Выключи свет

Когда Олег открыл дверь в «парадную» и придержал ее для Ромы, с которым он все это время шел из универа, он не мог избавиться от дежа вю. Где-то он уже проходил через нечто подобное, хотя вместе из университета они с Ромой ходили крайне редко. Наверное, он мог бы пересчитать по пальцам одной руки все их взаимодействия вне кухни их квартирки, так что, если бы подобная ситуация случалась и раньше, он бы наверняка ее запомнил. Но в голову ничего не приходило. Нахмурившись, Олег бросил взгляд на Рому, а потом отвернулся, начиная подниматься наверх. Возможно, он просто начинает уже сходить с ума, что не было бы удивительным. — Пожалуйста, Любовь Александровна, — услышал Олег. — Не переживайте вы так, полиция и скорая уже едут. Что это была за чертовщина? Олег не сомневался, что уже был свидетелем нечто подобного, но все никак не мог понять, откуда оно взялось в его памяти. И что будет дальше – он не понимал до конца, но как будто мозг все равно знал, так что он с осторожностью продолжил подниматься. Он застыл на ступеньках, когда увидел ноги, болтающиеся в воздухе. Рому позади больше не было слышно. Олег в принципе больше никого и ничего не слышал. В его ушах звенело так, что хотелось зажать уши, лишь избавиться от этого тошнотворного звука. Но, казалось, он не может пошевелиться. Он просто стоит и продолжает смотреть на ноги, одетые в кроссовки, которые были похожи на его собственные. От этого осознания Олег, наконец, срывается с места. Он чуть ли не бежит по лестнице вверх, чувствуя, как начинает задыхаться. И хватается в ужасе за перила, когда видит знакомые лицо и фигуру повешенного. Видит, как соседки по площадке и соседи по комнате столпились вокруг него. Вокруг него, Олега. Потому что, Олег сейчас смотрел на свою же мертвую фигуру, которая висела в воздухе. Олег хотел закричать. Хотел, чтобы все присутствующие обратили на него внимание, но слова застревали в горле. Да и все равно никто его не видел, кажется, все они сосредоточены были на мертвой фигуре. — Это не может быть правдой, — все-таки удалось выговорить ему. Его голос был тихим и таким сломленным, будто он сейчас упадет в обморок. Хотя, казалось бы, куда уж тут падать… Олег вздрогнул, когда резко на его плечо опустилась чья-то сильная рука, почти до боли сжимая. — Это очень даже реально, — почти сладко прошептал на ухо ему голос. Конечно, Олег узнал его. Какая-то сила запрещала ему повернуться, но Олег на все сто процентов был уверен, что это Кирилл. Это не может быть кто-нибудь другой. И это действительно было реально. ХХХ Но нет, все-таки это был сон. Олег распахнул глаза, тяжело дыша, с удивлением обнаруживая напротив себя спящего Кирилла. Нет, он всегда просыпался и первым делом видел именно его, но обычно тот лежал на своей кровати. В этот же раз они спали вместе, спокойное лицо Кирилла было так близко к нему, что это казалось необычным. Что ж, наверное, это можно было назвать необычным. Даже в своих самых смелых фантазиях Олег и представить не мог, что они будут спать вместе вот так. Хотя они уже и спали в одной кровати раньше, но… это было совершенно другое. Теперь же они целовались весь вечер в его кровати, а потом уснули рядом, чуть ли не держась за руки. Да, разница была огромная. Олег тяжело вздохнул, перекатываясь на спину. Кровать не была предназначена для двух человека, тем не менее, немного свободного места все еще было, так что движения Олега так и не разбудили Кирилла. Он пытается избавиться от этого кошмара. Обычно сны забывались так быстро, но в этот раз Олег не мог отогнать от себя то удушающее чувство, когда он смотрел на себя мертвого со стороны. Сон был настолько ярким и как будто реалистичным, что становилось страшно. Никто из них не вспоминал о том парне, что повесился у них в подъезде (которая все еще была парадной) не так давно. Только Паша один раз заговорил об этом, когда Олег столкнулся с ним в коридоре. Мол, теть Галя теперь при каждой встрече с Пашей спрашивает, все ли у них хорошо. У самого Олега та сцена на лестничной площадке постоянно всплывала в голове. Его начинало тошнить от воспоминаний, а потом он думал о том, что же все-таки человека заставляет идти на такое. Неужели отчаяние может быть настолько сильным, чтобы решиться на такое? Олег постоянно думал о том, как бы ему хотелось исчезнуть из этого мира. Не умереть, как сделал их сосед. А просто раствориться в пустоте, словно его никогда и не существовало. Потому что свое место в этом мире Олег не понимал, но и смерть заставляла его бояться. Ощущение, будто он застрял где-то посередине. Кирилл зашевелился, а потом медленно открыл глаза. — Ты проснулся, — прошептал Олег, переворачиваясь обратно на бок. Он попытался выкинуть разные навязчивые мысли из головы, и ему это почти получилось, когда его карие глаза встретились с сонными глазами Кирилла, которые всегда притягивали его своей необычной голубизной. Все это казалось таким странным, потому что… ну как будто оно и не могло быть реальным. Такая ситуация могла бы произойти в любой из параллельных вселенных, о которых любил размышлять Олег. Но точно не в этой. Черт возьми, в этой вселенной, кажется, не было никаких шансов, что мальчик напротив него может испытывать к нему хоть какую-то симпатию. Потому что Кирилл всегда был таким натуралом на первый взгляд. Дело не стереотипах, Олег вообще перестал думать о них с тех пор, как познакомился с Сережей. Дело в том, что Кирилл постоянно встречался с девушками. И это никогда не выглядело со стороны, будто ему было в тягость. Всегда казалось, будто он искренне наслаждается обществом любой девушки, с которой ходил на свидание. Он с таким интересом потом рассказывал про них, что у Олега даже и сомнений не было, что тому нравятся девушки. Олег знал, что людям могут нравиться оба пола, но как-то не придавал этому значения, когда дело касалось Кирилла. Тот всегда смотрел на женщин. И вот они здесь. — Ага, — прохрипел Кирилл, зевая. — Мы проснулись раньше будильника. Интересно, сколько у нас еще времени. Белые ночи уже закончились, но это все еще был теплый сентябрь. С раннего утра было все еще довольно светло, так что тяжело было понять хотя бы примерно, сколько сейчас времени. Олег потянулся за телефоном под подушкой. Было всего шесть утра, еще спать и спать. — У нас есть еще час, — пробормотал Олег, убирая телефон. — О, вау, — мягко улыбнулся Кирилл. Олег был готов смотреть на это целую вечность. — Мы не можем упустить такой шанс. Хотя они и не занимались чем-то «таким». Кирилл лишь медленно целовал его, особо не напирая. Так спокойно, каким и было это утро. Олег все никак не мог поверить, что это происходит на самом деле, но каждый его поцелуй и прикосновение казались такими правильными. Будто это тот самый пункт назначения, к которому они оба шли долгие-долгие годы. Почему именно сейчас? Черт возьми, для Олега это не имело значения. Вдруг весь мир и место Олега в нем перестали играть какую-то роль. Не тогда, когда голубые глаза смотрели на него так пылка, когда руки нежно поглаживали его лицо, а губы целовали с таким благоговением. Олег чувствовал себя чем-то. Словно вот-вот приблизится к собственному ответу. ХХХ Наверное, их нельзя было назвать бойфрендами. Олег даже и не думал спрашивать Кирилла о таком. Такое даже как-то не укладывалось в голове, потому что они все еще жили в России. Например, Олег всегда хорошо относился к Сереже и Паше, и они знают об этом, но он никогда не слышал, чтобы они говорили так друг о друге. Наверное, это было что-то само собой разумеющиеся, что-то такое, что они не произносили никогда вслух. И это казалось довольно очевидным. С этим не должно было быть проблем. Но Олег не был бы Олегом, если бы не придумал эти самые проблемы. Днем позже, после такого хорошего утра, у него появились сомнения. Ведь Кирилл, по сути, ничего ему не обещал. Они ни о чем таком не договаривались, так что все эти прикосновения и поцелуи вдруг начали казаться такими ненастоящими. Они все еще были правильными, думал Олег. Но при этом он начал думать, что для самого Кирилла все это может быть… развлечением? Что для него это ничего не значит? Просто эксперимент, через который проходит чуть ли не каждый мальчишка в разном возрасте, потому что любопытно, потому что хочется попробовать, потому что ошибочно тянет… Уже по привычке Олег идет через юридический, сталкиваясь с Кириллом. — Все еще бегаешь от Вики? — осторожно спросил Олег. Он и сам не понимал свою неуверенность сейчас, когда так много себе напридумывал. В конце концов, какие бы идеи не пришли в голову Олегу, какими бы глупы те ни были, он не может отрицать тот факт, что всего четыре часа назад он засунул свой язык в этот рот. Или то, что вчера Кирилл подрочил ему на кухне. Тут уже можно не осторожничать. И Кирилл всем своим видом показывал этом, лениво опираясь на стену и почти высокомерно усмехаясь. — Ты, я смотрю, тоже не хочешь с ней разговаривать, — замечает он. Вика не беспокоила Олега. Кажется, она поняла, что тот не очень жаждет с ней разговаривать, поэтому сейчас даже не смотрела в его сторону. Олегу было интересно, общался ли Кирилл с Викой после расставания. Пытались ли она снова с ним заговорить, раз уж он все еще от нее прячется на юридическом? Олегу было ужасно интересно, но спрашивать отчего-то не решился. — Это уже вошло в привычку, — пожал плечами Олег. И, в общем-то, не совсем соврал. — Мне нравится такая привычка, — говорит Кирилл. — Знаешь, такая золотая середина между экономическим и математическим. — Если Рома увидит нас здесь, то убьет, — усмехнулся Олег. — Встретимся на большом перерыве, — сказал ему Кирилл, отталкиваясь от стены и махая на последок. Олег лишь кивнул, наблюдая за тем, как тот уходит в сторону своей кафедры. Ну, не казалось это каким-то развлечением со стороны Кирилла. С одной стороны, он вел себя так же, как и всегда. Олег практически и не чувствовал неудобства между ними, если забыть про его собственные загоны. А с другой стороны, Кирилл на него смотрел как будто новым взглядом. Возможно, Олег просто был слеп все это время, но как же светились голубые глаза Кирилла сейчас, когда он смотрел на него. Светились так, будто он хотел Олега. В любом смысле этого слова. Олег чуть ли не обреченно вздохнул, закрывая глаза рукой. Черт возьми, день только начался, а он уже хотел, чтобы он закончился. ХХХ На какое-то творчество практически не было времени, по крайней мере, не на этой неделе. Так что, как только Олег оказался в относительно свободном метро, он сразу же открыл заметки на телефоне. Это был странный порыв хоть как-то выплеснуть все, что накопилось в его душе, но сейчас он смотрел на «пустую страницу» и даже не знал, что такого он может написать. Эх, ему бы сейчас текст перед глазами, который он последний раз написал. Но тот был на компьютере, поэтому приходилось вспоминать, о чем же конкретно он написал. Было ощущение, будто Ворд он открывал последний раз целую вечность назад. История, которая была в его голове, заканчивалась весьма трагично. По крайней мере, в его голове было так. Заканчивалась трагично, но с какой-то надеждой на продолжение с хорошим финалом. И Олегу хотелось бы это продолжение, только он не знал, хватит ли у него на это сил. Преодолевая собственные сомнения, он еле-как приблизился к финалу этой истории. Он прошел через столько мыслей и идей в своей голове, что теперь, когда конец должен был быть так близко, он засомневался. Действительно ли герои заслуживали того, чтобы Олег в конце так с ними поступил? Раньше он об этом не задумывался. Пусть персонажи и были ему близки, но они все еще были персонажами. Какими-то далекими от него людьми, которых он вроде и понимал, а вроде и нет. Убить кого-то из них, а другого заставить страдать казалось ему не такой сложной задачей. Ведь так нужно было для сюжета. Теперь Олег не понимает, для какого именно сюжета это было нужно. Если есть возможность спасти жизнь, то она должна быть спасена, не так ли? Ну и кто ответит на все эти его чертовы вопросы. С разочарованием Олег заблокировал телефон. Как бы ему ни хотелось писать, сейчас он не знал, как это сделать. Все в нем как будто противилось к писанию, хотя раньше ему даже обстановка вокруг не мешала. Он мог спокойно написать любую ерунду, но в этот момент что-то пошло не так. Может быть, сегодня просто не его день. Наверное, вся энергия удачи осталось в сегодняшнем утре. Честно говоря, Олег ничуть не жалеет об этом. Хотел бы он растянуть то время. Остаться в том моменте навсегда. ХХХ Все сомнения затмил его детский страх, когда он позвонил в дверь. Странно было, что в будни его отец был дома. Только суббота и воскресенье, а так только во время отпуска, но, насколько помнил Олег, отпуск у того был еще в июне. Больным его отец тоже не казался, когда открыл Олегу дверь и пропустил его в квартиру. — Что случилось? — нетерпеливо поинтересовался Олег, снимая кроссовки. — Где мама? У него не было даже никаких идей, что могло произойти. По правде сказать, он даже и не думал о том звонке отца и о приезде домой, потому что все его мысли были заняты Кириллом. Все разворачивалось настолько быстро, что Олег порой не успевал это зафиксировать в своей голове. Его отец недовольно фыркнул, громко захлопывая тяжелую входную дверь, отчего Олег вздрогнул. Быстро отвыкаешь от этого чувства, когда каждое твое слово может повлечь не самую положительную для тебя реакцию. — Я здесь, милый, — крикнула его мама, выглядывая из кухни. Со стороны казалось, будто с ней все нормально. Но Олег видел какую-то настороженность в ее улыбки, как будто от любого неправильного слова может произойти какая-то катастрофа. Олег уже видел такое. Он хорошо помнил обо всем этом, хоть и старался забыть. Тем не менее, сейчас как будто все могло пойти вообще в другую сторону. — Что-то произошло? Что-то с… — С твоим братом все нормально, — отмахнулся от него отец, проходя в зал. Олег медленно пошел за ним вместе с мамой. Его отец развалился на своем привычном месте на диване, а Олег взял табуретку, которая стояла за дверью и сел напротив. Мама осталась стоять в дверях, но в этом не было ничего страшного, она всегда так делала. — Мы тут посовещались, — спокойно начал его отец, наклоняясь вперед и опираясь локтями на колени. — И решили, что нам следует вернуться домой. «Домой». Как чуждо это звучало для Олега в этих стенах. Для него дом был там, где Невский проспект, с той стороны, где было тихо и практически безлюдно. Это была обшарпанная квартира в доме-колодце, у которого был отвратительный желтый цвет. Дом был для него там, где было четверо парней. Особенно там, где был Кирилл, в их комнате. Но он знал, что его отец имеет в виду совсем другой дом. Для него Санкт-Петербург так и остался чужим местом. — Мы? — переспросил он. Олегу не надо было спрашивать. Он знал, к чему ведет его отец, и все же в его душе зародилась надежда, что речь шла не о нем. — Мы подождем, пока твой брат вернется из армии, а потом уедем домой, — продолжал отец. — Я подумал, что больше не имеет смысла здесь оставаться. Квартира не наша, а зарплата на моем старом заводе практически такая же, как и здесь. Мне надоело переплачивать, поэтому пора возвращаться. — Я… все еще учусь, — попытался Олег. — Ничего страшного, — фыркнул тот. — Это образование – всего лишь бесполезная картонка. Олег, тебе надо сходить в армию, чтобы стать настоящим мужчиной. И не в эту, ленинградскую, где тебя ничему толком не научат. Олег не мог поверить своим ушам. Наверное, в глубине души он знал, что когда-нибудь произойдет подобный разговор. Однако и представить не мог, что случится это так скоро. Да и теперь, когда он не жил со своими родителями, и вовсе перестал думать о такой возможности. Его отец казался чем-то далеким, как и его брат. Как будто они больше не могли его достать. Олег перевел взгляд на мать. — И ты с этим согласна? Она не могла быть за эту идею. Олег просто не мог в это поверить. Хотя бы потому, что переехать в Санкт-Петербург была ее идея изначально. Мама верила в идею того, чтобы дать детям все самое лучшее, что Питере это можно сделать, ведь город возможностей, как-никак. Олег даже представить себе не может, как отец согласился на такое много лет назад. И при этом Олег верил, что она могла поддержать эту идею. В этой семье у нее было практически столько же прав, сколько и у Олега. То есть никаких. — Твой отец думает, что это хорошо повлияет на нас всех, — объясняет она, натягивая улыбку. То есть нет, она не согласна. Просто нет выбора. — Я не хочу уезжать, — твердо заявил Олег. Его отец не шелохнулся. Как будто ожидал чего-то подобного со стороны Олега, хотя тот сам и не знал, откуда у него взялось столько смелости. — Что ж, тебе придется, Олег, — вздохнул отец. — Честно говоря, я не спрашивал твое мнение. Я просто перестану давать тебе деньги на оплату квартиры и карманные, тогда у тебя не будет выбора. — Я найду работу? Он не знал как и где, потому что большую часть его времени занимала учеба, но с другой стороны, его одногруппники умудрялись же работать и успевать более менее нормально учиться. Наверное, Олег сможет тоже все это совмещать, чтобы хватало как-то на жизнь. Конечно, его отцу это не понравилось. Тем не менее, пока он оставался спокойным. — Не говори глупости, — сказал он. — Ты поедешь с нами, и это не обсуждается. — Нет, — вырвалось у него. Его отцу ничего не стоило наклониться и залепить ему громкую пощечину. Такую смачную, что щека невыносимо горела, наверное, даже синяк останется. Где-то на фоне вскрикнула его мать, но это было больше похоже на писк. Она старалась заглушить свой страх и беспокойство, потому что прекрасно знала, что ей тоже может влететь, возможно, даже сильнее. Первым порывом Олега было наброситься на него с кулаками. Ответить впервые в жизни, потому что он знал, что сможет выиграть в этом бою. Олег все-таки взрослел и становился сильнее, так что это не было бы проблемой. Однако он помнил, что его брат, который точно обо всем узнает, этого никогда не забудет. Он переживет эту пощечину, потому что знает, что от брата достанется в десять раз сильнее. — Я больше не хочу слышать возражения, — крикнул на него отец, еще раз замахиваясь. Олег вжал голову в плечи, ожидая, когда же он ударит, и ударит в этот раз сильнее, но тот этого так и не сделал. — Мы все возвращаемся домой, хочешь ты того или нет! Мне плевать, что ты уже взрослый. Ты так и не стал мужчиной, поэтому я буду за тебя решать. Олег, ощущая свои унижения и слабость, так и не решился посмотреть на него снова. Он лишь знал в этот момент, что у него действительно нет выбора, но при этом он не может вернуться. То место, которое якобы было домом, вело в тот еще ад, из которого выбираться он не хочет. Олег до сих пор помнит те варварские порядки и устои того места, которые сохранились в его отце или брате. Он не хотел, чтобы то место поглотило его или чтобы он стал таким же. — Так уж и быть, до декабря я буду давать тебе деньги, — как будто сжалился отец. — Но как только возвращается твой брат, ты собираешь свои манатки. И мы все вместе переезжаем. И таково было его последнее слово.