Чуть более послушный

I was wandering in the rain Mask of life, feelin' insane Swift and sudden fall from grace Sunny days seem far away Kremlin's shadow belittlin' me Stalin's tomb won't let me be On and on and on it came Wish the rain would just let me be How does it feel? (How does it feel?) How does it feel? How does it feel? When you're alone And you're cold inside Michael Jackson – Stranger in Moscow Десяток транспортных кораблей покинули ангар «Венатора», оставив того лавировать посреди черной глади космоса. Прошло около пятнадцати минут прежде, чем экипаж высадился на планете Корусант. Столица Республики встречала своих гостей пасмурной погодой, лишь изредка лучи солнца пробивались из-за густых облаков, окутавших Золотой Город. - Как давно я его не видела, - прошептала Падме, глядя то на здание сената, то на Храм Джедаев. – А где… Энакин улыбнулся: - В Храме, мы их спрятали там. В это же мгновение взгляд юного Скайуокера привлек кел-дор, шедший встречать прибывших по посадочной полосе возле Храма Джедаев. Остановившись возле левитирующих носилок, на которых лежала Асока, мастер Кун легонько положил ладонь на лоб девушки, после чего жестом проводил солдат-клонов, сопровождавших ее, к медицинскому отсеку Храма. Убедившись, что девочка жива и направилась к месту назначения, Пло Кун двинулся уже в сторону Скайуокера, все еще стоявшего у трапа корабля. «Вижу, без проблем не обошлось, но, как я понимаю, все удачно?» - слегка усмехнувшись, спросил кел-дор. - Могло быть и лучше, мастер Кун, - ответил Энакин, пожимая руку собрату-джедаю. - Тебе всегда хочется прыгнуть выше своей головы, Энакин, и это, честно признаться, меня пугает. – голос Пло сделался низким и, оттого, казался еще более серьезным, чем обычно. – Ты большой пример для Асоки, и она старается не отставать от тебя, но это уже второй раз за несколько месяцев, когда она возвращается после ваших миссий на носилках. Юноша молча кивал, понимая, что упреки мастера-джедая были вполне оправданы. В последнее время Энакин и правда полагался только на самого себя, и даже спасение Падме он решил провернуть в одиночку, оставив Асоку на поле боя. С другой стороны, и дать ей сразиться с членами «Знамения» ему тоже не хотелось – это была палка о двух концах, и непонятно какой из этих концов ему был больше по душе. Наконец, голос мастера Куна вернул его к реальности: - Рад видеть вас в живых, сенатор Амидала, - Пло вовсю уже общался с девушкой, словно бы Энакина тут и ни стояло никогда. – Не сказать, что новости о рождении ваших детей от… Были сюрпризом. Признаться честно, я удивлен не был. Лицо Падме налилось пунцовой краской – одна одновременно испытывала и великий стыд за очевидный упрек, и в то же время она была непомерно счастлива быть на Корусанта, рядом с людьми, которые всегда у нее вызывали чувство безопасности. «Боюсь, играм в прятки пришел конец, мастер Пло. Что же будет с Энакином?» - все еще держа мужа за руку, спросила сенатор. - Мастер Винду хотел вынести этот вопрос на голосование после того, как мы завершим эту военную кампанию, но недавно он был захвачен врагом. Магистр Кеноби уже вылетел на планету Бисс, там они собираются перехватить Шива Палпатина, и предать его пра… - Пло Кун запнулся. – Дать ему бой, сенатор. - Мейс в плену, неизвестно, что с ним, а Квинлан встал на сторону врага, - процедил сквозь зубы Энакина. – И кстати о наших врагах! Где Мол? - Остался здесь, под присмотром стражей Храма, - пояснил кел-дор, вновь махнув рукой куда-то в сторону Храма Джедаев. – Его механические протезы были изъяты, а сам он заключен в одиночной камере на уровне HBQ-13.75. - Стены с блокираторами, значит, - выдохнул Скайуокер. – Он же нам так помог, мастер Пло! - И все же, он наш враг, Энакин! – напомнил джедай. – Может быть, ты уже забыл, что именно Мол был виновником гибели твоего первого наставника, Квай-Гон Джинна?! - Я прекрасно помню, что он сделал, мастер! Но сдается мне, Квай-Гон был бы того же мнения, что и я сейчас. Пло пожал плечами: - Увы, этого нам уже не узнать. *** Заполнив все необходимые формы и бланки, Энакин, наконец, выпустил датапад из рук и передал его одному из протокольных дройдов, работающих при Храме Джедаев. Все это время Падме сидела на мягком темно-красном диванчике, материал которого напоминал что-то вроде бархата, хоть им и не являясь. Облака давно скрылись с горизонта и коридоры Храма Джедаев налились лучами закатного солнца. Протянув руку возлюбленной, Скайуокер потянул девушку к себе и они тихим шагом направились к каменным ступеням, ведущим в нижние части Храма. Эмоции, переполнявшие Падме, буквально разрывали ее изнутри – девушка и представить себе не могла, какое счастье она будет испытывать от осознания одной лишь простой вещи. Она шла рука об руку с Энакином, а где-то в паре минут ходьбы были их чудесные дети, их разделяли считанные секунды разлуки. Свернув за угол, Скайуокер повел жену по узкому коридору, в конце которого находилась дверь, сливающаяся со стеной. Коснувшись Силы, Энакин взмахнул рукой, и каменная плита отъехала влево. Пройдя внутрь, чета Скайуокеров оказалась в помещении с небольшими окнами два на два метра, белыми стенами и полами, покрытыми белой плиткой. Возле двух колыбелек сидели две девушки-джедая, Эйла Секура и Шаак-Ти, что-то бурно обсуждая. Заметив прибывших гостей, девушки молча поднялись на ноги и двинулись к выходу. Проходя мимо Скайуокера, Эйла положила руку ему на плечо и, легко улыбнувшись кивнула, а затем скрылась из виду. Глаза Падме и от природы были довольно большими, но сейчас Энакину казалось, что они были просто гигантскими. Он знал, что зрачки у людей расширяются при виде чего-то или кого-то, кого они любят, но не ожидал, что это будет выглядеть именно так. На ватных ногах, которые, казалось бы, работали на автомате, девушка подошла к колыбельке, опустила одну из решеточных стеночек и встала на колени, чтобы быть на одном уровне с близнецами. Голова Леи уже покрылась небольшим слоем темных волосков, в то время как малыш Люк все еще был лысеньким. Энакин присел рядом с женой и левой рукой потянулся к дочери – как и в случае с Падме, ему не хотелось, чтобы дети взаимодействовали с его кибернетической рукой. Девочка обхватила указательный палец отца своими крошечными ладошками и в эту же секунду отец и дочь одновременно улыбнулись. - Она точно такая же, как ты, - прошептал Энакин, не сводя глаз с дочки. Падме улыбнулась еще шире: - А вот Люк, кажется, весь в тебя, - сказала девушка, глядя за тем, как ее сын хаотично махал правой ладошкой из стороны в сторону. – Интересно, что у него в голове? - Может, он раскидывает армию дройдов с помощью Силы? – предположил Энакин. Девушка вздохнула: - И так оно и будет, да? - Что будет? - Ты думаешь, Люк такой же, как ты? Джедай? Энакин покачал головой: - Мне бы этого не хотелось, и ты это знаешь. Мы уже с тобой это обсуждали и не раз – как только Совет решит, что я обучил Асоку всему, что мог, я уйду из Ордена. - А если они придут за ним? – спросила Падме, в глазах которой мелькнул мгновенный ужас. - Без нашего согласия они его не заберут, а согласия мы не дадим. Вот и все. *** Через некоторое время Асока пришла в себя – она лежала в больничной палате Храма Джедаев, укрытая плотным одеялом. Быстро зыркнув в окно, она увидела, что солнце уже закатывалось за горизонт и скоро наступит ночь. «Ну чудесно, я же теперь не засну!» - буркнул девушка, бросив голову на подушку. - Ты вся в учителя, вроде и слушаешься, но упрямая до одури, - пробасил голос в дальнем углу палаты. Девушка улыбнулась: - И давно вы здесь? - С тех пор, как договорил с Энакином, после вашего прибытия. Он повел сенатора Амидалу к детям, а я решил подождать твоего пробуждения. Если бы маска не скрывала его истинное лицо, Асока была уверена, что Пло Кун улыбался во все тридцать два зуба? И тут же она поймала себя на мысли, что понятия не имеет сколько зубов у кел-дора. У тогрут, как и у людей их было по тридцать два, кел-доры хоть и были сложены по человеческому облику – одна голова, две руки и ноги, но все остальное было отличным от привычных ей вещей. Может, они у него острые и мелкие, как у магистра Йоды, и есть ли вообще у него зубы?! - Ты непривычно тихая, что-то не так? – спросил Пло. - Да так, - прыснула девушка. – Задумалась о какой-то ерунде, и все. Он приходил? – Асока решила перевести тему. Кун покачал головой: - Пока нет, - ответил он. – Энакин в смятении. Он спас свою любимую, они в безопасности, все вместе, но магистр Кеноби отправился на Бисс за Палпатином и Квинланом Восом. - Я уже поняла, - протянула Тано. – Он побудет у детей и тут же сорвется за мастером Кеноби. - И это вторая причина почему я здесь, - произнес кел-дор. – Твой учитель мало кого слушает, и меня слушать не станет, но ты – другое дело. - Если бы мой учитель меня слушал, я бы не оказалась на больничной койке. Опять. Пло кашлянул, пытаясь перебить Асоку: - Поговори с ним Асока. Он должен остаться здесь! Энакин не должен лезть на рожон. - Только потому, что меня попросили вы… Но дело гиблое, и слушать он не станет. *** Когда спидер Падме и ее охраны скрылся из виду, Энакин вдохнул холодный ночной воздух Корусанта и вышел к главной лестнице Храма Джедаев. Спустившись по немногочисленным ступеням, он стоял возле четырех квадратных колонн, которые были украшены фресками, иллюстрирующими битвы прошедших лет – самой любимой его была фреска, на которой была изображена битва Армии Света и Армии лорда Каана на Руусане. Закрыв глаза, он пробирался сквозь бесконечные звезды во вселенной, которые с напором скорости превращались в белые нити на черной бесконечной глади – он желал ухватиться за одну из этих нитей, хотел знать, что с его другом и наставником все хорошо, но ответа не было. Оби-Ван был ему недоступен. Из-за одной из колонн эхом прокатился знакомый голос: - С ним все хорошо, ты можешь не переживать. Отойдя на шаг от колонны, юноша потянулся к рукояти светового меча, что висела у него на поясе, но тут же остановился, заметив голубое сияние высотой около двух метров, что разгуливало между колонн. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы светящееся облако обрело человеческие черты, которое выглядело точь-в-точь, как Квай-Гон Джинн. «Здравствуй, Энакин, рад тебя видеть» - мягко произнес джедай, подходя ближе. - Я сплю? – спросил Энакин, все еще держа руку на поясе. - Нет, определенно, нет, - покачал головой Квай-Гон. Призрак махнул рукой и поднял маленький камешек с земли, после чего швырнул им в Скайуокера. Рефлексы были накалены до предела за время Войны Клонов и юноша без проблем увернулся. «И зачем?!» - воскликнул он. - Чтобы ты убедился, - пожал плечами Джинн. – Ты же убедился? - Думаю, да. Мужчина кивнул: - Тогда хорошо, - пробормотал он. – Возможно, это наша первая и последняя встреча, если ты действительно намереваешься сделать то, о чем думаешь уже с тех пор, как улетел с Салласта. Я ведь прав, ты все еще думаешь об этом? - Каждую секунду, - ответил Энакин. – Я не хочу больше никем жертвовать. Скольких уже не стало – Кит Фисто, Цин Драллиг, тот мальчик с «Призмы»… Асока… Она моя… - Я знаю, Эни, знаю, - улыбнулся Квай-Гон. – Ты хорошо обучил девочку, но твоя жажда опеки любимых играет на зло твоей совести. Ты забываешь о самом себе, и делаешь хуже только самому себе! Ментальное здоровье – вещь сложная, и потому… - Не время для психотерапии, учитель, - выпалил Энакин. – Если вы все это время были здесь, почему не появились раньше?! Почему не помогли мне?! - Ты не был готов увидеть, - тихо ответил Джинн, будто бы физически испытывая вину, как тяжелый груз на спине. – Я не смогу тебя разубедить, ведь так? Скайуокер покачал головой: - Никак. Я уже все решил, и решения своего менять не стану. Я лечу один. Больше никому не придется умирать из-за меня. - Эни, Сила всегда будет с тобой, не забывай к ней обращаться… Как и я всегда буду с тобой…