Если бы

Знаешь, мы бы обязательно с тобой доучились, закончили Академию Юэй вместе. Ты бы стал лучшим учеником, я уверен. Ты ведь всегда хотел быть самым первым, самым сильным. Для меня ты и так навсегда номер один, ты ведь знаешь? Конечно, знаешь, ведь я говорю тебе об этом постоянно. Пусть и всего лишь в своей голове. Шепчу на ухо свои глупые признания, а ты хмуришь светлые брови из раза в раз, но я уверен, ты полностью со мной согласен. Мы бы получили лицензию и стали настоящими профессиональными героями. Я бы выбрал агентство Жирножвача. Он хороший герой и очень надежный. Ты бы пошел к нему вместе со мной. Не спорь, ты бы пошел. Тебе бы понравилось работать с ним и хоть ты бы вначале, как всегда орал и возмущался. Поднакопив денег, мы бы вместо съемной квартирки, купили бы свою студию. Почему студию? Не знаю. Мне кажется, она бы нам подошла. Большие панорамные окна и балкон. Я бы поставил на нем кофейный столик, а ты принес стулья, и так бы мы вместе, встречали на нем рассветы и закаты. Что говоришь? Ванильная херня? Это в твоем духе, Катсуки. Но это мой мир, моя мечта, так что прошу, не порть их хотя бы сейчас. Мы бы вместе ходили по магазинам в торговом центре и держались за руки. Плевать на взгляды, на вспышки камер. Я бы не стеснялся открыть миру нашу любовь и ты тоже. Мы бы покупали одинаковые худи красного цвета. Хорошо, для тебя мы бы выбрали черное, но с таким же принтом, доволен? Прятались бы в примерочных и жарко целовались. Я бы терял голову от твоих горячих губ и запаха, ты бы шептал мое имя. Мы бы играли в прятки, между рядов развешанной одежды, обнимались и делали селфи. Ты бы записывал сториз и смеялся, называя меня дерьмоволосым придурком, а я бы мерил перед тобой бейсболки. Катались на скрипучих тележках и убегали бы от охранников. Да, Катсуки, я знаю, что это по-детски и очень глупо. Но здесь, нам всего девятнадцать, когда если не сейчас? Пили бы обжигающий кофе в дешевых кафешках, ты бы улыбался моим глупым шуткам и мял в пальцах шнур от наушников. А еще краснел. Я знаю, что ты не краснеешь, но, в тот момент, ты бы краснел. Это выглядит так мило. Нет, не уёбищно мерзко, прекрати так говорить. Прекрати! Мы бы ходили во все патрули вместе, и я всегда надежно прикрывал твою спину, а ты бы укладывал плохих парней своими взрывами. Нет, Катсуки, не насмерть. Уверен, мы бы стали с тобой самым потрясающим дуэтом. Нас бы приглашали на телевидение, на различные ток-шоу и интервью, на которых ты бы недовольно бурчал, а я болтал за двоих. У нас было бы много фанатов. У тебя так точно. Даже, наверняка, посвятили бы несколько сайтов. Профессиональный герой Динамит. Это имя, идет тебе гораздо больше, чем твое Граунд Зеро. Точно тебе говорю. В дождливые дни, я бы укутывал тебя в теплый мягкий плед, укладывал на диван и ложился бы рядом, включая какой-нибудь тупой боевик. Да, я помню, как в шестнадцать лет называл голливудские боевики вершиной кинопроизводства. И да, Катсуки, в реальности мне скоро двадцать пять, а тебе уже почти тридцать, и я поменял свое мнение на счет фильмов. Я видел настоящую кровь, насилие и чужие страдания. Это не похоже на кино. Совсем не похоже. Особенно то, что делаешь ты. Но что-то ты отвлек меня. Ну, ну, не делай такое лицо, словно у тебя болят все зубы разом. Наверное, мы бы завели собаку. Мальчика. Я бы назвал его Куро. Он был бы с черной мягкой шерстью. Нет, не доберман, не питбуль и не ротвейлер. Пусть будет, лабрадор, хотя я точно не уверен. Я знаю, что ты их не любишь. Ты вообще ничего не любишь, но его бы ты полюбил. Я бы гулял с ним перед работой, а ты готовил нам завтрак. Да, Катсуки, в моей мечте, ты умеешь готовить, а не только убивать, крушить и ломать. Вечером мы бы выгуливали Куро вместе. Медленно бродили бы по паркам, слушали стрекот цикад, смотрели на фонари и болтали ни о чем. На выходных к нам бы, обязательно, приходили друзья. Серо, Мина, Денки и да, твой нелюбимый Изуку, тоже бы приходил. Куро встречал бы их радостным лаем, а я бы носился по квартире, разбирая пакеты. Потом мы бы пили колу, ели пиццу, играли в игры на приставке и обсуждали новинки кино и сериалов. И да, ты бы обсуждал их с нами, и сидел бы рядом со мной. В моих объятиях. Наши посиделки всегда бы затягивались глубоко за полночь, и ты бы с ворчанием выпроваживал наших веселых гостей. Большие праздники, вроде Рождества и Нового года мы бы проводили у твоих родителей. Я знаю, что ты их убил еще в детстве, не нужно напоминать. Но здесь и сейчас они живы, слышишь? Я ни разу их не видел, но уверен, что ты очень похож на мать, как внешне, так и по характеру. А отец, наверное, носит очки. Твоя мама бы накрывала стол, мы садились и прекрасно бы проводили время в компании друг друга. А после двенадцати, выходили бы на улицу и смотрели, как фейерверки раскрашивают темное небо над Мусутафу. Я не был в твоей детской комнате, Катсуки, но уверен, что она довольно уютна. Ты ее не помнишь? Ну и к лучшему. Тогда повесим на ее стену большой плакат Всемогущего. Не надо обещать взорвать мою гребанную задницу. Что? Она не гребанная, а ебан… нет, Катсуки, в моей мечте, ты больше не произносишь таких слов, даже не пытайся. Теперь цензура, прости. Хорошо, убедил, никаких Всемогущих. Но я уверен, что твоя полуторная кровать, точно будет мала для нас двоих. Но мы бы все равно улеглись на ней и, прижавшись, друг к другу, занялись бы самой горячей и обжигающей любовью на свете. Да, Катсуки, не сексом, не еблей, как ты обычно выражаешься, а именно любовью. Я давно знаю разницу между этими понятиями, поверь. На утро было бы очень стыдно перед твоими родителями, особенно за то, как ты, подо мной, хрипло и громко выстанывал мое имя. Ты недоволен тем, что снизу? Хорошо, в следующий раз мы обязательно поменяемся. Не волнуйся, мы всегда меняемся, я не настолько эгоистичен, для того чтобы только брать, ничего не отдавая взамен. А тебе и так, я уже очень давно, отдал свое сердце, вместе с душой и телом. В один из весенних дней, мы бы отправились на морской пляж. Еще было бы слишком прохладно для купания, поэтому он абсолютно пуст. Мы бы бегали босиком, обжигаясь о холодный прибой, играли с Куро в мячик, пихались и дурачились. Помнишь как… нет, конечно, не помнишь. Мы провели бы целый день на берегу, а когда стемнело, набрали бы сухих веток и развели маленький костер. Откуда на пустом пляже ветки? Не знаю. Это же моя мечта, не забыл? Пусть их просто вынесло море и еще никто не успел убрать. Мы бы сидели рядом, смотрели на трескучий огонь, а Куро бы гонял припозднившихся чаек. Мы пожарили маршмеллоу, а ты бы потом вытирал мне рот и ворчал. Потом, я бы достал из кармана спортивных штанов, коробочку и протянул ее тебе. Ты бы сразу взял ее и, открыв, увидел кольцо, из платинового золота, которое я очень долго выбирал в магазине. А на мой вопрос, ты бы ответил «да». Нет, Катсуки, не кинул бы в костер и затоптал, нет. Ты бы сказал мне «да». И в твоих глазах я бы видел свое отражение. И такой же непомерный океан любви и счастья, что захлестывает нас обоих. Смеешься. Опять. Ты всегда смеешься в конце всех моих историй. Безумно хохочешь, дико запрокинув назад голову и выставив кадык. Как же сильно я ненавижу этот твой смех. Как же сильно я его люблю. *** Киришима устало потирает глаза пальцами и ежится. Опять забыл закрыть окно, а ведь на улице давно правит дождливая осень. Сквозняк пробирает до костей, ноги и так уже ледяные. В уютном теплом мини-мирке в голове, у Эйджиро есть квартира студия с панорамными окнами и балконом, черный лабрадор Куро и Бакуго Катсуки, с обручальным кольцом на пальце. В холодной, тоскливой и одинокой реальности у Эйджиро есть пустая съемная однушка, остывший утренний кофе, на столе и злодей, по имени Граунд Зеро, в выпуске очередных вечерних новостей.