Змееносец

Голова резко закружилась. Зеркало, перед которым стояла Гермиона, помутнело, точно кто-то нагнал туман. Она хотела протянуть руку и ладонью протереть стекло, но тело отделилось от разума, превратившись в иной организм. В ушах зазвенело. Прозвучал голос из зеркала. Её голос.  — Он ждёт твоего приказа… Ждёт, когда освободишься! Дай ему напиться крови. Не пожалеешь… В зеркале стало вырисовываться отражение, отгоняя туман. Другая Гермиона стояла перед ней и ухмылялась. Её прямые волосы спадали на плечи. Тело обтягивало зелёное платье. В ладонях был сжат кулон. Другая рассмеялась. Поднесла кулон к алым губам и с наслаждением облизнула.  — Освободись… Мы обе этого хотим. Она улыбнулась. Кулон в её руке исчез, и на его месте оказалось живое и пульсирующее сердце. С него стекали капельки крови, окрашивая её тонкие пальцы в красный. Гермиона хотела закрыть глаза. Хотела не видеть то, что видит. Но она подошла ближе к зеркалу. Что-то тянуло её к ней. Неведомая сила влекла и зазывала. Губительное желание быть девушкой из отражения захватило её.  — Гермиона? Кто-то окликнул, и всё исчезло. На душе стало тоскливо, словно у неё забрали то, что было дорого. Быть может, если не отвечать, она вернётся?  — Эй, Гермиона! Она обернулась. Бледная Джинни всматривалась в её лицо. Подруга медленно подошла к ней и коснулась плеча. На секунду Гермионе захотелось сбросить её руки.  — Да?  — Что с тобой?  — Ничего. Я собиралась уже выходить. Парни нас ждут? — спросила как ни в чём не бывало. Джинни озадаченно захлопала глазами и прошла ближе к зеркалу. Вгляделась.  — Что ты там видела, Гермиона? Она пожала плечами.  — Просто показалось что-то.  — Показалось? — не отнимая взгляд от зеркала, переспросила Джинни.  — Да! — уже злясь, прыснула Гермиона и прошла к окну. Джинни какое-то время ещё рассматривала зеркало. А после словно отмахнула от себя мысли, которые посетили её голову. Должно быть, она прогнала и беспокойство, настигшее её. Это было видно по тому, как изменилось выражение её лица. Она оглядела Гермиону, воскликнув:  — Выглядишь классно! Гермиона улыбнулась. Она и вправду постаралась. Распустила волосы, завила их, словно актриса из голливудских фильмов. Надела белое платье, что открывало плечи. Оно утягивало талию, а подол превращало в волны. Правда, она не знала, для кого старалась. Наверное, для себя.  — Ты тоже выглядишь отлично, — заметила Гермиона. Джинни довольно покружилась. Если кто и знал, что она всегда великолепна, то это Джинни. Она поправила ткань синего платья и потянулась к Гермионе.  — Пойдём, мальчики уже заждались!  — Как они отреагировали, когда узнали, где мы будем отмечать? Джинни отмахнулась.  — Всё нормально. Я знаю примерно двадцать позорных моментов из жизни Рона. Сказала ему: «Будешь возмущаться, расскажу всему Хогвартсу. А если этого недостаточно, расскажу близнецам!» Гермиона рассмеялась и, взяв подругу за руку, вышла из комнаты. Их ожидала компания парней во главе того, кого Гермиона увидеть не ожидала. Блейз кивнул девушкам, и Джинни заулыбалась, подбежав к нему. Бесцеремонно ухватила его за руку и сказала:  — Блейз любезно согласился нас провести. Даже уговаривать не пришлось, — последнее предложение она озвучила с гордостью. Блейз то ли смутился, то ли его затошнило. Было неясно.  — Вы же не знаете пароль.  — Спасибо, Блейз, — поблагодарила Гермиона. Все пошли следом за парнем, словно птенцы за матерью. Гермиону рассмешила эта картина. Гарри шепнул ей на ухо:  — Мне кажется, или они встречаются?  — Я всё слышу. И они не встречаются! — вмешался Рон, пройдя вперёд, чтобы следить за спинами Джинни и Блейза. Мало ли что!  — Она говорит, что нет.  — Наверное, врёт, — заговорщицки прошептал Гарри. Гостиная Слизерина была украшена, что уже вызывало удивление. Рядом с буфетом стоял стол, поставленный совершенно точно для этого вечера. Посередине стола горели зеленоватые свечи. Бар был наполнен алкоголем разных видов. У стены, не касаясь её, вырезанные заколдованные буквы меняли своё расположение и складывались в предложение: «С днём рождения, Гермиона!» Клавиши, украденные из музыкального зала, играли нежную лёгкую мелодию. Еда красовалась в красивых чёрных тарелочках. Гермиона удивлённо окинула взглядом всё вокруг, честно говоря, засомневавшись, а не знает ли Джинни и из жизни Блейза двадцать позорных моментов, иначе она понятия не имела, как он ей всё это позволил.  — Нравится? Проходи, не стесняйся! — Джинни подтолкнула её.  — Очень нравится. Потом расскажешь, как это удалось сделать? Мы продали душу Блейзу?  — Мне ваши души не нужны, я просто хочу напиться, — усмехнувшись, ответил Блейз, проходя вперёд. Он радушно развёл руками, — отмечайте. Гарри сел на диван и огляделся, высматривая кого-то. Рон ощущал явный дискомфорт и не знал, куда себя деть. Одна Джинни чувствовала себя комфортно, словно бывала здесь каждую пятницу. Она прошла к бару, пока Гермиона с любопытством рассматривала еду. Кто-то ущипнул её за бёдра, и Гермиона подскочила, чуть не выронив пирожок, который уже намеревалась съесть.  — С днём рождения. Когда оплатите банкет?  — Спасибо, Пэнси. Но не нужно меня так пугать… и щупать. Пэнси усмехнулась.  — Ответ про оплату, всё ещё не прозвучал.  — Это к Джинни.  — Замётано! — она повернула голову, хмыкнув, — и Поттера привела.  — Он мой друг, — растерялась Гермиона.  — Точно. Всегда забываю… ладно, отдыхайте. Гермиона взглянула на Гарри, который при виде Пэнси заёрзал на диване, старательно делая вид, что вовсе её не замечает.  — Может, останешься? Пэнси удивлённо вскинула брови.  — Понятно, думаешь, оставить меня, чтобы я всё выпила и вам не надо было платить? Она так серьёзно это сказала, что Гермиона не сразу поняла, что девушка шутит.  — Я буду рада, если ты останешься, — улыбнулась она. На мгновение показалось, что Пэнси тронули эти слова. Но она быстро натянула безразличное выражение лица и кивнула.  — Хорошо, останусь, чтобы повеселить вас. Страшно представить, какие скучные попойки бывают у гриффиндорцев. Она направилась к бару, но остановилась:  — Буквы, кстати, вырезала я. Считай, что это мой подарок. Когда Джинни разлила алкоголь, Гермиона с удовольствием выпила целый стакан чего-то красненького и сильно бьющего в голову. Подруга крикнула: «С днём рождения!» Все подхватили и снова опустошили стаканы. Не хватало только одного человека, который обязательно сказал бы, какая она красивая в этом платье, чем вынудил бы Гермиону покраснеть. Тео не появился. Казалось, и не появится. Гермиона то и дело поглядывала на дверь. От каждого шороха у неё замирало сердце. Неужели он и вправду не придёт? Именно сейчас, в момент, когда Пэнси веселила Джинни, Рон спорил с Блейзом, а Гарри любовался Пэнси, Гермиона почувствовала себя самой одинокой на всём белом свете. Наверное, все именинники проходят через это в свой день рождения. Люди радуются за тебя, празднуют, сама вселенная ликует: родился человек! А у человека тоскует сердце, он не может найти себе место в этом праздновании. Чего-то не хватает. Всегда чего-то не хватает. Гермиона задумалась, как часто она видела под конец празднования именинников с грустными глазами? Довольно часто. А быть может, этот день напоминает нам, как быстро летит время, как твоя жизнь превращается в воспоминания, как ты приближаешься к концу? В детстве тебе весело отмечать день рождения. Ведь тогда ты ещё не осознавал, что смертен. Веселья и вкусного торта было достаточно, чтобы вызвать улыбку. Гермиона снова выпила. Она ещё так молода. Не дело думать про смерть. Особенно, когда ты в восхитительном платье. Так гласит женский устав. Дверь гостиной отворилась, и все перевели взгляд на вошедшего. Гермиона зарылась лицом в ладони. «Ну почему он?!» — пронеслось в голове. Ей было не по себе находиться в месте, где постоянно бывает Драко. А при его присутствии было не по себе вдвойне. Она словно была здесь незаконно, и он в любой момент мог её прогнать. Пэнси засмеялась и воскликнула:  — А я знала, что ты придёшь! Драко грозно стрельнул на неё глазами, точно она выдала его самый страшный секрет.  — Вы же не думали, что я спокойно буду сидеть в спальне, когда у нас в гостиной кучка гриффиндорцев. Гермиона старалась на него не смотреть. Стойка бара была довольно интересной.  — Ага, рассказывай, — скорчила рожицу Пэнси.  — Замолчи, Пэнс! Он прошёл к дивану и сел, повернув голову в сторону. Пэнси забрала бутылку у Джинни и выпила с горлышка. А после схватила Джинни и Гермиону за руки, прокричав:  — Танцевать! Гарри с горечью проводил Пэнси взглядом. Как же она была прекрасна! У него дыхания не хватало от одного её вида. И когда он успел попасть в эту змеиную ловушку? Обычно, он не пил. Не любил алкоголь и то состояние, которое оно дарит: беспомощность, замутнённость рассудка. Ты становишься открытым и уязвимым. Любой может подойти и уничтожить тебя. А ты и не поймёшь. Но сегодня ему было плевать. Хотелось напиться и забыть, что существует Пэнси Паркинсон. «Может, я не хочу с тобой больше общаться». Гарри посмотрел с надеждой на Рона, ожидая, что он подхватит его идею выпить смертельную дозу алкоголя. Рон же, казалось, не планировал этого делать, вот уже несколько минут болтая с Блейзом про Квиддич, не обращая ни на кого внимания. Разговор сначала был мирный, после переходил на споры, ну а дальше, наверное, должна была быть драка, чтобы выяснить наверняка, кто же самый лучший ловец в истории игры. Гарри взял бутылку и сел на диван, тут же услышав возмущения от соседа:  — Поттер, ты меня уже достал.  — Замолчи, — буркнул Гарри, наполняя бокал. Драко проследил за ним и словно не решался что-то сказать, только рот приоткрыл. Гарри это позабавило.  — Налей мне тоже, — вдруг попросил он. Драко взмахнул палочкой и стеклянный стакан оказался в его руке. Гарри молча наполнил его. Выпили одновременно. Потом ещё. И ещё. Драко молчал, Гарри тоже. Когда они снова собрались выпить, Гарри посмотрел на девочек. Они веселились и танцевали. Пэнси выделялась среди всех, проявляя инициативу. Она встала в центре гостиной и извивалась, полностью отдаваясь музыке. Гермиона с Джинни тоже не отставали, но Гарри их не видел. В его глазах была только она.  — Она прекрасна… — сказал он вслух.  — Что? — спросил Драко.  — Она прекрасна. Гарри заметил, как Драко тоже на кого-то посмотрел, но не мог понять на кого, голова уже помутнела. Малфой вздохнул и повторил его слова:  — Да, она прекрасна. Гарри протянул стакан, Драко стукнул по нему своим, и они выпили, каждый смотря на ту, кто была самой прекрасной. Когда одна бутылка практически опустела, Гарри повернулся к Драко, закинув ноги на диван. Язык его заплетался, но он был совершенно точно уверен, что говорит ничуть не хуже, чем обычно.  — Вот… — он икнул, — что так, ой, не так, делаю я?! Она сама, сама, ко мне лезла. Сейчас… — с возмущением взглянул на Пэнси, уже плохо видя её силуэт, — она игноворирует меня! Представь? Драко явно понял его, с таким же возмущением посмотрев на Пэнси.  — Дуры! — решил он поддержать компаньона. Гарри закивал.  — Дуры!  — А эта! — решил высказаться и Драко, — платье напямлила! Думаешь, для меня нарядилась? Как бы не так! Меня она ненавидит. Так и сказала!  — Дуры! — вновь подтвердил Гарри, хлопнув Драко по плечу, особо не поняв, про кого он вообще говорит.  — Над поговорить с ней! — решил он, поднимаясь, при этом держась за перила. Драко не стал отставать.  — И мне надо поговоринть! Гермиона шепнула Пэнси, стоя у буфета:  — Они что, к нам идут? Вместе?! — ужаснулась она. Пэнси захохотала.  — Похоже на то. Драко пытался придерживать Гарри, а Гарри пытался придержать его, оттого они походили на двух слизняков, что не могут сдвинуться с места и лишь трутся друг об друга. Гарри поднял руку, намереваясь что-то сказать. Драко похлопал его по спине, давая добро. Послышалась несвязная речь:  — Пэмси Парнишон! Нам надо поговоримстить!  — Сколько они выпили? — спросила Джинни, пока два героя, всё ещё пытались дойти до цели.  — Бутылку? Две? — оглядел их Блейз. Рон не выдержал и рассмеялся, все остальные заразились смехом, уже не сдерживаясь. Драко услышал смех и возмутился:  — Не смейся, Греймнджер. Я иду к тебе, — оповестил он, споткнувшись о свою ногу и рухнув на пол.  — Угрожающе, — смеясь, добавила Пэнси. Гарри принялся поднимать Драко, но не совладал с собой, пав вместе с товарищем. Пэнси вздохнула.  — Ладно, этого я подниму. А ты иди бери Драко.  — Я? — удивилась Гермиона.  — Он же к тебе шёл. Правда не дошёл… — вновь рассмеялась она. Гермиона осторожно подошла к Драко, который поднялся самостоятельно и грозно на неё глядел, будто это она его напоила. Вид у него был, мягко сказать… необычный. Рубашка расстегнулась, волосы немного растрепались, штаны были испачканы после триумфального падения. Никогда она не видела Драко в таком виде. На удивление ей даже понравилось. Он словно был открыт, протяни руку — и коснёшься души. Драко сложил руки по бокам и с прищуром на неё посмотрел. Гермиона не удержалась и закатила глаза.  — Ну что? Он фыркнул.  — День Рождения, значит, отмечаешь? Она хихикнула. Драко всплеснул руками.  — Отмечаешь, да?  — Отмечаю, да, — решила ему подыграть.  — Кто бы сомневался!  — Пойдём к камину. Если хочешь поговорить со мной, тебе надо на что-то облокотиться. Гермиона хотела помочь ему дойти, но Драко аккуратно убрал её руки.  — Я сам дойду! — заявил он и, сделав шаг, снова упал, — да кто тут всё понаставил! — прокричал. Когда они, наконец, дошли. Драко встал близко к Гермионе, тяжело при этом дышав. Гермиона видела его открытую шею, ключицы… на секунду ей захотелось его коснуться. Он пьян, быть может, и забудет утром, что она это сделала. Стало жарко. Виновником был признан камин.  — Тебе не плохо? Ты много выпил. Будет болеть голова. Драко усмехнулся.  — Ты у нас ещё и пекарь, что ли?  — Может быть лекарь? Драко вздохнул, очевидно осознавая поражение. Погрустнел. Взглянул на её губы и потёр ладонью свою шею, точно его душит галстук. Гермиона ждала. Сама не зная чего.  — Ты ненавидишь меня? — вдруг спросил он. Он спросил это с таким отчаянием, надрывно, что стало больно от осознания, что он мог в это поверить.  — Ну… нет, — растерянно ответила она.  — Что нет?  — Я тебя не ненавижу! — уже громче сказала. Драко улыбнулся. Широко. Искренне.  — Я тоже тебя не ненавижу.  — Вот уж спасибо, — рассмеялась она. Он опустил голову и захлопал ладонями по карманам, ища что-то. Бурчал себе под нос и начинал злиться, пока, наконец, не смог достать то, что искал. Протянул руку в кулаке, а после раскрыл. В его ладони лежал серебряный браслет с маленькой подвеской в виде совы.  — С днём рождения… — тихо сказал он. Гарри не мог понять, как оказался укатанным в одеяло на полу. Голова кружилась, очки отсутствовали. Он приподнялся и, сощурив глаза, насколько это возможно, огляделся.  — Долго я спал? — прохрипел. Пэнси, которая сидела на полу на небольшом расстоянии от него, хмыкнула:  — Где-то двадцать минут. Спи! На ней были его очки, это он точно увидел. Протянул ладонь, но голова стала тяжёлой, и он рухнул на подушку, которую кто-то старательно подложил ему под голову.  — Ладно, возвращаю, — услышал он голос Пэнси. Она нагнулась к нему, и он резко почувствовал её запах. Он отрезвлял. Побуждал сказать то, что он и хотел сказать, прежде чем моргнул, а после проснулся под барной стойкой. Пэнси положила рядом с ним очки.  — У тебя зрение минус пятьсот, не меньше. Гарри издал смешок.  — Минус восемсд… восемдсв…  — Ну давай, глядишь, утром и получится сказать, — перебила его Пэнси. Она провела ладонью по его лбу и пальцами зарылась в волосы. Гарри было так приятно, что он готов был замурлыкать, но не хотел спугнуть её.  — Зачем так много выпил? — спросила Пэнси, всё ещё проводя пальцами по его волосам. Гарри вздохнул. Он был ещё пьян. К горлу подступила тошнота. Стараясь отогнать её, мысленно сосредоточился на пальцах Пэнси. Помогло.  — Не знаю, — солгал он. — Сейчас ты общаешься со мной, — улыбнулся, не открывая глаз. Пэнси промолчала. Он почувствовал, как она легла рядышком, прислонив голову к его плечу. Никогда Гарри не засыпал таким счастливым. Гермиона сидела у края барной стойки, рассматривая подарок Драко. Тихо плакала, пока все спали. Блейз разрешил им остаться на ночь, решив, что в таком виде им точно нельзя возвращаться к себе. Он довёл Драко до спальни, а сам вернулся и лёг спать на полу у дивана, который заняла Джинни. Гарри обосновался под столом. У него под боком лежала Пэнси. Гермионе с Роном постелили у камина. Подвеска совы сияла в её ладонях, завершая этот день. Ей надо бы тоже идти спать и не думать ни о чём, наслаждаясь тихой ночью. Но сердце не позволяло. Оно болело. Ныло. Кровоточило. Кто-то коснулся её спины, и Гермиона резко обернулась, смахнув слезы.  — Почему ты не пришёл? — так жалко спросила, что сразу отвернулась, чтобы не видеть его реакцию. Тео присел рядом.  — Я был занят, — ответил он. Гермиону кольнула обида.  — А сейчас зачем пришёл? Почему не спишь?  — Не обижайся, Гермиона. Я же сказал, что хочу, чтобы ты разобралась немного. Одна. Он подвинул стакан и наполнил его. Осушил.  — Принёс подарок. Они не смотрели друг на друга. Гермиона замерла. Тео пододвинул к ней белую коробочку, обвитую синей лентой.  — Открой. Она послушалась, только руки отчего-то задрожали. Развязала ленту, открыла коробку и обомлела. Внутри лежали звезды. Самые настоящие звезды! Их было бесчисленное множество. Магия. Они сияли, переливались, шептались друг с другом. Они говорили о любви. Гермиона точно знала.  — Что это? Как это? — не могла найти слов.  — Случайно услышал, как ты говорила Джинни, что мечтала в детстве иметь собственную звезду. Теперь у тебя их много. Тео снова сделал глоток.  — Я говорила об этом год назад. Неужели ты запомнил?  — У меня хорошая память. Тео поднялся и нежно коснулся её волос. На выходе сказал:  — Поздравляю.