Отдам в хорошие руки...

Когда мы приближаемся к огромному белому дому, чувствую восторг перед встречей со своим питомцем. Тепло окутывает, и я понимаю, что продрогла до костей. Внутри невероятно-приятно пахнет елью и цитрусовыми. Итан помогает снять куртку, удивляя галантностью. В прихожей перед зеркалом привожу волосы в порядок. Торопливые шаги становятся отчётливо слышны, а потом я встречаюсь глазами с мальчиком лет семи, за которым следует пёс. - Джоззи! - зову его, и он сразу откликается, ныряя в мои объятия, когда сажусь на пол. Питомец облизывает, трётся мордой и скулит. - Малыш, я тоже скучала! Прости меня! Обнимаю его, прикрывая глаза от удовольствия. - Картер, это мой брат Ренди! - говорит с довольной улыбкой Итан. Отвлекаюсь от пса и улыбаюсь мальчику, который с интересом разглядывает меня. - Очень приятно Ренди! Я - Картер! Спасибо, что заботишься о Джоззи! - Он - мой друг! Он добрый и послушный! - приветливо отвечает Ренди. На шум выходит женщина, на лице которой потрясающая улыбка. Мне кажется, я не видела более красивой представительницы женского пола. Итан улыбается, как его мать. Это сходство сразу бросается в глаза. - Здравствуйте! - пытаюсь не покраснеть, никогда не знакомилась с мамой парня, пусть даже и псевдолюбимого. - Итан, почему не сказал, что у нас будут гости? - мягко бранит она, приобнимая сначала меня, а потом и сына. - Это случайно вышло! Это моя мама! А это Картер! - взволнованно говорит, наводя на меня ещё большую стеснительность. - Здравствуй, Картер! Приятно познакомиться! - Мне тоже очень приятно, миссис Станли! - О, можно просто Энн! Киваю. - Картер, как смотришь на то, чтобы поучаствовать в нашей традиции наряжать ёлку всей семьёй! - предлагает женщина, ведя меня за руку в гостиную. Ель под потолок прекрасна, и я ощущаю недостаток в праздничной подготовке и суете. Уголки губ самопроизвольно дёргаются вверх, я скучаю по своим близким. Стоит всего лишь подождать, пока женщина, называемая моей матерью, свалит обратно в свой Феникс. - С удовольствием! - мой ответ звучит слишком довольно. Гостиная светлая и просторная, подходит для больших семейных посиделок. В дальнем углу псевдокамин, напротив длинный диван, засыпанный подушками, а на полу пушистый ковёр, в котором утопают мои, околевшие в тонких носках, ступни. Всё, что происходит в этот момент настолько странно для меня. Разве несколько дней назад я могла поверить, что буду знакомиться с мамой парня, которого я презирала. Ну знаете, я и сейчас не в восторге от него. Шиплю от боли, укололась зелёной иголкой на практически украшенной рождественской ели. - Ты как маленькая девочка! - шепчет Станли. Пихаю его в плечо. Джоззи крутится вокруг моих ног, попеременно глажу его шерстку. В доме Станли царит атмосфера любви и мира. Здесь будет комфортно любому человеку. Энн - прекрасный человек, располагающий каждого. Она нисколечки не стесняла меня своим присутствием. Два часа, что я провела здесь, заполнили мою душу прекрасным и греющим чувством. - Смотрите, что я нашёл! - кричит Ренди, вытаскивая из коробки носки на камин. Делаю разворот, привлекаемая окликом ребёнка. - Тут как раз четыре! - продолжает мальчик. - А зачем четыре? - интересуется Станли-старший. - Ну как, Санта принесёт подарки мне, тебе, Джемме и Картер! - самым искренним голосом объясняет парнишка. Смеёмся. - А почему и нет! Ты же невеста Итана! - хмурятся брови маленького мужчины. Он смотрит на меня. - И знаешь, мне даже завидно! Жаль, что я ещё маленький! Ты бы не устояла! Итан смеётся ещё громче. Мне хочется кинуть в него чем-нибудь тяжёлым. - Это очень мило Ренди! - умиляюсь, а потом шёпотом добавляю, - Открою секрет, с твоим братом мы просто дружим! Неловкую паузу нарушает Энн. Лучшая женщина. Как всегда вовремя. Я не очень умею общаться с детьми такого возраста. Ещё при взаимодействии с сестрой Оли поняла. Миссис Станли несёт поднос с напитками и вкусняшками. Испускаю стон удовольствия, как хочется горячего шоколада, которым уже пахнет на весь дом. - Спасибо за неожиданное праздничное действо! У меня в этом году все идёт не по плану! - благодарю, обнимая женщину, когда она опускает поднос на столик. - Это вина Итана? - Отчасти! Подушечки пальцев ощущают тёплое прикосновение, а следом и вся ладонь. - Потанцуем! - шепчет в ухо, когда по телевизору звучат первые слова традиционной рождественской песни "Last christmas". *** - Да он настоящий козёл! - эмоционально кричит Оливия, приковывая внимание всего кафе. Ощущаю себя неловко, словно все знают дурацкую историю с моим участием. - Вообще-то он спасает! - бесцветный голосом оправдываю Итана. - Спасает? Да из-за него все это и происходит! Он мог увезти тебя от туда, на крайний случай позвонить Алексу, чтобы тот сообщил мне! - она дышит как дракон, если поднести спичку, то я останусь без волос от огня. Открываю рот. - Не защищай его! - Оли не даёт ничего сказать. Может она и права, но я уже не могу ненавидеть Станли. Он хороший парень, но история с моим отцом ставит в тупик все мои размышления. Долго ли ещё нам разыгрывать этот спектакль? - Он что-то задумал! - тычет вилкой в мою сторону и предупреждает, - Вот увидишь! Отправляет ролл в рот, а мне кусок в горло не лезет. Подпираю подбородок ладонью, слежу за прохожими через окно. Меньше всего меня сейчас интересует кудрявый. Я думаю о Чейсе и родном доме, за которым скучаю. Вся в ожидании отъезда матери. Мне придётся вернуться туда за конспектами, завтра экзамен. Все простили эту женщину, одна я не могу. Думала, мне понадобиться меньше времени на то, чтобы свыкнуться. Однако, не так легко выкинуть на помойку обиду, копившуюся пять одиноких лет. - Только прошу, не влюбляйся! Я переживаю за тебя! - между прочим говорит брюнетка, вызывая смешок. - Спасибо, милая, но я не собираюсь! К тому же, ты только представь реакцию моей семьи на это заявление! - откинув волосы за плечо, насмехаюсь над её предостережением. - Мне не нравится эта история с псевдоотношениями! В сериалах это всегда заканчивается любовью! - поясняет она, отпивая чай и обжигая губы. Она кривится. - Ну если в сериалах! Отличная школа жизни! - с сарказмом комментирую, возвращая взгляд к окну. - Меня больше волнует возвращение матери! - Поговори с ней! У неё, наверняка, есть объяснение! - Думаешь, мне нужны её отговорки! Я не знаю, как быть! Я второй день не общаюсь ни с кем из родичей! Разваливаюсь на диванчике, фыркая от досады. Завожусь с полоборота при упоминании о прощении. - А как Джо-Джо отреагировал? - Понятия не имею! Во всяком случае, не выставил за дверь, а должен был! Тру переносицу, прикрывая глаза, не понимаю, как быть. Последний экзамен уже завтра, а мои мысли заняты не тем. - Можешь пожить у меня! Голос моей подруги, как бактерицидный пластырь, всегда защитит от воздействия окружающей среды на открытые раны. Остаётся лишь ждать, когда они затянутся. - У тебя меня сразу найдут! - Тогда можешь в Саванну! Только там нужно топить камин! Ты терпеть не можешь этим заниматься! Закрываю двери, попадая в родную обитель, ставшую такой чужой. В гостиной вся семья, бурно обсуждающая и спорящая. Нет, они не ругаются и не выясняют отношения, они омерзительно изображают идиллию. Опираюсь на косяк двери и слушаю, оставаясь незамеченной. Несите таз, меня сейчас вывернет наизнанку. Вы серьёзно? Хочется спросить. Зачем быть такими бесхребетными? Или вся принципиальность семьи досталась мне? Быть может, только я на момент ухода мамы, нуждалась в ней, поэтому столько ненависти? - Поездка в Аспен была ужасной! - говорит Эди, попивая чай с подносом на руках. Бабушка с отцом сидят ко мне спиной, хотелось бы обняться. Я воздержусь. - Ну, как ужасной? По мне мы круто провели время! - спорит Дерилин с такой окрыленностью, что ненароком смотрю на её волосы в поиске нимба. - Ага, особенно тот момент, когда Эди облевал кабину канатной дороги! - вспоминаю случай из этой поездки, обнаруживая себя. Все оборачиваются. - О, милая, как хорошо, что ты здесь! Мы успели соскучиться! - радуется отец. Он пытается играть полное счастье, но напряжение в мышцах от меня не ускользает. Актёришко в папе уже на пределе. Мама опускает глаза, не понимает как себя вести. - Вам не противно от ваших надрывов строить семью с той, которая выбросила нас из своей жизни на пять лет! - Дочь, ты не права! - говорит она. - С тобой я вообще не желаю говорить! - обрываю её обьяснения. Мне хочется сказать самое важное. - Ты бросила меня, когда мне была необходима! Мое сердце первый раз разбилось, а ты предпочла уехать! И позвонила только через два месяца! Это твоё материнской сердце подсказало тебе? - выдаю суть обиды, заваливая "шкафом с претензиями". - Мы обустраивались с Рене! - от одного этого имени меня трясёт, ещё в её в исполнении, с мягкой бархатцой и придыханием. - Мне плевать как ты кувыркалась с ним! - вспыливаю окончательно, но папа остужает поток брани. - Картер! - рявкает, пугая бабушку - Что? Вы думаете, я смогу ей улыбаться после этого! Ни за что! Один вопрос - надолго ты? - безнадежный голос проходится холодком по позвоночнику. - Перед Рождеством уеду! - пищит, как мышонок. - Отлично! Хоть праздник не будет испорчен! Ухожу к себе. Конечно, я жалею о каждом слове, но не будет этих примирений, как в фильмах с обниманием и рыданиями. Будут только слезы, истерики и ругательства! *** Утро не задалось. Открываю глаза от того, что матрас прогнулся под чьим-то весом. Эди расположился рядом. - Я проспала? - спрашиваю с хрипотцой. Горло дерет, а в теле словно скопилось многовековая усталость. - Нет, хотел поговорить! - Говори! Сладко зеваю и вытягиваюсь в полный рост. - Я хочу сегодня познакомить маму с Джорджианной на семейном ужине! Хочу попросить не устраивать цирк! Перевариваю данную информацию. Брат смотрит враждебно, и в то же время понимающе. Он хочет лучшего для своей любимой, это нормально. Так и должно быть. Смиренно киваю. Эди остаётся довольный, целует в щеку и оставляет одну. Мой план в силе, я же не обещала присутствовать. Экзамен сдаю на отлично. Подбираю спортивную сумку и спешу вон из универа. Состояние моё оставляет желать лучшего. Глаза горят, а слабость завладевает полностью, что хочется смеяться, как под кайфом. Оли застревает у своего профессора. Экзамен она завалила. Забираю у неё ключи от их дачи. Сегодня я не появлюсь дома, а может и завтра. Все экзамены сданы, теперь можно и отдохнуть. Саванна - дача Эдвардсов на берегу озера Мичиган. Когда-то давно прадед Оли купил небольшой домик за баснословную сумму, который назвал Саванной, в честь родного города в штате Джорджия. Холодно здесь, околеть можно. Оли не врала, когда говорила о моей нелюбви к разведению огня. Собираю одеяла со всех кроватей в доме и ложусь под многослойное укрытие. Просыпаюсь от звонка телефона. Спросонья отвечаю, хотя не должна. Слушать нравоучения от брата или отца нет желания. - Куда же пропала моя жизнь? - издевается Итан на том конце динамика. - Я в бегах! - моё горло совсем разболелась, сипло отвечаю. С  видом строгого папочки кудрявый  заходит в гостиную. Упирает руки в бока, рассматривая помещение. - Ты серьёзно? - спрашивает удивленно, а потом, заглядывая в глаза с недовольством, продолжает: - Решила замёрзнуть здесь? У меня нет сил даже ответить, хочу помахать ладонью, лежащей на груди поверх одеяла, но выходит лишь пошевелить пальцами. - Сейчас растоплю камин! - деловито сообщает, но меня не интересует данная информация. Он начинает шуметь, а меня колотит озноб. Наблюдаю, как он закатывает рукава серой толстовки, оголяя тату. Красивые мужские руки. От слабости закрываю глаза с дурацкой улыбкой. Засыпаю. Пробуждаюсь от прикосновений ко лбу, различая лицо Станли. Хмурюсь, следя, как в замедленной съёмке за движением губ парня. Из старого маленького телевизора играет Coldplay - Christmas lights. - Ты горишь! Давай привстань, нужно принять жаропонижающее! - мягкая команда. С трудом нахожу в себе силы, приподнимаюсь и принимаю таблетку из его пальцев. Следом холодная кружка прикасается к моему рту, а вода, кажется спасением, но теперь холод окутывает моё тело. Начинаю дрожать, снова натягивая одеяло. Он замечает это. - Скоро здесь станет тепло, а пока подвинься! В камине потрескивают дрова, почему-то от этого звука становится спокойнее. Итан скидывает толстовку и обувь, распространяя здесь свой парфюм. Мужчина забирается на кушетку, а потом и под одеяло, нащупывает моё бедро и придвигает к себе. Обнимает, прижимая к своему теплому телу. Не могу даже сопротивляться, совсем слаба. - Итан, ты же заразишься! - шепчу, но сдаюсь. Так комфортно, он пахнет замечательно, и ткань его футболки мягкая. Моя рука ложится на его большую грудную мышцу, я могу ощущать, как бьётся его сердце. Умиротворение приходит сразу. Проваливаюсь в сон. Открываю глаза, встречая темноту. Слева дотлевает костёр в камине. Мне очень жарко. Помимо рук, парень закинул ногу на меня. Его раслабленное тело имеет немалый вес. Мне нечем дышать, поэтому кое-как выбираюсь из-под моего доктора. Он не пробуждается. На часах три ночи. Моя одежда мокрая от пота, противное ощущение. Достаю из спортивной сумки сменные вещи, силы вернулись. Приняв бодрящий душ, облегчённо выдыхаю. Чувствую себя человеком. Итана нет на месте, когда возвращаюсь, на кухне гремит посуда. - Я нашёл здесь какао! Будешь? Я заварю! - сонный парень выглядит мило, растягивая лениво слова. Киваю, забираясь на барный стул. Пристально смотрит, а потом приближается, губами касается моего лба. А мне хочется прижаться поплотнее к крепкой груди. Я доверяю ему полностью, он не причинит вреда. Моё впечатление о нем кардинально поменялось, но как быть с историей, где он избивает моего отца. - Жара нет! Радует! Как ты себя чувствуешь? - увлечённо занят приготовлением какао, не замечая моих мысленных размышлений. Сипло отвечаю, что лучше. - Я купил сироп для горла, нужно принять! Блаженно улыбаюсь, ну что за золотце заботливое. - Как ребёнок, ей богу! - бурчит он, - Ты решила без лекарств обойтись? Молчу, не изменяя выражения лица. Ругается, как моя бабушка. - Иди ложись, я принесу тебе какао! А потом растоплю камин снова! - не сопротивляюсь командам. Проверяю смартфон, он разрядился, копаюсь в сумке, чтобы найти зарядное устройство. Интересно, Эди простит меня за этот побег? И как там Оли со своим экзаменом? На смартфоне одно сообщение от отца: "Детка, я понимаю, что тебе нужно время! Мне тоже больно! Сделай это ради Эди! Будь снисходительней! Каждая душа достойна прощения!" Закатываю глаза. Ох уж эта мягкость фамилии Робертс, которая явно мне не досталась. - Я же сказал марш в постель! - рычит мужчина с подносом в руках. Не могу сдержать улыбку, с него можно писать картины. Красивый, крепкий, подтянутый, а ещё заботливый. Делает движение головой, указывая направление к кушетке. Плетусь. - Ты сама заботливость! Просто идеальный парень! Можно я загадаю тебя на Рождество! - шучу хрипом. - Попробуй! Только сейчас я чувствую себя отцом маленькой девочки, а не парнем! Безответственная дурочка! Садится рядом, опуская поднос. - Печеньки! Это так мило! Кажется, я проголодалась! - радуюсь по-детски. - А знаешь что, не смей меня загадывать! - слишком серьёзно говорит, что я начинаю смеяться. Уголки губ мимолетно поднимаются, и ямочки на щеках тук как тут. Удивительное зрелище - этот Итан Станли. - Ладно, ладно, не буду! - обещаю, хотя и не собиралась. - Что ты здесь делаешь в таком состоянии? - задаёт вопрос, заставляющий перестать поедать сладости. Тяжело вздыхаю. - Не могу находиться дома! - пожимаю плечами, - Теперь, это не моё любимое место! Там мать приехала, а у меня с ней отношения не ладятся! - признаюсь чистосердечно. Рассказываю подробности наших отношений в семье. Итан - самый лучший слушатель во вселенной. Так комфортно не бывает даже с Оли. - Ты слишком категоричная! Может, стоит попробовать общаться хотя бы без ненависти! Это всё-таки твоя мать! - как и все, кудрявый даёт такой раздражающий совет, но потом добавляет те слова, которые заставляют задуматься, - Не для неё, а для брата и отца! Пожимаю плечами с бесстрастным видом, а сама готова провалиться под землю от стыда перед Эди. Он не виноват, а я порчу ему планы. - Она могла и осознать свою ошибку! Дай прощение, и тебе станет легче самой! - заглядывая в глаза, шепчет. Такое ощущение, что судьба моей мамы и меня его интересует больше всего на свете. Сбита с толку, прикрываю глаза. Мой доктор несёт пузырёк с сиропом, с суперсерьёзным видом отсчитывает капли в ложку, а потом протягивает к моему рту. Не могу сдержаться, хохочу! - Давай уже, Картер! Ты начинаешь раздражать! Пью, и кривлюсь. - Горько? Водички принести? Иногда он бывает занудой, со своей  чрезмерной заботой. Однако, оставляет впечатление милого зануды. Продолжаю изображать отвращение, пока он сам не пробует сироп прямо с пузырька. - Он сладкий! Ты чего врешь? - возмущается, сверля укором зелёных глаз. С глупой улыбкой чмокаю его в щеку. Кто бы мог подумать? Прошло несколько дней, а я уже считаю Станли замечательным. -  Ты чудо, Итан! - слова сами собой срываются с губ, покрывая мои щёки румянцем. Застывает. - Что-то не так? - удивляюсь его молчаливости. Без слов зарывается пальцами в мои волосы на затылке и притягивает, чтобы соединить наши губы. Мягкие уста вызывают вибрацию в области солнечного сплетения. Я лишь позволяю наглому языку следовать по изученному маршруту во время наших спектаклей. Это новая реакция моего организма на наше взаимодействие. Вибрация усиливается, а когда я вдыхаю новую порцию такого манящего мужского запаха, мой рот приоткрывается, вторя его действиям. Иду на поводу у инстинктов. Как и он. Крепкое тело надвигается, обволакивая собой. Поцелуи становятся тягучими, а воздуха в лёгких катастрофически мало. Мои пальцы нащупывают край футболки и тянут вверх, оголяя его торс, грудь. Приковываю взгляд к его подтянутому прессу, внушительным бицепсам. Не сомневаюсь в своих действиях. Теперь моя очередь оголяться. Мягкий бархат губ проходится по моему горлу, ключицам и груди. Больше ничего не контролирую. *** Оливия погрязла в учебниках, готовясь к пересдаче, так и не приехав в Саванну. Я вернулась домой, на чем настоял заботливый доктор Станли. Теперь за мной ухаживала мама, чему я сначала противилась, но когда стало совсем плохо, и врач поставил диагноз пневмония, смирилась. За несколько дней я пришла в себя, с трудом уговорив родных в необходимости свежего воздуха. - Простишь меня? - мило спрашивая, ласково трусь щекой о братское плечо. Отвлекаю его от футбольного матча перед уходом на прогулку. Тяжело вздыхает, перекидывая руку на мои плечи. - Уже не надеялся, что в тебе проснётся совесть! Молчу, чтобы не наговорить лишнего. Осуждающий тон выводит из себя. - Дорогуша, поешь! - вмешивается бабуля, пододвигая тарелку супа. - Ба, я не хочу! - отказываюсь. - Исхудала за эти дни! Посмотри на себя, один нос торчит! - ворчит старушка, а я плетусь к ней, чтобы заключить хрупкое тело в объятия. - Обещаю не задерживаться! - шепчу в ухо Марты, она больше всех возмущалась моему отсутствию несколько ночей дома. Домашняя девочка превратилась в блудню, но я исправлюсь. В дверь звонят. Плетусь открыть. Мне стоит быть готовой каждый раз к новым потрясениям, на пороге стоит мужчина. С трудом узнаю в нем маминого любовника.