Сны

      Вернувшись в свою квартиру, Гермиона, не задерживаясь, прошла прямиком в спальню и рухнула навзничь на кровать.       Это был очень длинный день. И плевать, что еще было около четырех часов, а значит, он далеко не закончился.       В этом дне было слишком много Малфоев, реальных, выдуманных, маленьких, взрослых – просто слишком много для одной гриффиндорки, которая и одного-то представителя этой фамилии выносила с трудом. Впрочем, Скорпиус оказался очаровательным мальчиком, но вот его отец… То он веселится, то обдает холодом с ног до головы, то демонстративно игнорирует, а потом интересуется её волшебной палочкой… Что вообще творится в этой блондинистой голове? Он все-таки не до конца поверил ей, или же просто псих?..       Или псих здесь все-таки она, потому что ищет подвох там, где его нет?..       Ей срочно нужен кто-то с трезвой головой, а главное – НЕ светлыми волосами.       Ей нужен Гарри.       Вот только как с ним связаться?.. Об этом они совершенно не подумали. Послать патронус нельзя – слишком многие знали её выдру, а Гарри сейчас наверняка на работе. А сама она так и вообще должна быть в Австралии!       Послать записку совой?.. Но где встретиться так, чтобы Гарри Поттера, которого каждая собака в волшебном мире знает, не заметили с неизвестной блондинкой?..       Ответ пришел сам собой, и был до смешного очевидным. Раз нельзя встречаться в волшебном мире - значит, остается маггловский! Набросав короткое письмо с просьбой о встрече, Гермиона с помощью зачарованного свистка вызвала сову из общественной совятни и, заметно расслабившись, отправилась в душ. После почти целого дня в обществе Малфоя ей определенно требовалось освежиться.       Часы показывали уже десять минут седьмого, когда Гермиона трансгрессировала в узкий проулок между домами на задворках одного из любимых ею маггловских ресторанов. И это при том, что она сама назначила Гарри встречу на шесть ровно, чтобы он успел вернуться домой в приличное семейному человеку время. Уму непостижимо: Гермиона Грейнджер опаздывает!       В ресторан она в буквальном смысле влетела, в последний момент зацепившись каблуком за дурацкий коврик при входе, и только чудом сумела удержаться на ногах, намертво вцепившись в лацканы пиджака мужчины, удачно шедшего ей навстречу. Возмущенные визги его спутницы о том, что некоторые совсем обнаглели и вешаются на чужих мужей прямо при жене, потеряв последнюю совесть и ничего не стесняясь, все еще оглашали ресторан, когда её глаза нашли в самом удаленном углу растрепанную черную макушку друга, и Гермиона поспешила к нему, нервно цокая шпильками по полу. - Привет-Гарри-извини-за-опоздание, - протараторила она на одном дыхании, и только потом смогла перевести дух. - Ничего страшного, Гермиона, - улыбнулся брюнет. - Или мне тебя теперь Мией называть? - Давай не надо, - вздрогнула она, - иначе я к январю напрочь забуду, кто я такая. - К январю?.. - поднял брови Гарри. - Значит, ты?.. - Да, все получилось! - расплылась девушка в счастливой улыбке. - Я продалась в рабство Малфоям за двадцать галлеонов в неделю до конца года, - по мере того, как она заканчивала фразу, интонация её изменилась от радостной до ошарашенно-потрясенной. - Господи, что я наделала…       И Гермиона уронила голову на стол перед собой и обреченно приложилась лбом к деревянной поверхности несколько раз подряд. Черт, кажется, это с ней уже было, причем совсем недавно... - Эй!.. - осторожно позвал её друг и осторожно коснулся светлых гладких волос. - Разве ты не так планировала? - Так, - кивнула Гермиона и совсем расстроилась. - И чего ты тогда убиваешься? - Полгода, Гарри! - простонала гриффиндорка. - Полгода под одной крышей с Малфоем!.. Да моя собственная крыша скажет мне “Ариведерчи!“ и помашет ручкой вслед раньше, чем это проклятое Рождество наступит! - Все настолько плохо? - нахмурился Гарри. - Ну… - Гермиона задумалась. Совесть требовала справедливости и честности, а измученная душа – жалости и сочувствия. - На самом деле нет. Скорпиус – чудесный мальчик, только вот с семейкой ему не повезло.       Гарри уже открыл рот, чтобы задать уточняющие вопросы, но тут появился официант с едой, и ему пришлось закрыть его обратно. - Я же ничего не заказывала, - смешалась Гермиона. - Еще скажи, что я неправильно угадал, и ты это не будешь есть, - хмыкнул Гарри, берясь за вилку.       Спорить было глупо. За четырнадцать лет знакомства они узнали друг о друге все, включая кулинарные предпочтения. Так что, вспомнив об обеде в мэноре, где она была гораздо больше занята тем, чтобы не ляпнуть лишнего в рассказе о Турнире, чем едой, Гермиона с жадностью набросилась на салат с ростбифом, оказавшимся чертовски вкусным. - Так что там с Малфоями? - все-таки решил уточнить Гарри. - Астория не любит Скорпиуса, - заявила Гермиона, и глаза её недобро блеснули. - Это ты почему так решила? - оторопел Гарри. - Это он сам мне сказал, - вздохнула девушка. - Зашел разговор о желаниях, он и сказал, что его желание – это чтобы мама его любила, и он старается, а все никак. Гарри, ему пять лет! Это какой надо быть сукой, чтобы пятилетка пришел к таким выводам?! - Дети умные, - почесал затылок брюнет, - даже если с виду и не скажешь. А Малфой что, тоже?.. - О нет, он прекрасный отец! - горячо возразила Гермиона, а затем, подумав и прожевав кусочек ростбифа, добавила: - Как человек он, конечно, все такой же мудак, но отец из него прекрасный.       Гарри недоверчиво хмыкнул, но спорить не стал. Его источники описывали ситуацию в благородном семействе примерно таким же образом. - Астория не возражала против твоей кандидатуры? - спросил он. - Я её вообще в глаза не видела, - ответила Гермиона, отодвигая в сторону опустевшую тарелку из-под салата и придвигая к себе поближе пасту. - То есть как? Она не познакомилась с няней собственного ребенка? - удивился Гарри. - Угу, - неразборчиво промычала Гермиона. - Малфой сказал, что она уехала из Британии надолго, и я не должна вообще принимать её во внимание. Ну, в смысле, Миа не должна. Ты не мог бы узнать… - Конечно, постараюсь выяснить, куда подевалась миссис Малфой, - Гарри, как всегда, понимал подругу с полуслова. - Если Астория воспользовалась официальным порт-ключом, то найти её будет несложно. А вот если нелегальным, то все становится еще более интересным… - Куда ж еще интереснее, - меланхолично заметила Гермиона. - Гувернантку уволили и стерли память, жена исчезла в неизвестном направлении… - А Малфой при этом как себя ведет? - Как гребаный параноик, - фыркнула Гермиона. - Представляешь, проверял меня Гибелью воров, потом еще чуть не два часа потратил, пытаясь обнаружить трансфигурацию внешности и маскирующие чары, влез мне в голову легилименцией и предложил глотнуть веритасерума! - А ты?.. - затаил дыхание Гарри. - На свое счастье, как раз размышляла, почему он не повесил портрет дорогого папочки в кабинете, когда он без спроса заглянул в мои мысли. А потом, конечно, уже не расслаблялась. С веритасерумом, конечно, послала его, состроив оскорбленную невинность, ну а остальное – мне не жалко, ты же знаешь. Вот скажи мне, как отец, такая подозрительность вообще нормальна? - Как отец я бы подлил тебе сыворотку правды в чай, не спрашивая, - неохотно признался Гарри.       Гермиона понимающе кивнула. Примерно так она и думала, конечно, но мысль о том, что она продалась в рабство не сумасшедшему с манией преследования, а просто чересчур бдительному отцу, утешала. - Ну, в целом, учитывая его прошлое, я тоже так подумала. Так что, можно сказать, все прошло неплохо. Завтра, кстати, у меня первый рабочий день. - В субботу? - приподнял брови Гарри. - Я так понимаю, что с момента увольнения предыдущей гувернантки Малфой сидел с ребенком сам, - пожала плечами девушка. - Он хочет, чтобы я уходила только тогда, когда он будет возвращаться домой, так что, видимо, домовикам он сына не доверяет. А Малфой все-таки глава компании, я представить боюсь, сколько дел у него накопилось за две недели. Так что торчать мне в мэноре без выходных и праздников, - уныло закончила гриффиндорка.       Они поболтали еще некоторое время, пока Гермиона доедала десерт, от которого Гарри отказался: дома его еще наверняка ждал плотный ужин, а потом вместе дошли до того же проулка и трансгрессировали каждый к себе.       Настроение Гермионы значительно улучшилось. Было чертовски здорово хотя бы на полтора часа забыть о том, что теперь она живет с чужим лицом и чужим именем, и просто побыть самой собой. Прекрасный ужин и отсутствие необходимости готовить подняли настроение еще выше, и в кровать она отправилась с твердым намерением хорошенько выспаться и желательно не увидеть при этом ни одного блондина.       Как всегда, её желания сбылись, но совсем не так, как она рассчитывала. В ту ночь ей действительно не снился Малфой – вместо него она увидела его дом.       Пустой.       То есть абсолютно.       Она шла, переходя из комнаты в комнату, и каждая из них была пуста: только пол, стены и потолок. Ни мебели, ни люстр, ни картин на стенах. Не было даже штор, и Гермиона не могла с уверенностью сказать, были ли окна, которые могли бы закрывать эти шторы. Вокруг было светло – но это не был теплый отблеск свечей, или желтое сияние ламп, или лучи солнца, пробивавшиеся сквозь стекла. Просто свет, холодный, белый и пустой, как и весь дом. Дойдя до комнаты Скорпиуса, в которой сегодня она провела несколько часов, Гермиона в страхе замерла перед закрытой дверью, но у режиссера её снов, как всегда, были свои планы.       Дверь медленно, но бесшумно открылась.       Пустая комната.       Пол, стены, потолок.       И маленькая яркая игрушка, словно забытая своим хозяином в спешке.       Китайский огненный шар.       Дракончик, которого у Скорпиуса никогда не было.       Маленькая детская мечта, оброненная и позабытая в огромном, пустом доме.       Проснулась Гермиона со странным, тянущим в груди чувством потери. Были ли это её собственное чувство или следствие пугающего сна – она не знала, да и не желала в этом разбираться. Возможно, был бы жив дедушка Фройд, она могла бы получить от него пару консультаций и дельный совет, который наверняка свелся бы к простому “мужика тебе надо, деточка”. А в самом деле, любопытно, приходили бы эти сны, если бы её ночи были наполнены чем-то другим?.. Или кем-то другим?.. Может быть, пустой особняк Малфоев был лишь метафорой её собственной пустой жизни, в которой не было до недавнего времени ничего, кроме работы?.. Теперь и её нет. Лишь мечты, разбитые и оставленные за спиной. Несбывшиеся мечты. Мечты о том, чего на самом деле у неё и не было.       К Малфоям она собиралась без особого волнения и трепета. Это был первый день её работы, первый день, который она один на один проведет с маленьким ребенком. По-хорошему, стоило бы поволноваться, потому что весь опыт общения с детьми Гермионы Грейнджер сводился к не очень частым визитам к Поттерам и веселой возне на ковре с Джеймсом и Альбусом, под присмотром бдительного ока Джинни. А строить из себя придется опытную гувернантку, которая практически вырастила ребенка возраста Скорпиуса аж до школы. Но Гермиона совсем не думала об этом. Её подопечный оказался чудесным и очень разумным мальчиком, умным и добрым, так что не было сомнений в том, что они поладят. Главное, чтобы это вновь ненароком не вызвало гнев его отца.       С сожалением отказавшись от удобных джинсов, поскольку они совершенно не вписывались в её легенду девочки из благообразной чистокровной семьи, Гермиона выбрала узкие укороченные брючки, в которых при желании можно было бегать, и тонкую серую футболку, вязанную мелкой вязкой из нежного шелка и свободно струящуюся по телу. В последний момент она заметила, что ткань слегка, самую малость, просвечивала, но искать что-то другое было откровенно лень. Навряд ли кто-то будет к ней присматриваться, чтобы это заметить, а в целом вид был вполне приличный.       Из камина в мэноре Гермиона вышла за десять минут до назначенного времени. Не то чтобы она горела желанием насладиться обществом Малфоя, пока он не ушел на работу. Просто… так получилось.       Однако встретил её вовсе не Малфой. Точнее, не тот Малфой.       Белую детскую макушку она заметила, как только каминная сеть перенесла её сюда. Взгляд как магнитом притянуло к нему, и в груди растеклось тепло и облегчение. Очевидно, она обречена испытывать счастье при виде этого мальчика до конца своих дней, дай Мерлин ему здоровья и долгих лет жизни. - Привет, Скорпиус! - окликнула она ребенка, переступая каминную решетку. - Привет, Миа! - он обернулся так резко, что белые пряди ореолом взметнулись вокруг его головы и сверкнули в луче света.       На миг Гермионе показалось, что сейчас он подбежит к ней, а может, и влетит с разбега, сбивая с ног, как это делал Джеймс Поттер – но, очевидно, правила надлежащего поведения наследнику Малфоев прививались куда более упорно. Поэтому только по сияющей улыбке и радостным серым глазам она поняла, что он ждал – на самом деле ждал её здесь, в остальном же он вполне невозмутимо, словно маленькая копия своего отца, сунул руки в карманы и степенно подошел к ней, на последнем шаге склонив белокурую головку в изящном поклоне. - Доброе утро, мисс Спэрроу! Не согласитесь ли вы присоединиться ко мне за завтраком? - он лукаво посмотрел на неё блестящими серыми глазами и улыбнулся, едва сдерживая смешок. - Это едва ли уместно, Скорпиус, - раздался надменный холодный голос откуда-то сверху.       Гермиона и Скорпиус синхронно повернули головы в ту сторону. По широким ступеням мраморной лестницы, словно принцесса на балу, спускался самый что ни на есть лорд Малфой: в темно-сером безупречном костюме, лощеный от платиновых идеально подстриженных волос до носков сверкающих туфель, и только отсутствие галстука и расстегнутые верхние пуговицы белоснежной рубашки говорили о том, что перед ними живой человек, а не рекламная фотография в журнале. Впрочем, смотря какой журнал… - Папа, но ты же все равно почти никогда не завтракаешь со мной, - разочарованно протянул мальчик. - Это не имеет значения, - спокойно прервал его возражения Малфой. - Прислуга и обслуживающий персонал не сидят с хозяевами за одним столом. Таковы правила, Скорпиус, и ты должен им следовать. - Но вчера ты сам пригласил мисс Спэрроу пообедать с нами! - возмутился Скорпи, и его ручки сжались в кулаки от бессилия. Счастливая улыбка померкла, как её и не бывало, казалось, он вот-вот заплачет. - Вчера мисс Спэрроу еще не была принята на работу, - еще более холодно парировал Малфой. - Отправляйся в столовую, я присоединюсь к тебе через две минуты. Сегодня я поработаю из дома, так что можем вместе пообедать. - Я все равно уже позавтракала дома, я рано просыпаюсь, - ласково сказала Гермиона расстроенному ребенку. - Подожду тебя в гостиной, хорошо?       Гермиона нашла в себе силы улыбнуться и незаметно подмигнуть мальчику, и тот робко одарил её ответной улыбкой, прежде чем послушаться отца. - С вашего позволения, я выйду на воздух, мистер Малфой, и через двадцать минут буду ждать Скорпиуса.       Не дожидаясь ответа, она развернулась и направилась к входной двери, стараясь не взорваться раньше времени. Внутри Гермиона просто кипела от возмущения. Прислуга, вы подумайте только! Да что о себе возомнил этот павлин! Разговаривал со Скорпи так, как будто её там вообще не было! Даже не поздоровался! Словно она – пустое место, человек второго сорта!..       “А впрочем, ничего нового”, - охладила она свой пыл и горько усмехнулась. Сколько бы они ни сражались, сколько бы крови ни было пролито – ничего особенно не менялось. Да, к Гермионе Грейнджер относились иначе. Она ведь героиня войны, часть Золотого, мать его, трио. Подруга Гарри Поттера. Тем не менее, даже называя её “самой яркой ведьмой своего поколения”, почти никогда не забывали добавлять унизительное уточнение “магглорожденная”, несмотря на отсутствие других претенденток на этот сомнительный титул. И почему-то никто не говорил о том, что Гарри Поттер – друг самой Гермионы Грейнджер. У нее была отличная работа и блестящие перспективы – но только у неё. В основном магглорожденных продолжали дискриминировать по статусу крови, хотя делали это уже далеко не так открыто, а все важнейшие посты и должности, весь крупный бизнес по-прежнему был сосредоточен в руках чистокровных мужчин. Таких, как Малфой. Да что там, даже Кингсли Бруствер относился именно к этой привилегированной прослойке, и вряд ли бы он получил кресло министра, несмотря на все свои заслуги, если бы не его происхождение, и, что уж там, пол.       Впрочем, сюда её на аркане никто не тащил, сама пришла. Так что стоило стиснуть зубы покрепче и засунуть свою гордость поглубже. В конце концов, прекрасно жила себе без малфоевских завтраков, и дальше так же проживет. А кофе она у домовиков попросит. Попозже.       Драко сидел в столовой, больше наблюдая за тем, как его сын без энтузиазма ковыряет ложкой овсянку, чем завтракая, и злился. Его бесило все: собственная неспособность принять простое решение, из-за которой он переодевался три раза за утро, не будучи в состоянии окончательно определиться, идти ли ему на работу или понаблюдать за новой гувернанткой; сын, который спустился вниз за полчаса до завтрака и все это время ждал девчонку в холле, как будто он брошенный щенок, а не будущий лорд Скорпиус Малфой; свой длинный язык, который зачем-то заявил о том, что он остается дома на весь день, хотя собирался – собирался же! – отправиться в офис. И особенно он злился на глупую, легкомысленную девчонку, которая посмела напялить в свой первый рабочий день чуть ли не прозрачную футболку, которая больше демонстрировала, чем скрывала. О чем она вообще думала? Куда собиралась – к ребенку или в ночной клуб?! Кто, интересно, писал ей рекомендации, ведь с первого взгляда видно, что у этой мисс Спэрроу нет ни вкуса, ни минимального понятия о приличиях и уместности. И Скорпи вдобавок пригласил её к завтраку! Чтобы он смотрел, как она вульгарно и пошло – наверняка именно так! – облизывает молочную кашу с ложки?.. Его воображение немедленно во всех красках живописало эту картину, которая, вопреки ожиданиям, вызвала у него отнюдь не отвращение, и Малфой разъярился еще больше.       Конечно же, именно сегодня Скорпи почти не съел свой завтрак, только размазал его по тарелке. Естественно, он подскочил со стула, нимало не интересуясь тем, закончил ли трапезу его отец и не попросив разрешения покинуть столовую. Разумеется, когда они пришли в гостиную, этой невозможной девчонки там еще не было. Казалось, все вокруг происходит только для того, чтобы выбесить его, Драко Малфоя, еще больше. Теперь он вынужден тратить свое время в ожидании нанятой им гувернантки! За что, скажите на милость, он вообще платит ей деньги? За прогулки по его саду?!       Скорпиус уже ждал её в “любимой” гостиной. И не один, к большому сожалению. Гермиона почувствовала, что внутри опять глухо заворочалось раздражение. Что Малфой вообще до сих пор делает дома? Разве не он вчера говорил о том, что уйдет в офис? А если передумал – тогда зачем здесь она? - Мисс Спэрроу, сегодня я работаю дома, так что, если возникнут вопросы, передайте их через эльфа. Завтра ваши услуги не требуются, а в понедельник прошу не опаздывать. Это все. - Я поняла, мистер Малфой, - кивнула девушка и, более не обращая на аристократа ни малейшего внимания, подхватила Скорпиуса за руку и повела наверх, в его комнаты, оставив его отца захлебываться непонятно откуда взявшимся недовольством и гневом.