О победителях и побеждённых

      Эрен выше его на двадцать три сантиметра. Эрен тяжелее его на семнадцать килограмм. И все равно тот, кто каждый спарринг глотает пыль, тоже Эрен.       Йегер тренируется изо всех сил, и старания приносят плоды. Он хорош в рукопашном бою, хорош настолько, что может уложить на лопатки любого из легиона разведки — со временем ему удается сладить даже с Микасой (Эрен искренне надеется, что та ему не поддается). Мелкие и юркие, здоровенные и могучие, худощавые, но быстрые, словно гарпун привода, и горы мышц с силой, как у титана — никто с ним не справится. Кроме одного-единственного человека. Леви Аккерман толкает ему хуёв за щеку каждый сраный раз, без исключений. Причем, в самом буквальном смысле этого слова. Разгоряченный и потный после боя капитан возбуждает Эрена до красной пелены перед глазами, и он не может отказать себе в удовольствии утащить того в пустынный коридор, пропахшую пылью коморку, да просто любую свободную комнату с замком — куда угодно, лишь бы скорее, лишь бы не передумал. И взять с разбегу, пропустить член сразу в самую глотку, чтобы уткнуться носом в пах и вдохнуть наконец терпкий мужской запах. А затем почувствовать тяжелую руку на затылке и сдавленный шепот: «Похотливый щенок». Леви начал даваться ему таким совсем недавно, все твердил раньше — «Сначала душ, потом секс». Но Эрену по силам сломить даже стальное упрямство Аккермана, и, видят боги, если ему удалось такое, он сможет что угодно.       Этот минет после тренировки грязный, грубый, с вульгарными хлюпающими звуками. Эрен знает, какой Леви на самом деле джентльмен, но в этот конкретный момент он забывает об этом. Нежность и ласки будут потом. С Леви всегда так: сначала он втаптывает в грязь его достоинство, заставляя из раза в раз хлопать по земле рукой, признавая свое поражение, а затем возносит на вершины блаженства, в противовес грубой силе, ударам и болезненным захватам, берет его аккуратно и бережно, словно Эрен целиком состоит из хрусталя. Эрена все устраивает, но иногда он хочет по-другому. Иногда ему нужно именно так, жестко, даже жестоко. Потому как ничто, кроме этого, не способно заглушить настоящую жажду — Эрен тоже желает вкусить власть. Как бы сильно Аккерман не сжимал в руках его волосы, как бы глубоко не толкался бедрами, он не тот, под чьим контролем ситуация в такие моменты. Эта кратковременная перемена — крупица сахара на кончике языка, но Эрен наслаждается даже ей.       Но сегодня все иначе. Эрен чувствует, что сегодня у него получится, что удача улыбнется ему.       Леви всегда бьет первый. Едва бой начинается, он наносит удар, сбоку в лицо или снизу в живот. Он делает так каждый раз, спустя долгие годы Эрен уворачивается машинально, потому что этот удар — всего лишь фикция, обман, он нужен только для того, чтобы задать тон. Каким будет тон, Эрен не знает никогда. И не узнает, Леви Аккерман — само воплощение непредсказуемости.       Сегодня все иначе. Эрен чувствует уверенность, Леви она тоже не покидает, но все же что-то случается. Сначала бой идет как обычно — этот будет на износ, понимает Эрен. Аккерман уходит в оборону, то и дело контратакуя ленивыми болезненными тычками, а затем отходит, избегая столкновения, заставляя Йегера гнаться за собой и тратить силы зря. Эрен решается на отчаянный шаг, стремительно преодолевает расстояние между ними, замахивается рукой и делает подсечку. Леви уклоняется легко, на вид играючи, но в последний момент теряет равновесие, опершись на левую ногу. Эрен не верит своим глазам — такой шанс нельзя упускать; он довершает начатое, хватая Леви за предплечье, подсекает под колено во второй раз подряд. Позади раздаются восторженные посвистывания кого-то из разведчиков, наблюдавших за ними, но Йегер не слышит их, так громко звучит в ушах его собственное сердце. Аккерман тут же поднимается, резко перекатившись через голову.       — Что такое, капитан, возраст? — не может удержаться от ехидства Эрен, замечая у того отдышку.       Леви крепко приложился спиной, эта битва для него заведомо проиграна, думает Йегер. Но радоваться пока рано. Эрен не дает ему продохнуть, снова валит с размаху на землю, перехватив поперек живота. И получает сдачи — тяжелый кулак врезается ему прямо в нос с ужасающей силой, отбрасывая назад. Леви никогда не щадит его, ведь регенерация все поправит. Йегера на мгновение оглушает, но преимущества он не теряет, сразу же взяв в захват ногу ненароком подставившегося капитана, обхватывает ее бедрами, стопу фиксирует подмышкой и давит снизу на голень руками, сцепленными в замок. Кровь хлещет из разбитого носа, Леви брыкается так, будто в него вселились бесы, но Эрен держит. Он знает, что тот сейчас испытывает невыносимую боль — Йегер выворачивает ему ногу на грани травмы, и все равно Леви не собирается сдаваться. Когда Аккерману почти удается вырваться, Эрен приходит в отчаянье и тянется в сторону голени с намереньем впиться в нее зубами. Кусаться нельзя и против правил, Эрен прекрасно понимает, но сейчас он готов нарушить каждое чертово правило в мире ради этой победы. По всей видимости, хищный взгляд, а затем вид раскрытого рта, с легкостью способного порвать даже собственную плоть, становится последней каплей, ломающей Леви. Он громко хлопает рукой по земле, поднимая пыль, когда от зубов Эрена до его ноги остаются считанные миллиметры. Эрен разжимает захват, распластываясь в виде морской звезды, а Леви шипит себе под нос и растирает ногу.       Эрен не может поверить в происходящее. А когда наконец верит, приходит осознание.       — Ты обещал! — за крик ему тут же прилетает подзатыльник, но Эрена это ни капельки не смущает.       — Я говорил тебе не тыкать мне при посторонних, идиот, — раздраженно шепчет Леви. Эрен внезапно понимает, что вокруг них собралась целая толпа — конечно, не каждый день увидишь, как сильнейшего воина человечества валяет в пыли паренек, вдвое младше него. Впрочем, не то чтобы об этом нужно волноваться — едва ли их маленький секрет и в самом деле хоть на сотую долю является секретом. Сложно утаить слона в посудной лавке, попытка же утаить любовную связь в такой сплоченной структуре, как Разведлегион, имеет схожие шансы на успех.       — Вы обещали, — исправляется Эрен.       Они затеяли этот спор очень давно. Эрен еще с самого начала их интрижки пытался дорваться до капитанской задницы, но Леви не соглашался ни в какую и, в конце концов, поставил условие: «Одолеешь меня врукопашную, разрешу взять». С тех самых пор проходит четыре блядских года, а Леви умудряется бдеть свою честь лучше самой благонравной девицы. Но теперь… Неужели теперь… Леви цыкает языком, рывком поднимаясь на ноги, и говорит, протягивая Эрену руку:       — Хорошо, — на его спокойном лице нет следов гнева или неудовольствия, которых так боялся Йегер, разве что немного досады, скорее всего, за проигранный бой. Вряд ли кто-нибудь понял бы его сейчас — что за радость присунуть злому угрюмому мужику, но Эрен готов визжать от восторга и прыгать на месте, словно ребенок, получивший в руки желанную игрушку. Он наконец возьмет свое — то, чего в буквальном смысле добился потом и кровью.       Эрен плетется за ним хвостом, широко улыбаясь и не скрывая торжества, а Леви посматривает на него так, как и должно смотреть на разбушевавшегося возбужденного юнца, — со снисхождением. Вот только Эрен больше не юнец. Он взрослый мужчина, страстно желающий раздвинуть ноги другому взрослому мужчине. И то, что этот самый мужчина ляжет под него лишь потому, что слишком честен, чтобы отказаться выполнять условия даже настолько дурацкого спора, только добавляет пикантности ситуации.       Но едва проходит первая эйфория, Эрен замечает то, что уничтожает весь его победный триумф подчистую: Леви прихрамывает, совсем немного, незнакомый с ним человек никогда бы не заметил. Причем, не на правую ногу, что так старательно выворачивал ему сегодня Эрен. Разочарование накатывает волнами, заставляя замедлиться, а после вовсе замереть. Леви, перестав слышать за спиной шаги, тоже останавливается и смотрит вопросительно, чуть вздернув бровь.       — Почему ты оступился тогда?       — Кто знает, — безразлично пожимает плечами Леви. — Я тоже человек.       — Это нечестная победа… — огорченно выдыхает Эрен.       — С чего ты взял?       — Ты повредил левую ногу, когда спасал меня из пасти женской особи. Я знаю, она, пусть и зажила, частенько ноет у тебя на погоду, но сегодня совсем хреново, верно? — Леви молчит, внимательно всматриваясь ему в глаза. — Я так не хочу, это будет несправедливо.       — Ты уже должен был перерасти подростковый максимализм, чтобы болтать подобную чушь. Я неверно оценил свои силы, вот и все, здесь нет ничьей вины, кроме моей. Думаешь, врагу будет интересно, что у кого болит или чешется?       — Но я — не враг.       — Верно, ты — идиот. По-твоему, я согласился бы, если считал победу нечестной? — Эрен несколько раз хлопает глазами, не вдупляя, что происходит. Это что же такое творится? Леви Аккерман взаправду сейчас спорит с ним, уговаривая трахнуть себя? На губах Эрена против воли расползается улыбка, и до Леви, похоже, наконец доходит. Он цыкает языком, отворачиваясь. — Так бы и сказал, что передумал.       — Нет! — восклицает Эрен, прижимаясь к нему со спины. Ловит губами мочку уха, горячо шепча: — Нет, я хочу. Очень хочу, — он вдавливает пах с недвусмысленной выпуклостью в поясницу Леви — хотелось бы ниже, но Эрен слишком высокий. — Чувствуешь, насколько? Знаешь, мы ведь рядом с кабинетом Ханджи, а она не вернется в штаб до завтра…       Или, скорее, Леви слишком низкий. Сейчас Аккерман в его руках кажется удивительно маленьким, даже хрупким. Не успевает Эрен как следует обдумать эту мысль, как получает острым локтем под ребра, а Леви успешно вырывается из плена.       — Я тебе последние мозги вышиб? От нас обоих несет, как от коней после забега, — морщится он от отвращения и, поколебавшись несколько мгновений, бросает: — Сегодня в десять, как обычно. И не забудь вымыться должным образом, иначе я тебя на порог не пущу.       — В десять? — страдальчески стонет Эрен. — За четыре часа у меня яйца лопнут!       — Не лопнут, — хмыкает Леви. — Скоро прибудет посыльный с важным докладом, но я понятия не имею, когда именно. Ты же не хочешь, чтобы было, как в прошлый раз?       Эрен невольно краснеет на словах «прошлый раз». В тот день они посмели — точнее, посмел Эрен, а Леви позволил себя уговорить — нагло уединиться в его комнате посреди белого дня. Расплата последовала почти мгновенно в виде Микасы, настойчиво желающей поговорить с другом немедленно и без отлагательств. Эрен провел добрых десять минут, переругиваясь с ней через дверь, пока Леви продолжал натягивать его в перерывах между репликами. Как же сложно было сдержать стоны и отвечать нормальным голосом, однако еще сложнее — смотреть ей в глаза после того, как Леви, потеряв терпение, послал ее примерно в те же места, где находился на тот момент сам.       Повторения Эрен не хочет, впрочем, сдаваться он тоже не собирается. Он наспех принимает душ и идет караулить к рабочему кабинету Леви. Если Аккерман выйдет из своей комнаты, шанс будет упущен и придется ждать еще долго. У посыльного есть всего полчаса — нет, уже двадцать минут — пока тот намывается после тренировки.       Эрен рассержено ударяет кулаком по стене, когда двадцать минут истекают. Но удача, похоже, сегодня все-таки на его стороне, потому что в ту же секунду справа раздаются шаги.       — Эрен? Что ты здесь делаешь?       — Хотел спросить то же самое, Конни.       — У меня приказ от командора Ханджи доставить капитану Леви послание, — Конни, держа в руках запечатанный документ, осматривает прислонившегося к двери Эрена. — Где он?       — Инспектирует левое крыло. Там сегодня новобранцы прибирались.       — Черт! — с досадой ударяет он себя по лбу. — Это надолго. Я не могу ждать столько времени, придется искать его…       — В левом крыле шесть этажей. Он может быть где угодно, если разминешься, наверняка пропустишь ужин, — перебивает его Эрен, протягивая руку. — Давай сюда, я передам ему.       — Командор сказала отдать лично в руки.       — Тогда удачи, — нарочито равнодушно произносит Йегер.       — Черт! — повторяется Конни. — Ладно. Но если что-то пойдет не так, виноват будешь ты.       Эрен чувствует, как срывает второй джекпот за день. Он отбирает документ у недоумевающего Спрингера, не реагирует на возмущенное «эй» за своей спиной. По пути ломает печать с мыслью, что не пожалеет об этом, какое бы наказание ему в итоге не досталось. Внутри оказываются очередные донесения о поражении Средневосточного Альянса — ничего нового, еще один уступленный форт.       Он открывает комнату Леви своим ключом. С того момента, когда Аккерман дал ему его, прошел целый год, но Эрен пока не воспользовался им ни разу. Что ж, видимо, час настал. Эрен тихо открывает дверь, пробирается внутрь, словно преступник, но одергивает себя и щелкает замком уже не таясь. Леви до сих пор возится в ванной. Он довольно аскетичен: простая кровать, дубовый стол и гардероб, больше ничего в его комнате нет, единственная роскошь — небольшая, но зато личная ванная комната. Помимо самого Леви, только Эрену позволено ей пользоваться.       Йегер оставляет бумаги на столе, нетерпеливо поправляя начинающий наливаться кровью член, до боли стиснутый узкими форменными брюками, когда в его голове щелкает с шальным звуком. Зачем тратить время на раздевание потом, если можно сделать это сейчас? Он стаскивает с себя одежду и аккуратно складывает — ни к чему лишний раз раздражать капитана, который и так, скорее всего, будет не в восторге от его своевольностей.       Когда Эрен тянется рукой к резинке, стягивающей волосы, Леви наконец появляется в проеме двери в распахнутом халате на голое тело. И так и застывает, с приоткрытым в удивлении ртом, несколько раз моргнув, окидывает взглядом с ног до головы. Эрен забавляется его реакцией, довольный собой и устроенным им представлением, поворачивается, демонстрируя себя. Резинка летит на пол, волосы ворохом рассыпаются по плечам. Леви смахивает секундное замешательство.       — Я сказал тебе прийти после десяти, — холоду в его голосе мог бы позавидовать айсберг.       Эрен небрежно кивает в сторону стола. Лицо Леви мрачнеет на глазах.       — Ничего важного. Час или два подождет, — Эрен облизывает губы, — или три.       — Ты в курсе, что то, что ты сделал, карается трибуналом?       — Отшлепаешь меня позже, — бесстрашно заявляет Йегер.       На такую наглость Леви в привычной манере хмурит брови, раздраженно цыкая языком.       — Обязательно, — халат с тихим шорохом опадает вниз. Леви переступает через него и делает несколько шагов навстречу Эрену. Эрен судорожно сглатывает. — Если подобным образом, — Леви взглядом указывает на его наготу, — ты намеревался впечатлить меня, герой-любовник, то попытка не шибко удачная.       Эрен цепенеет, тупо пялится во все глаза, жадно рассматривая обнаженное тело, не в силах сдвинуться с места. Когда Леви скрещивает на груди руки, устав ждать, а в глазах его появляется насмешка, Эрен срывается — напористо опрокидывает того на кровать. Как же долго он этого ждал. Леви так редко дает ему вести, что Эрен даже не помнит, когда подобное случалось в последний раз. Он сходит с ума от вседозволенности, тискает, наслаждаясь рельефом мышц под руками, самозабвенно покрывает поцелуями его шею и грудь. Даже оставляет пару засосов (завтра Аккерман намнет ему уши, но это будет завтра). Леви болезненно морщится, когда острые зубы смыкаются на соске слишком сильно, и тут же отвешивает крепкий шлепок по заднице.       — Не дурей только.       — Да, сэр, — нахально улыбается Эрен, и, не давая ответить, целует — развязно и дерзко, безо всякого уважения, за что получает укус в нижнюю губу. Он довольно жмурится, чувствуя, как юркий язык зализывает ранку — боль лишь ярче распаляет бушующее внутри него пламя.       Не намереваясь ждать ни секунды больше, Эрен рывком опускается коленями на пол между разведенных ног, бесцеремонно подтаскивает ближе к себе, заставляя принять сидячее положение, и жадно насаживается ртом на член — Леви никогда не позволяет ему себя дразнить и едва ли позволит теперь. В волосы привычно зарывается властная ладонь, Эрен мягко, но настойчиво отстраняет ее, переплетая пальцы. Чуть выпускает член изо рта, напоказ скользит вокруг головки языком, пережимает одну из больших вздутых венок, несколько мгновений не давая крови бежать по ней. Он не поднимает глаз, но знает, что Леви сейчас неотрывно следит за каждым его движением.       Эрен ласкает себя рукой, понимая, что Аккерман вряд ли даст ему второй шанс, если он кончит сразу же после того, как войдет. Достаточно всего несколько движений — он уже давно возбужден до предела, — и Эрен забрызгивает собственные пальцы и, совсем чуть-чуть, ноги Леви. Тот хмурится, но тут же меняет гнев на милость, ощущая, как сжимается и вибрирует горло от гортанного стона Йегера.       Он снимается с члена, не успев даже подвести к грани, целует острую коленку, потирается щекой о бедро, словно кот, и хитро смотрит снизу вверх. Эрен прекрасно осведомлен об этой его маленькой слабости: из-за разницы в росте Аккерману чертовски нравится видеть его на коленях.       — Ложись на живот.       Они долго смотрят друг на друга, будто борьба не окончена — теперь она ведется взглядами. Эрен снова выигрывает, на этот раз абсолютно честно и справедливо. Леви сразу подкладывает под бедра подушку, без стеснения расставляя ноги, а Эрен едва не задыхается от открывшегося вида — прогнутой рельефной спины, мощных бедер и крепких поджарых ягодиц, между которыми…       — Ты что, побрился даже здесь?       — Конечно, ты ведь делаешь это для меня, — невозмутимо произносит Леви, не поворачивая головы. Эрен не без удовольствия отмечает, что тот, похоже, немного смущен. — Ты рассматривать будешь или делом, наконец, займешься?       Эрену два раза повторять не нужно. Он смело кладет руки на его ягодицы, сжимает, раздвигает большими пальцами, кидая взгляд на узкий поджавшийся вход. У Эрена крупный член, наверняка Леви будет больно, сколько его не растягивай. Йегер кусает губу от пробежавшей в голове мыслишки.       — Ты когда-нибудь… — замолкает, пытаясь подобрать нужное слово.       — Когда-нибудь что? — Эрен слышит в его голосе раздражение. — Позволял ли я когда-нибудь трахать себя в зад? Нет.       Эрен со стоном утыкается ему лицом в поясницу, не зная, радоваться или сетовать на свалившуюся ответственность.       — Ты запомнишь это до конца жизни, обещаю.       — Поумерь свой пыл, Эрен. Я не хочу слечь в госпиталь.       Леви достает из-под подушки флакон с маслом, протягивает ему, а Эрена бросает в дрожь от этого незамысловатого жеста. Леви без страха и колебаний вверяет ему свое тело. Эрен надеется, что когда-нибудь, точно так же, тот вверит ему и сердце — не человечеству, не кому-либо еще, а именно ему. Непослушными пальцами он открывает флакон только с третьего раза и тут же нетерпеливо льет себе на пальцы. Растирает сразу по всей промежности, скользит кончиком пальца ровно посередине, дразня, но не проникая внутрь, спускается к яичкам, взвешивает их в ладони и переминает нежную кожу. Он хочет что-то получить, но не может понять, что именно. Леви дает ему это сам, прогибаясь назад вслед за пальцами, раскрывается еще сильнее, еще бесстыдней. Член Эрена, уже наполовину вставший снова, заинтересовано дергается.       — Хватит тянуть.       Эрену хочется ехидно напомнить, что «тянуть» он будет еще долго, только совсем в другом смысле, но внезапно боится испортить момент. Он еще никогда не видел Леви таким — податливым, расслабленным и беззащитным. Доверившимся. Эрен медленно вводит палец на две фаланги, а Леви непроизвольно напрягается, совершенно восхитительно сжимаясь вокруг него. От мысли, что скоро место пальца займет его член, Йегеру едва не сносит крышу. Неужели Леви чувствует все это каждую их близость, неужели Эрен внутри такой же по-бархатному мягкий и теплый? Он толкает палец глубже в поисках простаты, а когда находит, ритмично надавливает с небольшой амплитудой — так, как нравится ему самому. Леви прячет покрасневшее лицо в простынях, тяжело дыша; Эрен обещает себе, что в следующий раз обязательно возьмет его в другой позе, чтобы воочию увидеть, насколько его ледяному капитану сейчас хорошо.       — Нравится? — лукаво спрашивает Эрен, резко растопыривая уже три пальца в стороны. Из уст Леви издается первый то ли стон, то ли рык.       — Прекрати болтать.       Эрен фыркает — Аккерман умудряется командовать даже лежа на животе, с откляченной, как у шлюхи, голой задницей. Он вытаскивает пальцы почти полностью, оставляя внутри только кончики; прикусывает нежную кожу в месте, где пересекается бедро и ягодица, а затем прокладывает языком мокрую дорожку до самой шеи.       — Посмотри на меня, — шепчет Эрен и добавляет, не заметив реакции: — Пожалуйста.       Леви нехотя поворачивает голову. Йегер касается его лба, убирает в сторону волосы, открывая для себя лицо. Глаза полуприкрыты, а взгляд абсолютно одуревший, наполненный темным, вязким желанием. Внимательно наблюдая, Эрен единым движением проталкивает пальцы глубоко внутрь. Леви кривится, будто ему невыносимо больно, но звук, срывающийся с его губ, насколько сладкий, что Эрену приходится сжать стоящий колом член у основания, чтобы не кончить так позорно. Пока он пытается справиться с собственным возбуждением, Леви, недовольный бездействием, нетерпеливо подается назад. Эрен с улыбкой наклоняется, забирая губами сердитый вздох. Леви готов его принять, понимает он. А даже если не готов, Йегера сейчас, наверное, можно остановить, только отрубив голову. Эрен выливает сразу половину от оставшегося масла на руку — плевать! — и, смазывая себя, твердо решает, что не просто возьмет Леви. Он заставит сдержанного хладнокровного Аккермана кричать его имя.       Леви сдавленно охает, ощутив жар чужой плоти, прижавшейся к нему — Эрен понимает, почему. Он по себе знает, насколько страшно в первый раз почувствовать огромный крепкий стояк, упирающийся тебе прямо в задницу: кажется, будто эта чертова штуковина разорвет тебя изнутри, если попытается войти. Эрен думает, что Леви, насторожено ожидающий, распростертый под ним — пожалуй, самое прекрасное зрелище в его жизни. Он на пробу двигает бедрами, надавливая вполсилы.       — Ох, блядь! — не совсем то, что он желает услышать, но тоже можно счесть за комплимент.       На вспотевшей спине бугрятся напряженные мышцы, Леви приподнимается на локтях, похоже, только силой воли удерживая себя от того, чтобы попытаться избежать проникновения. Эрен гладит его между лопаток, мягко прижимая, и Аккерман подчиняется, рвано вздохнув, ложится обратно. Йегер не говорит ему слов утешения, не потому, что за любое «расслабься», «потерпи немного» или «все хорошо» рискует вылететь из спальни в тот же миг, получив пинок под зад, а потому что знает — Леви они не нужны. Он, раз вообще на это согласился, хочет почувствовать над собой силу, отдать бремя контроля и ответственности. И Эрен будет этой силой — веской и всепоглощающей, ему не нужно объяснять, что это значит, ведь несколько лет назад Леви сделал для него то же самое.       Он не делает попыток отстраниться, только рычит едва слышно сквозь зубы, пока Эрен проникает в него, раздвигая неподатливые стенки, медленно, но сразу до конца — так действительно легче, хоть и не скажешь по первому впечатлению. Эрен кусает себя за руку, не зная, где брать терпение, чтобы с места не сорваться в бешеный темп.       — Какой же ты… — тесный и жаркий! — Боже…       Ощущение сладкой пульсации на члене сводит Эрена с ума. Правда, сладко пока только ему одному, но это только пока. Он не двигается, давая Леви время перевести дух и привыкнуть, ласково целует спину, оглаживает ходящие ходуном ребра, без слов умоляя расслабиться. Тот заводит руку назад, бросает острый взгляд из-под челки и сжимает его бедро, точно так же, без слов говоря, что уже можно двигаться. Эрен выходит наполовину, ладонями разводит ягодицы шире и толкается снова, не глубоко, но этого достаточно, чтобы вырвать из груди Леви стон — самый громкий из всех, которые он когда-либо слышал. Он до боли впивается ему в бока, мелко подрагивает, сдерживаясь, но когда Леви, в ответ на тягучие движения внутри себя, снова, теперь уже закусив подушку, приглушенно стонет, остатки самообладания летят к чертям.       — Ты знаешь, чего я хочу. Пожалуйста, — умоляет Эрен. — Давай же…       Леви непокорно и вызывающе молчит, и тогда Эрен просовывает под него руку, обнаруживая целую лужицу натекшей с члена смазки, мягко обхватив, растирает большим пальцем густую каплю на головке. Леви сдается — в который раз за сегодня. Все еще держась рукой за бедро Эрена, он вонзается короткими ногтями в кожу, оставляя за собой глубокие лунки.       — Эрен… — тихо, на грани слышимости. Эрен вжимается в его спину, накрывает телом и кусает за загривок, словно течную кошку.       — Эрен, — уже громче, с долей недовольства. Эрен зализывает укушенное место, а затем отстраняется, крепко стиснув его бедра, начинает двигаться быстрее и резче, чем раньше. Леви вздрагивает от каждого толчка, сжимая руками простынь по обе стороны от своей головы.       — Эрен… Эрен… Эрен… — хрипло, со стоном на выдохе. Эрен срывается, втрахивая его в постель так, что шлепки кожи о кожу эхом отражаются от стен, и, понимая, что долго не выдержит, в такт дергает рукой на члене Леви.       — Эрен! — с надрывом, почти крича. Леви в последний раз подается назад и кончает первым, дугой изгибаясь в его руках. Он сжимает Эрена внутри себя с такой силой, что тот забывает, как дышать: все, о чем сейчас Эрен знает и помнит — наступающий на пятки оргазм, обещающий стать самым ярким в его жизни. «Я… кончу внутрь» — ставит он перед фактом, Леви протестующе дергается, но уже поздно.       — Эрен! — твердая опора ускользает из-под ног, а реальность меркнет и растворяется, как мираж в пустыне. — Эй, Эрен!       Кто-то хлещет его по щекам, а когда Йегер открывает глаза, то обнаруживает, что этот кто-то — встревоженный Леви, измазанный явно не собственной кровью, а сам он лежит головой на его коленях.       — Что?.. Что произошло?       — Ты отрубился после моего удара. Я не рассчитал силу, — произносит Леви, по виду-то не особо и раскаиваясь.       Эрен ощупывает переносицу, нос немного болит — регенерация еще не закончилась, и с подступающим отчаяньем осознает, что лежит в окружении все той же толпы, что подначивала их с Леви во время драки. Правда, теперь разведчики смотрят на него с беспокойством, а на Аккермана — с подспудным страхом.       — Он в порядке, можете расходиться, — говорит Леви, и толпа рассасывается в считанные мгновения.       Эрен не в порядке. Эрен даже не близко к долбанному порядку. Он не знает, что хуже: тот факт, что его прекрасная греза оказалась обморочным бредом, или то, что он так и не кончил.       — Да им орехи можно колоть, — с серьезным лицом насмехается над ним Аккерман, кивком указывая на бугор в штанах. — Ты это серьезно? У тебя стояк от того, что тебе сломали нос?       — Нет. По другой причине, — тяжело исподлобья смотрит на него Эрен. — Ты теперь мне кое-что должен.       — А-а?..