Look at the stars
Look how they shine for you
Кенма никогда не интересовался звездами. Проходя под ночным небом, его взгляд неизменно был прикован к гаджету. И лишь на прогулках с Хинатой ему довелось узнать, что небесные искорки, как их любил называть Шоё, сверкают гораздо ярче, чем экран смартфона и завораживают взгляд своим гипнотическим сиянием. Ночная прохлада начинала пробирать до мурашек, в оглушительной тишине были слышны лишь множество сверчков и ровное дыхание человека рядом. От которого, почему-то, разливалось тепло в груди, согревая изнутри, и холод уже не казался какой-то проблемой. Голова была свободна от мыслей и затуманивалась легкой эйфорией от этого момента.And everything you do
Yeah, they were all yellow
Хината мягким движением притянул Кенму к себе, укутывая форменной олимпийкой со спины, словно пледом, хотя ни один плед в мире не смог подарить бы такого же уюта. Козуме всю свою жизнь ощущал себя не в своей тарелке, окружение было до раздражения дискомфортным. Парню всегда хотелось спрятаться, скрыться от назойливых взглядов, громких шумов, да от вообще всего. Но в объятьях Шоё он обрел свой дом. Это стало его место, которое окружая теплом и лаской, избавляло от всех забот и позволяло наконец вдохнуть полной грудью. От Хинаты всегда пахнет яблочным пирогом с корицей. Кажется Кенма так сильно полюбил это блюдо, только потому что оно всегда напоминает ему об этой взбалмошном рыжем пареньке. Утыкаясь лицом в ключицу Шоё и слушая его увлеченные рассказы о зависимости цвета звезд от их температуры, Кенма осознает, что счастливее, чем сейчас он вряд ли был когда-либо.I came along
I wrote a song for you
Козуме был талантлив от природы и имел много к чему расположенность, но ничего особенно не увлекало его. Его мама всегда грезила музыкой и окружала себя ею, а разглядев в собственном сыне хороший слух и чувство ритма, пыталась приобщить его к игре на музыкальных инструментах. Чтобы не огорчать родительницу, Кенма научился базовым навыкам, но далеко это не зашло. Пока одним вечером, посмотрев на гитару в углу, у блондина в голове не всплыл образ Хинаты. Это был какой-то странный порыв, доселе не испытываемый этим парнем. Но во всем, что касалось Шоё, Кенме приходилось рисковать и идти на поводу у незнакомых чувств и эмоций. Так впервые Козуме написал песню, пропитанную искренними чувствами к самому светлому человеку, которого он знал.And all the things you do
And it was called yellow
Кенма редко думал о других, если не сказать не думал вообще. Он никогда не отличался особой эмпатией, да и если что-то его действительно трогало - пытался игнорировать это. Но из-за всего связанного с Хинатой, сердце парня пропускало удар. Стоило ему отдаленно услышать упоминание этого имени в диалоге и мозг уже автоматически готовился внимательно поглощать информацию. Впервые в голове у парня начали всплывать вопросы: "А что он любит?", "А если ему не понравится?", "Хочу чтобы он был рад.". Это было так в новинку, но те новообретенные ощущение легких бабочек внутри, говорили, что все правильно, именно так все и должно быть.So then I took my turn
Oh what a thing to have done
And it was all yellow
Та самая, уже излюбленная не поляна с которой было так удобно наблюдать за ночным небом, очаровываясь его волшебством. Приходить сюда - стало еженедельной традицией, просто сидеть и наслаждаться компанией друг друга, впитывая энергетику, чтобы вынести потом пятидневную разлуку из-за учебы. Порывы ветра ерошат волосы, а в воздухе витает аромат полевых цветов. Кенма поворачивает голову в сторону Шоё, обращая внимание, что тот смотрит на него. Легкие вдруг сводит от отсутствия кислорода, а сердце бьет тревогу. В глазах Хинаты сейчас столько магии, что даже звезды ему завидовали. - Луна сегодня красивая, не так ли?- полушепотом и немного надламано говорит Кенма, вспоминая советы о признаниях в чувствах, которые утром давал ему Куроо. Внимательный взгляд немного округляется, словно его обладатель абсолютно точно не ожидал таких слов. Но уже через мгновенье дыхание Кенмы снова обрывается, только уже из-за напористых губ Хинаты, которые так неумело, но уверенно впиваются в блондина поцелуем. Выдох облегчение и они оба понимают, что только что сделали шаг к их общему абсолютному счастью.Your skin
Oh yeah, your skin and bones
Turn into something beautiful
Кенма не любит прикосновения. Каждое касание, даже случайное, сопровождалось волной дискомфорта, от которого почти трясло. Парень запрещал себя трогать, пока в его жизни не появилось яркое исключение. Точнее это исключение ворвалось в его повседневность с широкой улыбкой и теплыми, крепкими объятьями. Тогда впервые Козуме не стало неприятно, напротив - ему словно запустили ток под кожу. Кожа Хинаты была будто мягким бархатом, по таким прикосновением Кенма быстро начал даже скучать. Хотелось почувствовать Шоё рядом снова и снова, потому что через его телесный контакт передавался весь свет и добро, которое рыжеволосый излучал. Такие касание не хотелось избегать, к таким касаниям хотелось возвращаться.You know, you know I love you so
You know I love you so
Кенма никогда не умел сводно выражать свои эмоции. Он всегда прятал их глубоко в себе, в самые темные и потайные полочки, не давая им увидеть свет. Козуме не любил говорить, что чувствует, предпочитая создавать иллюзию безразличия. Но только до тех пор, пока не почувствовал, что о своей любви хочется кричать во весь голос, чтобы даже до далеких звезд дошло, как сильно он любит Шоё. И это ощущалось таким правильным, словно и не было того Кенмы, который прятал взгляд стоило разговору зайти о чувствах. Смотря на Хинату хотелось говорить об этом без остановки, будто абсолютно все чувства, которые копились и подавлялись им годами - нашли выход на свет. Только никакими словами во всем мире, все равно нельзя будет выразить всё что он чувствует. Но ничего, у них ведь есть целая бесконечность, чтобы показать друг другу свою всепоглощающую любовь.I drew a line for you
Oh what a thing to do
And it was all yellow
За шестнадцать лет, жизнь Козуме Кенмы успела устояться и сформировать свои рамки комфорта. Но когда судьба преподнесла ему Хинату Шоё, все строгие устои разлетелись в пух и прах, и вся комфортная среда сама по себе начала строиться вокруг этого лучика солнечного света, которые озарил блеклый и темный мир Кенмы. Найдя свой желтый свет парень понял, что не отпустит его ни за что на свете. На всю жизнь и после.