«С» значит «семья»

Она подсаживается в баре, киношно закидывает ногу на ногу. И этого — а ещё пяти бокалов Просекко — достаточно, чтобы утром проснуться с ней в одной постели. В её квартире. Дешёвая, безвкусно обставленная коробка. Напоминающая атмосферой наркоманский притон. Заброшенная в самый богом покинутый район. Снятая у освободившегося сутки назад мужика с забитыми рукавами. И дебильная ваза на прикроватной тумбочке. С, к твоему удивлению, твоими любимыми белыми каллами в ней — что там по семейному благополучию и супружеской верности? Дышать невыносимо, шея затекла на огрызке подушки. Закрываешь глаза и очень громко, но про себя ругаешься матом. На всю эту чёртову жизнь, где приходится просыпаться рядом с любовницей мужа — кто тут из вас ещё продажная шлюха? Она усмехается, словно слышит твои мысли. Складывает губы трубочкой, сладко потягивается. Это утро доставляет ей удовольствие. - Что ты обо мне знаешь? — не бросаешь в её сторону взгляд и почему-то даже не ждёшь ответа. Выискиваешь платье, шаря по кровати. Может, повезёт — и ты свалишь отсюда ещё раньше. Она перекатывается на другой бок, подпирает голову рукой. Внезапно её тёплое прикосновение оказывается на твоей щеке. Отчего же ты не сопротивляешься? - Он говорил, что у тебя отличный вкус на вино, платья и что хорошо подвешен язык, — в какафонии звуков её голос кажется спасением. Спасательным кругом, который брошен тебе — такой странной, потерянной, угрюмой. Ты хватаешь круг, цепляешься изо всех сил. — Про язык спорить не буду, — она опускает голову тебе на плечо. Она лежит непозволительно близко. Её дыхание щекочет шею, от него блаженно и по-настоящему. Впервые за долгое время жизнь выглядит нормальной, обычной, приемлемой. Пусть и в таком гадском месте, где не знают о хлорке и тряпке для пыли. Она спит с твоим мужем за деньги. Он бежит со своими «плохо» к ней. Она знает о нём больше, чем тебе он позволил узнать за десятилетия брака. Вас с ним связывает имущество и сын, его с ней — что-то необъяснимое. Неземное. Такое, что даже вот так, на пальцах не показать. Может, она действительно настолько особенная? - Нахрен всё это, — ты скидываешь её с себя и опускаешь ноги на пол. Мерзко. И понять не можешь, от чего более мерзко — от себя, от неё или от бутылки Просекко, разлитой у кровати. Запаха персика давно нет, только спирт. Голый спирт и голый расчёт, из-за которых прошлая ночь вообще состоялась. Она вскакивает с кровати следом. Ты слышишь скрип матраца под ней, слышишь скрип досок на полу. Хочется провалиться на месте и больше не слышать ни звука, ни писка. - Знаешь, не от хорошей жизни я сплю с твоим мужем, — она переходит в наступление. Так всегда у воинствующих, стоящих на обороне своих границ — оружие к бою, как только кончились аргументы. Как только кончилась доброта и лояльность. Она выбрасывает иголки, словно ёж. Она не говорит, а прикрикивает. Но тебя это не стыдит. Нет, ни разу. Тебя это даже немного заводит. Тебе приятно, что в спину прилетают острые ножи её слов. - Хочешь, я разобью твоё представление о жизни? Она не идеальная. Она полна болезней, бедности и измен. Вылези из своих дорогих платьев — и ты это узнаешь. Ты молчишь. А что ей сказать? Что жизнь на вкус напоминает мышьяк? Что ты полную чашу отравы влила в себя, но почему-то выжила? Что ты так и продолжаешь черпать из лужи ладонями в надежде, что станет легче? Муж, сын, жизнь — всё разлетелось в щепки. Как бы ни старалась, склеить невозможно. Только одно пытаешься подлечить, происходит что-то ещё. Только где-то придерживаешь, как падает другой угол, до которого уже не дотянуться. Но знает ли она об этом? Говорил ли он с ней о том, что тебя жизнь тоже не щадит? Что бьёт со всей дури? Или он только жалуется и ищет в ней любви и ласки? Кулаки сжимаются. Сжимаются от злости на него, ведь ты наверняка знаешь — он всегда оберегает себя. Всегда. Защищает себя, жалеет себя. Он даже любовницу завёл себе просто потому, что, бедный и несчастный, не выдержал напора. Не выдержал ударов жизни. - Иди к чёрту! — в тебе злоба, в голосе — отчаяние. Ты воюешь с самой собой, чтобы не вцепиться в её губы, поваливая на кровать снова. Стоит признаться — она хороша. Она стоит многого. Она во плоти объясняет то, что твой муж закрутил с ней. Может, стоит отбить её у него? Тебе сразу представляется прошлая ночь. Это было действительно волшебно. Давно тебе не было так приятно от одной мысли, что до тебя дотрагиваются. Тебя выпивают, как злосчастную бутылку Просекко. Тебя плавят, сжигают, а потом возрождают из пепла. - Не от любви я с ним сплю. Просто мне нужны деньги, — она обнимает со спины. Её руки прохладные, и от них кожа покрывается мурашками. Ты вздрагиваешь. Сладко, невероятно. Хочется погрузиться в эти чувства, которых, ты думала, у тебя уже давно не осталось. — Да и вообще, знаешь, приятно быть частью вашей семьи. До смешного — она тебе нравится.