Посреди нигде

      Выводы бывают разные. Лично для себя за неделю подготовки к чужой свадьбе я сделала следующие: я сыч, которому массовые мероприятия, если честно, на хер не упали. И это при условии, что моё кредо «Пляшем и ебашим». Но плясать и ебашить мне больше нравится со стороны, не имея отношение к самой подготовке.       Расклад был примерно следующим: я, честно, в первый день подготовки хотела помочь Мэй. Ну, типа, это же я решила устроить вечеринку, жаль только, что без блэк-джека и шлюх. То, что без блэк-джека и шлюх - не моя вина. Я пыталась уговорить Такао. Мне не разрешили.       Мэй смогла вытерпеть мои навыки подготовки к праздникам ровно час. Весь этот час она выслушивала истории из моего мира про свадьбы. И если сначала она старалась вникнуть, то позже перестала даже пытаться. На истории о том, как моя тётя сделала себе маникюр с лепниной на все ногти, из-за чего кольцо тупо не налезало на палец, Мэй аккуратно попросила меня уйти. Ну, точнее, она намекнула, что прекрасно справится одна, и если мне куда-нибудь нужно, то я могу уйти. А я что? А я, если по правде, гаденько этого и добивалась.       Это Мэй была одухотворена и заряжена на успех, только и успевая что-то вдохновенно щебетать про то, какой чудесный праздник получится. Она возвращалась к Чонгану и начинала перебирать негромко какие-то варианты. Глядя в её светящиеся от идей глаза, я не понимала: то ли я дура, то ли мои личные лыжи разума по асфальту действительности катиться не хотят.       Нет, не подумайте, я честно ждала этот праздник. Потому что нажраться в слюни хотелось очень сильно. Причина моего желания, кроме приобретённого алкоголизма на фоне вечных нервотрёпок, была проста, красива и молчалива. Да, причиной моего желания нажраться был Кадзу. Всем спасибо. Кто-то вообще сомневался, что всё пойдёт по пизде? Лично я – нет. У нас с пиздецом слишком длительные отношения, чтобы вот так, резко, заканчиваться из-за хорошего мужика.       В день, когда я вернулась к нему в дом, чтобы забрать свои вещи, он лыбился. Блять, он просто торжествовал всем своим видом от понимания, что я всё же пойду на свадьбу. Или как можно на постном ебальнике по-другому объяснить гаденькую ухмылочку? И начал мягко подводить к тому, что я могу остаться с ним, в этом доме, мне вообще не обязательно куда-то уходить. Именно на этой почве мы и разосрались. И в момент, когда я была готова остыть и пойти на примирение, он бросил одну единственную фразу, испортившую всё.       Он посмотрел на меня и улыбнулся. Мягко так. Тепло, блять:       -Красивая, ты не хотела идти на свадьбу, но в итоге идёшь. Уверена, что подобная история не повторится с решением о месте твоего проживания?       Всем спасибо. Надеюсь, мой горящий пердак было видно всем, в каждом уголке Империи. Прямо представляю, как жители всяких городов в этот день подумали, что впервые видят столь роскошный салют. А это не салют. Это мою ядовитую натуру подорвало.       Я аж поперхнулась в этот момент всеми оскорблениями. Только и могла тупо хлопать глазами, пока до меня не дошёл смысл сказанного. Уверена, что и до Кадзу дошёл смысл сказанного мной. Странно было бы, если бы фраза «Да пошёл ты в жопу» долго доходила. Не волнуйтесь, образ оскорблённой чести хорошо дополнил хлопок дверью. В этом я мастер, не сомневайтесь.       Ужасно, что Кадзу не пришёл первым просить прощения. Для меня это означало одно: он не видит за собой вины. Вообще. А я в этой ситуации видели и его вину, и свою. Да, я повела себя некрасиво. Да, не нужно было так с ним разговаривать. Но меня разозлило такое поведение. Злило, что он пытается к чему-то меня принудить. Что ставит тупо перед фактом. Я совершенно не понимала, чем вызван этот идиотский прилив мудачества в его голову. Можно было бы спросить, но мы же гордые. Под нами я подразумеваю, конечно же, себя и те две свои извилины, что ещё не успели выпрямиться.       Так что всю неделю мы с Кадзу фактически и не виделись. Когда настал день Х (который я в своей голове иронично прозвала день «Хуеты, которую я же и заварила»), меня начало бесить всё. А особенно факт, что Мэй решила разодеть меня как ёбаную петрушку, которая блюдёт существующие традиции. Где я и где традиции? Что ещё предложите? Не ругаться матом? До свидания.       Я не знаю, почему у нас с кимоно не сложились отношения изначально. Видимо, моя любовь к джинсам и стилю «районный распиздяй» давала о себе знать, потому что моток цветастой ткани меня бесил до зубного скрежета. Наверное, если носить подобное всю жизнь, не зная альтернативы, то будет очень удобно. А я мечтала об одном: пусть этот день закончится, и я усну пьяная хотя бы в кровати, а не в кустах. Умереть от похмелья в канаве как-то совсем грустно, не находите?       Мы сидели с Мэй в доме Чонгана, готовясь к свадьбе. Та аккуратными и уверенными движениями заплетала мои волосы в какую-то причёску. Моя просьба относительно причёски заключалась в одном: пусть волосы останутся в большинстве своём распущенными. Мэй только хмыкнула и принялась колдовать над моими патлами, отчего я внутренне содрогнулась – миллиард хитровыебанных кос я просто не выдержу. Думаю, ей будет обидно, если я их расплету за первым поворотом. Но именно так и будет, если она решит заплести меня в стиле «барышня-крестьянка».       Неделя в ссоре с мужиком, и я уже плескаю яд на километр вокруг себя. Просто прекрасно. Ничего в этой жизни не меняется. Стабильность – признак мастерства.       Я сидела напротив зеркала и тяжело вздыхала. Не беситься. Не язвить. Не вести себя как говно. Перетерпеть махинации над собой и своей внешностью. План понятный и чёткий. Пусть будет работать, как швейцарские часы, а не те, что были у меня в седьмом классе - розовая херня, купленная в переходе папой за двести рублей.       -Мэй, - страдальческим голосом всё-таки решила уточнить я. – А кимоно прям обязательно? Почему я не могу пойти так, как хожу обычно? Скажи, куда ты хотя бы спрятала мои джинсы.       -Если я скажу, - она усмехнулась и продолжила укладывать мои волосы. – То ты в этот же момент подорвёшься переодеваться, наплевав на мою просьбу. Кира, сегодня праздник. И мне хочется, чтобы в праздник ты была красивее, чем в будние дни.       Я усмехнулась:       -Ага. В будние дни я же выгляжу как унылое безвкусное говно.       -Нет, но…       -Да не отпирайся, я сделала выводы.       Мэй тяжело выдохнула и спокойно продолжила:       -Кира, я просто хочу, чтобы ты в этот день почувствовала себя иначе. Прониклась атмосферой этого мира и его культурой…       Я подняла на неё глаза, прервав этот монолог о важности культурного просвещения:       -Тебя Такао надоумил.       Она удивилась и потупила взгляд:       -Не надоумил, а объяснил, что это может быть полезным для тебя. А как ты поняла?       -Как? Ну, ты до этого не затрагивала тему того, что мне надо отпустить мой мир. А Такао на меня этим иногда давит. Ой, простите, он давит на меня этим практически постоянно. Надеется, что я проникнусь укладом вашей жизни, стану кроткой, послушной и милой.       Мэй смутилась, а я сложила губки бантиком, подняла бровки домиком и постаралась сделать максимально круглые глаза:       -Пойдёт мне? Как считаешь? Достаточно дебилистическое выражение или я могу лучше?       -Кира, прошу, хватит. Ты сегодня злее, чем обычно. Прекрати себя так вести. Мне неприятно.       Я посмотрела в зеркало и увидела Мэй. Выражение её лица было не столько обиженным, сколько уязвлённым. Потому что ей важен этот день. Потому что она всю неделю пыталась что-то придумать для праздника в условиях ограниченных ресурсов. Потому что ей важно, чтобы всё было если и не идеально, то хотя бы близко к этому. А я веду себя как сука даже больше обычного. Веду себя как сука по отношению к человеку, который совсем этого не заслуживает. Ни сегодня, ни завтра, никогда.       -Прости, пожалуйста. Я понимаю, как тебе хочется показать то, в чём ты хороша. В традициях, в праздниках, во всём этом. Я не хотела тебя обидеть.       Сложно не любить Мэй. Потому что она вообще будто бы не умеет обижаться. Словно эта эмоция – что-то недостойное её мозга и сердца. Она улыбнулась и пригладила мои волосы:       -Ты и не обидела. Я просто решила вслух произнести то, что меня не устраивает. Это не обида, всего лишь умение проговорить то, что не нравится. Мне интересно одно: почему ты так резко настроена против того, чтобы попробовать… просто попробовать этот мир?       -Зайчик, тебе должно быть понятно сильнее, чем всем остальным. Ты же тоже лишилась привычного уклада жизни.       -Но я обрела новый.       Я хмыкнула и прикрыла:       -Видишь, вот в чём разница между нами: ты приобрела новый, а я безвозвратно потеряла старый. Понятное дело, что со временем свыкнусь, привыкну, буду разбираться в этом мире и его законах. Но пока что временами меня не покидает ощущение, что мне поменяли ноги местами, а потом сказали пробежать стометровку. Мэй, мне нравится этот мир. И я стараюсь им проникнуться. Но если давить на меня, то вместо восхищения вы все получите противоположную реакцию. Потому что я и так пробую. Стараюсь, как могу.       Мэй подняла на меня глаза, вглядываясь в наше с ней отражение. Она красивая. Очень. И дело даже не столько в правильной внешности и изящных чертах лица. Скорее это дополнение. Дополнение к блеску в глазах. К внутренней стати. К какому-то безграничному запасу силы и мудрости у девушки, смышлёной не по годам. С ней просто приятно находиться рядом. Мэй одним своим присутствием словно окунает тебя в ощущение того, что всё будет хорошо. Уверенность. Красота. Сила. Ум. Это всё про Мэй. Такао, удачливая ты сука, завидую тебе белой завистью.       «А свой персональный источник удачи ты шлёшь в жопу, лохушка» - гаденько прощебетал внутренний голос, от которого я постаралась отмахнуться. Ни хера он не понимает. Да если честно, я и сама ни хера не понимаю. Мне казалось, что Кадзу – идеален. Что он полная противоположность Лекса. Что с идеальным мужиком у нас будут идеальные отношения. Без ссор и обоюдных обид. Что там говорят? Рожать больно? По яйцам получить больно? Попробуйте разочароваться в придуманных розовых замках и в идеализированном образе. Больнее раз в сто. Отвечаю!       -Знаешь, - Мэй положила руки мне на плечи и критично осмотрела наше с ней отражение. – Если сегодня ты соберёшься бежать сто метров, то бежать ты будешь очень красивая. За причёску я ручаюсь.       Я всмотрелась в своё отражение. И правда красиво. Мэй убрала мне волосы от лица и как-то причудливо заколола их. Никаких распущенных волос, никаких сложных кос и плетений. Открытая шея, открытое лицо, открытая я. И правда - красиво. Не то, чего мне хотелось изначально, но от этого не менее прекрасное.       Правда, под недовольный возглас Мэй я всё же выпустила пару передних прядей:       -Зайчик, должна быть лёгкая небрежность. В моём образе так точно. Считай, что это локоны страсти.       Она лишь улыбнулась, покачав головой:       -Так даже лучше. Тебя накрасить?       -Давай я сама.       Идея была хуёвая априори. Косметика в моём мире – это когда ты идёшь в магазин, набиваешь корзину дешёвыми баночками, которыми потом легко и приятно пользоваться. Здесь, блять, не косметика. Здесь какое-то жонглирование моими умениями. Где консилер? Где гель для бровей? Где хоть что-то, что сделает из моего ебала цветочек? Прошу заметить, не венерину мухоловку, а цветочек!       Мэй скептически смотрела за мной, пока я красилась. Конечно, она-то не понимает, что для меня наносить белила на лицо – это воссоздавать свою истинную личину клоуна, а не быть главной красоткой. В итоге меня хватило на более или менее сносный макияж: острые стрелки, помада, тушь для ресниц и хватит. Не криво – уже хорошо.       Из зеркала на меня смотрела уценённая версия той Киры, которая красилась ежедневно дома. Вроде и красиво, но не то. Нет того ощущения лощённой сучки без страха, но с упрёком. Да и если совсем честно, то за время пребывания в клане я отвыкла от себя с макияжем. В клане я же выгляжу как говно. Веду себя, как говно. Спасибо, что хоть как говно не пахну, а то совсем какая-то грустная метаморфоза получилась бы.       -Кира, ты красива. – Мэй улыбнулась и поправила мне кимоно.       Настроения не было от слова совсем. Ой, ладно, если выражаться точнее: не было праздничного настроения, которого от меня ждала Мэй. Было настроение запереться у Чонгана, взять себя и бутылку чего-то с пометкой «Высокий градус», а потом заниматься самобичеванием. Так, кстати, алкоголиками и становятся.       Масла в огонь подливала мысль, что мы увидимся с Кадзу. Мы с ним в любом случае увиделись бы, но здесь ситуация абсурдная. Это же он меня позвал на эту грёбанную свадьбу. Чтобы мы сидели с ним вместе, вместе смеялись, вместе подтирали сопли от красоты момента и счастья за влюблённых. Новая ячейка общества же, вашу мать!       А что по итогу? Я буду заливать горе, а он будет сверлить меня взглядом, выражающим крайнюю степень недовольства. Круто, что могу сказать. Буду выбегать покурить раз в две минуты, чтобы не встречаться с ним взглядом. Сдохну от рака лёгких прежде, чем мы поговорим. Ах, точно, как же я могла забыть, мы с ним и не разговариваем теперь. В рот я ебала ваши праздники, друзья-товарищи. А действительность ебёт в рот меня. Прекрасно, вот такая у нас групповушка с реальностью.       -Мне обязательно идти? – Я постаралась закинуть последнюю удочку из возможных перед тем, как выходить.       -Да.       -То есть без меня алтарь рухнет на молодожёнов, небо окрасится в пурпурный, а мертвецы вылезут из своих могил?       -Я хотела сказать, что без тебя мне будет не так приятно проводить время, но твоя версия мне тоже нравится.       Я кисло улыбнулась своему отражению в зеркале напоследок. Ладно, Кира, это просто нужно пережить! А пережить что угодно становится намного легче, если глушить Чонгановские настойки и сакэ, которое, оказывается, было припрятано до лучших времён. Я расценила это объяснение от Чонгана как: «Если бы я и его не припрятал, ты бы и его влила в себя, алкоголичка без стыда и совести!».       В итоге нас уже поджидала наша бодрая гоп-стоп компания. Всё те же на манеже: Сатоши с Хонгом, Кадзу с Такао, Масамунэ с честью и достоинством. Ничего не меняется. А, нет, вру, при одном взгляде Кадзу на меня изменилось моё желание напиться вдребезги: с причинно-следственного до критического. Внимание всем постам: код красный. Вызывайте подмогу, нужно тушить пожар спиртом.       Инфраструктура клана, конечно, поражает меня до глубины души. Оказывается, у них даже есть здание, способное в критической ситуации вместить всех жителей. Какая критическая ситуация у них может произойти? В последнюю критическую ситуацию, когда на клан напали, все побежали защищаться. В любом случае, Мэй на пару с Такао довольно бодро оборудовали то здание для празднества. Жаль, что находилось оно в отдалении от основной массы домов.       Такой весёлой компанией мы и пошли. Мне даже не нужны были глаза на затылке, чтобы чувствовать, как Кадзу прожигает меня взглядом. От таких зенок хуй скроешься. Тем более, где скрываться? Мэй с Такао ушли вперёд, обсуждая этапы проведения свадьбы, за ними шли Хонг с Сатоши и негромко смеялись. Я шла с Масамунэ и обсуждала какую-то хуйню. Кадзу замыкал нашу цепочку молодых и красивых.       Причина ненавидеть блядскую тряпку, именуемую кимоно, номер пятьсот пять: я запуталась в подоле и, что ожидаемо, чуть не навернулась. Я уже понимала, что мне осталась секунда до того момента, как я начну вспахивать землю носом, но, спасибо всем местным богам, меня успел подхватить под руку Масамунэ.       -Всё в порядке? – Мило осведомился он, бросив мне одну из своих сдержанных улыбок.       -Кроме того, что я в двух ногах путаюсь? – Ехидно уточнила я, отряхивая подол. – Если опустить этот факт, то всё супер. Спасибо, кстати. Если я ещё пару раз решу упасть в грязь лицом и в прямом, и в переносном смысле, то будь рядом где-то.       Масамунэ засмеялся и уточнил:       -Мне всю свадьбу, Кира, от тебя не отходить?       Тут уже пришла моя очередь заржать:       -Спасибо за веру в меня и в мои силы. Очень обнадёживает. Не думал податься в мотивационные ораторы?       -Не думал, но после твоего предложения…       -Стоять. Да стой, не вертись.       Я встала лицом к Масамунэ, провела ладонью по его плечу и, видя его тотальное непонимание происходящего, предоставила доказательство, что я до него не домогаюсь у всех на глазах:       -У тебя нитка на кимоно была, я убрала. Белая, кстати. Жди блондинку в жёны!       -Кира, у меня только два вопроса. Первый: неужели ты веришь в приметы? Второй: где ты мне предлагаешь встретить блондинку?       Немножко помолчав, я заговорщицки ухмыльнулась и быстро зашептала ему на ухо, чтобы никто не услышал:       -В приметы не верю. А вот насчёт блондинки… Как тебе Такао с его пепельным блондом?       Мы посмотрели друг другу в глаза и прыснули. Ой, ладно, я просто вербую себе собутыльников на ближайший вечер. Масамунэ в свою очередь, пока мы были столь близки в обсуждении, тоже тихо бросил мне на ухо:       -Не уверен, что стоит обозначать это вслух, но, кажется, Кадзу очень интересно, о чём именно мы перешёптывались.       Я машинально обернулась на Кадзу, и мы, что ожидаемо, встретились взглядами. Ой, всё, даже не хочу знать, о чём он теперь думает. Что я его на ревность вывожу? Не объяснишь же, что у меня встаёт то, чего нет, на единственного человека в этом клане, у которого в данный момент глаза злющие. С одной стороны, если он ревнует, то это неплохо, в его глазах я всё так же привлекательна для других мужчин. А с другой… Боже, ну не шлюха я, чтобы специально выводить на эмоции. Оно само, честно. Это не флирт, это вежливость!       Криво улыбнувшись Кадзу, я отвернулась и снова начала перекидываться какими-то фразами, не несущими в себе, общим счётом, никакой смысловой нагрузки. Всё равно в голове упорно сидела мысль, что Кадзу идёт там один, за нами, и пялится. Блять, я не могу так. Не могу я строить из себя обиженную святость, честь которой задели. Нам надо с ним поговорить. Потому что мне без него плохо. Ужасное понимание, что вы оба проебались. Ужасное понимание, что никто первым не пойдёт на примирение.       Что вообще делать? Брать его под руку и произнести отвратительную заезженную фразу: «Нам надо поговорить»? Эту фразу уже даже в клишированных подростковых мелодрамах не используют – настолько она всех заебала. Да и о чём нам говорить? Причина нашей ссоры в том, что он пытается подмять меня под себя. Решить за меня что-то, не спрашивая моего мнения. Проблема в том, что я для него, по всей видимости, излишне примитивна. А раз я примитивна, то и решать можно за меня. Бесит, блять!       Правда, обсуждение снова откладывалось на неопределённый срок. И здесь даже не было моей вины: мы начали подходить к месту празднования. И вот тут начался парад моего скудоумия во всей его красе.       -Масамунэ, скажи, а ты понимаешь, что тут вообще будет происходить?       Он кивнул:       -Конечно. Что именно тебе объяснить?       Моя морда лица с погребальным выражением говорила сама за себя, но вслух я решила позориться до конца:       -Всё. И, желательно, как пятилетней.       Сатоши, услышав наш диалог, тут же не преминул возможностью вклиниться:       -Может, лучше как трёхлетней? Так больше шансов, что дойдёт!       -А сколько шансов, что ты после подобных фраз прямиком на хуй пойдёшь? – Процедила я.       Сатоши хмыкнул и пожал плечами:       -Ноль шансов, что я куда-то пойду по твоему посыланию.       Я состроила самое миловидное лицо из возможных и обратилась уже к Хонгу:       -Хонг, оформишь ему одну проходку на хуй? Так сказать, повысишь мои шансы на отсутствие его ебала в зоне видимости?       Хонг очень старался скрыть, что он на грани хохота. Но, заметив выражение лица Сатоши, всё же не сдержался и заржал. Господи, совет да любовь, мальчики! Найдите какую-нибудь пещеру и поебитесь там на здоровье, только мне не мешайте «погружаться в культуру». Мне же это охуеть как нужно, оказывается!       Мэй уже увидела, что в нашей гоп-стоп компании нарастают революционные движения, в которых меня собираются свергнуть с пьедестала главного клоуна и могут дать по лицу, так что заспешила к нам. И теперь с одной стороны мне в ухо вливала информацию о свадьбе Мэй, а в другое ухо дополнял Масамунэ.       В принципе, Сатоши не был неправ. Думаю, Мэй с Масамунэ объясняли очень чётко, просто и лаконично. Так что проблема была во мне и в моём невероятном складе ума. Да, Мэй могла мне и раньше рассказать о том, как именно будет проходить церемония. Кажется, она даже пыталась. Просто я была не в ресурсе слушать её. Или как по-другому обозначить, что я мяла подушку ебальником и перебирала все варианты развития диалогов с Кадзу, из которых я выходила победителем? Ну, или хотя бы не поражённой!       За своими мыслями я не поняла, как пропустила вводную часть объяснений, так что пришлось вливаться на ходу, потому что Мэй не заметила моей «заинтересованности» и продолжала:       -…Сложнее всего было достать широ-маку для невесты, благо, чего только не найдётся у Сатоши среди костюмов.       Масамунэ, по всей видимости, следивший за моим выражением лица, улыбнулся и пояснил:       -Широ-маку – это свадебное кимоно белого цвета. Мэй перебрала все возможные кимоно Сатоши, лишь бы найти и белое, и достойное.       Я улыбнулась ему, одними губами произнесла «Спасибо» и постаралась сосредоточиться на том, что мне говорит Мэй. Всё то время, что мы шли, она предпочитала рассказывать мне больше о нарядах и внешнем виде брачующихся:       -Невесте принято вплетать в причёску «рожки», символизирующие ревность, которую хорошая жена не должна проявлять ни при каких обстоятельствах. Эти же рожки покрывает цуно-какуси…       Ой, ладно, у меня юмор, как у парня в период полового созревания. Так что объяснение Мэй было прервано моим сдавленным смехом, вызванным словом «какуси». Да, это клиника. Да, я озорное ебанько, которое ржёт с шуток про говно. Да, я громче всех ржала в школе на уроке истории, услышав про Пипина Короткого. Вопросы будут? Нет? Спасибо.       Мэй забывала, что я в душе не ебу, что такое цуно, что такое какуси, так что связующим звеном между её объяснениями и моим непониманием выступал Масамунэ, которого я стала безмерно уважать хотя бы за это неравнодушие ко мне.       -Кира, - он взял меня под локоть, помогая переступить лужу, чтобы я в ней же и не искупалась. – Цуно-какуси – это головной убор невест, тоже белый…       -И именно за него мне Мэй чуть не свернула шею, когда узнала, что такого добра в моей коллекции не водится! – Не смог промолчать Сатоши, обгоняя вместе с Хонгом нашу тройку.       Я рассмеялась, провожая спину Сатоши взглядом. Тот быстро обернулся, подмигнул мне и взвизгнул, когда его схватил Хонг. Не знаю, чем Сатоши мог вывести его, но их догонялки были довольно забавными. Да догонялки в принципе забавные, когда догоняют не тебя. И когда тебя догоняют без оружия. Да, без оружия догонялки вполне сносные.       Как-то незаметно мы дошли до места проведения свадьбы. И вот тут я в полной мере восхитилась тем, как Мэй с Такао смогли всё организовать. Как точно выбрали место и как приятно его украсили. Всё пространство украшали яркие огни, греющие своим тёплым светом. Они были везде: на стенах, у столов, у импровизированного алтаря чуть в отдалении. И это выглядело волшебно. Потому что волшебством и являлось – Мэй с Такао постарались для того, чтобы всё выглядело иначе. Необычно. Завораживающе. И уже без магии, но с помощью людей из клана перетащили некоторое количество столов.       В принципе, именно это я и сделала – расположилась за одним из пустующих столов. Просто упала. И Кадзу просто упал. Прямо напротив меня. Так, чтобы я даже не смогла взгляд при желании отвести, в любом случае находя его глаза. Ясненько. Сегодня будем бухать под чётким контролем. Вряд ли меня это остановит, но всё равно немного смущает. Азиатский алкотестер - причина, по которой у меня алкоголь комом в горле должен встать.       Что сделала я? Правильно, то, что умею лучше всего – включила режим игнорирующей сучки, которая очень занята. Разговором с Масамунэ, к примеру, потому что Мэй умчалась с Такао что-то обсудить насчёт самой церемонии.       -Мась, слушай…       -Как ты меня назвала? – Он непонимающе приподнял бровь, но всё же улыбнулся.       -Мась? Я просто решила сократить твоё имя, чтобы ты привык, потому что пьяная я его точно целиком не выговорю. Неприятно? – Я окинула стол взглядом, примечая бутылку с сакэ. Могу сейчас начать нахуяриваться или это совсем стрёмно – пить одной?       Масамунэ покачал головой и рассмеялся, кивнув в сторону Кадзу:       -А имя Кадзу ты как собралась сокращать? До одной буквы?       Пришлось окинуть Кадзу взглядом, развернуться к Масамунэ и улыбнуться одной из своих самых стервозных улыбок:       -А он не обещал от меня всю свадьбу не отходить! – Я щедро ливанула в стоящую рядом чашку сакэ из бутылки, подняла её и ухмыльнулась. – За нас, за вас и за спецназ!       Алкоголь обжёг глотку, но я выдохнула и улыбнулась, встречаясь взглядом с Кадзу. Интересно, о чём он думает? О том, какая я сволочь? О том, что он – не невеста, но «рожки» из-за ревности и у него появляются? О том, что вылил бы это сакэ мне на голову?       Вот только он меня удивил. Тоже ухмыльнулся и вкрадчиво произнёс: -Сложно не отходить всю свадьбу от той, что тебя избегает, да, красивая?       Решил поиграть в подъёбы? Прекрасно, это одна из тех игр, в которые я привыкла выигрывать:       -Не знаю. Чтобы от кого-то не отходить, к нему или к ней сначала нужно подойти. А на это, увы, не у всех хватает сил!       -А у кого хватает?       -А я таких не знаю.       Заметив заинтересованное выражение лица Сатоши, которое буквально вопило «Страсти накаляются!», я точно поняла, что весь этот серпентарий трезвой не вывезти. Потянувшись за бутылкой, чтобы налить себе ещё, Кадзу перехватил мою руку и бросил:       -Можем отойти и поговорить?       Я оскалилась:       -А у нас что, ЧП?       -ЧП? – Сатоши явно не понял, так что я решила гаденько пояснить.       -Ну, ЧП. Чрезвычайный Перепихон, который должен решить все проблемы в отношениях.       Кадзу глубоко вдохнул:       -Перегибаешь.       Я хмыкнула и аккуратно высвободила руку:       -Пока что даже не дожала. А что, мы на церемонию смотреть не будем? Я в культуру погружаюсь вообще-то.       Знаю, что он злится. Знаю, что он эту злобу мне не покажет. Его просто медленно выводит из себя каждое слово, сказанное мной. Ужасная мысль, но мне хочется, чтобы он разозлился. Чтобы прикрикнул, чтобы дал пизды, чтобы показал, что и у него лимит терпения не безграничен.       Да, мне очень хочется встать, обнять его, сказать, что я ужасно устала даже неделю играть с ним в молчанку. Хочется улыбнуться, чмокнуть в щёчку, сказать, какой он сегодня красивый. Уткнуться лбом ему в плечо и пошутить про то, что у меня острая нехватка Кадзу в организме. Блин, да вообще хочется, чтобы мы прояснили ситуацию, обнялись и пошли по дороге с облаками в светлое и счастливое будущее.       Вот только Кадзу – не сказочный принц. Не герой, которому положено вызволить меня из башни с драконом. Он не картонное клише, у которого единственное желание – это выполнять функцию дополнения ко мне. А я не сказочная принцесса, которая будет ахать, охать и щебетать от восторга с птицами на пару от одного его вида. Мы не в сказке. Долго и счастливо – не с нами.       Именно поэтому меня так бесит, что Кадзу старается контролировать себя рядом со мной. Не показывать негатива, не злиться, не обижаться. Вечное «не». Он живой, родной, любимый и самый лучший. Но иногда настолько сказочный со своими всеми положительными чертами, что мне хочется взвыть и залезть на стену. Хочется, чтобы он хотя бы на несколько мгновений отбросил свой щит из вечного контроля и анализа. Чтоб разозлился, прикрикнул, сказал, что я дура.       Мне хочется этого не потому что я привыкла к абьюзу, ссорам и скандалам. Мне хочется этого, чтобы знать, что Кадзу тоже живой. Показал, как с ним можно, а как нельзя. Чтобы установил границы того, что мне можно говорить по отношению к нему. Показал, что ему страшно потерять меня. Что его злит моё поведение. Чтоб он хотя бы раз ебанул кулаком по столу, заставил меня сесть на место и высказал всё, что думает. Потому что сильная эмоция – это всегда про правду. А Кадзу их все словно специально приглушает.       Может, только поэтому я и плескаю ядом. Пусть злится, но не пытается проявлять подобие эмоций. Пусть будет со мной настоящим в каждом сказанном слове. Меньше контроля, чуть больше хаоса. Смешать, но не взбалтывать. Разлейте по чашкам, мы разбавим эту смесь сакэ и произнесём тост за ушедшую адекватность.       Я подняла глаза на Кадзу. Нам надо поговорить. Потому что если я сейчас отвернусь, заговорю с Масамунэ, налью себе выпить и буду делать вид, что всё не летит к чёрту, то это будет начало конца. Обиды и невысказанные мысли будут только разгораться. Потушить их в алкоголе не получится. Я пробовала это с Лексом. Ни разу не помогло. Я не хочу вставать на те же грабли.       -Хорошо. Пойдём поговорим.       Мы оба встали из-за стола и пошли в сторону от всего этого сказочного празднества. Я на ходу достала трубку, набивая её табаком уже привычными движениями. Кадзу молчал всю нашу небольшую дорогу, но, как только с поля зрения пропали все огни праздника, он тяжело выдохнул.       Всю неделю я представляла, как разьебу его в словесной баталии. Тыкну пальцем в пробоины наших отношений, покажу, что мне не всё равно, гордо задеру нос и выйду победительницей. Но такие сцены не включали в себя того Кадзу, которого я вижу сейчас. Там он всегда был немного обескуражен моим анализом наших отношений. Но сейчас он был просто уставшим.       -Что именно я сделал не так, резкая? Почему всё так?       Я присела на один из камней, расположившихся рядом. Затянулась, выдохнула дым и покачала головой:       -Ты делаешь всё так, как надо. Так, как хотелось бы каждой девушке: огромная любовь, жизнь вместе, планы на будущее. Всё настолько радужно и правильно, что иногда хочется закричать. Ну, знаешь, заорать что-то типа «Давай просто разъебём клан, подожжём соседнюю деревню, сдохнем через два понедельника, но в этом будет больше жизни, чем во всём происходящем». Понимаешь?       -Тебя напрягает всё, что происходит между нами?       Я опустила голову и прикрыла глаза:       -Меня напрягает, что твоя любовь – это контроль. Ты словно берёшь за меня ответственность во всём. Даже там, где я могла бы справиться сама, там, где мне необходимо облажаться, ты отодвигаешь меня в сторону и принимаешь правильное решение. Я хочу набить шишек, чтобы понять, что такое хорошо, что такое плохо, а ты оберегаешь меня от любой опасности. Блять, да даже это предложение жить с тобой, из-за которого мы и поссорились. Знаешь, в чём прикол? Это не предложение было. Это была констатация факта. Ты и так будешь жить со мной. Ты и так моя. Так или иначе, но всё будет так, как ты уже представил. Я знаю, что многие мечтают о том, чтобы их мужик решал всё за них. Когда этого в меру – это чистый кайф. Но когда это превращается в стиль жизни, в негласное, блять, правило – это начинает душить.       Я выдохнула и замолчала. Мне не стыдно ни за одно слово впервые за все наши подобные диалоги. Потому что это то, как я вижу ситуацию. Это то, что тяготит меня. Я чувствую себя приживалкой рядом с ним. Все проблемы решат через него. Все решения примут через него. Всё примут через него, даже если это напрямую касается меня.       Кадзу стоял и слушал меня. По его лицу было невозможно понять, что именно он думает о словах, сказанных мною. И если бы он развернулся со словами «Да в пизду тебя, ебанутая», то я бы обиделась, но поняла бы его. Потому что неприятно слушать про то, что ты где-то мог налажать. Про то, что в своей идеальности ты стал неидеальным.       Он дёрнул щекой и выдохнул:       -Знаешь, что странно, красивая? Я стараюсь дать тебе как можно больше свободы в действиях. Стараюсь не давить лишний раз. Но даже в заботе ты видишь нажим на собственную гордость.       -Правда? А последние две ситуации, Кадзу? Пойдёшь на свадьбу, потому что я так сказал. Будешь жить со мной, потому что рано или поздно всё равно будешь. В этом нет нажима?       Кадзу посмотрел на меня и криво усмехнулся:       -Нажим, думаю, есть. Иногда мне хочется получать от тебя чуть больше отдачи. Иногда хочется знать, что ты готова пойти на какие-то уступки ради меня. Также, как и я иду на уступки ради того, чтобы быть с тобой. Терпеть не могу курящих. Всех, кроме тебя. Тебе это прощается. Не люблю излишне буйных и громких. Но без твоего буйства мне жить сложно. Алкоголь не принимаю и не хотел бы, чтобы близкие мне люди к нему были небезразличны. Но ради тебя и твоего спокойного сна готов выпросить у Чонгана хоть всю бутылку. И если бы тебе стало легче – выпил бы. Села на колени к Сатоши? Шла под руку с Масамунэ? Я закрываю на это глаза, потому что знаю, что ты – такая. Потому что я сам выбрал тебя такую. Чинить или менять не собираюсь. Кисло. Я готов ради тебя идти на компромисс. Для тебя компромисс – это клетка. Сразу злишься. Сразу оскорбляешься. Сразу думаешь, что я не тот человек, который тебе нужен.       -Так только ты мне и нужен, - тяжело выдохнула я, поднимая на него глаза.       -Так если я тебе нужен, то почему я, моё поведение, мой уклад жизни – один большой изъян?       Я осеклась, не зная, что ответить. Эта простая мысль прибила меня, не давая вздохнуть полной грудью. Мне нужен только Кадзу. Рядом с собой я могу представить только его. Рядом с собой я хочу видеть только его. Сейчас бы все хвалёные психологи в голос начали бы кричать, что у нас с Кадзу - абьюз абьюзом погоняется. Это что, какие-то рамки? Какие-то запреты и проблемы? Кошмар, бегите в разные стороны друг от друга. Но все словно забывают, что отношения - это не только про любовь и полное понимание друг друга. Иногда это проблемы. Ссоры. Попытки найти компромисс. И прежде, чем мы будем понимать друг друга всецело, придётся потоптаться по проблемам. Как бы неприятно это ни было.       Но я не знаю, почему он начинает раздражать меня. Потому что слишком старается? Потому что слишком заботится? Потому что он весь – слишком? Сама не заметила, как усмехнулась. Слишком хорош для меня! И где всё моё хвалёное самолюбие, ЧСВ, пробивающие потолок и нос, прилипающий к потолку?       Я затянулась ещё раз и сдавленно проговорила:       -Не знаю, Кадзу. Я правда не знаю. Знаю только, что неправа в данной ситуации так же, как и ты. Мы разные с тобой, но… Но нужен мне только ты. Я знаю, что со мной сложно. Знаю, что и с тобой нелегко. Блять, я знаю, что мы оба очень стараемся быть лучше друг для друга. Просто получается это с переменным успехом.       -Почему? – Кадзу окинул меня взглядом. Никакой улыбки. Никакой усмешки. Одна сплошная усталость.       Тряхнув головой, я встала напротив него и заглянула в глаза:       -Потому что моя мерзкая натура вырывается временами наружу. А твоя натура не всегда готова уступать.       Это не хорошо и не плохо. Это просто есть. И с этим просто нужно что-то делать.       -И что бы ты делала, умная? Давай тебя послушаем, раз мои решения никуда не годятся.       Я выдохнула, сделала шаг вперёд и схватила Кадзу за шиворот кимоно. Притянула его к себе и впечаталась в губы, глубоко вдыхая аромат поздней осени, исходящий от его кожи. Он не ожидал подобного и на секунду стушевался под моим напором, но в следующий момент притянул меня к себе, обвивая руками. Мои руки переместились к нему на шею, аккуратно проводя пальцами по горячей коже, чтобы тут же зарыться в длинные волосы на макушке.       Это всё, что я могу сделать в данной ситуации. Это единственное решение, которое есть у меня для данной ситуации – показать свою любовь. Показать, что мы с ним вместе. Вместе против проблемы. А не против друг друга. Достаточно ли этого, чтобы проблема исчезла сама собой? Нет. Достаточно ли этого, чтобы всё стало чуть лучше? Достаточно ли этого для того, чтобы дать ему понять: он нужен мне? Надеюсь, что да.       Кадзу мягко отстранился, беря моё лицо в свои руки. Нежно очертил контур лица, убрал пряди и наконец-то улыбнулся:       -Это было твоё решение?       Я замотала головой и рассмеялась:       -Ну, я могла бы тебе ещё дать, но, к сожалению, на улице не май месяц. Так что подождём с решением до вечера. Кадзу, можно всего один вопрос?       Он посмотрел на меня и кивнул. Я аккуратно продолжила:       -Я думаю иногда, как странно всё получается. В плане, сам подумай: мы с Мэй примерно в одной ситуации оказались. Обе оторванные от привычной жизни, от всего родного. Но при этом она самостоятельно принимает решения, в то время как я только и делаю, что отбиваю свои решения силой. Она может сказать, чего хочет, а мне приходится чуть ли не костьми ложиться, чтобы я могла сама решать. Почему так? Почему ты всегда выступаешь за то, чтобы она делала всё сама, но когда дело касается меня, то превращаешься в наседку?       Кадзу хмыкнул и уткнулся мне в макушку:       -Это другое.       -В чём? Объясни, я не понимаю.       -Потому что попасть в клан изначально было решением Мэй. Она осознанно шла на это. Знала, что её ждёт. Ты – нет. Тебя забросило сюда. Ты не знала об этом мире ничего. Всё, что происходит – это добровольно выбранный Мэй путь. А тебе с твоим путём приходится мириться. Свой путь Мэй должна пройти самостоятельно, изредка прибегая к нашей помощи. Свой путь ты без нас не пройдёшь. Слишком примечательная. Она сможет слиться, ты нет. Потому и переживаю за тебя. Ты не понимаешь, как работает этот мир.       Он хмыкнул, обнял меня так, что я уткнулась ему лицом в шею. Что ж, это уже что-то. Это уже не игнор вперемешку с усталостью, которая словно застыла на его лице рядом со мной. Кадзу очень тихо, но вкрадчиво произнёс:       -Я боюсь, что у нас слишком мало времени, родная. Сегодня я есть, завтра меня нет. Такая уж жизнь. Такой уж я. Потому и хочу, чтоб ты была рядом. Чтоб рядом с опасностью я думал о тебе. Чтобы знал, что дома меня всегда ждёшь ты. И это был бы лучший стимул не умирать. Я не настаиваю, не заставляю. Но я этого хочу.       Я заглянула к нему в глаза и задумалась. Мы с ним вместе против проблемы. Не против друг друга. И если он принимает меня такой, какая я есть, то и мне стоит пойти на компромисс. Наступить на горло своей гордости, независимости. Просто нужно раз поступиться своими принципами. Просто раз выбрать не то, что хочу исключительно я. Дать Кадзу то, в чём он нуждается. В ответных чувствах. В простом понимании: «Она рядом».       Улыбнулась, крепко обнимая его:       -Если я буду жить с тобой, то у тебя будет накурено. Я же не всегда выхожу на улицу, чтобы покурить!       -Перетерплю.       -А ещё я не люблю заправлять постель. Вообще. И есть в постели я тоже люблю.       -Значит, заправлять не будем.       -А крошки?       Кадзу ухмыльнулся и отодвинулся, чтобы посмотреть мне в глаза:       -Буду в тарелку тебе собирать. На перекус. Глядишь, так и прокормлю.       Я громко заржала, отодвигаясь. Мило, конечно, что он готов мириться с моими небольшими минусами, но можно меня нормально кормить всё-таки будут? Я очень люблю поесть, а на крошках я буду жопой лежать. Они же не первой свежести будут!       -Красивая?       Отсмеявшись, я посмотрела на него:       -Что?       -Что мы в итоге делаем? Что решили?       Я пожала плечами, беря его руку в свою:       -Первостепенная задача – мы идём на праздник! Если меня не будет, то Мэй засунет мне какой-нибудь факел в отверстие для этого не предназначенное. Слушай, а ты сегодня пить совсем не будешь?       -Красивая, я вообще не пью.       -Тогда следи за тем, чтобы я не упала в какие-нибудь кусты, когда буду совсем пьяной.       Я услышала смешок Кадзу:       -Странно. Я думал, у тебя теперь Масамунэ для этих целей.       -Иди в жопу.       -В чью?       -В жопу Масамунэ иди. Вам так будет удобнее следить за мной. Мы с Тамарой ходим парой – санитары мы с Тамарой!       Посмеиваясь, мы с Кадзу дошли обратно до нашего стола, за которым сидела вся компания. Сатоши, увидев нас, ехидно осведомился:       -Что, все проблемы решили?       Щёлкнув его мимоходом по лбу, я села на место и спряталась за Масамунэ:       -Если бы мы решали все проблемы предложенным мною методом, то мы бы так быстро не вернулись. Или тебе такие временные границы не знакомы? Так ты у Чонгана травок каких-нибудь попроси, глядишь, поможет…       Масамунэ поперхнулся водой и бросил на меня офигевающий взгляд:       -Кира, я, конечно, слышал, что иногда твои идеи переходят рамки адекватности, но не предполагал, что настолько ощутимо и публично.       -Масамунэ, а ты не обращай на неё внимания, она у нас тут на правах дурочки. Правда, Кира? – Сатоши гаденько растянул улыбку и подмигнул мне.       -Правда, Сатоши. С тобой дольше часа пообщаешься, так не только дурочкой, но и идиоткой станешь! Так что ты, Масамунэ, аккуратнее. – Я подмигнула ему в ответ и тут же отправила воздушный поцелуйчик. Господи, как я люблю такое! – Кстати, а где Мэй с Такао?       Хонг пожал плечами и ответил:       -Такао будет проводить саму церемонию. Так что они с Мэй повторяют порядок проведения.       Я кивнула, принимая информацию к сведению. Что ж, ладно, напою её позже, когда она освободится. На секунду подняла глаза на Кадзу и улыбнулась ему. Хороший он. Жалко его такого даже немного. Трезвого, в смысле.       Наконец-то то, ради чего мы все и собрались, началось. Мэй неспешно дошла до нас, села рядом со мной, с немым вопросом глядя на придвинутую ближе бутылку. Ой, даже оправдываться не буду, вот честно. Я всё равно тянуться за ней буду чаще остальных, это исключительно в рамках удобства остальных. И вообще, пусть будут благодарны, что основную часть алкогольного удара в голову я беру на себя. Просто хочу, чтобы у всех здесь присутствующих была здоровая печень, не более!       Мы все подняли взгляд на Такао и на молодожёнов. Последние улыбались, но было видно, что им слегка неловко от того внимания, которое на них свалилось. Невеста, имя которой я опять благополучно забыла, смущённо улыбалась одними уголками губ, смотря не на своего жениха, а на Такао.       Тот, в свою очередь, что-то говорил. Мой справочник, то бишь Масамунэ, тихо пояснял, что это молитва к богам. Я кивнула и с благодарностью посмотрела на него. Мэй в любом случае сейчас не стала бы мне объяснять, она смотрела за тем, как и что делает Такао. Переживает, понятное дело, вся эта свадьба в основном её рук дело, так что и провести её идеально – главная задача Мэй. Она что-то типа серого кардинала этого клана: хер что без неё здесь произойдёт.       -А что они делают сейчас? – Я наклонилась к Масамунэ, чтобы как можно тише спросить.       -Очистительный обряд охарай. Жениху и невесте полагается отпить из чашек священное сакэ.       -А оно священное?       -Не могу сказать точно. Просто его дал Чонган по просьбе Мэй, так что не уверен, что к нему причастны боги.       Я хмыкнула:       -Если я до него не добралась, то точно священное. Без высших сил мой любопытный алкоголизм продвинулся бы в поисках намного лучше.       Масамунэ тихо засмеялся, а я стала раздумывать, как было бы хорошо, имейся в нашем свадебном арсенале такая традиция. Да и вообще, круто же. В моём случае это единственная возможность напоить Кадзу: сказать, как я всегда мечтала именно о такой свадьбе. Опустим тот факт, что я до этого момента в душе не ебала, что брачующиеся должны пить сакэ из трёх чашек. Главное в будущем это уверенно сказать. Если Чонган к тому моменту, конечно, не придумает, как меня закодировать. Насрать, я ради такого и любой противопитейный код разгадаю!       Все с интересом смотрели за тем, как молодые обменивались клятвами. Ну, в чём там обычно клянутся на таких мероприятиях? И в горе, и в радости, и в болезни, и в здравии. Быть друг другу верными, сладкими до тошноты и слипающейся жопы. Кажется, именно это они не говорили, но, в любом случае, мои уши восприняли это подобным образом.       Когда закончилась сама церемония, то все выдохнули. Во-первых, можно было больше не делать вид, что всем очень интересны эти клятвы. Во-вторых, можно начать пить за здоровье молодых. Ладно, вторую причину уже озвучивала я, когда Такао подошёл к нашему импровизированному столу и окинул не полную бутылку взглядом.       -Кира, тебе так понравилось сакэ? – Такао усмехнулся и сел рядом с Кадзу.       -Вообще-то не я одна его пью. Мэй тоже синячит.       Мэй обернулась ко мне и удивлённо вскинула брови:       -Я не собираюсь сегодня пить.       Я махнула рукой и улыбнулась:       -Не волнуйся, я уже собрала тебя. Как чай? Вкусный? А то ты просто уже две чашки выпила, вот и интересуюсь…       -Кира!       -Что? – Я посмотрела на Мэй и не смогла сдержать смех. – Пока ты следила за Такао, я зря времени тоже не теряла. Подумаешь, чуток подливала, какая трагедия! Мэй, Христа ради, не смотри на меня так, мне страшно!       Мэй очень хотела мне что-то сказать. На хуй, наверное, послать, что ещё в такой ситуации можно сказать. Но вместо этого она только устало покачала головой, залпом допила чашку с «чаем», чем вызвала немалое удивление всех присутствующих. Ну, мы с ней тренировались, а сноровка – это вещь приходящая и уже никогда не уходящая.       Подруга, выдохнув, сказала совершенно не то, что собиралась изначально:       -И как тебе сама церемония? Интересно узнать мнение человека, которому это не близко. У вас же другие традиции?       Теперь все с интересом наблюдали уже за мной. Так что я сказала как есть:       -Скучно. У нас обычно намного веселее. Вот у вас никакого нормального выкупа невесты. А у нас это целая культура. Я была только на свадьбе тёти, но это, конечно, лучшее пособие по русским свадьбам. Она живёт на пятом этаже. И жениха никто не пустит просто так к ней. На каждом этаже его ждёт настоящее испытание. Такао, ты бы, к примеру, смог среди сорока отпечатков губной помады понять, где отпечаток губ Мэй? То-то же. Не можешь угадать – плати денюжки. И подобных странных «испытаний» несколько. У тёти на выкупе, как минимум, было восемь.       Уточнять, что жених тёти был хорош собой лет эдак пятнадцать назад, а на тот момент уже обзавёлся выдающимся пивным животиком, я не стала. Кому интересно слушать, как жениха на третьем этаже после шестого испытания подряд отпаивают валокордином и уверяют, что сейчас пути назад нет. И что разводиться можно только после регистрации брака, а он ещё и до невесты даже не дошёл. Уверена, что он уже в тот момент мысленно прикидывал, ради чего именно он связался с нашей ебанутой семейкой, где не менее ебанутая тётя хотела именно пышную свадьбу. С голубями, которые позже нагадили ей на платье стиля «Ленты, блёстки, кружева - посередине голова». С кражей, когда она час сидела в ближайшем от столовой гараже с узбеком Батыром и злилась, что её не ищут. А ещё же жара, лето. В пятнадцати метрах тюля, а точнее в пышной юбке платья, жарковато. И если вы думаете, что под платьем невесты после подобных испытаний до сих пор надеты шпильки, то вы ошибаетесь. К середине вечера уже можно было отчётливо увидеть, как моя тётя переобувается в домашние тапочки. В мягонькие такие. В леопардовые. С мехом.       Это было лето после одиннадцатого класса, и, конечно же, пришли мы с Лексом на всё это торжество вместе. Весь вечер потом подтрунивал надо мной, что ему очень хотелось бы увидеть, такой же у меня снайперский прицел как у тёти во время броска букета. Потому что попасть со спины букетом из роз в голову приобретённой свекрови – это тоже нужно уметь. Я в свою очередь просила его обязательно найти костюм, как у жениха. Серый, блестящий и струящийся. Чтоб с красной рубашкой и с жёлтым галстуком в ромбик. Как после подобного знакомства с моими родственниками он позже решился сделать мне предложение – загадка.       -А ещё у нас говорят, что свадьба без драки – не свадьба. Так что к концу празднования кто-то обязательно решает набить кому-нибудь морду. Ещё все тосты говорят, желают что-нибудь молодожёнам. Можно крикнуть «Горько», и тогда жених с невестой обязаны поцеловаться, чтобы доказать всем, что им, вообще-то, очень сладко друг с другом. Танцы под какую-нибудь стрёмную музыку. Конкурсы. Первый танец молодожёнов. Ну, хотя, у нас что-то наподобие вашей традиции с сакэ есть. – Всё-таки решила упомянуть я, стараясь отогнать от себя мысли о тех беззаботных днях.       -Тогда понятно, почему ты так пьёшь. Заранее готовишься? – Сатоши не смог промолчать, за что был удостоен подзатыльника. От меня. Ради такого не жалко и через стол перевеситься.       -Будь добр, свали в пизду галопом. У нас вообще принято откусывать каравай. Ну, такую большую и красивую булку хлеба. Считается, кто больше из молодых откусит, тот и будет в семье главным.       Кадзу наконец-то подал голос и со скепсисом уточнил:       -Хлеб и главенство в семье как-то связаны?       Я фыркнула:       -Конечно. Прикинь, если жена половину каравая за раз откусит. Она тебе за непослушание тогда и голову спокойно сможет откусить, с таким-то ртом.       -Ты бы однозначно выиграла. – Сатоши улыбнулся мне, отпив сакэ.       Я подняла свою порцию пойла и отсалютовала в его сторону:       -Что ж, что у меня рот рабочего характера я даже и не скрываю. За тебя и за твои комментарии, Сатоши! Не знаю, как бы я без них жила!       После того, как я опрокинула в себя сакэ, Масамунэ заинтересованно спросил:       -Кира, получается, что ваши свадьбы – такие? Громкие? Ты о такой же мечтала?       Посмотрев на Масамунэ, я улыбнулась и покачала головой:       -Нет. Я всегда мечтала о другой свадьбе. Чтоб только я, мой жених и самые близкие. Просто расписаться, посидеть в хорошем ресторане, а потом уехать отдыхать. Куда-нибудь к морю. Хотя, ладно, в жопу такие рассуждения, не хочу об этом думать.       Потому что об этом мы думали с Лексом. Потому что с ним мы представляли, как на нашей свадьбе будем мы, мои родители, Серый и Ира. Потому что с ним мы хотели поехать в Турцию и целыми днями просто лежать, используя по максимуму опцию «Всё включено». Потому что когда я примеряла белый летний сарафан с распродажи, именно он говорил, что в таком и за него замуж можно. Потому что с ним мы шутили, что обязательно нужно будет повесить замочек и сделать фотографию с невестой на ладошке. Потому что такая свадьба – пережиток моего прошлого. А о прошлом не мечтают.       -Хватит? – Кадзу тепло улыбнулся мне и показал глазами на бутылку с сакэ. Хватит ли мне на сегодня?       -Ты что, это только начало! – Я рассмеялась и встала из-за стола. Немного пошатнулась, но вовремя опёрлась на Масамунэ. – Прости. Я покурить. Скоро вернусь.       -Ты можешь покурить здесь. – Такао непонимающе посмотрел на меня.       Я мотнула головой:       -Не хочу быть единственной курящей в некурящем клане. Отойду подальше, чтобы глаза не мозолить и вернусь. Мэй, чтоб, когда я пришла, ты уже была в нужной для песен кондиции.       -Для каких песен?       -Для матерных!       Я вышла из здания и направилась чуть дальше. Нужно было немного проветрить голову и подышать свежим воздухом - алкоголь всё же уже успел дать в голову. Подняв голову, я заметила среди стволов деревьев промелькнувшую синюю ткань. Я хмыкнула и покачала головой. Очень простая арифметика: сложить, кого не пригласили на дивный праздник жизни и у кого же может быть кимоно подобного синего цвета.       Я ускорилась, чтобы догнать удаляющуюся от меня фигуру. Переходить на бег не было желания, но синий подол, который колыхал холодный ветер, действовал на меня, как красная тряпка для быка. Проверив, что мы уже углубились в лес настолько, что никакие звуки праздника не долетают, я не выдержала и крикнула:       -Азуми!       Она обернулась и недовольно бросила на меня взгляд:       -Лучше ничего не говори. А лучше вообще уйди туда, откуда пришла.       Мы стояли на расстоянии и сверлили друг друга взглядом. Меня приятно удивило, что в голосе Азуми не слышалось ненависти, пренебрежения или яда. Просьба. Это была не более, чем обычная просьба. Она словно констатировала факт - тебя не должно быть здесь.       Я улыбнулась и повела плечами:       -А я всё равно скажу. Иногда лучше быть не наблюдателем, а участником. Как минимум в такие дни, как этот.       Собственно, расклад понятный. Азуми стояла здесь, одна, и просто смотрела на то, как другие могут быть счастливы. Она оказалась по ту сторону баррикад, где нет песен, поздравлений, музыки и улыбок. Та сторона баррикад, где должны присутствовать исключительно отверженные обществом и самими собой.       Азуми прикрыла глаза и чётко произнесла:       -Уходи.       -Нет, - я покачала головой и приблизилась к ней.       -Зачем ты всё это делаешь? Зачем? Где твоя выгода? Обсмеять меня? Чувствовать себя лучше на моём фоне? Чего ты всем этим добиваешься? Отвечай!       Её голос почти срывался на крик. Мне же почему-то не хотелось кричать в ответ. Может, так на меня повлияло примирение с Кадзу. Мне не хотелось сейчас дать ей то, на что она надеялась: ненависть. Я аккуратно подошла к ней, острожно положила руку на плечо, понимая, что меня могут ёбнуть. Это будет считаться оправданным риском? Моральную компенсацию выплачивать нечем будет, у неё из дома забрали всё, что имело ценность. Буду битая и нищая. Похуй, не привыкать!       Я тихо начала:       -Азуми, я не ищу здесь выгоду. Как тебе объяснить? Ты не веришь мне. Я тебе не нравлюсь. Хорошо. Ладно. Нравишься ли ты мне? Скорее нет, чем да. Ведёшь себя, как тупая истеричная пизда. Говорю тебе это, как такая же тупая и ещё более истеричная пизда. Всё, чего я хочу от тебя - это чтобы ты не гнила заживо в собственном дерьме. Я знаю, что такое, когда кажется, что против тебя весь мир. Я знаю, что такое - надеяться выбраться из ямы с проблемами, но скатываться каждый грёбаный раз. И это единственная причина, почему я не хочу отстать от тебя. Потому что никто не заслуживает такого. Даже ты. И если я могу помочь хотя бы целительными пиздюлями, то хер с ними, пропишу с удовольствием.       Она смотрела на меня и молчала. Немного помедлив, тихо добавила:       -Тебя любят. Мне плевать, что было в твоём родном мире, но здесь тебя любят все. И твоя «помощь» выглядит лицемерием. Потому что то, что было с тобой, не может сравниться с тем, что происходит со мной сейчас. Потому что ты пережила это, оставила в прошлом и живёшь дальше, питаешься всеобщей любовью. А я буду продолжать жить предательницей и затворницей. Вот и вся разница между нами. То, что закончилось в твоей жизни, больше никогда не закончится в моей. Я прислонилась спиной к стволу одного из деревьев и закурила:       -Думаю, ты права. В клане всё равно останутся люди, которые будут всегда смотреть на тебя и вспоминать твои проёбы. Они никуда не денутся. Возможно, будут даже те, кто специально постараются поднасрать тебе. Но ещё я уверена, что их не больше, чем тех, кто помнит тебя, как нормального человека. Со своими плюсами, со своими, если честно, огромными минусами. Я просто хочу спросить: ты реально готова испортить всю свою оставшуюся жизнь ради того мизерного процента людей, которые до сих пор смотрят на тебя с презрением?       -И что, по-твоему, мне делать? Послать всех и делать вид, что ничего не произошло?       Я ухмыльнулась и кивнула головой, выпуская дым из лёгких:       -Бинго, Азуми. Просто брось им вызов. Зайди в этот зал, встреться с кем-нибудь глазами. Одним взглядом своим показывай, что тебе насрать. Немой вопрос «Что-то сказать хочешь?» уже не единожды показывал себя, как верное решение относительно тех, кому ты не нравишься. Не все люди готовы идти на открытую стычку. Да и тем более, Азуми, ты же ёбнутая. На голову отбитая. Угашенная об дерево. Кто-то будет что-то пиздеть? Ну, пусть попробует. Кто знает, какая у тебя будет реакция на это? Подожжёшь ему дом. Украдёшь его дочь. Трахнешь его жену. Не знаю, чем мстят в вашем Хуево-Кукуево?       Она усмехнулась и глубоко вздохнула. Это мне, на словах, говорить легко. Потому что я знаю, что пиздеть - не мешки ворочать. Потому что знаю, что людям, в большинстве своём, плевать. Никто ничего не сделает. Пара недовольных взглядов - апогей сопротивления против неприятной персоны. А для Азуми это всё происходит в режиме реального времени. И даже если она откажется, я пойму. Я сделала всё, что было в моих силах. Решение остаётся всё равно за ней. И как бы мне не хотелось помочь, иногда лучшая помощь от меня - это оставить за человеком право выбора.       Я вытряхнула из трубки пепел и повернулась к Азуми:       -Я пошла обратно. И я буду рада, если ты пойдёшь со мной. Два затыкающих взгляда действуют на людей лучше, чем один. Так что?       Азуми посмотрела на меня и покачала головой:       -Злодейкам, вроде меня, принято портить праздники.       -Ага. Как в «Спящей красавице».       -В ком?       Я улыбнулась:       -Забей. Ты ещё не доросла до таких сказок. То есть, это «да»?       -Это «от разговора с тобой у меня разболелась голова». Так что замолчи и пошли.       Я шла наравне с Азуми, не доставая её вопросами и разговорами. Таким образом мне хотелось дать ей передышку, возможность морально подготовиться к тому, что на празднике ей есть место. Дать возможность понять, что в клане она не лишняя.       Я понимала, что на нас будут все смотреть. Понимала, что если для меня это уже привычно – ловить косые взгляды на себе, то для Азуми это стресс. Так что всё, что мне оставалось сделать в этой ситуации – это сделать лицо кирпичом, гордо задрать голову и делать вид, что меня не колышет. Не колышут перешёптывания, не колышут взгляды. Меня не колышет. Пусть это будет девизом сегодняшнего вечера.       Мы с Азуми подошли ко всей гоп-стоп компании, которая с интересом наблюдала за нашей проходкой. Я сразу перевела взгляд на Сатоши, понимая, что поддержку для Азуми сейчас можно найти только в нём. Мы встретились с ним глазами, и он ухмыльнулся. Да, чертила, у меня получилось то, что не получилось у тебя – уговорить Азуми. Один-ноль в мою пользу, как дипломата. Призы полагаются? Или даже грамоты «Лучшему солнышку» мне не ждать?       -Жопу двигай, - я обратилась к Сатоши, кинув в его сторону одну из своих самых гаденьких улыбочек. – Азуми, падай.       Сатоши хмыкнул, даже ничего не ответил и добровольно подвинулся. Как мило, я думала, что нам придётся подраться или поругаться. Или одно другому не мешает?       -Я думал, что ты угорела среди веток со своим куревом, - Сатоши шутливо пихнул меня локтем.       -Будешь выёбываться, сам ночью угоришь. Приду в ночи, пьяная подышу на огонек и всё, финита ля комедия, друзья. Ладно, к более животрепещущим вопросам, - я посмотрела на свою уже не очень бодрую, но компанию, и улыбнулась. – А алкоголь покрепче вы куда спрятали?       В принципе, это был совершенно нормальный вопрос. Да, спасибо за сакэ, это неплохой разгон, чтобы дальше по накатанной повышать градус веселья. Но как водка без пива – деньги на ветер, так и сакэ без настоек – сомнительное удовольствие.       Сатоши хохотнул и кивком указал на компанию мужчин, сидевших неподалёку от нас:       -У них. Здесь, среди нас, никто крепкое не пьёт.       -А я что, шутка? – Я посмотрела на мужчин, которым полагался крепкий алкоголь.       Кадзу увидел мой заинтересованный взгляд. У меня созрел план. У Кадзу созрело чёткое понимание, что меня следует остановить. Не твой уровень, дорогой. Как бы я ни любила Кадзу, но наши отношения не длятся столько, сколько длятся мои отношения со спиртом. Тем более праздник. А в праздник все какими должны быть? Правильно, весёлыми!       Я встала, аккуратно наклонилась к Кадзу и тихо сказала:       -Всё в порядке. Не волнуйся, всё под контролем.       -Может, не стоит? – Кадзу не понимал, кого ему нужно убедить в том, что затея так себе. Меня? Меня не переубедишь. Себя? Он, вроде, и так понимает, что дело пахнет жареным.       Я быстро обняла его со спины и поцеловала в макушку:       -Нормально всё, не переживай.       Так что я быстро отлепилась от Кадзу и потопала к мужчинам. Как же хорошо, что моя личность построена на пьяных застольях, где играла Верка Сердючка. Так что настроение на сегодня - «Льются песни, льются вина, и стучат бокалы в такт». Вечер обещает быть уморительным и весёлым донельзя!