Кара.

Кэлен скрипит зубами, хмурится. — что в этой женщине такого, что всё время заставляет тебя выручать её? — Ричард на секунду задумывается. — я верю, люди меняются. Амнелл смотрит на его лицо, «прочитать пытается», проносится в голове и молчит всю дорогу до города. *** Кара усмехается. ухмылкой слезы прячет. кричит, вырывается, но когда Ричарда замечает, чуть успокаивается и злится, что из-за него ей легче дышать. она, признаться, ценила его благородные порывы, расцеловать была бы готова, да вот гордость, сука, в горле застревает противным комом. — лучше умереть, чем стоя на коленях молить о пощаде. или это приказ, лорд Рал? он впервые не понимает, что ответить, смотрит обиженно как-то и тему переводит. *** ловит взгляд исповедницы, скалится так, что треснуть охота. смотрит, вглядывается, да ничего, кроме выжженого поля, в зелёных глазах не увидит. к шее прикасается, Кара краем глаза видит, как Ричард дернулся, остановить, видимо. приятно. умирать теперь не так страшно, она видит его глаза перед агонией. но правда, сказанная только что госпожой Натэей, выбивает всё. Рал замечает её слезы и его затягивает. она красивая. почему-то обнять хочется, закрыть ото всех. он словно видит обнажённую душу перед собой, под крики и просьбы казнить. Кэлен оглядывается, ей трудно, она мечется. утверждает, что в глазах этих раскаяние. а после побоя и недовольства народа, отмечает каков Ричард в гневе и после сражения. властный, сильный. он за язву в красной коже убить готов, исповедница честно не понимает, почему. зачем? *** после соглашения между Кэлен и Карой, она молчит долгие несколько недель и позволяет говорить себе только при крайне чрезвычайных ситуациях. — скажи хоть что-то, — просит Рал. они стоят посередине леса, у границы с лагерем, на дежурстве. каким-то образом, Кара постоянно стоит на часах сама, позволяя сменять её ближе к рассвету. Ричард возражает, встает иногда с ней и смотрит в одну точку. — волшебник и мать-исповедница меня не выносят. ты тоже? голос хриплый от долгого молчания, смахивает светлые волосы и смотрит в землю. — нет. почему я должен тебя не выносить? ты заслуживаешь моего доверия, Кара. ближе подходит и поправляет прядь. получается до того нежно, что Мейсон это пугает. — твоё доверие ценнее, почему я не получила их ещё? — нужно время. *** — почему ты не сказала? — я не стою твоего волнения. после возвращения к жизни, Кара вообще боялась ему в глаза смотреть лишний раз. — не говори глупостей. — действительно, у тебя получается лучше. Ричард, знал бы Создатель, скучал по её крайне острому сарказму и издал смешок. — Кара, ты — наша семья, — говорит уже серьёзно, подходя ближе. — для меня понятия любовь и семья не существует. — не обманывай себя, — приподнимает пальцами подбородок и заставляет в глаза смотреть. чуть волнуется, но твёрдо произносит, — не лги мне. морд-сит голову опустить хочет, потому что слезы душат и выливаются, а он их сцеловывать начинает, прижимаясь сильнее. она руки не знает куда деть, но вырваться не может, хотя вообще-то просто не желает. — запомни, ты — важна мне, не только как воин, но и человек. Кара едва кивает и задыхается, ухватываясь за плечо мужчины. он прижимается губами к жилке на шее, чувствуя как кровь циркулирует и вызывает у девушки мурашки. лучше не задавать лишних вопросов, а следовать его течению, желаниям и действиям, поэтому, набравшись смелости, она мажет по щетине на щеке языком, призывая придвинуть голову и дотронуться до губ. поцелуй целомудренный, он не сопротивляется, а поощряет. глазами магнитит к себе и Каре хочется выйти за границы, но она держится стойко. так научили. Рал мягко отстраняется и видит легкую улыбку, отправляет её спать, а она с ним остаётся и продолжает бить сарказмом, оставляя следы прямо под рёбрами. Ричард в ответ рассказывает про созвездия и отца в Хартленде, а Кара осознает, что рядом с ним находится дома.