне. Так могла ли она жаждать того, о чём и мечтать никогда не могла? Когда Мохаммед вернулся домой, было очень тихо. Дядя Али смотрел в одну точку, выкуривая кальян, а Латифа подавала чай, стараясь не создавать лишнего шума. – Козочка, что происходит? — недоумение ясно слышалось в голосе мужа девушки.– Разве дядя Али не опаздывает на самолёт? Где Жади? Латифа в ужасе посмотрела на мужа, уже представляя в уме, как он кричит ей страшные слова о разводе, едва услышит, как поступила Жади. Несмотря на искреннюю любовь к кузине, девушка не могла не пожелать той испытать нечто подобное, как сейчас чувствует она сама исключительно по её вине. – Мохаммед...– неловко начала девушка на грани слёз.– Жади, понимаешь, она... – Жади не придёт. Она сбежала,– просто и чётко заявил дядя Али.– Я отменил билеты на рейс, если до конца завтрашнего дня она не позвонит и не сообщит о своих намерениях, я собираюсь написать заявление в полицию. – Сбежала? Полиция? – с каждым словом несчастный становился все бледнее, хватаясь за сердце и поднимая руки с зажатыми в них чётками к небу, будто спрашивал у Всевышнего, за что на долю их семьи выпало такое испытание.– О, Аллах! Полиция будет искать её, как какую-то преступницу! Весь Рио-де-Жанейро узнает, что брат Мохаммеда опозорен, что его невеста сбежала перед свадьбой!– не решаясь высказывать претензии уважаемому сиду Али, молодой человек обрушил своё возмущение на жену, не задумываясь:– Латифа, твоя сестра обрушила нашу крышу, она уничтожит род Рашидов! Что о нас будут говорить на Медине Феса? Мохаммед никогда больше не сможет показаться в родном городе, где на его бедного брата все будут за спиной показывать пальцами! – Мохаммед, пожалуйста, мы ведь пока не знаем, почему Жади не пришла! Может ей стало плохо и она пошла в больницу? –девушка отчаянно пыталась убедить мужа в том, во что сама не верила. – Нет, Латифа, теперь я вижу, что все слухи о твоей кузине оказались правдивыми! Она опозорила моего брата, прокляла нашу семью! Теперь я понимаю, почему Аллах не благословляет наш брак, почему до сих пор не послал нам ребёнка! – Мохаммед, пожалуйста! – Нет, Латифа, нет! – молодой человек выставил перед собой ладонь, будто одно прикосновение жены было ему сейчас невыносимо, и спешно поднялся по лестнице. – Он даст мне развод...– одними губами прошептала несчастная, теряя сознание.