***
Первый признак проблемы даёт о себе знать, когда Мо Жань подходит к кафе в обычное время обеда Чу Ваньнина, известное ему по чистой случайности, и видит, что его библиотекаря там нет. Сделав быструю остановку у стойки регистрации, Мо Жань узнаёт, что Чу Ваньнин взял обеденный перерыв, и уговаривает другого сотрудника сказать ему, где расположена комнаты для персонала. Примерно так. — Я принёс ему обед, — говорит Мо Жань, и библиотекарь поднимает тонкую бровь. С минуту он выглядит так, будто не верит ему, но потом его лицо расслабляется. — Ты тот парень, который тусуется с ним в кафе, — говорит библиотекарь, и на лице Мо Жаня появляется улыбка. Скучающим голосом мужчина направляет его в маленькую комнату для персонала на третьем этаже библиотеки. Мо Жань напевает под нос всю дорогу в лифте, горя желанием увидеть Чу Ваньнина. Когда Мо Жань стучит в дверь, Чу Ваньнин открывает её. — Ты забыл, свой— Мо Жань, — обрывает себя он, удивленно моргая при виде Мо Жаня. — Не видел тебя в кафе, — говорит Мо Жань, поднимая пакет с маленькой коробочкой. Сегодняшнее блюдо дня — лапша с тофу, грибами, баклажанами и побегами бамбука, приготовленными со специальным неострым имбирным соусом. — Я принёс обед. — Сюда допускаются только сотрудники, — говорит Чу Ваньнин, но отходит в сторону, чтобы пропустить Мо Жаня. Комната маленькая — в ней едва помещаются два стола со стульями — и к тому же старая: микроволновая печь чистая, но, похоже, на последнем издыхании. В комнате больше никого нет, кроме Чу Ваньнина и блестящего серебряного многоярусного ланчбокса, который Мо Жань замечает не сразу. — К тебе кто-то приходил до меня? — поддразнивает Мо Жань фальшиво-обиженным голосом, и Чу Ваньнин кивает. Он больше ничего не объясняет, занимая своё место, и Мо Жань берёт стул напротив него. — У меня немного осталось, поэтому я подумал принести тебе. — Спасибо, — говорит Чу Ваньнин, принимая предложенную коробочку. Но он не сразу открывает её. Мо Жань наконец замечает ланчбокс, и Чу Ваньнин ловит его взгляд. Он поднимает крышку и ставит первый ярус на стол. — Вот, хочешь немного? — говорит Чу Ваньнин, пододвигая к Мо Жаню. — Они домашние. Мо Жань заглядывает туда и сразу же чувствует страх. Чу Ваньнин ужасно готовит. За последние несколько недель он не принёс ни одного обеда, который бы напоминал что-то съедобное. Иногда из-за одного только запаха люди за соседними столиками расходились. Это одна из причин, по которой Мо Жань приносит ему еду — даже не занимай Чу Ваньнин большую часть его мыслей, это решение по крайней мере можно было бы назвать гуманным. Поэтому, когда Мо Жань заглядывает в ланчбокс и видит три жирных и белоснежных вонтона в бульоне, идеально приправленных, не подгоревших и без излишка масла, у него сосёт под ложечкой. «Они домашние». У Чу Ваньнина нет семьи в городе. У него есть несколько друзей, как узнал Мо Жань, но никого из них нельзя назвать близким другом, который бы готовил для него. Очевидно, что Чу Ваньнин, считающий, что большое количество уксуса сделает карри таким же вкусным, как при добавлении помидора или йогурта, не смог бы приготовить вонтоны такой красивой формы. Неважно, какими умелыми кажутся его ловкие пальцы. Он вежливо отклоняет предложение Чу Ваньнина. Чу Ваньнин на мгновение выглядит разочарованным, пока Мо Жань не говорит ему попробовать то, что он ему принёс. Мо Жань испытывает что-то вроде удовлетворения, наблюдая, как Чу Ваньнин съедает всё, но это чувство угасает от мысли, что кто-то другой добрался первым. Мог ли это быть тот человек, с которым виделся Чу Ваньнин прямо перед приходом Мо Жаня? …Возможно, у Мо Жаня появился соперник.***
Но Мо Жань упрямый, поэтому он не позволяет этому помешать ему снова принести обед Чу Ваньнину. Два дня спустя он приходит пораньше с термосом с лапшой с говядиной как раз в тот момент, когда Чу Ваньнин собирается уйти на обеденный перерыв. К сожалению, Чу Ваньнин приносит в кафе маленький металлический ланчбокс. Когда он открывает его, Мо Жань чувствует, как начинает сходить с ума. Снова вонтоны, и на этот раз они выглядят ещё более изящно. Видно, что над ними постарались, и это только сильнее раздражает Мо Жаня. Кто, чёрт возьми, успел принести Чу Ваньнину еду раньше него? Вероятно, коллега, раз до него добрались так рано. — Ты в порядке? — спрашивает Чу Ваньнин, и Мо Жань выпрямляется. Он знает, что его гневный взгляд может выглядеть особенно устрашающим, поэтому пытается вернуть своему лицу нормальное выражение. — Я снова принес тебе поесть, — беспечно говорит Мо Жань, как будто он не занимался этим последние пару месяцев. Выражение лица Чу Ваньнина становится немного застенчивым, и Мо Жань чувствует прилив самодовольства. — Спасибо, — говорит Чу Ваньнин и пододвигает к себе предложенный термос. К радости Мо Жаня, Чу Ваньнин первым пробует его блюдо. Мо Жань откидывается на спинку стула и складывает руки на груди, наблюдая, как Чу Ваньнин аккуратно опустошает весь термос с лапшой. — Было вкусно? — спрашивает Мо Жань, и Чу Ваньнин кивает. В уголках его губ появляется едва заметная улыбка, и Мо Жань чуть не оказывается на седьмом небе от счастья, когда Чу Ваньнин говорит: — Ты талантливый повар. Настроение быстро портится, стоит Чу Ваньнину несколько мгновений спустя пододвинуть к Мо Жаню проклятый ланчбокс. — Возьми немного, — говорит он, кивая в сторону прямого соперника Мо Жаня. — Они не ужасны. Мо Жань ничего не может с этим поделать. Он смотрит на контейнер как на заклятого врага. Часть его говорит ему, что он должен быть умным и иметь представление о навыках врага, просто чтобы знать, куда в следующий раз ударить. Но большая часть его просто завидует, что кто-то другой добрался до Чу Ваньнина первым. Не то чтобы Чу Ваньнин заметил это — он, должно быть, действительно ничего не замечает, раз подталкивает чей-то подарок в сторону Мо Жаня. У Мо Жаня звонит телефон, и он смотрит на экран. Частный номер, возможно, мошенники. — В следующий раз, — говорит он, благодарный за появившийся путь отступления. — Я должен ответить на звонок. С этими словами он встаёт из-за стола и уходит, махнув рукой на прощание. Чу Ваньнин просто смотрит ему вслед, пока Мо Жань отвечает на звонок и делает вид, что ему звонит реальный человек, а не робот. Он старается не слишком огорчаться из-за того, что кто-то явно украл его идею о том, чтобы попытаться ухаживать за Чу Ваньнином с помощью еды. Мо Жань уверен в своих кулинарных навыках, но это уже второй раз, когда этот безликий соперник приносит Чу Ваньнину еду, которой тот охотно желает поделиться. Мо Жань закрывает глаза и выходит из здания библиотеки. Быть может, если ему повезет, этот человек уйдёт сам.***
К сожалению, ему не везёт. Они снова обедают вместе. Чу Ваньнин снова спрашивает Мо Жаня, хочет ли он вонтонов — по крайней мере, заклятый и безымянный враг Мо Жаня не блещет разнообразием в блюдах, которые готовит. Мо Жань смотрит на свою еду так, словно она вновь его предала. Он действительно думал, что у него было преимущество в виде супа* с яичными хлопьями и крабом, который он принёс сегодня, но Чу Ваньнин настоял, чтобы они сначала разделили его тарелку с вонтонами. Мо Жань так и не смог понять, кто из коллег это может быть; Чу Ваньнин, кажется, всегда работает один, ходит один и сидит один, за исключением тех случаев, когда Мо Жань приходит, чтобы докучать ему. — Может быть, в другой раз, — говорит он, натягивая на лицо улыбку, и качает головой. Чу Ваньнин выглядит немного подавленным, а Мо Жань чувствует, как во рту становится кисло, поэтому уходит вскоре после этого. В следующий раз он приходит с роллами с курицей и креветками и видит, что Чу Ваньнин уже приготовил две пары палочек для вонтонов. Быстро извинившись, что ему нужно бежать на встречу с профессором, Мо Жань отдаёт бумажный пакет с роллами Чу Ваньнину, не оставаясь, чтобы перекусить. После этого он мучается добрых пять минут у торгового автомата на полпути к кампусу, пока младший брат Мэй не ловит его и не начинает паясничать, как только узнаёт, что Мо Жань, возможно, проигрывает соревнование за чьё-то сердце. Это пятый день, когда Чу Ваньнин ест чужую еду, что доводит Мо Жаня до предела. На этот раз он снова ловит его в кафе, когда обед Чу Ваньнина в самом разгаре. Он ест что-то, что выглядит как пережаренный рис; он сам это готовил — Мо Жань знает. Но рядом стоит ещё один контейнер, и Мо Жань не сомневается, что его содержимое — его враг. Как и всегда, он делает храброе лицо и выдвигает стул рядом с Чу Ваньнином. На этот раз он постарался на славу. Выварил рис в свином бульоне и идеально пожарил курицу. Овощи нарезал так аккуратно, словно это работа профессионала, а на соль проверил блюдо по крайней мере пять раз. Мо Жань полон решимости победить. — Я принес тебе поесть, — радостно говорит он, доставая контейнер, от вида которого Чу Ваньнин оживляется. Мо Жань думает, что это хороший знак, особенно когда он открывает крышку и оттуда доносится ароматный запах еды. Но прежде чем он успевает сказать Чу Ваньнину взять кусочек, тот тянется к контейнеру рядом с ним. Он отрывает крышку и пододвигает его в сторону Мо Жаня. — Съешь немного, — говорит Чу Ваньнин, и Мо Жань смотрит на маленькие пельмешки в бульоне. На столе между ними стоит забытый рис, приготовленный Мо Жанем. Мо Жань очень, очень старается не скривить лицо. На самом деле, это слишком сильно бьёт по его собственной гордости. Неужели этот другой человек действительно так хорошо готовит, что Чу Ваньнин бы отдал предпочтение его блюду? — А как насчет этого? — говорит Мо Жань, беспомощно глядя на то, что приготовил он. Чу Ваньнин следует за его взглядом. — Я наелся. Оставлю в холодильнике для персонала, — отвечает он. — На ужин. Мо Жань больше этого не вынесет. Ещё раз поспешно извинившись, он отталкивает еду, которую предлагает ему Чу Ваньнин, и сбегает.***
Мо Жаню требуется полторы недели практики между занятиями и работой, чтобы довести до совершенства блюдо, которое он принесёт Чу Ваньнину. В это время он избегает библиотеки — он не думает, что сможет спокойно смотреть, как Чу Ваньнин ест чужие блюда; не раньше, чем будет готов нанести ответный удар. Мо Жаню удаётся аккуратно слепить и идеально приготовить на пару вонтоны, фаршированные сочными креветками. Он добавляет их к лапше в прозрачном чесночном бульоне, нарезает немного зелёного лука, шинкует капусту и радостно напевает под нос, пока бульон закипает. Мо Жань заставляет Сюэ Мэна попробовать его на вкус и шлёпает его по руке, когда тот тянется за добавкой. Сюэ Мэн называет Мо Жаня жестоким, а Мо Жань хватает его за ухо и выводит из кухни, пока они не разнесли её. Настроенный оптимистично, Мо Жань упаковывает еду и направляется прямиком в библиотеку кампуса. Близится обеденный перерыв Чу Ваньнина, но Мо Жань нигде не видит его в кафе на первом этаже библиотеки. Он быстро останавливается у стойки регистрации, и один из коллег Чу Ваньнина говорит, что он снова сидит один в комнате для персонала на верхнем этаже. Мо Жань слишком нетерпелив, чтобы воспользоваться лифтом, поэтому он поднимается по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз и стараясь не растрясти всё. Он едва удерживается, чтобы не ворваться в комнатку; вместо этого он дважды стучит и тянет на себя дверь, как только слышит «Войдите». Чу Ваньнин сидит один в маленькой комнате и читает книгу; рядом с ним стоит знакомый металлический ланчбокс. Мо Жань чувствует волну возмущения при виде него, но всё в порядке. Даже если его соперник опередил его, он всё равно хорошо подготовился. — Ваньнин, — зовёт его Мо Жань, и Чу Ваньнин поднимает глаза. На секунду он кажется удивлённым, прежде чем его лицо снова принимает нейтрально-строгое выражение. — Мо Жань, — приветствует он следом, и в его голосе слышится прохладная нотка. — Я не ожидал увидеть тебя снова. Мо Жань на мгновение ощетинивается, а затем берёт себя в руки. Это справедливо — он действительно исчез на некоторое время, не объясняя причин. Но его это не останавливает. — Я принес поесть, — говорит Мо Жань, стараясь не звучать слишком нетерпеливо. Он ставит свою сумку на стол и придвигает стул рядом с Чу Ваньнином. — Я совершенствовал рецепт всю неделю. Чу Ваньнин не отвечает, но бросает на него любопытный взгляд, поэтому Мо Жань роется в своём рюкзаке и достаёт собственный металлический контейнер. Он стягивает резинки и открывает крышку, а затем подталкивает ёмкость к Чу Ваньнину. — Вот, — говорит Мо Жань, ободряюще улыбаясь Чу Ваньнину. — Для тебя. Чу Ваньнин заглядывает в контейнер и берёт палочки, свисающие с ручки многоярусного ланчбокса. Он лениво помешивает ими бульон и, прищурившись, берёт пельмешек. — Тебе для этого потребовалась неделя? — спрашивает Чу Ваньнин, и Мо Жань определённо не вздрагивает, услышав вопрос. Совсем нет. — Я хотел сделать всё правильно, — храбро говорит он вместо этого, и Чу Ваньнин мычит, прежде чем отправить пельмешек в рот. — Иначе бы не было смысла приносить тебе. Чу Ваньнин на мгновение прикрывает рот, жуя, и Мо Жань с нетерпением наблюдает за ним. Чу Ваньнин украдкой бросает на него быстрый взгляд, но тут же отводит глаза и сглатывает. — Это правда вкусно, — говорит он, и Мо Жань почти сияет от счастья, когда видит, как Чу Ваньнин снова тянется к этому проклятому ланчбоксу. Мо Жань наблюдает, как тонкие ловкие пальцы поворачивают маленькую крышку и тянут её наверх. Чу Ваньнин снимает первый ярус и кладёт его на стол. Мо Жань думает, Чу Ваньнин отдаст ему его, но он снимает второй ярус — с рисом на пару, яйцами и нарезанным кубиками луком — и ставит его на стол. — Вот, — говорит Чу Ваньнин, стараясь не встречаться взглядом с Мо Жанем, и передаёт ему палочки с пластиковой ложкой. Мо Жань принимает их, в то время как Чу Ваньнин подталкивает к нему третий ярус ланчбокса, и смотрит вниз. — Почему бы тебе не попробовать? — спрашивает Чу Ваньнин, и Мо Жань моргает. После всех этих попыток Чу Ваньнин всё ещё подсовывает ему чужое блюдо? После того, как он попробовал блюда Мо Жаня, после столь долгой разлуки (целых полторы недели!) Чу Ваньнин всё ещё хочет, чтобы Мо Жань отведал еды, приготовленной для него кем-то другим? Мо Жань чувствует, как у него дёргается глаз, поэтому он берёт себя в руки. — Конечно, — напряжённо кивает он. А потом взгляд Чу Ваньнина смягчается, и Мо Жань не может не чувствовать очередной укол ревности. Вонтоны имеют красивую форму, несмотря на то, что края теста сжаты так, будто человек слишком задумался в тот момент, когда защипывал их. В центре — пухлые и мягкие, пропитанные бульоном с маслом чили и нарезанным зелёным луком. Отчётливо слышны ароматы чеснока и имбиря, и только от одного запаха еды Мо Жань чувствует какой-то страх. Выглядит неплохо. Да и пахнет — тоже. У Мо Жаня может быть больше проблем с соперником, чем он думал. Хотя, похоже, этот человек совершил одну ужасную ошибку— — Я думал, ты плохо переносишь острое, — говорит Мо Жань, тыча палочкой для еды в вонтон. Чу Ваньнин прочищает горло и кивает. — Это так, — отвечает Чу Ваньнин. — Но ты любишь острое, верно? Мо Жань рассеянно кивает. Всё в порядке. Даже если это будет прилично на вкус, по крайней мере, он знает, что Чу Ваньнин не переносит острое. «Однажды и ты накормил его острой едой», — говорит ему голос в голове, но он демонстративно игнорирует его. Он берёт одну пельмешку из бульона и, приготовившись критиковать блюдо, кладёт её в рот. Тем не менее, он не может заставить себя. Это вкусно. Чёрт возьми, это восхитительно. Свинина идеально приправлена и тает во рту. Вкус чеснока и имбиря такой же сильный, как и аромат. От приправ в бульоне у него покалывают губы, и, когда он жует, он клянется, у него немного слюнки текут. Ему хочется плакать. Он думает, что уже плачет — совсем чуть-чуть. Божественные руки приготовили это и передали Чу Ваньнину, несомненно, в знак искренней любви. Мо Жань чувствует вкус заботы и времени, вложенных в блюдо, и знает, что ему не победить. То, что приготовил он, — ничто по сравнению с тем, что он ест прямо сейчас. Мо Жань сглатывает, и Чу Ваньнин украдкой смотрит на него. — Это… прилично, — заставляет себя сказать несколько сдавленным голосом Мо Жань. Даже такое подобие комплимента кажется ложью: это блюдо гораздо вкуснее простого «прилично». — Правда? — спрашивает Чу Ваньнин, и Мо Жань кивает. Он не может соврать и сказать Чу Ваньнину, что пельмешки ужасны, каким бы потерянным сейчас он себя ни чувствовал. «Приготовивший это действительно заботится о тебе, — думает Мо Жань. — Даже если этот человек не знает, что ты не переносишь острое». — Это правда вкусно, — честно говорит Мо Жань и видит, как уши Чу Ваньнина розовеют. В его голове начинает звенеть тревога — он ни за что на свете он не станет вторым, поэтому выпаливает следом, не подумав: — Но я всё равно могу приготовить лучше! Чу Ваньнин моргает и хмурится, а Мо Жань продолжает: — Кто бы это ни приготовил, — говорит он, и Чу Ваньнин собирается возразить. Мо Жань замечает это и пытается сдержать свой пыл, но он действительно не хочет проигрывать эту битву. — Я научусь готовить лучше, ладно? — Я… — голос Чу Ваньнина звучит тихо, и Мо Жань откашливается, чувствуя себя неловко из-за своей внезапной вспышки. Он откидывается назад, а Чу Ваньнин отводит взгляд, уставившись на разложенные ярусы своего ланчбокса. Они молчат какое-то время. Внезапно у Мо Жаня всё внутри обрывается. Он чувствует, что сделал что-то не так. — Ваньнин, — говорит Мо Жань, и Чу Ваньнин отводит взгляд. Теперь краснеют не только уши, но и шея, и Мо Жань наблюдает, как острая челюсть Чу Ваньнина сжимается. — Я просто не хочу, чтобы ты брал еду у кого-то ещё, кроме меня, хорошо? — Что? — спрашивает Чу Ваньнин, но прежде чем Мо Жань успевает выплеснуть все свои чувства за один раз, он продолжает: — Никто мне ничего не давал. — А? — теперь очередь Мо Жаня выглядеть растерянным. Чу Ваньнин наконец поднимает на него глаза. — Я приготовил их, — говорит он невероятно неестественным голосом. — Для тебя. Мо Жань пристально смотрит на него. — Ты готовил для меня? — Я так и сказал, — отвечает Чу Ваньнин, прочищая горло. Мо Жань больше не может контролировать свой румянец, который уже распространился на шею. — В благодарность за всю еду, которую ты мне приносил. Но ты продолжал убегать, так что я подумал, что тебе не нравится, поэтому постоянно вносил изменения в рецепт. Это единственное, что я умею готовить — висит в воздухе между ними. Как в замедленной съёмке, в голове Мо Жаня проигрывается тот момент, когда он отказался от еды Чу Ваньнина. Еды, которую тот приготовил сам, своими руками, для Мо Жаня. Еды, которая явно является коронным блюдом Чу Ваньнина, так как она приготовлена без каких-либо недочётов. Часть Мо Жаня знает, что он идиот. Знает, что он облажался так, что в каком-то смысле это может быть за пределами понимания нормального человека. Часть его слышит пронзительный смех Сюэ Мэна на заднем плане, как это часто бывает, когда он совершает ошибку. Позже он назовёт себя глупым всеми возможными синонимами. Но сейчас его маленький мозг может сосредоточиться только на одном: Чу Ваньнин приготовил ему еду. И продолжал готовить. Он всё это время приносил дополнительную порцию с пельмешками в бульоне для Мо Жаня? А Мо Жань держался подальше от библиотеки и избегал всех этих жестов столько времени? — Спасибо, — говорит Мо Жань, всё ещё чувствуя себя ошеломленным. Наверное, ему стоит извиниться, может, предложить загладить вину перед Чу Ваньнином любым способом. Наверное, ему стоит сказать Чу Ваньнину, что это были самые вкусные пельмешки, которые он когда-либо пробовал в своей жизни. Может быть, он даже мог бы невзначай пригласить его на настоящий ужин. У Мо Жаня богатый опыт поиска выхода из любой ситуации, и как только его мозг снова начнёт работать, он уверен, что скажет что-то умное и, он надеется, соблазнительное. Вместо этого он выпаливает «Можно я тебя поцелую?» прежде чем успевает остановиться. Насмешливый смех, эхом отдающийся в голове, становится громче. Глаза Чу Ваньнина расширяются. — Ты… не смей так шутить! — говорит Чу Ваньнин. Мо Жань мгновение таращит на него глаза, словно какая-то выглядывающая из пруда золотая рыбка, прежде чем замечает, как Чу Ваньнин едва поворачивается в его сторону. Мо Жань практически падает со стула, когда наклоняется вперёд и прижимается губами к губам Чу Ваньнина. Время на мгновение застывает, и Мо Жань думает, что он облажался, пока не чувствует, как Чу Ваньнин льнёт к нему, и быстро берёт себя в руки. Все его мысли занимают губы Чу Ваньнина — такие мягкие и податливые, прижатые к его губам. Мо Жань нежно обхватывает его подбородок, проводит большим пальцем по щеке, пытаясь сосредоточиться и не испустить дух, потому что он наконец получил то, что хотел, и целует Чу Ваньнина. Чу Ваньнин издаёт тихий звук, прежде чем наклониться, неуверенно отвечая на поцелуй. Мо Жань шире раздвигает языком губы, пробуя на вкус. Внезапно Чу Ваньнин что-то бормочет и отталкивается, стремительно краснея. Глаза Мо Жаня от страха расширяются, а Чу Ваньнин начинает обмахиваться руками, издавая при этом какой-то сдавленный звук. Мо Жань хватает со стола бутылку с водой и пихает её Чу Ваньнину, который хватает её и жадно выпивает половину за раз. — Ты в порядке? — спрашивает Мо Жань, и Чу Ваньнин мгновение просто хрипит. Он вытирает рот тыльной стороной ладони и смотрит на Мо Жаня. В уголках его глаз скапливаются слёзы. Несмотря на то, что от бывших Мо Жань получал только восторженные отзывы, он не может не чувствовать лёгкое смущение. Он целовался так, как не любит Чу Ваньнин? Что он сделал не так— — Остро, — говорит Чу Ваньнин сдавленным голосом. Мо Жань касается своих губ, и всё встаёт на свои места. — Ой, — смущается он. Чу Ваньнин суёт бутылку с водой ему в руки. — Я легко переношу острое, — говорит Мо Жань, озадаченно глядя на бутылку. — Мне не нужна вода… Чу Ваньнин просто смотрит на него — Мо Жань быстро всё понимает, глотая воду, пока вкус специй полностью не исчезнет. Как только он ставит бутылку, то видит, что Чу Ваньнин полностью развернулся в своём кресле и теперь смотрит на Мо Жаня выжидающим взглядом. Его щёки всё ещё пылают, а губы слегка приоткрыты. Мо Жаню не нужно повторять — он тянется за ещё одним поцелуем. На этот раз намного лучше. Мо Жань более осторожен и углубляет поцелуй только тогда, когда он уверен, что Чу Ваньнин случайно не задохнется снова. Чем больше Чу Ваньннин позволяет ему, тем быстрее Мо Жань получает представление о своем новом любимом вкусе. Это потрясающе. Мо Жань никогда его не отпустит. (Даже когда он появляется в квартире Чу Ваньнина на их первом свидании, и Чу Ваньнин открывает ему дверь, слегка пахнущую обугленной едой, говоря Мо Жаню, что приготовил им ужин).