Для любви во мне уже нет места

      Переминаясь с ноги на ногу, Любовь ожидала, когда увидит Глеба, стоя у высоких ворот в неизвестной местности. Сильный ветер поднимал и кружил золоты листья, продувая насковозь и пальто девчонки. Особа успела не на шутку промокнуть, ведь не ожидала, что дождь, за которым она наблюдала через окно такси, только усилится по приезду. Холодные промерзшие руки старалась согреть теплым дыханием и просто-напросто молилась, чтобы он встретил ее побыстрее. Давили навязчивые мысли о том, какой тошный и убийственный день для нее, как финал какого-то грустного фильма, а еще даже не конец.       Едва одетый парень открыл дверь, не ожидая лицезреть подругу в такой «красе». Фиолетовые губы, какой-то грязный макияж, такие мокрые длинные сосульки из волос. Если бы она заявилась без предупреждения — узнать было бы практически невозможно. С детским визгом девушка бросилась навстречу, в объятия, стараясь восполнить хоть какие-то положительные эмоции, чтобы не сорваться и потерять себя в еще одной истерике.       Глеб немного пошатнулся, но с некой уверенностью заключил ее возле себя, стараясь воздержаться от каких-либо комментариев. Тот успел напереживаться о состоянии подруги за пару часов, но оно того стоило, чтобы теперь облегченно вздохнуть и насладиться моментом.       — Боже, ты вся замерзла, чего до сих пор стоим? — Голубин аккуратно развернул девушку ко входу, закрыв дверь. Неприятные капли приземлялись на лицо, сопровождаясь противным ощущением. — Пойдем, расскажешь все.       Оба уверенным шагом приближались к небольшому дому, в одной из комнат которого был свет. Любовь действовала машинально, не давая никакого отчета о происходящем. В голове была лишь каша, которую была не в силах разгрести. Не совсем гостеприимный парень не особо понимал, как действовать из-за собственного шока от сложившейся ситуации. Крутились только навязчивые мысли переодеть и обогреть, а все остальное потом.       Зайдя в прихожую, он поухаживал за дамой, не оставляя без внимания весь образ, что его впечатлил не на шутку. Тяжело было подобрать слова, чтобы описать, как бесчувственно она выглядела, каким сонным взглядом смотрела на него, как беззащитный котенок, ей богу.       — У меня здесь не очень много одежды, но могу предложить неплохой худос и достаточно поношенные спортивки.       — Это вовсе необязательно, — стуча зубами выговорила девушка, рассматривая свои грязные расклешенные штаны. — Мне бы в душ.       — Конечно.       Глеб вошел в положение, ведь ей пришлось ехать не в самых теплых вещах столько времени, да и, наверное, не в самых лучших условиях такси. Погода подгадила все, но ситуацию можно было исправить, Голубин будет стараться сделать все для этого. Все показав и настояв на чистой одежде, он оставил ее, направляясь в немного одурманенном состоянии на кухню. Как повезло, что вчера решил купить побольше еды, словно чувствовал, что останется здесь не на один день.       Хотелось очень помочь, поухаживать и восстановить все силы этой разбитой птицы, что не обмолвила никакую наводящую фразу для разговора. Заинтересованный в комфорте Любы парень решил разогреть в духовке рагу, закипятить чайник, сделать каких-то простых бутербродов. Ну то есть все, что мог сделать в данный момент. Радовала мысль о том, что сейчас хоть и позднее время суток, но есть шанс поговорить и провести время с таким интересным человеком, не задумываясь о завтрашних проблемах.       Минут через пятнадцать, в комнату пришел такой милый гном, что выглядел гораздо лучше и увереннее в себе, чем ранее. Но какая-то вина в образе читалась невооруженным взглядом и Глеб не мог понять почему. Практически бесшумно Любовь оставила свои вещи на краю одного из свободных стульев, после чего вздохнула, подойдя поближе к духовке.       — Только не говори, что ты умеешь готовить, — опрометчиво выдала она, вглядываясь в окошко, где разогревались два горшочка.       — Не буду, так уж и быть. Это доставка. Вчера, когда возвращался, решил заехать в любимое заведение, и не зря, — своей улыбкой пытался растопить сердце Любови, но выходило не очень. — Оцени вот такой еще талант, — Глеб повернулся к столу, выставляя руки вперед. — Таких бутербродов ты еще точно никогда не пробовала. — Люба заулыбалась при виде каких-то «январских» шедевров из того, что было в холодильнике, но возражать было не к чему, ведь урчащий живот говорил за нее.— Можешь присесть сюда, сейчас принесу носки тебе, выбирай чай, кстати, — последние слова говорил, уже убежав в соседнюю комнату, рыская по шкафчикам. — Вот, держи.       Девушка не отказывалась больше ни от чего. Хотелось погрузиться в это домашнее семейное тепло, которое в съемной квартире явно не ждало. Спокойный «светлый» Голубин давал надежду на то, что она попала в хорошие добрые руки, где никогда не обидят и не дадут в обиду. Пока она изучала все окружающие ее предметы, так сказать вкусовщину обеденной зоны, затаивший дыхание парень осматривал ее, пытаясь залезть в голову. Милый образовавшийся дуэт из его вещей и подруги грел душу.       Сегодня он хоть немного сделал чью-то жизнь лучше, даже не сомневаясь, что не зря сегодня проснулся.       — Это, так сказать, логово звезды? — не уточнить такую важную вещь она не могла.       — Если это так теперь называется у молодежи, то да, — Глеб охотно отвечал на вопросы, которые могли бы отвлечь. — Здесь я «отдыхаю». Позже покажу, где написано много треков, думаю, тебе интересно, — девушка в ответ кивнула, стараясь поддерживать общий настрой.       Ужин проходил неспешно. За чашкой цитрусового чая они обсуждали последние события своей жизни и много времени уделили депрессивному состоянию. Доходило вновь до краснеющих глаз, что для рэпера свидельствовали о тяжелом моральном состоянии, которое знакомая хочет «выплакать». Он старался не быть равнодушным к ее проблемам, но переключиться со своей жизни на чью-то, малознакомую и совсем отличающуюся, невероятно сложное занятие. И был бы готов решить все проблемы, но горький опыт прошлого останавливал и твердил о том, чтобы Глеб не разбрасывался вниманием и заботой о чьих-то делах.       — Спасибо тебе за такой вечер, — искренне высказалась Люба, перебивая фразу парня. — Мне стало легче, потому что никому другому сейчас не хотелось бы все это говорить.       — Буду рад помочь тебе еще не один раз.       — Надеюсь, что это когда-то закончится, желательно поскорее, — Глеб пододвинулся поближе и аккуратно приобнял, на что получил не менее теплый ответ.       — Пойдем покажу, что обещал.       Они быстро переместились в довольно просторную комнату, которая прежде была секретом. Первое, что привлекло — это небольшой камин, что освещал и обогревал все окружающие предметы, что валялись на полу, совсем недалеко от небольшого пустующего дивана. Пара листов в линию, гитара, небольшой карандаш. Также банка энергетика и помятая подушка у стены.       — Ну, это творческий беспорядок, — оправдался Глеб, закрывая дверь за собой.       Любовь смутилась от чувства «особенности», что как будто специально влезла в душу и вынудила знакомого ей что-то доказать. В целом царило спокойствие, было очень уютно, атмосферу украшали звуки тарабанящего дождя и запах корицы. Чуть позже она заметила диффузор и вопросы отпали. Исполнитель предложил сесть, куда душа желает, ну и девушка, поразмыслив, решила занять место напротив него, не вглядываясь особо в рукописи на полу из вежливости.       — Здесь очень жарко, — девушка заметила как вспотела, отчего подергала немного кофту.       — Принесу сейчас полегче что-то, — минуту он копошился где-то в неизвестности и притащил черную футболку. Люба на месте переоделась, естественно, повернувшись спиной.       — Здесь можно проводить какие-то ритуалы, если честно, — взгляд не отрывался от язычков пламени.       — Это точно, — схвативший гитару в руки, Глеб осмотрел бумажки, полистал, повертел. — Творение сегодняшней ночи…       Как-то не особо выделяя это интонацией, парень запел неизвестный текст, пока загипнотизированная девушка поглаживала свои слегка поджатые ноги. После первого четверостишья, заинтересовавшись происходящим и вернувшись в реальность, она посмотрела на парня, что с какой-то преданностью и любовью произносил каждое слово. Тонкие пальцы перебирали струны, он держался уверенно, словно успел отрепетировать эту мелодию и текст. Любовь заулыбалась, слегка положив голову на коленки. Какое-то чувство эйфории не давало вдохнуть полной грудью, поэтому она всеми силами старалась нормализовать дыхание, не сбивая Голубина. Отрывочек звучал не долго, секунд тридцать, но насытил обоих позитивно заряженной энергией и чувством полного упокоения души. Девушка признательно захлопала, продолжая улыбаться. Глеб откинулся назад, убрав музыкальный инструмент в сторону, решил, что сейчас неплохое время поговорить о чем-то более личном. Обстановка по крайней мере располагала к этому.       — Я может не в свое дело лезу, ты так и скажи вдруг что, но просто очень интересно… Мы сколько общаемся с тобой, а никаких мужских персонажей из твоих рассказов так и не запомнил. Разве что твой сосед и то, для меня он просто сосед.       — Ты хочешь поговорить об отношениях? — сразу со смешанными чувствами спросила она, не намереваясь открываться к такому диалогу первой.       — Мне просто интересно, почему ты не рассказываешь о такой стороне прошлого или настоящего.       — Ты тоже ничего не упоминал ни разу, с чего бы эту беседу было начинать? И вообще, по опыту скажу, когда парни таким интересуются, значит хотят чего-то большего, чем просто дружить.       Любовь пыталась вывести Голубина на чистую воду, но он не так прост, как ей того бы хотелось. Он только ухмыльнулся и потер слегка влажные ладони. И вправду, прежде никто ни к кому в душу не лез и не вынуждал ворошить чувства, но вот такая, одна из необсужденных тем, покоя парню не давала и он отчетливо понимал, что имеет все шансы услышать все сегодня, из-за ярких эмоций и благодарностей.       — А когда не интересуются, то святоши сразу? Нет, парни иногда бывают такими же непредсказуемыми, как и девушки, в своих поступках, — он развернулся на сто восемьдесят градусов, пытаясь разместиться головой на ногах девушки. Так просто, быстро, резко, а Люба просто задумалась над словами и рефлекторно разрешила это сделать. — Могу поугадывать, если тебе будет интереснее.       — Но интересно тебе, — недоумевающим взглядом она окинула полуосвещенное лицо Глеб, что сложил руки на груди и только смотрел на нее снизу. — Окей, задавай свои вопросы, но затем будет моя очередь.       — Почему ты за столько времени в Москве не нашла себе еще парня? Трудолюбивых девушек тут труднее найти, чем просто красивых.       — В этом и проблема, что пока кто-то хотел отношений, я работала, пыталась попасть в университет, занималась собственной жизнью, не стараясь спешить кого-то в нее пускать. В Челябинске все было проще…       — Слышал уже эту фразу, «и друзья были, и училась как все», да, но ты забываешься, что ты растешь и по крайней мере уже не зависишь так сильно от родителей, мнения, упреков. Но вопрос в другом. Ты даже не пыталась ни с кем встречаться здесь?       — Пыталась, но продлилось это очень мало, даже обидно как-то, — заинтересованный взгляд парня требовал продолжения, поэтому Люба начала: — мы пробовали, но, во-первых, ему не было восемнадцати, в моей квартире встречаться надо было, когда там я, а я там только по ночам и выходным иногда, у него родители. Тем более ЕГЭ было, не до этого всего.       — Тебе нравятся помоложе? — как-то издеваясь, поинтересовался Глеб, разминая свои пальцы.       — Если ты не помнишь, то мне самой будет только вот-вот двадцать. Не считаю, большой проблемой, что я на пару лет старше.       — И секс был? Как у взрослых?       — Глеб, на такие вопросы мы не договаривались, — покрасневшая Любовь прикрыла лицо руками, стараясь избежать взгляда. Но он притянул ее руки к своим, а после посмеялся. — Да было все, это просто кринж. Пару раз от силы. Так неумело и смешно.       Люба не могла поверить, что она в трезвом рассудке рассказывает все такому человеку как Глеб Голубин, что по сути ей никто. Еще и стесняется общаться как маленький ребенок, хотя со своими друзьями могла спокойно порассуждать и что-то обсудить в мерах разумного. Рэпер выжидающе смотрел, стараясь не подавать никакого негативного посыла, дабы девушка не закрылась и не замолчала. Он прекрасно понимал, что за тип сидит рядом с ним и как стоит вести диалог. Но какой-то дьявол на плече все дергал его, заставляя вести себя глупо и безответственно.       — Теперь ты спроси, что интересует?       — Мне интересно, в каких целях ты интересовался моей личной жизнью?       — Да можно подумать, что никто другой у тебя это не спрашивал, — отнекивался тот. — Все рано или поздно обсуждают бывших, секс, нюансы отношений.       — Тогда расскажи мне, что за девушка сидит в твоем сердце до сих пор? — вопрос не в бровь, а в глаз.       — Там нет места для этого, — холодно выдал Глеб, отвернувшись к камину лицом. — Может и сердца нет.       — Глеб, ты только что у меня о сексе с малолеткой спрашивал, сейчас же отвечай, — Любовь показала свое нетерпение, развернув Голубина к себе. — Это Алеся?       — Хахаха, ты что! — прыснул от смеха парень, сам не ожидая от себя такой бурной реакции. — Да никогда в жизни, фу, — воспоминания только о внешнем виде будоражили негативные и противные эмоции, не то, что характер или своенравность. — Даже если сильно буду хотеть, никогда с ней в постель не лягу. Надеюсь, что не от нее ты такие доводы услышала, потому что ей не жить — сплетни пускать такие.       — Тогда кто? — вспоминая еще какие-то женские фигуры рядом с Глебом, Люба подвисла в трансе. Хоть какую-то бы подсказку.       — Она чем-то похожа на тебя, правда не такая наивная. Думаю, это были действительно серьезные отношения, которые подарили мне много плохого, но и много хорошего. Очень-очень бурный роман и очень затяжная депрессия после. Тот самый «счастливый финал», которого никто не заслуживает.       — Ты сам захотел об этом говорить, — обвинила Люба парня, стараясь не продолжать тему. Понимала, что и без того на сегодня хватит слез и раздумий. Не хотелось бы вновь ночь не спать, переживая о чьих-то проблемах. — Думаю, мне пора. Завтра снова на работу, Данила меня не простит, если подведу и завтра.       — Он сам виноват, урод, — резко выпалил парень. — Можешь взять какой-то отпуск, чтобы переключиться и отдохнуть? Эти смены и друзья тебя выведут.       — А жить мне на что? Наконец-то все наладилось с работой у Лизы, хоть какая-то копейка в дом. Мы много ссорились на этом фоне, много, где провоцировала и доставала я.       — Заебала ты себя гнобить! Я такой же, да! И вот меня просто раздражает, когда ты это произносишь. Словно ничего хорошего в тебе нет, всем что-то должна, такая вся идеальная, — подорвался Голубин, умостившись очень близко рядом. Глаза смотрели будто бы насквозь, отчего перекрыло дыхание. — Пусть они знают, что ты тоже человек, что тоже тяжело, ты не мамка, чтобы постоянно прогибаться. Сегодняшний случай — это большой звонок тебе, что надо что-то менять, иначе будешь как я скрываться месяцами от любого косого взгляда и чьих-то попыток помочь тебе.       — Такой как ты я точно не буду, — выдавила из себя пару слов девчонка. — Ты ведь просто психопат. Трудоголик, перфекционист, бесконечно уверенный в себе психопат.       От таких противных слов Глебу стало не по себе. Его сейчас будто бы уделали малявки, когда он был в старшей школе и уже пытался показать свой характер. Она сейчас насмехалась над тем, как Глеб справлялся со своими чувствами один на один? «Как я она не будет», — подумал тот, — «а быть как я это уже унизительно для нее?». Скольких лет стоило выработать эту уверенность в продукте, что выдаешь, а из-за перфекционизма каждый раз стараешься сделать идеально, со вкусом. Понимаешь, что никто не может помочь, кроме самого себя, а теперь это называется «психопат»? Эго парня будто треснуло, отдало такой болью внутри, которую впредь он не хотел бы испытывать. Слишком неожиданный поворот в их отношениях. И он снова преждевременно открылся девушке?       — Поступаешь гадко, — прошипел Голубин, отодвигаясь к своей подушке, рефлекторно хватая гитару, чтобы успокоить мандраж в руках.