***
Тихий скрип отворяющейся двери сопровождал действия Чарли. Он запаковывал и переносил экспонаты для выставки, когда Каяо с глухим вздохом вошла в квартиру. Брюнет обернулся, услышав звук каблуков, и с улыбкой поднялся, стряхивая с себя пыль. — Ты задержалась. Ну что? Все получилось? — звонко произнёс Фокс, от чего у блондинки заложило уши. Он слегка скривился, когда увидел, что платье девушки такое пышное и чёрное. Оно хорошо собирало пыль и он стал беспокоится об этом, пока Каяо не подняла (как можно выше) полы одежды. Камбэ старалась привыкнуть к высокому неестественному для мужчины голосу, но это удавалось ей с большим трудом. Юбка была тяжелая, так что у неё не получилось долго удержать ее в руках и, уже не заботясь о состоянии, Камбэ отпустила ткань. Тихо осмотрев коробки, которые разбирал и перетаскивал Чарли, Каяо не стала разуваться и молча прошла мимо коллеги прямо в гостиную. Брюнет ухмыльнулся и проследовал за ней, чтобы взять ещё пару коробок и услышать о деталях миссии. Надо упомянуть, что квартира представляла из себя студию, так что Каяо, войдя в гостиную, тут же завернула к кухонной стоечке и налила себе воды, которую выпила залпом. Ей следует успокоиться и привести мысли в порядок, прежде чем вводить Чарли в курс дела, но вчерашние события и детские воспоминания мешали ощущению реальности, и девушка терялась. — Эй, лучше не пей из крана. Вчера весь вечер живот болел. В холодильнике лежит пара бутылочек, — возмущался Чарли и с кряхтением таскал коробки из гостиной в холл. Каяо промолчала. Сейчас ее мысли были не о качестве воды. Она переваривала вчерашний вечер, и от этого ей точно могло стать плохо. Кареглазая не знала как описать произошедшее, не понимала, чего ей следует ждать в качестве реакции и даже не думала, что сможет выдержать встречу с Камбэ, ибо этот человек стал вызывать у неё ещё большее отвращение чем когда-либо. — Ничего не изменилось, — отрезала Каяо и опустошенно переместилась на диван, переменнáя платье. Услышав это, парень нахмурился, поджимая губы, ибо не сразу понял к чему она это сказала, но вскоре уловил тему диалога и тяжело вздохнул. Он небрежно поставил коробку в проходе и подошёл к блондинке, присаживаясь на спинку дивана спиной к девушке. — Очень жаль, но это ожидаемо. — Чарли тихонько погладил девушку по плечу, прокручивая в свободной руке какую-то статуэтку, которая вот-вот соскользнёт, а когда предмет все же почти спал с потной руки, подхватил его и быстро отправился в холл, оставляя Каяо на едина с ее мыслями. Каяо осталась сидеть на диване и слышала как на фоне матерился Фокс, споткнувшийся об коробку в проходе, которую сам же и оставил. Девушка смотрела в одну точку на картине стоящей почему-то на полу, прислонено к стене. На ней было что-то непонятное, абстрактное, но оно полностью описывало ее состояние. Прерывистые, неровные чёрные линии, стекающие в чёрные кляксы и лишь блики белого цвета — в этих разводах перемешивались и создавали ощущение надежды. Картина удивляла манером своего творения, из-за которого девушка даже немного наклонила голову, чтобы лучше разглядеть. В картине не было никаких больше цветов кроме чёрного и белого, но она имела «направление». Узор словно шел по кругу, и не имея конца. Удивлению Каяо не было предела, ей становилось страшно от подобной бесконечности и она постаралась оторваться от картины, чтобы сосредоточиться на более существенных вещах, не теряясь в своих мыслях, и как раз в этот момент раздался голос Чарли из холла. — Каяо, не киснем и готовимся к выставке! У нас ещё есть место, куда мы должны заехать, поэтому живо поднимайся и приводи себя в порядок. Пкхе, фу, сколько пыли! Слова, сказанные в бодром расположении духа, которые, вроде бы, должны были побудить Каяо на более функциональное поведение, внушили ей только большую усталость. Девушке стало легче, когда она уехала из поместья, хоть Чарли ее и напрягал, она не видела в нем предателя. Он жених ее фрейлины, которой она доверяет больше чем кому либо на этой планете, поэтому могла его вытерпеть. Она помнила – Чарли ничего не знает в отличии от Мэри. Он не так уж и глуп, но в разы проще своего брата. Ему не нужно много условий, чтобы он перестал до чего-то допытываться. Для него «нет» значило «нет», и это успокаивало. В Англии Каяо узнала о связи матери с Фоксами и сначала была сильно обеспокоена, так, что первое время не могла нормально питаться. К ней приходило много специалистов, много врачей занимались ее здоровьем и потихоньку она смирилась с мыслью, что ее университетские друзья перешли на темную сторону. Ей было тяжело жить с этими мыслями, которые тяжёлым грузом разместились на сердце, но вскоре она встретилась с Чарли, который объяснился и был принят Каяо, после чего они стали сотрудничать. Кареглазая засмотрелась на Чарли, пока он стоял с инструкцией в руках, опершись об косяк двери, и ей резко стало мерзко. Почему-то девушке вспомнился его брат-близнец, в этот момент кареглазая подумала, что ее вывернет. Каяо ненавидела его, Итана Фокса. О нем у неё всегда было более благоприятное мнение чем о его брате, но только до встречи с ним после университета. Он изменился. Очень сильно. Чарли сам говорил, что больше не поддерживает с ним отношения и упоминал что-то о семье Хиросэ и связи Итана с ними, но Каяо почему-то проигнорировала это и поверила в невинный образ, который обрисовал Чарли. — Куда это нам надо будет заехать? — раздраженно припомнила Камбэ и открыла дверь в ванную. Ей не хотелось никуда ехать, зная, что Итан в Японии, а мать каждый день пытается вытащить Акио из тюрьмы. — Нас будут ждать в музее. Мне хотелось показать тебе и Мэри кое-что, думаю вам должно понравится. — Фокс отодвинул Каяо с похода и попросил не мешать, если та не помогает ему с перевозкой экспонатов и блондинка с шумом зашла в ванную, чтобы, как сказал брюнет «не мешать».***
Полуденное солнце стало скатываться к закату и малиновые оттенки окрасили токийское небо. Чарли сел на задние сидения, поближе к Каяо, а после к ним присоединилась и Мэри, которую Чарли приобнял, как только та постаралась поудобней устроиться. Они помолвлены уже около месяца, Каяо была очень рада, что хоть у кого-то среди ее близких будет счастливая жизнь. Она дала вольную Мэри, как только узнала о их помолвке и ни капли не жалеет о своём решении. Ей давно нужно было сделать это, она просто боялась остаться одна. А сейчас, когда она отпустила Мэри, наконец почувствовала, что выросла и ей не нужна чья-то опека, хотя это наводило тоску. Машина тронулась. Погода была более чем хорошая, ясная и тёплая, полностью противоречит мрачному мерзлому состоянию Камбэ. Девушка прижалась ближе к двери, затыкая уши наушниками, чтобы не слышать влюблённый лепет. Ей было тяжелее, чем она предполагала, когда решалась на повторную поездку в Японию. Каяо знала, что встреча с Дайске принесёт в ее душу немало ссадин, но не думала, что она отдерет медицинские швы, которые ей так долго накладывали ее психологи. Глаза слипались. Сил почти не было, они ушли на распланировку работ и мысли о Дайске. Каждая секунда проходила как в замедленной съёмке, а душе пасло напряжение. Ей везде мерещился Акио. Каждый прохожий напоминал ей о брате. Каяо боится этой страны, боится этого города, но решилась сюда вернуться, переборов себя и переступив через свои принципы, жертвуя их на благо новой жизни. Всю дорогу блондинку преследовало одиночество, к которому она вроде бы и привыкла, но в тоже время, оно давило на неё с большей силой, чем когда она была под опекой родителей или заботой Мэри. Придётся снова привыкать к одиночеству в котором она жила первые шестнадцать лет своей жизни. За окном быстро проносились здания отражающие яркие цвета неба. Открытое окно со стороны водителя запускала в машину приятные ароматы уличной еды, когда те проезжали мимо рынка, и Каяо вспомнила, что весь день почти ничего не ела. Она обхватила саму себя за талию и прикрыла глаза. Девушке хотелось верить, что все происходящее просто неудачный сон, а не та бесконечная черно-белая картина не имеющая ни начала ни конца. Плохое предчувствие было лишь мотивом ее предубеждений, но верить в предательство каждого, кто рядом, она тоже не могла, даже если сердце говорило ей обратное и колотилось с силой в пару лошадей лишь от малейшего резкого движения кого-то поблизости. Ей хотелось подозревать каждого, ибо с момента предательства брата не прошло так много времени, чтобы она успокоилась и перестала держать ухо востро, но этим людям, что сидят сейчас рядом и обнимают друг друга она верила. Без задней мысли могла отдать свою жизнь под их опеку и это она считала своей самой большой слабостью. Они прибыли на место, и Каяо вышла из машины последней. Ее бледное лицо покрылось прежней маской безразличия и ледяной коркой, которая тоньше, чем кажется на первый взгляд. Пара Фокс старались приободрить девушку, расхваливая ее прекрасное кимоно, которое Камбэ очень хотелось надеть именно сегодня на презентацию и появится в нем на своей первой выставке. Оно было похоже на похоронное, но безумно шло к бледной безжизненной коже и лицу Каяо. Она не чувствовала, что должна притворяется, но тело делало все на автомате и улыбалось сквозь пустоту. Ее смятение и непонимание... Она не хотела чтобы об этом знали, и по привычке сдерживается и старается скрыть все свои переживания, зная, что они никого не волнуют. Они направились в здание, но Каяо было скверно. Атмосфера ей не нравилась, она чувствовала, что что-то должно произойти и страшилась худшего. Ребята прошли через много залов, которые поражали индивидуальностью, но вот их привили в зал «лабораторию», и даже вены чувствовали этот запах чего-то болезненного. В огромных капсулах с формалином, находились разные тела животных и искусственных существ, вызывающих у Каяо тревогу. Девушка стала медленно гулять между ними и рассматривать со всех сторон, переживая напряжение, которое росло в тихом помещении. Чарли не отходил от решётчатой двери и вечно оглядывался по сторонам, пока девушки с отвращением и осторожностью подходили к неизвестным исследовательским изобретениям и экспонатам сделанным на основе чучел животных. Он привёл их сюда, обещая, что они найдут тут вдохновение. Увидев этих существ, экспонаты, они наверняка почерпнуть какие-нибудь задумки и смогу воплотить это позже, но Каяо была подозрительной и до последнего верила в его искренность. Немного подождав, Чарли с придыханием, словно умирая от духоты, сказал, что арендовал музей на сутки, так что он в их распоряжении и после этих слов зачем-то вышел из зала, аккуратно перешагивая через решётку. Мэри что-то удивленно протянула и ушла в глубь постановочной лаборатории, пока Каяо засмотрелась на мертвую амфибию и пыталась дотронутся до мокрой кожицы, пропуская мимо ушей откровения кареглазого брюнета. Заметив, что Чарли куда-то намылился и уже пересёк границы помещения, Каяо стала с недоверием наблюдать за ним. «Куда это он?» — Каяо чувствовала себя уязвимой и постаралась подойти как можно ближе к стене, к которой крепилась капсула. Она на автомате сжатую в кулак руку ко рту, но позже вспомнила, что на ней нет кольца с ИИ, но все равно стояла в такой позе, пытаясь как можно быстрее отреагировать и прочитать действия Чарли. — Мне жаль...— с болью прозвучал женский голос, и решетка захлопнулась, привлекая внимание Мэри. Девушка сначала не сообразила, что к чему, но как только поняла, гнев и обида захлестнули ее. Она окликнула Каяо, но та пустым испуганным взглядом провожала Чарли, который не обращал внимания на крики шатенки. Каяо не стала кричать, лишь отвернулась. Хоть у Мэри и был всплеск эмоций, ей было столько не больно, сколько страшно за их будущее в ближайшие часы. Снова предали. Она ведь правильно все поняла? Каяо верилось, что сегодня все должно решиться раз и навсегда, значит это и вправду должно произойти. Она чувствовала ту боль, с которой фрейлина умоляла парня одуматься, но ей была чужда забота о ком-то и она могла лишь холодно попросить перестать Мэри плакать, не зная, как поддержать человека в такой ситуации. — Ненавижу вас всех, — заливаясь слезами прошипела Мэри и села около ближайшей капсулы в которой плавала какая-то кукла. Каяо была в шоке и не осознавала произошедшего. Она вспомнила, что предатель забрал с собой ее сумочку, в которую она захоронила телефоны и даже небольшой пистолет и этим лишь усугубила ситуацию. Чарли уже давно убежал, а Каяо понимала каждое его действие. Что его сподвигло? Она верила, что существует заговор братьев и матери и шла на это, надеясь, что это лишь ее бурная фантазия, но в тоже время воображая ее последние вздохи, когда брат все же доберётся до неё. Или же Чарли хочет получить выкуп... Может попробовать, но она сильно сомневается, что ее семьи станут освобождать такую ничтожную девушку, а уж что говорить об обыкновенной девчонке, которая была у неё в подметках. Зеленый свет, артефакты научной деятельности и много чего непонятного внушали страх, который продал изнутри и выкатывался со слезами, под причитания разбитого сердца Мэри. В зале не было ни одного острого предмета. Ничего, чем она – потерянная в лабиринте жизни младшая Госпожа Камбэ – могла бы себя убить. «Все продумал» — с болью раздалось в сознании, и девушка закрыла глаза и уши, чтобы скоротать время перед смертью и не слышать причитания Мэри. Если он получат деньги, тут же придет их убить, так что даже если это не план Акио, они в любом случае не выберутся отсюда. Каяо уверенная, что ему не нужно, чтобы девушка имеющая такое состояние было у него в врагах, поэтому уже отчётливо видела с какой чёткостью и дрожью в руках, с какой улыбкой Чарли простреливает ее левую грудь. — Низкие люди, — проверяя эхо, и удивляясь тому что Мэри резко замолчала, жестоко высказала Каяо и все ещё сидела с закрытыми глазами из под ресниц которых вытекали слёзы перемешанные с частичками синей туши. — Вы только посмотрите, высокая нашлась, — раздался голос сквозь сонный туман. Каяо ухмыльнулась, услышав этот отвратительный голос брата, даже зная что он в тюрьме. Она давно не слышала это нежный тембр с резкой хрипотой, который крупной дрожью прошёлся по коже от пят до макушки. — Может быть уже удостоишь меня хоть взглядом одного глаз, отцовская копия ничтожества?! — голос надрывался. Каяо с нарастающим страхом раскрыла глаза, но даже несмотря на бешеный обороты сердца, сохраняла более менее спокойное лицо. Перед ней стоял Акио вместе с Итаном. Мэри лежала напротив в луже крови и с торчавшим из тела рукояткой какого-то острого предмета. Каяо закрыла рот ладонями и вскрикнула, ерзая пятившись ближе к стене. Из глаз текли обильные слёзы, а в голове стоял гул из тысячи пустых мыслей и криков непонимания. — У-у-у, не плачь! Мне аж противно! — Акио провернулся на каблуках, расстёгивая дорогой пиджак и кидая его на соседний операционный стол. Итан не смотрел на Каяо, но даже так его черты лица, эти грубые брови и ровные скулы завораживали и обладали отрицательной энергией. Он пропитался ею, когда стал общаться с матерью Хиросэ. Молодой любовник. Он не разговаривал, просто стоял рядом с блондином и казалось что думает о чем-то серьезном. Каяо не знала кто он – этот человек на которого мать променяла папу, а теперь ей представился такой шанс и она возненавидела его каждой частичкой и клеточкой тела. — Таак, в общем, — Акио присел на корточки перед сестрой и стал больше похож на местных гопников, чем на наследника богатой семьи. В тюрьме за ним хорошо следили. Не похоже что он в чем-то нуждался, от него все так же пахнет этим хвойным парфюмом, а лицо и наглое выражение лица ни капли не изменилось. — Я так понял, ты не рада моему возвращению? Жаль. Я вот чертовски рад. Ну что ж, ты пока можешь и не говорить, но я, как старший, должен сообщить тебе несколько интересных новостей этого часа. — Каяо испуганными глазами с ненавистью смотрела на мужчин и чувствовала что вот вот потеряет сознание, но держалась, потому что ей хотелось умереть с открытыми глазами. — Чарлика жаль, как и Мэри. Обещаю похороним вас всех троих в братской могиле... Или может... Ты хочешь лежать в одной могиле с отцом? — Акио усмехнулся, а у Каяо поплыло перед глазами и она стала задыхаться. Что происходит? Что это все значит? Как он говорит ей о таком на таком расслабленном темпе и окутывает ее отчаянием?... Она ведь сейчас проснётся в кресле Дайске, увидит его почти раздетого на кровати и поймёт, что это все было абсурдный сном... Да? — Не верится? Наш папаша помер. Думаешь теперь ты будешь кому-нибудь нужна? Ха-х... На, держи это твоё. Эээ, не умирай! Ещё рано! Рано! Я же обещал, что исполню твою мечту. Дотерпи или сама ее исполнишь, а-ха-х! — Хиросэ швырнул в сестру смятую бумажку и отошёл вместе со своей верной собачкой Итаном в сторону, закуривая и смеясь с до смерти напуганной сестры. Девушка дрожащими руками раскрыла половину свертка и с надрывом выдохнула. Это было ее завещание, которое она отдавала отцу в их последнюю встречу. Она хотела, чтобы ее дом в Англии переоборудовали под пансионат или общежитие после ее смерти, но кажется он даже не прочитал его. Не успел. — Ты пришёл за мной, зачем ты убил их? Мэри, папа, Чар... ЧТО ОНИ ТЕБЕ СДЕЛАЛИ?! — вскричала Каяо и отшвырнула от себя письмо запачканное слюнями и слезами. Итан отошёл подальше, чтобы окончательно не разорвать себе сердце, а Акио вальяжно подошёл к Каяо и стряхнул на неё пепел с сигары. — Верно... Они не причём, просто под руку попались. А вот ты просто так не уйдёшь. Нет, хах — он снова присел перед сестрой и, отшвырнув сигару, закатит рукава. — Знаешь сколько я ждал момента твоего возвращения, чтобы расплатится за твоего мужа? Ты не достойна его. — Причём тут Дайске... — Эта история... Не будет рассказана, но он мне должен. Должен очень много, а я отдал ему сестру... Теперь он должен мне вдвойне больше. Этот дурак думал, что если не станет главой, то и расплачиваться не придётся, поэтому отшил тебя... Я это исправил. Кикуко тоже больше нет. Что на это скажешь, Госпожа Камбэ? Вчера ведь он наверняка был в зюзю, а? Может ещё и тебя поимел? Каяо покраснела и потеряла цвет глаз. Она чувствовала как замедляется дыхание, как тело оцепенело и как больно колит в оледенелых ступнях. Она чего-то не знала. Чего-то важного, причину, которую не объяснил Дайске и из-за чего заключил договор. — Эв... Дайске Камбэ... — она замялась, а потом начала говорить уже не таким задыхающимся от слез голосом. — Действительно.. У тебя уже коллекция. Я не стану последним твоим трофеем, но могу просить о смерти. Давай. Чего ждём? Дайске? Можешь поверить, я ему безразлична. Или думаешь, что чем дольше меня будешь держать, тем эстетичней будет выглядеть мой труп? Классное место ты выбрал. Эти капсулы с формалином? После можешь поместить меня туда... — карие глаза дрожали от слез, но девушка верила, что приняла правильное решение. Она ждала, не зная что прибудет раньше, Камбэ или же ангел с косой. Она не понимала почему так долго ждала. Каяо наверняка могла бы позвать Дайске раньше, но совсем забыла, что на ней висит его сережка. Собственное любопытство переиграло ее и теперь играет против неё на стороне страха. Итан дрожал. По нему было видно, что его заставили, что ему больно все это видеть. Он наверное был сильно травмирован, когда Акио убил Чарли. Почему же он тогда ему помогает? Акио ещё около десяти минут разговаривал с сестрой. Он тоже боялся. Этот человек – трус. Он хочет ее смерти, но не может ее убить. Он убивал не раз. Убивал на глазах у многих, но не мог поднять нож над сестрой. С самого первого дня вступления в круги якудзов он понял, что не хочет ее существования. Она всегда привлекала больше внимания, хоть матушка и не любила ее. Отец не был за неё, но всегда делал все, что ей хотелось, и это вызывало у него ревность. Акио хотел заслужить хоть какую-то оценку со стороны отца, но не получал и взгляда. Матушка вила вокруг него свои нежные ласки, но он хотел другого, того, чего получает это бледное ничтожество с паническими атаками и заиканием. — Мелкая... — Акио подставил к шее сестры ствол и провёл им вниз до упора в грудь. — Матушка передала тебе привет. Я обещал позаботится о тебе. Что ж... — внезапный выстрел.***
Дайске снял с себя пиджак и укрыл им плечи Каяо, смотря на человека перед собой пронзающим ледяным взглядом. — Убирайся. — он властно притянул к себе кареглазую, блондинка прижалась к груди мужа, всхлипывая и крепко сминая его жилетку. Он успел. Грудь высоко вздымалась, а руки обхватили хрупкое тело и не размыкались. Акио сидел с простреленной лопаткой и шершаво покряхтывал. Итан стоял около стены с поднятыми руками и со слезами смотрел на Дайске. Камбэ хотел пристрелить и его, но Каяо слишком крепко в него вцепилась, и тот не посмел. Итан сбежал. Каяо не хотела, чтобы он умирал, и сдерживала голубоглазого изо всех сил, которых могло попросту не хватить. Он не причём, это было понятно. Она чувствовала невероятное тепло. В груди стал снова слышаться сердце, с Дайске ей стало намного спокойнее. Она знала что он придёт. Ее сережки, которые она тихо сняла с Дайске этой ночью, были ее последней надеждой. — Дайске... Не отпускай... — попросила Каяо, когда почувствовала, что муж хочет отпустить ее тело. Дайске с ухмылкой прижал ее ближе, держа на мушке безумного Хиросэ. — Мы квиты, Хиросэ. — холодно произнёс детектив и хотел было идти, но у него из рук вырвали пистолет и с яростью стали стрелять в сторону блондина. Камбэ растерянно подбежал и выбил оружие из рук Каяо, а та упала на колени перед раненым братом и громко заплакала. Во всем теле была слабость. Она не понимала где находится. Холод поселился на границе кожи с костями и потихоньку пробирался внутрь. Акио потерял сознание. Она попала ему рядом с ключицей, но его потеря крови превысила норму. Он вряд ли выберется. Дайске поднял на руки жену и с трепетом вынес ее из этого гнедого помещения, после чего туда забежали Хару с остальными из полиции. Като в шоке смотрел на Дайске, но тот молча вынес жену и не стал объясняться перед коллегой. Ему сейчас гораздо важнее, чтобы кареглазая пришла в норму после такого сильного потрясения. Она держала его за жилет не ослабевая хватки ни на секунды, так боялась что он уйдёт и оставит ее. Дайске смотрел на эти заплаканные глаза и потекшую тушь и невольно замечал напачканное кимоно, и этот образ вызывал у него миллиардное количество мурашек. Он прижал ее ближе, когда они сели в машину. Судзуэ отвезла их в больницу, а Камбэ в этот раз не отлучался ни на секунду, пока не узнал что с девушкой все в порядке, и та не восстановилась после самой сильной травмы.***
Спустя полгода после глобального переворота, семейство Камбэ пришло в норму и сейчас живет обычной жизнью. — Судзуэ, я хочу поставить в комнате звукоизоляцию... — Да? Неудивительно... Простите Господин, но мне кажется вы могли бы сделать раньше, чтобы не подвергать прислугу такому стыду. — Я только недавно осознал насколько Каяо громкая и.. — НЕ ПРОДОЛЖАЙТЕ, ПРОШУ! Я все сделаю сегодня же! — Судзуэ покрасневшая выбежала на первый этаж. Каяо училась играть на арфе в холле, и эти нежные переливы ужасно нравились Дайске, поэтому он тоже спустился вслед за Судзуэ. На табуретке около окна сидела блондинка все с таким же прекрасными холодным выражением лица. Она не изменилась, если не считать заметно подросшего животика, но этого нельзя избежать, если уже четвертый месяц ждёшь наследника. Дайске подошёл ближе к жене, усаживаясь на диван и получая удовольствие от ее игры. Судзуэ тоже слушала, стоя около кресла и не верила, что все так сложилось. Все пришло к хорошему завершению и началу лучшего. Она любовалась умиротворенным лицом Каяо и была стопроцентно уверена, что ее сын будет похож на Дайске. — Судзуэ, принеси, пожалуйста, аптечку. Я совсем перестаралась. — Каяо отодвинула инструмент и немного надавила на пальчик, который случайно порезала об струну. — Не нужно. — Дайске за секунду оказался подле Каяо и, нежно взяв ее руку, облизнул место пореза, а после принялся целовать палец, медленно переходя на запястье. Помощница с фырканьем удалилась, а Дайске уже добрался до бледных губ Каяо и ласково посасывал их, углубляя поцелуй. — Мм, Дайске, хватит... Мне нужно играть... Мм! — прервала его покрасневшая девушка, но голубоглазый больше не позволял ей этого сделать, возобновляя свои действия и, осторожно дотрагиваясь до живота Каяо, ухмылялся в поцелуе, делая его более грубым.Конец❣️