***
Чувство вины накрыло его, когда он отправился на работу в мотель несколько часов спустя вместе с Рози, которая теперь уставшая и сонная лежала в переноске рядом с ним. Делает ли Фрэнка хреновым папой то, что она проводит свой первый в жизни день рождения с ним одна? Могла ли Рози понимать, что она что-то упускала? Если включить логику, то его дочка была еще слишком маленькой, чтобы знать, что этот день должен был быть особенным. Более того, учитывая, что других дней рождения у нее еще не было, это означало, что сравнивать ей было не с чем. Но разве эта не та вещь, которая навсегда оставляет следы на психике ребенка? То есть, расплачется ли она на свой шестнадцатый день рождения из-за того, что ее, блять, папаша не сделал ничего особенного на ее самый первый праздник? У Фрэнка было много подобных мыслей. Как и всегда разобравшись во всех этих внутренних терзаниях, он пришел к тому, что, будучи одиноким и на абсолютной мели, он просто не мог больше ничего сделать. К тому же кекс Рози очень даже понравился. Чье-то покашливание по другую сторону перегородки из небьющегося стекла вырвало Фрэнка из его мыслей. — Можно снять номер, пожалуйста? Голос принадлежал парню, который был завсегдатаем в этом паршивом мотеле, где работал Фрэнк, тот что с лохматыми волосами, покрашенными дешевой краской в черный. Он был выше Фрэнка (как и большинство взрослых мужчин) и обычно носил эту мешковатую черную одежду, которая была либо намеренным стилистическим решением, либо отражением полной апатии к тому, как этот человек выглядел. В любом случае, парень был одет так, будто обокрал скудный гардероб Фрэнка. Его пальцы в нетерпении стучали по прилавку, а глаза постоянно бросали нервные, но трепетные взгляды на низенького мужчину среднего возраста, что стоял позади него. Если бы это был любой другой гость, такое поведение было бы достаточным, чтобы подозревать что-то неладное. Но Фрэнк знал, вся нервозность здесь была вызвана только тревожным ожиданием очередного перепихона с незнакомцем на одну ночь. Парень уже приводил в мотель целую череду мужчин каждую пару-тройку ночей, никогда не возвращаясь с одним и тем же партнером и никогда не выглядя при этом особенно довольным своей компанией. Иногда он казался даже расстроенным, что находится здесь, и в такие моменты Фрэнк задумывался: если бы он высказал ему все это в лицо, было бы это аморальным поступком. Однако, гость все-таки был гостем, платили они все одинаково. Фрэнк сохранял этот повышенный интерес к жизни завсегдатаев лишь постольку, поскольку это развлекало его во время смертельно скучной смены. — На сколько? — спросил Фрэнк, пропуская всю эту обычную болтовню про ответственность за номер и проверку документов, которую этот парень слышал от него уже, наверное, десятки раз. Парень взглянул на мужчину позади и после сказал: — Часа на три? Фрэнк пожал плечами и подготовил бумаги, которые быстро подписал парень — Джерард Уэй, Фрэнк всё никак не мог запомнить — прежде чем взять ключи и испариться дальше по коридору, преследуемый своим партнером, — слишком старым и уродливым, чтобы хотя бы приблизиться к планке молодого парня. Рози заворочалась во сне. Меньше всего она была похожа на мать, когда находилась в таком расслабленном и сонном состоянии, а это означало, что в такие минуты покоя после длинного дня она больше всего была похожа на него. Фрэнк надеялся, что Джерард и его приятель, которые были всего через несколько тонких стен от них, будут вести себя достаточно тихо, чтобы не разбудить его маленькую девочку. Хватит с нее психологических травм. В коридоре рядом со стойкой регистрации немного мигнула лампочка, а спустя минуту из номера, отведенного Джерарду и его партнеру, раздалось приглушенное бормотание. Рози это не разбудило, поэтому Фрэнк решил пока отправить маме фотографию, где она в ванне. Только чтобы немного усмирить совесть.***
В течение первых нескольких месяцев взрослой жизни и примерно за шесть месяцев до распада его группы прямо посреди тура, Фрэнк выяснил, что выпечку из Walmart можно купить задарма, если прийти за час или два до закрытия. Или же, если это круглосуточный Walmart, в которых они частенько бывали с группой в дороге, то приходить нужно ближе к полуночи. Какая-нибудь коробка с пончиками, которая свежая стоит около десяти долларов, будет снижена всего до двух-трёх баксов и сможет прокормить вас день или два, если вы не слишком разборчивы в питании. После этого Фрэнк выработал привычку никогда не покупать еду до наступления темноты. На следующий день после дня рождения Рози в день зарплаты он традиционно поздно ночью отправился за покупками в Walmart. Его мозг был забит только мыслями о том, как бы ему заплатить за подгузники и еду для них обоих и при этом оставить деньги на арендную плату, срок которой истекает через несколько дней, но он все равно пытался развеселить девчонку, как только мог, выдавая поток язвительных замечаний. — Если я хоть раз увижу, что ты носишь подобное дерьмо, когда вырастешь, я от тебя отрекусь, — заявил он, проходя мимо отдела с женской одеждой, где три манекена рекламировали дешевые цветные футболки с Panic! At the Disco. В ответ Рози потянула его за волосы и счастливо завизжала, когда он поморщился от боли. — Будешь под домашним арестом, когда вернемся домой, — сказал Фрэнк, позволяя ей и дальше издеваться над его головой. По крайней мере, в этот раз она не била руками по всем предметам и не рушила порядок, наведенный сотрудниками магазина. — Я серьезно. Никакого мобильника, никаких мальчиков, вообще ничего. Она совсем не звучала хотя бы чуточку раскаянно, судя по ее громкому смеху и силе маленьких ручек, которые дернули голову Фрэнка на себя. Фрэнк бродил по отделу с выпечкой, держа дочь в одной руке, а корзинку — в другой. Вес Рози уже начинал ощущаться болью в плече, но у Фрэнка был этот страх выпускать ее из рук в людных местах, даже если бы она была прямо перед ним в тележке. К тому же, если бы он позволил себе накупить продуктов, которые не уместятся в корзину, дорога домой превратилась бы в сущий ад. Указав рукой на целый прилавок с невероятно дешевыми багетами, он спросил у Рози ее мнение. — Какой, как ты думаешь, покроется плесенью быстрее всего? Она потянулась ручкой в сторону розового торта, который располагался в паре шагов от них, и Фрэнк принял это за знак взять тот багет, что был ближе всего к месту, куда она указывала. Он засунул длинный ломоть хлеба в корзину, и в эту секунду в его кармане зазвонил телефон. Так как рингтон говорил о том, что это был Рэй, а не его мать, Фрэнк ловким маневром удержал ребенка и корзину в одной руке, а освободившейся откинул крышку телефона и приложил к уху. — Позвони своей маме, — сказал Рэй даже без приветствия, и Фрэнк понял, что над ним должно быть просто прикалывались. — У тебя есть десять секунд, чтобы объясниться, прежде чем я брошу трубку. Рэй вздохнул. — Ну ладно тебе, Фрэнк. Ты и сам знаешь, что это странно и бредово, что именно я являюсь мостиком между твоей мамой и ее внучкой. Просто позвони ей, чтобы она перестала звонить мне. Фрэнк с корзиной и ребенком в руках направился в проход с хлопьями — это его последняя остановка в продуктовом. — Сколько она тебе платит за то, чтобы изводить меня? Сумма неважна, я удваиваю ее, если скажешь ей, что мой телефон украли. — Серьезно? Фрэнк взял коробку медовых Malt-O-Meal и какую-то дешманскую подделку Cheerios, которые смогут обеспечить его и Рози завтраками на следующие две недели. — Да, я серьезно. — То есть ты готов дать мне за это двести долларов? Фрэнк встал как вкопанный. — Стоп, она и правда так много тебе платит? Жесть. — Разумеется нет, — усмехнулся Рэй. — Будто бы ты смог себе такое позволить. Фрэнк возобновил свой путь от стеллажей с продуктами к кассам в самом начале Walmart. — Может, и смог бы, — ответил он. — Мне сегодня заплатили. — Я знаю, сколько ты получаешь, так что нет, не смог бы, — спорил Рэй. — Ты что в Волмарте сейчас? Я правильно распознал звуки? Пока Рэй говорил, Фрэнк уже подошел к кассам самообслуживания и начал пробивать свои продукты. Сканировать было тяжеловато с ребенком, повисшем на твоем плече, но три месяца работы на кассе в Pathmark еще в старшей школе научили Фрэнка делать это одной рукой. На той работе он, наверное, получил больше навыков, чем на всех школьных уроках вместе взятых. — Да, — сказал Фрэнк. — Сказал же, день зарплаты. — Знаешь, большинству финансово стабильных людей не приходится ждать очередной выплаты, чтобы купить себе еду. Слушай, а у тебя разве нет карты для пособий нуждающимся семьям? Фрэнк провел банковской картой через аппарат и немного поморщился от конечной суммы. — Нет. Я просто не думаю, что она мне нужна, ясно? Неправда. Во время одной очень дерьмовой ночной смены в мотеле он рискнул разозлить своего строгого босса и воспользоваться древним компьютером на ресепшне, чтобы посмотреть, как начать получать талоны на еду, но буквально через минуту закрыл все вкладки. Сайт показал ему целый миллион разных шагов: заполнить заявку, посетить социальную службу, пройти интервью, — от этого у него только разболелась голова. С тех пор он к этой теме не возвращался. — Ладно, понял, — сказал Рэй. — Слушай, мне пора. Передай привет твоей маме, когда позвонишь ей, хорошо? — Я не собираюсь ей звонить. — Позвонишь, — сказал Рэй. После чего повесил трубку. Фрэнк вздохнул, взглянув на время на дисплее телефона и поняв, что им с Рози придется целых десять минут стоять на холоде в ожидании их автобуса. Поэтому, оказавшись под козырьком остановки, он поставил пакет с продуктами рядом со скамейкой, а сам сел на холодный металл и решил позвонить маме, укачивая при этом Рози на руках и проклиная Рэя. Мама подняла трубку после первого гудка. — Фрэнки! Уже так поздно. — Рэй сказал, тебе что-то от меня нужно, так что… Привет. — Я хотела проведать Рози в ее день рождения. С ней все хорошо? — Хорошо, — ответил Фрэнк. — С ней всегда все хорошо. — Что ж, надеюсь, ей было весело в ее день рождения. Я отправила ей маленький подарочек, ты видел? — Нет, — сказал ей Фрэнк, хоть и на самом деле Рози уже носила шапку-ушанку с плюшевым мишкой, которую ей подарила его мать. — Надо еще раз проверить почту. — Когда получишь, пришли фотографию. Подул резкий порыв ветра, который, даже несмотря на стенки остановки, забрался прямо под его куртку, касаясь кожи. Он вздрогнул и спросил: — Это всё, чего ты хотела? — Ну… — голос его матери затих, отчего Фрэнк нахмурился. — Я просто подумала, что будет здорово, если ты присоединишься к мессе в это или следующее воскресенье. — Мам, — простонал Фрэнк. — Тебя так давно не было, и поэтому все женщины там думают, что я выдумала свою внучку. Они думают, что твоя мать сошла с ума, Фрэнки. Ты не можешь прийти и показать им, что они ошибаются? Привести малышку в церковь, пока ей не исполнилось два годика? Фрэнк уже был закаленным для мольб его матери. — Я не вернусь в церковь, мам. И уж точно я не собираюсь приводить туда своего ребенка. — Он выдохнул и увидел, как пар его дыхания растворился в воздухе. — Мой автобус подъехал, так что… — Дорогой… — Я пришлю тебе фотку, когда получу подарок. Пока. Фрэнк захлопнул телефон и прождал еще пять минут, прежде чем автобус на самом деле подъехал. Он оплатил проезд и плюхнулся на самое переднее сидение, даже не проверив его на наличие подозрительных или липких пятен. Тихий автобус ехал по маршруту, толкая их вперед, когда наезжал на выбоины или ямы на неровной дороге. Фрэнк прижимал дочку к груди, завидуя ее безмятежному сну, и мечтал хотя бы на секунду так же оказаться в чьих-нибудь объятиях.***
Мини-маркет на заправке был единственным круглосуточным местом в шаговой доступности от квартиры Фрэнка. Так что когда поздней ночью по дороге домой от автобусной остановки Рози запульнула всю его связку ключей в водосточную канализацию, они не нашли другого места, где бы согреться, пока не проснется заведующий их домом, поэтому слонялись здесь. Рози, казалось, вообще было по барабану; в целом она просто была очень огорчена внезапным исчезновением ее любимой игрушки — той самой связки ключей — и теперь ей приходилось развлекаться с никчемной заменой в виде брелока с выгравированной на нем «Роуз», который Фрэнк купил, придя на заправку. Спустя примерно час их скитаний по магазину и отдыха на корточках в проходах между стеллажей, Фрэнка и Рози все-таки заметила сотрудница, которая до этого лениво листала журнал с очередными сплетнями, пока Рози не издала действительно громкий визг. Сотрудница встала и выглядела уже готовой допросить их, какими такими делами они занимались, прячась на дерьмовой заправке, как вдруг зашел посетитель, чтобы оплатить бензин, переведя все внимание на себя. Как только сотрудница вышла из магазина, чтобы наполнить бак машины посетителя топливом (глупейший шаг, учитывая то недоверие, с которым она до этого смотрела на них), Фрэнк схватил Рози и направился в туалет, закрывая за собой дверь в надежде продлить их пребывание здесь. Если им все же придется уйти, то он совсем не знал, куда. Полночь пролетела незаметно, оставляя после себя самое холодное время ночи, и единственными теплыми местами оставались два бара в следующем квартале, куда его уж точно не пустят с годовалым ребенком. Поэтому Фрэнк пытался заставить Рози вести себя потише хотя бы до двух ночи, когда будет пересменка. Он выдохнул с облегчением, услышав, как открылась входная дверь для сотрудников, которая находилась рядом с туалетом, а следом шаги — слишком тяжелые для маленькой старушки, работавшей до этого — которые проследовали до кассы. Как только двое сотрудников мягко поприветствовали друг друга и начали проводить все необходимые процедуры с документацией для пересменки, Фрэнк поднял Рози одной рукой и молился, чтобы она оставалась тихой, пока он прокрадется в основную зону и притворится, что очень внимательно рассматривает разные бренды солнечных очков. — … какой-то чокнутый с ребенком в туалете, — сказала сотрудница напоследок перед тем, как передать смену. Фрэнк замер, но с места не сдвинулся. Двое сотрудников скорее всего не могли увидеть его с другого конца магазина, если только не пристально наблюдали за камерами видеонаблюдения, но учитывая, что сотрудница решила на него настучать, это был вопрос времени, когда другой работник попросит их с Рози уйти. Мысли зажужжали в голове. Может, ему поискать место, где живет заведующий домом, и стучать в его дверь, умоляя открыть им их квартиру. Но в последний раз, когда он стучал в дверь к коменданту с какой-то просьбой, к ней было приставлено ружье, так что, возможно, это не лучший план. — Я позабочусь об этом, Бет, — сказал второй сотрудник. Его голос звучал знакомо, но Фрэнк никак не мог вспомнить, кому он принадлежит, как и обернуться, чтобы посмотреть. — Будь осторожен, — сказала Бет перед тем, как покинуть магазин, уходя, слава богу, через главную дверь. Теперь в магазине были только Фрэнк, Рози и этот новый работник, так что когда он услышал шаги, то знал, чьи они и куда направлялись. Парень остановился прямо перед ним и прочистил горло. Фрэнк медленно повернулся, уже готовый притвориться дурачком или, если понадобится, умолять. Но в ту же секунду, как он увидел лицо сотрудника, у него в голове не осталось ни единого слова. Всё, что он смог выдать: — Это… ты. Джерард, завсегдатай мотеля, был в таком же замешательстве, как и Фрэнк. Он покраснел и сделал шаг назад. — Ты… — Его взгляд упал на Рози в руках Фрэнка. — Чей это ребенок? Фрэнк положил голову Рози на сгиб своего локтя и отвернул ее от стоявшего перед ними мужчины. — Мой, — оборонительно ответил он. Джерард моргнул и тряхнул головой, словно приходя в себя. — Тебе нельзя здесь находиться, — сказал он Фрэнку. — То есть, политика нашего магазина не разрешает тут бродяжничать кому попало. Или покупай что-то или уходи. — Я как раз и покупаю, — возразил Фрэнк, решив все-таки сыграть дурачка, по крайней мере, для начала. Он схватил пару детских очков и нацепил Рози на нос, чтобы продемонстрировать. — Видишь? Джерард не стал упоминать, что покупка солнечных очков в два часа ночи — это предельно странно, но тем не менее нашел, что ответить. — Бет сказала, что ты уже здесь где-то часа два, так что я тебе не верю. — Это всё из-за нее, я не виноват. Она просто никак не может выбрать, какие очки хочет, — сказал Фрэнк, пригвоздив Джерарда взглядом полного осуждение за то, что он готов выставить эту малышку на холод. — Дети такие нерешительные в ее возрасте. Джерард нахмурился. — Ага, конечно… Слушай, не вынуждай меня вызывать охрану, ладно? Просто… помоги ей сделать выбор или что там у вас и убирайся. Понял? Фрэнк подождал, когда Джерард развернется и уйдет к своей кассе, и только тогда опустил плечи. Потерев лицо свободной рукой, он выдохнул, пытаясь придумать план, где бы им провести еще три часа, пока они не смогут вернуться домой. Может, им доехать на автобусе до какого-нибудь Walmart или White Castlе в нескольких милях отсюда, хотя у него не было с собой достаточно денег, да и этот план включал в себя долгую дорогу пешком по холоду и темноте. К несчастью, других вариантов у него больше не было. Прежде чем уйти, он взял бумажный стаканчик для горячего кофе и подошел к прилавку, чтобы заплатить. Ему хотелось верить, что Джерард выглядел виноватым, когда наполнил его стаканчик и попросил за него целый доллар. Фрэнк передал ему оставшуюся у него мелочь и, проглотив свою гордость, решил использовать честность как последнюю отчаянную попытку. — Знаешь, я, эм, потерял свои ключи. Джерард взглянул на него из-за прилавка. — Ключи? — Да, — ответил Фрэнк. — Она забросила связку ключей от моего дома прямо в канализацию, и теперь я не могу попасть в квартиру, пока не наступит утро. Вот почему мы торчим здесь. — Оу, — произнес Джерард. — У тебя что, нет машины? Фрэнк помотал головой. — Ты мог бы просто, ну, ездить на автобусе до самого утра, например. — Маршруты ночью довольно странные… смена автобусов и все такое. — Да, точно. — Джерард прикусил губу и отдал Фрэнку чек без сдачи. — Сочувствую. Вздохнув, Фрэнк взял одной рукой чек и кофе, поправив Рози, прижатую к его груди. Она бодрствовала, но уже была сонной и не выпускала большой пальчик изо рта. — Спасибо, — сказал Фрэнк, прежде чем сделать глоток обжигающего кофе и направиться к выходу. В следующий раз, когда Джерард заявится в мотель, Фрэнк даст ему комнату, которую еще не обработали от клопов. Но как только он открыл дверь и ледяной ветер хлестанул его по лицу, позади снова раздался голос Джерарда. — Черт. Подожди. Ты можешь… можешь остаться. Фрэнк сделал шаг назад и обернулся. — Правда? — Да, — сказал Джерард, хотя совсем не выглядел уверенным в этом. — Только… блять, не укради ничего, ладно? Фрэнк с благодарностью кивнул и снова удалился в самый конец магазина, намереваясь избегать Джерарда всю оставшуюся ночь.***
— Эй, эм. А как ее зовут? Фрэнк как раз бродил по отделу с товарами для автомобилей, когда Джерард задал этот вопрос. Он поднял на него взгляд, а затем притворился, что ему очень интересно рассматривать жидкости для протирки лобового стекла машины, которой у него даже не было. Почему он никогда не оказывался рядом с нормальными более реалистичными вещами, когда это было нужно? — Ты не должен отвечать, если не хочешь, — продолжил Джерард, замечая молчаливость Фрэнка. — Забудь, что я спросил. — Да просто… — Фрэнк переместил Рози с одного своего бока на другой. — Ты даже моего имени не знаешь, почему я должен говорить тебе, как зовут ее? — Хорошо. И как же тебя зовут? Фрэнк размышлял, солгать ему или просто сказать, что это тоже личная информация. Нет, он не боялся, что Джерард может использовать их имена с какой-нибудь гнусной целью или что-то такое. Все-таки Джерард знал, где он работает; если бы он захотел найти Фрэнка, то ему достаточно было появиться в мотеле любым будним вечером после десяти. Проблема была в том, что даже малейшее раскрытие личной информации казалось Фрэнку слишком интимным, а он не вступал в около-дружеские отношения со всякими незнакомцами. У Фрэнка было слишком низкое мнение о человечестве. Но если он продолжит вести себя так сдержанно, то Джерард может передумать и выгнать их на улицу посреди ночи. Поэтому он нерешительно произнес: — Фрэнк, — а затем продолжил, кивнув на свою дочку. — А это Рози. Совсем крохотная улыбка промелькнула на лице Джерарда, что начало нервировать Фрэнка. — Я Джерард. — Знаю уж. — Знаешь? — спросил Джерард. А затем покачал головой. — Ах, ну конечно. Мотель. — А еще твой бейджик, — ответил Фрэнк. Джерард взглянул вниз на свою грудь, где ламинированная белая карточка, прикрепленная к его светло-красному поло, заявляла: «Привет! Я ДЖЕРАРД, и я готов Вам помочь!». — Точно, — сказал он, отчего кончики его ушей порозовели. — Слушай, было бы очень здорово, если бы ты мог, ну, не рассказывать никому, откуда ты меня знаешь, а? В смысле, о том, что… ну, понимаешь… К этому моменту все лицо Джерарда покрылось ярко-красным румянцем, и ему пришлось отвернуть голову в противоположную сторону от Фрэнка, который решил, так и быть, спасти его от этих страданий. — Что, о тех парнях, которых ты приводишь? Спокойно, чувак, мне даже рассказывать об этом некому. Джерард натянул на ладони рукава утепляющей рубашки, поверх которой была надета поло. — Я просто имел в виду, если ты вдруг, не знаю, в товарищеских отношениях с кем-то из моих коллег или вроде того. — У меня нет товарищей, — ответил Фрэнк. — Тогда друзья? — Их у меня тоже нет. — Оно и видно, почему, — пробормотал Джерард. Фрэнк притворился, будто не слышал последнего комментария, и медленно проследовал к отделу со сладостями. — Так, что, — продолжил Джерард спустя время. — У тебя и правда совсем нет друзей? — Совсем нет, — ответил Фрэнк. Рози начала засыпать, отчего ее вес будто бы увеличился за секунду. Если в ближайшее время ему не удастся где-нибудь снять этот груз с плеч, в ближайшие недели спина его просто убьет. — В моей жизни нет места другим людям. — Из-за ребенка? Фрэнк шел спиной к Джерарду, но повернул голову, чтобы взглянуть на него и кивнуть, вновь быстро отворачиваясь. — Знаешь, многие молодые родители — даже родители-одиночки — имеют друзей. Фрэнк пожал плечами и обогнул следующий проход, оказываясь лицом к Джерарду. — Но они — не я. Им не приходится сталкиваться с теми проблемами, которые есть у меня. — Да, но с кем ты тогда разговариваешь? — В основном с ней. — Еще до того, как слова слетели с языка, Фрэнк знал, насколько жалко они звучали. Джерард закатил глаза. — И сколько ей… десять-двенадцать месяцев? У моего брата есть дети примерно этого возраста, и, знаешь, я бы не назвал их интересными собеседниками. — А мы справляемся. — Звучит как-то одиноко. — Я не одинок, — настаивал Фрэнк, достигая конца прохода. Его позвоночник больше не выносил такого веса, поэтому он опустился на пол и облокотился на один из холодильников с напитками. — У меня всегда есть компания. Джерард многозначительно посмотрел на Рози, а затем сказал: — Тем не менее это не то, что я подразумеваю под одиночеством. — Он вышел из-за своего места, где стоял между кассой и стеллажом с сигаретами, и облокотился о прилавок со стороны покупателей, скрестив руки на груди. — Вот, например, взять даже меня. Я живу в доме своих родителей. Они оба на пенсии, поэтому находятся дома, ну, постоянно и умоляют меня заниматься с ними всякой херней. Они всегда такие типа «Пойдем с нами в спорт-клуб на зумбу» или «Твой папа только что купил три билета на Джимми Баффетта» вместо того, чтобы сказать, ну, я не знаю… «Мы зовем тебя на концерт Butterfly Suicidе в Дилириуме». — Butterfly Suicide полный отстой, — сказал Фрэнк. — Да и Дилириум дерьмовая площадка. Джерард пожал плечами. — Да, блин, но мои родители совсем не знают меня, чтобы хотя бы это понимать. Вот, что я имею в виду. Я живу с ними, и мы проводим вместе много времени, но они мне не друзья. И только то, что я тусуюсь с ними, делает меня пиздец каким одиноким. — Джерард опустил взгляд и закусил нижнюю губу, словно хотел сказать что-то еще. Внутренности Фрэнка буквально сдавило от жалости к парню, который позволил им остаться здесь в такую холодную ночь. — Может, это просто твои родители такие отстойные, — сказал Фрэнк. — А вот Рози настоящая рокерша, так что у меня таких проблем нет. Джерард снова сжал губы в тугую линии в этой полуулыбке. — Может, ты и прав.***
За всю прошедшую смену Джерарда в мини-маркет зашел всего один посетитель. Пожилой мужчина, скорее всего дальнобойщик, судя по его протертым фланелевым штанам и выпученным глазам, заказал самую большую кружку черного кофе и даже не заметил парня, сидящего на полу с ребенком на руках, хоть ему и пришлось через них перешагнуть, чтобы пройти к кассе. В конечном итоге, плечи Фрэнка, должно быть, стали совсем неудобными для Рози, потому что спустя минут двадцать, как ушел дальнобойщик, она проснулась и быстро стала беспокойной. Но к этому моменту силы Фрэнка совершенно иссякли, чтобы уделить ей хоть капельку внимания, которого она так хотела, отчего она начала суетиться и хватать всё, что только находилось в досягаемости ее ручонок. Когда Фрэнку пришлось легонько шлепнуть ее по рукам, чтобы она не пускала слюни на товары, возместить которые у него не хватило бы денег, Рози так громко завопила, что вдоль его спины будто прошелся разряд тока. — Ну же, — умолял ее Фрэнк, гладя по спинке и безуспешно пытаясь успокоить. — Все хорошо, моя маленькая, перестань плакать. Джерард стоял, облокотившись на кофейный прилавок, но теперь прошел мимо них к кассам. — Блять. Извини, — сказал ему Фрэнк, с любопытством наблюдая, как Джерард залез на прилавок, перегнувшись через него, и взял какой-то маленький и прямоугольный предмет из-за аппарата по выдаче чеков. Джерард слез обратно на пол и принес эту вещицу им, давая ее в ручки Рози. — Вот, — сказал он. Эта вещь оказалась калькулятором, и Фрэнк не сразу понял, зачем он его принес, пока через пару секунд Рози почти совсем перестала плакать, совершенно поглощенная множеством кнопок, на которые медленно нажимала своими крохотными пальчиками. — Охренеть, — сказал Фрэнк. — Это сработало, будто… откуда ты знаешь, что это так действует? Джерард небрежно пожал плечами, но Фрэнк подумал, что выглядел он очень довольным собой. — Я говорил раннее, у моего брата есть дети. Иногда приходится с ними сидеть. У Майки и его девушки, у них есть… есть эта развивающая штука для малышей, которая похожа на доску со всякими кнопками, ключиками и таким подобным. И на ней еще есть калькулятор, так что я подумал, эй, а почему бы не попробовать? — Спасибо, — сказал ему Фрэнк, будучи настолько искренне благодарным, каким не был всю эту ночь. — Не переживай об этом. Мне так же не хотелось слышать ее плач, как, полагаю, и тебе, — ответил Джерард, дружелюбно проводя ладонью по спинке Рози. — Но ты думаешь, ничего, что она вот так сидит без сна? Нам не нужно попытаться ее уложить спать, учитывая, какой сейчас час? Проигнорировав произнесенное Джерардом «нам», которое его выбесило, словно парень был частью их семьи, Фрэнк сказал: — У нее совсем другой распорядок дня, не как у всех детей этого возраста, и всё из-за моей работы. — Он подозрительно взглянул на Джерарда и понял, что ему нужно высказать аргументы в свое оправдание. — Я в интернете прочитал, что нет ничего страшного, что она адаптировалась к другому графику, если она все еще достаточно спит, а спит она, сколько нужно. — Мне просто интересно, ведь твоя смена в мотеле начинается так поздно. — Я приношу ее с собой, — сказал Фрэнк. — Неужели ты никогда ее не видел? — Нет, — ответил Джерард. — Твой менеджер, должно быть, очень крутой, раз позволяет тебе приходить с ней. — А он не знает об этом, — сказал Фрэнк, закончив на этом разговор.***
С ходом ночи Фрэнк стал более спокойным и позволял Джерарду играть с Рози, во многом потому, что сам был на ногах с девяти утра и попытки не уснуть сейчас занимали весь его ресурс внимания. Фрэнк даже ничего не возразил, когда Джерард примерно в четыре утра впервые поднял ее на руки. Да и к тому же по какой-то причине Рози, кажется, понравился Джерард, и раз она так сильно хихикала, значит, с ней, наверное, всё было хорошо. Наконец-то ночь постепенно перешла в раннее утро и наступили долгожданные полшестого утра — самое раннее время, когда Фрэнк мог связаться с заведующим. Пока Джерард играл с Рози, которую посадил прямо на прилавок, Фрэнк позвонил по нужному номеру и объяснил своему еще сонному коменданту всю ситуацию. Тот звучал пока еще не слишком раздраженно, когда разрешал Фрэнку постучать к нему в дверь по возвращении домой. — Мне нужно идти, — сказал Фрэнк, поднимаясь на ноги и слегка покачиваясь. Джерард кивнул. — Я могу понести ее, если хочешь. Скоро придет пересменщик, так что я могу взять перерыв. — Да не, все нормально, — сказал ему Фрэнк. — Ну ладно, — скептично ответил Джерард. — Просто ты выглядишь так, будто сейчас рухнешь. Слова Джерарда имели смысл. Фрэнк представил, как он спотыкается на тротуаре и падает вместе с Рози на руках, отчего они оба встречаются лицом с бетоном. — Ладно, — поразмыслив сказал он, хотя вести какого-то незнакомца прямиком к себе в квартиру показалось бы службе по защите детей морально сомнительным решением. Если Джерард что-то учудит, Фрэнк готов превратить его жизнь в сущий ад. Всю короткую дорогу до квартиры они оставались в тишине. И только когда оказались в ледяном помещении лестничной клетки, Фрэнк вспомнил, что, наверное, ему должно быть стыдно, но это место, больше напоминавшее заброшку, вовсе не отпугнуло Джерарда. Он все-таки тоже работал на паршивой заправке в самой паршивой части города. Фрэнк привел Джерарда к своей входной двери. — Жди здесь, — сказал он, прежде чем спуститься на несколько этажей вниз за комендантом, человеком около шестидесяти по имени Ренди. Спустя пару минут он вернулся вместе с плетущимся позади Ренди, и увидел, как Джерард все еще никуда не делся, а стоял там, покачиваясь с носков на пятки и напевая что-то притихшей Рози. — Он тоже здесь живет? — спросил Ренди, открывая для них дверь и кивая на Джерарда. — Он не прописан в договоре об аренде. — Нет… — начал говорить Фрэнк, но Джерард его прервал. — Я просто друг. Ренди окинул его скептичным взглядом, словно не поверил его словам, но в конце концов пожал плечами, сообщил Фрэнку, что тому к вечеру придется раскошелиться на пятьдесят баксов, если он хочет заменить ключи, а затем скрылся в своей собственной квартире. Джерард аккуратно вернул Рози обратно Фрэнку, который выдохнул с облегчением, потому что малышка не стала плакать из-за смены положения. — Спасибо, — сказал Фрэнк. — За… ну, ты знаешь. — Конечно, — ответил Джерард с улыбкой. — У тебя замечательная дочка. — Да. Джерард немного прокашлялся. — Что ж, как-нибудь увидимся. — Увидимся, — сказал Фрэнк. Хоть он и валился с ног, но никак не мог сойти с места и перестать наблюдать за тем, как Джерард спускается по лестнице, ступенька за ступенькой, пока тот совсем не скрылся из виду.***
За следующие несколько недель Фрэнк каждый день стал обнаруживать у себя необычную жажду к черному кофе с той заправки. Эта странная тяга была абсолютно иррациональной, ведь кофе там был совершенно обыкновенным: чуть лучше, чем делала дома его кофеварка, но уж точно не стоил больше своего одного доллара. Но тем не менее заходить за кофе перед работой по пути к остановке стало его рутиной. Когда Фрэнк впервые решил похерить свой бюджет, потакая желанию выпить одну чашечку, в мини-маркете его встретила Бет и одарила злобным взглядом, пока он помещал стаканчик в автомат с кофе. Она не спускала с него глаз до тех пор, пока он не приблизился к кассе в намерении оплатить напиток и поскорее убраться отсюда. Тогда под этим пронзительным взглядом Фрэнк поклялся, что больше никогда сюда не вернется и обойдется своим сгоревшим домашним кофе, который по вкусу напоминал ссанину. Но на следующий день его вновь настигла жажда, и когда в этот раз он зашел в мини-маркет на заправке, то увидел Джерарда, который весь просиял и помахал ему рукой. С тех пор Фрэнк регулярно заглядывал туда, покупая чашку за чашкой и совсем позабыв о таких простых расчетах, что доллар в день — это тридцать долларов в месяц, а тридцать долларов — это месячный запас памперсов для Рози или треть от годовой оплаты за телефон от его дерьмового провайдера. Но предотвратить появление такой привычки было сложно, после того, как он начал каждый день с нетерпением ждать возможности купить кофе, ощутить, как горячий напиток смачивает его горло, и обменяться с Джерардом парой слов. Наверное, все это прекрасно говорило о том, насколько у него жалкая жизнь. Со временем Бет перестала кидать на Фрэнка презрительные взгляды каждый раз, когда он появлялся в мини-маркете, а некоторые из ее и Джерарда коллег — те, с которыми, Фрэнк помнил, ему нельзя говорить о мотеле — даже предвидели его ночные визиты. Однажды, примерно через месяц после того, как Рози забросила ключи в канализацию, босс Фрэнка из мотеля перенес начало смены на полтора часа позже без какой-либо причины, кроме как напомнить Фрэнку, что он босс и может делать все, что ему вздумается. В ту ночь Фрэнк купил свой кофе примерно на час позже обычного и столкнулся с другим сотрудником вместо Джерарда, который всегда работал по средам. Это нисколько не удивило Фрэнка. Все-таки его собственный график то и дело менялся, так почему то же не могло случиться и с графиком Джерарда, чья работа на полставки не отличалась особой регулярностью? Но вот что действительно удивило Фрэнка, когда он поставил свой кофе на прилавок, чтобы заплатить, — это вопрос сотрудника: — Ты ведь тот парень с ребенком? Фрэнк взглянул на малышку, которая в этот самый момент сидела у него на руках, и без капли смущения ответил: — …да? — В смысле тот, который дружит с Джерардом. Это ты, верно? Фрэнк поразмыслил над вопросом. Были ли они с Джерардом друзьями? Они разговаривали почти каждый день и знали некоторые слишком личные детали из жизней друг друга, но оба этих факта возникли лишь из-за кучи совпадений и моментов, когда они вдвоем оказывались в нужное время, но в ненужном месте. Фрэнк знал лишь пресловутую верхушку того айсберга, который составлял жизнь Джерарда. Если по-честному, то большую часть дней Фрэнк изо всех сил пытался сопоставить веселого работника заправки с тем остерегающимся мужчиной, который каждую неделю приводил в захудалый мотель одного незнакомца за другим. Джерард о Фрэнке знал уж точно не больше. Много времени прошло с тех пор, как Фрэнк был по-настоящему с кем-то дружелюбен (потому что да, такими они с Джерардом и были; они были дружелюбны друг к другу), кто не прожил с ним весь тот груз его прошлого. Рэй Торо был чуть ли не единственным настоящим другом Фрэнка и присутствовал при каждой дерьмовой ситуации в его жизни. Когда в старших классах Фрэнк решил бросить школу, что вызвало у его мамы ужаснейший нервный срыв, Рэй помог ему собрать вещи прямо посреди ночи, хотя сам собирался в школу на следующий день. Два года спустя Рэй одолжил Фрэнку одежду, которую тот надел на похороны своего папы. А по прошествии еще нескольких лет, когда Мэл заявилась на пороге его дома с прижатым к груди гребаным ребенком, Рэй стал первым человеком, которому позвонил Фрэнк. Фрэнку не нужно было объясняться перед Рэем, потому что он и без того понимал паршивость ситуации, и даже пусть у него и была собственная гармоничная жизнь и множество вещей, которыми бы стоило заняться, Рэй так и остался рядом с Фрэнком спустя все эти годы. Несомненно, с Джерардом у Фрэнка не было таких взаимоотношений. Так были ли они друзьями? — Эм, да, наверное, — сказал Фрэнк, сомневаясь, что сотрудник намеревался провести свой обед за обсуждением семантики понятия «дружба» и вытекающих из этого ярлыков. — Так и думал, — сказал сотрудник. Он достал что-то из-под прилавка, а затем вручил это Фрэнку. — Джерард был здесь недавно и попросил передать это тебе. Сказал, ты знаешь, что с этим делать. Фрэнк осмотрел предмет в руке — это было кольцо с пятью или шестью ключиками разных размеров и цветов с притупленными краями, чтобы ребенок мог жевать их с полной безопасностью. На каждом ключике был разный расписанный вручную дизайн: паучок, улыбающаяся мордочка и кактус, — странный выбор принтов, но Джерард не производил впечатления нормального парня, так что ничего удивительного. Он передал кольцо с ключиками Рози, которая тут же начала жевать тот, что был с паучком, пока Фрэнк оплачивал свой кофе. На его лице расплылась улыбка, и с небольшой долей эгоизма он был рад тому, что Джерард сейчас не может ее увидеть. — Спасибо, — сказал Фрэнк и, держа в одной руке кофе, а в другой — ребёнка, отправился на работу. Ему оставалось только надеяться, что эту связку ключей Рози будет держать крепче, чем в прошлый раз.