(Simple Plan - Freaking me out)
Это утро должно было стать самым приятным утром в моей чертовой жизни неудачника, но, видимо, я не сильно заслужил это. Но… обо всём по порядку.
Яркое солнце светит в приоткрытое окно, которое впускает в комнату прохладный ветерок декабря родного Бостона. Я немного недовольно щурюсь, поворачиваясь на бок, чтобы увидеть самого прекрасного человека, но Гарри рядом нет. На его месте лишь неприятная пустота, которая начинает меня пугать. Я не параноик, но… ладно. Неохотно поднимаюсь с кровати, натягиваю одежду, которая разбросана по всей комнате, и с недоумением спускаюсь вниз, надеясь застать Стайлса за приготовлением завтрака на кухне. Пока спускаюсь по небольшой лестнице, отмечаю резкую боль в пятой точке, такую же неприятную и ноющую боль в ногах и спине. Тихо прохожу на кухню, но и там хоть каких-то следов от Гарри нет.
– Гарри? – звонко проговариваю я на весь дом. В ответ слышится только звук щемящей мое сердце тишины. Поэтично сказал, но в то время мне было не до лирики в словах.
Первое, что наполняет мое сознание – вопросы. Около сотни вопросов, и все на одну и ту же тему. "Где Гарри? Куда он ушел? Он сбежал? Получил то, что ему было нужно от меня, и решил, что я больше не достоин его внимания? Он меня использовал?"
В глазах отчего-то резко защипало, и они неприятно стали наполняться влагой. Чертов сукин сын. Тихо шмыгаю носом в тщетных попытках успокоиться. А чего я, собственно, хотел? Уж неужели я и правда решил, что после секса Гарри станет навсегда моим? Боже, надо было быть полным придурком, чтобы поверить ему. И я оказался именно тем самым полным придурком. Идиот.
Почему-то оставаться в этом доме мне совершенно не хотелось, меня резко начало подташнивать, а ноги сами буквально потащили мое тело прочь оттуда. Я этично промолчу про то, что чуть было не дал волю эмоциям прямо в автобусе, подвергаясь собственным невыносимо ужасным мыслям.
Я сам себе казался отчего-то грязным, опустошенным, и была какая-то дикая жалость к самому себе. Так чертовски сильно хотелось встать под душ и смыть с себя все эти воспоминания, где мною воспользовались. Голову рвали тысячи не самых приятных мыслей. И даже желанный горячий душ не помог мне справиться с чувствами.
С мыслями о том, насколько подло иногда могут поступать люди, о том, что я противен самому себе, и о том, что об меня просто вытерли руки, я лежал на своей кровати, не забывая тихо глотать слезы. Мамы дома не было, а значит и свидетелей всему этому позору тоже не оказалось. Хотя бы это радовало. Уже ближе к вечеру, когда я всё так же не покидал своего убежища под теплым одеялом, в джинсах звонко и противно зазвенел телефон. Посмотрев на экран мобильного, я увидел ненавистное мне "Гарри" и сбросил вызов. Боже, да иди ты к черту, Стайлс.
Не знаю, сколько прошло времени, сколько вызовов от Гарри я сбросил и сколько таблеток успокоительного выпил прежде, чем в мою комнату тихо вошла мама. Увидев меня, сидящим на полу в неподходящем виде с телефоном в руке, она села рядом, обняла меня и не стала задавать никаких вопросов. Я мысленно поблагодарил эту потрясающую женщину, а уже через пару минут она буквально вытащила меня на кухню, чтобы поужинать.
Не хотелось расстраивать маму, которая так вовремя успокаивающе подействовала меня, поэтому я послушно сидел за столом, ковыряя вилкой в тарелке. Пока мы молча сидели за столом, мне пришлось около шести раз сбросить вызов от Стайлса под грустный взгляд мамы. В очередной раз, когда он позвонил, мама, должно быть, не выдержав, уверенно проговорила:
– Луи, ответь, пожалуйста, этому настойчивому человеку. Он хочет с тобой поговорить, – я в ответ лишь коротко кивнул и, взяв телефон, ушел в свою комнату.
Перед тем как ответить, я тяжело выдохнул пару раз и только после этого нажал кнопку "ответить".
– Лу? Что случилось? Почему ты не отвечал на звонки? Жду тебя в главном парке через двадцать минут, – на том конце провода прозвучал неуверенный нервный голос Стайлса. И пока он тараторил, я не успел даже ничего ответить ему, так как он быстро сбросил вызов. Потрясающе. Он вообще в курсе, что я его видеть не хочу?
Хорошо. Возможно, нам и стоило прояснить сложившуюся ситуацию.
Отпросившись у мамы, ближе к шести часам вечера я вышел в парк. Добраться до него можно было и пешком, поэтому, несмотря на холодный морозный воздух, я побрел по довольно темным улицам Бостона. Как только я вошел в ворота парка, то сразу заметил, что на ближайшей лавочке сидел он.
И как только я, прикрыв глаза, набрал в легкие побольше воздуха и стал приближаться к Гарри, он резко повернулся в мою сторону, а после сам пошел ко мне навстречу.
– Луи, объясни мне… – начал было Стайлс, настигая меня, но я его резко и бесцеремонно перебил, а что поделать? Эмоции.
– Нет, это ты объясни мне, Стайлс. Какого черта всё это значит? Залез ко мне в штаны, получил желаемое и кинул? И теперь думаешь, что я буду терпеть всё это и с легкостью прощу тебя? Ты просто трус, убежать после секса? Серьезно? Я настолько убогий? Так лучше б сказал сразу, а то… – я прервал свою гневную тираду, а после, глядя прямо в глаза ошарашенному Гарри, едко выплюнул, – ты мне противен, Стайлс, – глаза вновь наполнились долбанной влагой, а в голове возникла мысль врезать этому идиоту по его будто ничего непонимающему лицу. Я не хотел, чтобы Гарри видел, как я плачу, потому что моих эмоций он достоин в последнюю очередь. В итоге я закрыл лицо руками и замерзшими кончиками пальцев ощутил глубокое озеро на своем лице. Плачу, вот придурок.
Гарри напротив меня неожиданно резко прижал мое податливое тело к себе. И как только я оказываюсь прижатым к нему, такому теплому и невероятному, утыкаясь носом в его пальто, я начинаю глухо реветь, всхлипывая и шмыгая носом.
– Ты думал, что я сбежал? – тихо начинает кудрявый, поглаживая меня по спине. – Ты действительно думал, что после того, что между нами было прошлой ночью, я смогу оставить тебя? Лу, ты, правда, считаешь, что я такой конченный придурок? – он нежно шепчет все эти слова мне в макушку, под мои протяжные всхлипы. Когда он заканчивает и легко целует меня в волосы, я виновато поднимаю свои опухшие глаза на него и неуверенно хриплю:
– Тогда, где ты был? Я проснулся, тебя нет рядом, что еще я мог подумать? – быстро проговорил я, оправдываясь, словно нашкодивший первоклассник.
– Может, ты должен был дождаться меня из кофейни? – вопрошающе, но с добротой спросил он в ответ, легко улыбаясь. – Я хотел порадовать тебя чем-нибудь сладким на завтрак, встал пораньше, оделся, выбежал в ближайшую кофейню, купил все необходимое, вернулся, а тебя уже нет, – продолжает он, всё еще нежно поглаживая мою спину. – Ну, первым делом я подумал, что тебе позвонила мама, и ты убежал домой, поэтому сразу на твои поиски не бросился, а потом уже решил узнать, как ты. Позвонил, а ты сбрасываешь. Я заволновался и стал набирать тебе снова и снова… – и не давая ему шанса закончить, я крепко сжимаю его в объятиях, попутно вытирая мокрые дорожки на своих красных щеках. Мне стало так ужасно стыдно за все свои далеко не позитивные слова в его сторону, что я готов был провалиться сквозь землю. В ответ Гарри крепче прижимает меня к себе.
– Прости. Я снова… – теперь он не дает мне возможности закончить фразу, перебивая:
– Дай угадаю? Ты снова напридумывал себе Бог знает что? – в ответ я смущенно улыбаюсь и неуверенно киваю головой. – Знаешь, тебе пора заканчивать с выдумками, – он сладко и неторопливо целует меня в покусанные губы, широко улыбаясь в поцелуй.
Боже, за что мне достался такой идеальный парень?
– Я люблю тебя, – сквозь поцелуй, неожиданного для самого себя, видит Бог, прошептал я. Гарри с характерным звуком отрывается от меня, шокировано глядя в мои глаза.
Черт, кажется, я говорю лишнего. Задави меня автобус. Кто ж меня за язык-то тянет? Все испортил. Я всё испортил. Вызывайте 911. Срочно, тут я в бесповоротные придурки заделался.
– Лу, я… – сглатывая, начинает Гарри, звуча слишком испуганно и чертовски неуверенно.
Я лишь быстро качаю головой, затыкая его поцелуем и притягивая максимально близко к себе. Нет-нет-нет, мне не нужны его признания. Просто… давайте все вместе сделаем вид, что ничего только не произошло? Гарри аккуратно отвечает на поцелуй, тихо выдыхая мне в губы:
– Пошли ко мне? – его ладони крепко держат меня за талию, а такой нежный взгляд не дает покоя.
– Прости. Я и так слишком много вру маме, – я виновато опускаю голову, жалобно выдыхая. Ну, не хочу я снова лгать. Не хочу, не хочу, не хочу.
– А зачем врать? – непонимающе спрашивает он, и между его бровей образуется складка. – Ты взрослый мальчик, скажи, что проведешь время со своим парнем, она должна понять, – Гарри поднял меня за подбородок, уверенно глядя мне прямо в глаза. Под его пристальным взглядом я лишь краснею, приобретая оттенок то ли переспелого помидора, то ли переваренного рака.
– Гарри, мне надо домой… – тихо вздыхаю, пытаясь освободиться от его объятий, пусть и не особо сильно желаю этого.
– Я провожу тебя, – Гарри резко хватает меня за руку, останавливая. Я лишь неуверенно качаю головой, а после, подарив ему теплый поцелуй в щеку, удаляюсь в противоположную от него сторону.
Я не могу так рисковать. Не могу и не буду. Я не готов.
***
Как только я оказываюсь дома, замерзший и абсолютно точно в растерянных чувствах, с порога я замечаю заинтересованный взгляд мамы, которая всё это время, похоже, ждала меня. Неуверенно сглатываю, снимая свои ботинки, и мысленно готовлюсь к серьезному разговору. Да, Господи, я же не готов!
– Ты ничего не забыл, милый? – мама стоит напротив меня в позе а-ля "если ты сейчас дашь неправильный ответ, я запру тебя в комнате навечно", и её голос звучит устрашающе.
Я настороженно выпрямляюсь, заглядывая в глаза этой довольно серьезно настроенной женщине, и, снова звучно сглатывая, облизываю резко пересохшие губы, а после неуверенно качаю головой, готовясь к худшему.
– Серьезно, Бу? – тихо усмехается мама, и на этом моменте я абсолютно точно перестаю понимать происходящее. – Как ты мог забыть про собственный день рождения?
***
Итак, да, первый учебный семестр завершается перед Рождеством, в канун которого мне посчастливилось появиться на свет. И да, сегодня мой день рождения.
Никогда не считал этот день чем-то особенным, потому что еще с раннего детства понял, что канун Рождества – намного более значимое событие, чем день моего рождения. И в этом году мне абсолютно точно не хотелось как-либо праздновать его, но моя неугомонная мама настояла на том, чтобы я непременно позвал друзей в гости.
Собственно, кого я мог позвать? У меня нет друзей. Есть только Гарри и Найл. И, ах, да… первый – мой бойфренд, о котором маме лучше вообще никогда не знать, а второй – человек, который, наверное, даже и не в курсе, когда у меня день рождения. Но, тем не менее, я должен был хоть из самой преисподней вытащить и предоставить маме гостей на такое "чрезвычайно важное событие", как мое совершеннолетие. Да, это обещало быть очень даже весело.
– Здравствуй, Найл, – тепло улыбнулась моя мама, открывая дверь перед блондином, который, наверное, вообще был в диком шоке, когда я пригласил его к себе на день рождения, но тактично согласился прийти.
– Джей, – искренне в ответ улыбнулся Хоран, заключая мою маму в объятия. Да-да-да, пока всё шло довольно-таки неплохо, но это пока. Перед предстоящим знакомством мамы с Гарри Стайлсом у меня по коже бежало целое стадо мурашек, да и вообще бросало в холодный пот.
Да, я пригласил Гарри. Да, я уже сто двадцать восемь раз пожалел об этом. Да, я – кретин, но ничего уже не исправишь.
Мама провожает Найла в столовую, мило о чем-то беседуя, а я мысленно готовлюсь к предстоящей катастрофе с кудрявым.
– С днем рождения, любимый, – тихо выдыхает стоящий на пороге Стайлс, когда я (слава всем Богам, один) открываю ему дверь. Кудрявый быстро целует меня в губы, вручая какую-то милую коробку в оберточной бумаге с нелепым красным бантиком на боку. Я лишь что-то благодарно шепчу, а после, натягивая свою самую послушную улыбку а-ля "примерный сын, только что вышедший из монастыря, к Вашим услугам", провожу Гарри в столовую к маме и Найлу.
Признаться честно, именно в тот день я понял, что поговорка "не так черен дьявол, как его рисуют"* действительно правдива, потому что все мои страхи перед предстоящим знакомством Гарри с мамой оказались абсолютно пустыми и неуместными. Стайлс показал себя с самой лучшей стороны, представляясь перед моей матерью самым добрым, обворожительным и милым парнем. Он даже ничуть не показал своего возмущения, когда я представил его всего лишь, как своего друга (я все еще не был готов!). Весь вечер он был самим совершенством с широкой улыбкой и только самыми добрыми намерениями. Если честно, то я и сам был в полнейшем шоке. А еще, что самое приятное было для меня – Гарри понравился не только маме, но и Найлу. Наверное, я впервые в жизни был так искренне рад своему дню рождению, потому что провел его в компании не только мамы, но и двух своих друзей, один из которых мой самый потрясающий в мире парень.
Лучшего восемнадцатилетия я и представить не мог. Неужели такое возможно?
