«Нас Дьявол покинет и Бог отвернется,
Сломается хрупко бессильная сталь,
И Время застынет, и кто-то вернется,
Затем, чтоб найти на пороге Грааль»
(Канцлер Ги – Нас книги обманут)
У Се неотрывно смотрел на лежащего перед ним человека, словно в зеркало, что могло вернуть юность его постаревшему за годы приключений лицу. Воспоминания о двойниках уступили место в памяти другим, но сохранившиеся образы оставались по-прежнему яркими. И хотя наследник семьи У никогда не считал себя красивым или даже обаятельным – юноша, спящий вечным сном и так походящий на него самого, казался привлекательным. У Се мог поклясться, что различает трепетание ресниц на белом, подобно рисовой бумаге, лице, и слышит едва различимое дыхание. Удостовериться в своих смутных подозрениях не давал так и не спавший барьер. - Это Мэн Чэнши? – Ли Цу с нескрываемым любопытством разглядывал обитателя потайной комнаты. - Да, - У Се отвел глаза, пробегаясь ими по стенам несколько своеобразной и, насколько он помнил из ийской легенды – добровольной, гробницы, испещренной витиеватыми символами. - Ух ты! – Су Вань и Ян Хао просияли. – Значит, легенда настоящая?! – сдвоенный хор эхом отразился от пустых стен. Босс У поморщился, отходя в сторону от шумных мальчишек. Свет колыхающегося пламени высветил чуть в стороне еще один постамент гораздо меньшего размера с водруженным на него изящно выполненным гробом. Панцзы и Сяогэ верно истолковали настрой друга, приближаясь. Цилин без особого труда подцепил подушечками пальцев тонкий выступ резной крышки, сдвигая ее в сторону. У Се и Юэбань осторожно заглянули внутрь, слаженно выдыхая – на дне гроба лежали три стрелы, бронзовая чаша и засушенный цветок лофанта. Железная троица переглянулась – Чжан покачал головой, предостерегая друзей брать в руки любой из предметов. Его настораживал мертвенный холод, исходящий от гроба – чувство опасности усиливалось, затягиваясь узлом где-то в груди. - Тяньчжэнь, смотри, - Панцзы указал на стрелы, еще немного пододвигая крышку гроба. Острие одного из наконечников было отколото, другой заржавел, на третьем образовалась засохшая темно-бурая – практически черная – корочка. - Это стрела, пронзившая сердце Мэн Чэнши, - кивнул У Се, невольно оборачиваясь к телу молодого наньчжунца. – А это, должно быть, записи, сделанные Буйю Вани, - он провел ладонью по выщербленным в стене знакам, стряхивая скопившуюся пыль. – Сяогэ, можешь прочитать? Цилин прошелся по кругу, вчитываясь в местами искаженные символы. Дойдя до дальнего угла, он остановился – урывками выхваченный из общего смысл отличался от той истории, что была поведана расхитителям старым ийцем. - Сяогэ? – звук встревоженного голоса У Се, искусно обращенный в вопросительную интонацию, заставил Чжана оторваться от переосмысливания, коротко кивнув другу. - … весь Ицюй оказался во власти циньских захватчиков. Нетронутым остался лишь один город, что был возведен в горах Мэань – Ишань – сокрытый шаманами одной из техник культа Сесин. За свое деяние они были сосланы правителем города в подземелья, где сгинули, так больше и не увидев света дня. Однако один из изгнанных шаманов проклял спасенный Ишань, предрекая смерть и разруху. Спустя несколько лет прежний правитель умер от неизвестной болезни, а полноводная река Ишуй, питающая город, пересохла. Люди начали умирать от голода и жажды. Тогда Юаньчжэнь, провозгласивший себя новым правителем Ишаня, поручил своим сыновьям умилостивить духов гор и долины и просить их о благодати. Старший брат Церен, будучи сыном великого цянского шамана и тибетской жрицы, отправился в горы; а младший Шаньяо спустился в долину, где бродил несколько дней, молясь духам. Озера и болота, что встречались ему на пути, не могли напоить целый город, а возвращаться домой без доброй вести он не смел. Когда надежды почти не осталось, Шаньяо решил обратиться к великому лун-вану, правителю земли и воды. Целый день молился молодой шаман, взывая к божеству, но тот оставался глух к его мольбам. На закате последние силы покинули Шаньяо. В своем сне он увидел скалу близь входа в сокрытый город, из которой, как по волшебству, непрерывным потоком текла чистейшая вода. Очнувшись, молодой шаман бросился на поиски источника из своего сна и нашел его именно там, где духи оставили свой знак. Испив кристально чистой воды, Шаньяо вновь погрузился в сон на долгих два дня. Ему привиделся дух долины, поведавший тайну источника – весенняя вода даровала долголетие и вечную молодость, избавляла от болезней и ран, не могла она спасти лишь от смерти. - Подожди, Сяогэ, - прервал друга Панцзы. – Чего-то я не понял, что значит, она даровала долголетие, но не могла спасти от смерти? - Все просто, - стоящий между друзьями У Се, кивнул на Мэн Чэнши. – Тот, кто выпил весеннюю воду, не старел, не умирал с течением времени и не болел, но не был бессмертным. - Такого человека можно было убить, - согласился Цилин. - И что дальше? - Молодой шаман дал клятву, что никому не расскажет об источнике. Но его великодушие стало злым роком – Шаньяо нарушил данное им обещание, желая спасти невинных жителей Ишаня. И был заточен в недрах лабиринта собственным алчным братом. Постепенно Церен и его мать Нима из рода тибетских жрецов, почитавших Сюэшэня, захватили власть в городе. Опоив Юаньчжэня, они убили правителя, похоронив под толщей вод подземного озера. Тогда последняя цянская шаманка Кайхуа – мать павшего от руки брата Шаньяо – ценой собственной жизни призвала шоухулин*(1), наказав оберегать внешний мир от проклятия Ишаня, - Чжан прервался, проводя длинными пальцами по записям. История молодого шамана и его матери отчего-то напомнила ему о той женщине, что подарила жизнь самому Цилину, но так и не дождалась встречи с сыном. - Сяогэ? Легкое короткое прикосновение теплой ладони к запястью вырвало Цилина из затопившего его омута сожалений. - Продолжение на другой стене, - взяв себя в руки, Цилин направился к следующему отрывку записанной ийцем истории. Так много и непрерывно он еще никогда не говорил, но отказать в просьбе с надеждой поглядывающему на него У Се просто не мог. Игнорируя першение в горле, Чжан снова заговорил. – В ночь на тринадцатое полнолуние дух явился к Церену, предложив обменять бессмертную душу молодого шамана на бессметные богатства, скрытые на дне подземного озера, ставшего усыпальницей для прежнего правителя города. Алчность победила, и самопровозглашенный правитель отправился на поиски сокровищ, но нашел лишь почерневшую от времени золотую монетку, чей край оцарапал его палец. Капля крови окропила монетку. Разозлившись, Церен швырнул ее в воду. Алое сияние осветило воды подземного озера, проклятие шоухулин опустилось завесой на Ишань. Ни алчный правитель, ни его подданные больше не могли покинуть его каменных стен и выйти за пределы лабиринта. Испитая жителями весенняя вода сохраняла их молодость, но осмелившихся выйти во внешний мир настигало отсчитанное мирозданием время. Помня слова духа о том, что проклятие рассеется, как утренний туман, только с последней каплей крови, обманутый властолюбец начал убивать жителей города. Десятилетия Ишань находился под его тиранией, пока Церен не остался один в мертвом городе, истребив все живое, что было в нем. Проклятье не давало ему покинуть город, чтобы умереть, настигнутым временем, или убить себя. - Разве старейший Лаха не говорил, что дух долины была влюблена в молодого шамана? – прервал монолог Чжана стоящий неподалеку Су Вань. - Легенда, созданная людьми не всегда соответствует действительности, - пояснил У Се. – Большинство мифов и сказаний начинаются словами о любви и оканчиваются смертью возлюбленных или их расставанием. Боги или люди оказываются равны перед любовными испытаниями. - У Се, ты любовных романов перечитал? – язвительно фыркнул Яньцзин. - Только те, что записаны в книгах по истории. - И все же, зачем шоухулин понадобилась душа шамана? – поддержал стремление друга вызнать правду Ли Цу. - Возможно, если проявите больше терпения, то ответ отыщется прямо на этих стенах, - рассудительно заметил босс У, тонко намекая на то, чтобы парни и Ци Хэй замолчали и дали Чжану дочитать записи беглого ийца. Цилин благодарно кивнул, встречаясь глазами с У Се. Ободряющая улыбка светлого ума Железного Треугольника придала ему сил продолжить осточертевшее чтение вслух: - Сгнетаемый собственным бессилием Церен обратился за помощью к злым духам, проведя обряд поклонения теням и призвав аньин*(2), дав клятву отплатить за верную службу кровью путников, осмелившихся переступить через невидимую границу миров. Ненависть, лелеемая в оскверненной душе, окутала долину, поглощая все живое. Став стражем павшего города, он опаивал весенней водой заманенных в ловушку аньин людей, обрекая их на мучительную смерть от потаенных страхов, сокрытых в душах. Павшие в битве с тьмой души навечно оказывались привязаны к долине, не имея возможности освободиться от проклятия и отправиться на перерождение. - У Се, значит, голоса, что мы слышали в Хэйчжу, принадлежат погибшим людям? – осторожно уточнил Ли Цзялэ. - Вполне возможно. - Тяньчжэнь, ты ничего не говорил о голосах, - нахмурился Юэбань, окидывая задумчивым взглядом наследника пятой семьи. – Сколько у тебя еще секретов от нас с Сяогэ? - Панцзы, - предупредительно начал Цилин, всерьез опасаясь, что другу не удалось до конца побороть наложенные на них темные чары. - Я спокоен, - мотнул головой Ван, принимая предупреждение, как есть. – Просто не понимаю – почему? – вздохнул он, отворачиваясь обратно к надписям. – Здесь не время и не место, но мне, действительно, хотелось бы услышать ответ, Тяньчжэнь. - Ты не прав, Панцзы - покачал головой Лю Сан. – Кань Цзянь упоминал об этом, но ты был слишком сосредоточен, чтобы слушать. Голоса, что появляются и исчезают вместе с туманом – одна из загадок долины, о которой известно всему миру. - Давайте, просто дочитаем историю до конца, - примирительно предложил помощник семьи У. Сяогэ кивнул, перемещаясь к другой стене. Набрав в легкие больше воздуха, он возобновил чтение: - Спустя столетие Церен обнаружил в одном из подземных ходов песочные часы, что считались утерянными в битве с циньскими завоевателями. Тогда он понял, что время не остановило свой бег – дворец ветшал, стена внутреннего города осыпалась – нетронутыми прошедшими годами оставался только он сам и те, кому довелось испить весеннюю воду из его чаши. Тогда властитель мертвого города вновь обратился с просьбой к силам тьмы. Опоенные весенней водой люди и их жилища застывали во времени, стоило им увидеть свечение песчинок из золотых часов Ишаня. Постепенно проклятие песочных часов захватило не только сам город, но и подземный лабиринт, рассеиваясь вокруг и заставляя потоки времени течь неравномерно, то ускоряя, то замедляя свой бег. Цилин остановился, вчитываясь в дальнейший текст. История правителя Ишаня резко обрывалась, перескакивая на события, что произошли с самим Буйю Вани. - Сяогэ, ты чего замолчал? – Юэбань удивленно посмотрел на замершего друга. - История Ишаня закончилась, - пожал плечами Чжан. – Дальше Буйю Вани рассказывает о нападении ханьцев на государство Дянь и его родной город. Ему удалось спасти несколько дюжин ийцев, и они скрылись от преследования ханьскими войсками в долине, где их поглотил туман. Остальное совпадает с ийской легендой. - Что насчет дворца? – переходя от стены к стене, между делом поинтересовался У Се. - Когда Буйю Вани понял, кем является страж города, то решил создать ловушку. В поисках подходящего для этого места он обнаружил второй дворец, о котором не знал даже Церен. Дворец оказался намного больше того, что служил домом правителям Ишаня, и принадлежал духам. Он и стал местом заточения стража. Бронзовые фигурки, обнаруженные Панцзы и Су Ванем, были сделаны ийцем. Каждая открывает одну из потайных дверей, ведущих к тайнам проклятого города. - Вот так просто, - недоверчиво хмыкнул Панцзы. - Мы тоже быстро справились, - Ян Хао старался держаться поближе к своим друзьям, разбредшимся, как назло, по всей тайной комнате. Но продолжал внимательно слушать, понимая, что один из основных навыков железной троицы, дающих преимущество перед другими людьми – умение вникать в ситуацию, рассматривая ее со всех сторон, проникая в самую суть и улавливая самое важное. - Господин Чжан, а что случилось с дочерью Буйю Вани? – Су Вань смущенно посмотрел на смерившего его нечитаемым взглядом Цилина. - Неизвестно. Возможно, она была единственной из ийцев, кто смог выжить и вернуться во внешний мир, - дал исчерпывающий ответ Сяогэ, надеясь отвязаться от болтливого мальчишки и отдохнуть от разговоров. Читать вслух для У Се в библиотеке оказалось просто и приятно, но разбирать и зачитывать коряво записанный ийский текст для такого количества людей, постоянно снующих вокруг, сбивающих с верного течения мыслей и заваливающих множеством вопросов – определенно, нет. Только просьба У Се и его восхищенный и благодарный взгляд, направленный на него, смогли подвигнуть Цилина на полном серьезе произносить все то, что он мог разъяснить в двух словах, всего лишь пробежавшись глазами по записям. И получить искреннюю улыбку, адресованную только ему одному и делающую У Се на пару десятков лет моложе, стало лучшей наградой за мучения, от которой вновь потеплело в груди. - И все-таки это не объясняет, почему Мэн Чэнши так похож на босса, - заговорил Кань Цзянь. – И зачем духам понадобилось возрождать душу шамана в его теле. - Ну, на этот вопрос я уже нашел ответ. Сяогэ и Панцзы переглянулись – голос У Се звучал напряженно и немного испуганно, дрогнув на последнем слове. Если бы они не знали наследника пятой семьи так хорошо, то краткая запинка осталась бы незамеченной ими, как и остальной командой. И это говорило о многом. Их друг был напуган так же, как при их встрече у ворот, ведущих в город, но на этот раз умело скрывал свой страх. Почему же он не желал поделиться своими переживаниями с друзьями, оставалось неясным, однако Цилин принимал У Се таким – порой чересчур скрытным, каким и он сам был когда-то – как и Юэбань. - Тяньчжэнь, ты решил заняться йогой прямо в гробнице? – шутливо поинтересовался Ван, наблюдая за попыткой наследника семьи У прочитать запись, изящно выведенную тушью прямо на постаменте. - Это тот же самый текст, что я видел в лабиринте после своего падения – древний трактат об очищении души от скверны и ее перерождении. - Но это не объясняет… - Это многое объясняет, - бесцеремонно перебил слухача У Се. - Кажется, я был в месте заточения шамана. И надписи на стенах были сделаны специально, чтобы заточенным оказалось не только тело, но и душа. Когда шоухулин и Церен заключили сделку, душа шамана освободилась, но по каким-то причинам не смогла отправиться на перерождение. В некоторых древних легендах фигурирует дочь Дунхайлун-вана. Он отдал ее в качестве награды смертному юноше за спасение своего сына, наказав вернуться в море по истечению определенного срока. Но существует легенда, согласно которой дочь лун-вана сама влюбилась в смертного. Он был воином, и в одном из сражений пал от рук врага. Чтобы спасти любимого, дочь лун-вана обратилась за помощью к Сиванму. Она согласилась обменять свое бессмертие на его жизнь. Все что ей было необходимо сделать для возвращения любимого из Хуанцюань – найти человека, готового пожертвовать собой ради него. Обманув доверчивого деревенского юношу, дочь лун-вана заполучила его тело, ставшее новой обителью для души храброго воина. Узнав о деяниях дочери, лун-ван разозлился и лишил ее божественных сил, оставив доживать среди людей. - Тяньчжэнь, ты же не думаешь, что шоухулин – дочь лун-вана? – с сомнением уточнил Панцзы. - Разумеется, нет, - фыркнул У Се, поднимаясь. – Я говорил о ритуале объединения души и тела, принадлежащих разным людям. Мэн Чэнши был убит, но если ийская легенда правдива, то он стал тем, кого принесли духу в жертву. - Все равно это странно, - пробурчал Юэбань. – С подобным мы еще не сталкивались. Меня интересует другое, почему этот парень так похож на тебя, Тяньчжэнь. История с двойниками повторяется? - Это всего лишь совпадение, - пренебрежительно передернул плечами босс У. – Уверен, если хорошенько поискать в исторических документах, то и твоего двойника найти удастся. - А что! – подрывник показательно сложил на груди руки, изображая знатного господина. – Может, в прошлой жизни я был великим ваном. - Даже не сомневаюсь, - с снисходительной усмешкой похлопал друга по плечу У Се. – Мы нашли то, что искали. Пора возвращаться. - У Се, постой, - Цилин преградил путь наследнику пятой семьи. – Мы не сможем выбраться отсюда. - Что? Почему? Вместо ответа Чжан указал куда-то за спины друзей, вынуждая обернуться – еще мгновение назад стоявший совершенно неподвижно постамент задрожал, сдвигаясь в сторону. Стены пришли в движение, сближаясь и перекрывая путь к отступлению. - Ловушка, - испуганно пискнул Су Вань. - Придется идти по пути, указанному этим треклятым ийцем, - Панцзы настороженно заглянул в скрытый под постаментом темный провал, подсвечивая себе фонариком. – Ни черта не видно! – возмущенно воскликнул он. - Я пойду первым, - Цилин приблизился к зияющей тьмой узкой воронке. - Будь осторожен, Сяогэ, - прозвучало едва слышно, но этого Чжану было достаточно, чтобы мысленно пообещать У Се сделать все возможное и невозможное, чтобы вытащить его, Панцзы и всех остальных из этого гиблого места. Легко спрыгнув вниз, он мягко приземлился на что-то твердое, с нарастающим удивлением понимая, что оказался за пределами дворца. Вокруг было темно и по ощущениям довольно сыро. Свет фонарика выхватил из окружавшего его сумрака низкий сводчатый потолок и каменные стены, уходящие куда-то дальше в темноту. Под ногами был выложенный разукрашенными сложными узорами камнями пол. Сделав несколько шагов вперед, Чжан осмотрелся в поисках скрытых механизмов, способных активировать смертельные ловушки, но обнаружил лишь очередную запись, сделанную охрой. - Спускайтесь! – крикнул он, возвращаясь к месту своего приземления. Первым с воплем «я лечу» к ногам Цилина грузно свалился Панцзы. Следом за ним – неразлучная троица начинающих расхитителей, держащихся за руки. У Се спрыгнул последним, жестко впечатываясь ногами в твердую поверхность и едва не потеряв равновесие от удара, прошедшегося волной боли – Сяогэ успел заметить мгновенно скрытую гримасу на лице друга – прошившей и так настрадавшееся за время экспедиции тело. - Что тут у нас? – Яньцзин бодрой походкой пронесся мимо медленно приходящего в себя босса У. – О, еще одно послание! Я знал, что в последнее время квесты набирают популярность среди молодежи, но не думал, что они пришли к нам из иного мира. - Послание? – сглатывая вязкую слюну и, наконец, принимая вертикальное положение, осведомился У Се. Отголоски от оглушившей его вспышки боли продолжали сотрясать тело, не давая сконцентрироваться на происходящем и подойти к активно обсуждавшей что-то команде. - Сам посмотри. - Да, - собравшись с силами, потомственный расхититель сделал пробный шаг, стараясь выглядеть собранным и уверенным, однако был перехвачен Цилином, присутствие которого ощущалось где-то поблизости, но не воспринималось полностью из-за тщетных попыток скрыть свое состояние и под шумок привести себя в относительный порядок. - У Се, сядь, - Чжан придержал покачнувшегося друга за локоть, указывая на удачно расположившийся в нескольких шагах камень. - Я в порядке, Сяогэ, - отчетливо понимая, что все равно не убедит Цилина, продолжал настаивать У Се. - Это не так. Сядь. Тебе нужен отдых. - Сяогэ… - Я уже прочитал запись и могу рассказать тебе ее содержание, - Чжан незаметно подвел наследника семьи У к камню, стараясь не акцентировать внимание на дрожи, ощутимой даже сквозь слои одежды. - Ладно, - сидеть оказалось намного легче, чем стоять, и У Се облегченно выдохнул, немного расслабляя мышцы. – Так о чем речь? - Панцзы! – Чжан махнул подрывнику рукой, подзывая. Одного взгляда хватило, чтобы друг понял – У Се требуется отдых, поэтому обсуждать новую подсказку придется вдали от испещряющей стену надписи. Дождавшись, когда команда, ненавязчиво подгоняемая Ваном, соберется вокруг камня, на котором с самым независимым видом сидел босс У, Цилин, вдумчиво подбирая слова и смотря только на У Се, кратко изложил суть прочитанного. По всему выходило, что Буйю Вани не просто обнаружил зеркальный дворец, сотворенный духами, он также сумел отыскать песочные часы, сокрытые в его недрах. Но так и не смог понять, каким образом можно снять проклятие с мертвого города и долины. Поэтому сам создал потайную комнату, хранящую часть секретов призрачного дворца: проклятую чашу, записи и тайный проход, ведущий к часам. И оставил ряд подсказок, чтобы направить мудрого и великого сердцем и душой человека, появление которого было предсказано одним из призванных стражем города духов. - Это все понятно, но каким образом стрелы оказались в потайной комнате, если убийство Мэн Чэнши произошло на пару столетий позже? – Лю Сан с самым серьезным видом посмотрел на погруженного в свои мысли У Се. – И кто-нибудь объяснит мне, причем здесь лофант? Им пропахло все вокруг, но кроме того засушенного цветка, найденного в гробу, нам так и не удалось отыскать источник запаха. - Может, цветок – это подсказка? – Ли Цу выглядел не менее озадаченным. Ему очень хотелось раскрыть тайну Города Мертвых, но ни знаний, ни опыта начинающим расхитителям недоставало, а потому, единственное, что они могли делать – предполагать. - Возможно, ты прав, - одобрительно кивнул босс У. – Лофант – символ молодости, красоты и долголетия. Запах может исходить от людей, испивших весенней воды и попавших под влияние проклятия. Один долгоживущий человек, с которым я встретился около девяти лет назад, пах так же. - Эй, ты его обнюхивал что ли? – язвительно цокнул языком Ци Хэй. - Мы стояли достаточно близко, чтобы я смог навсегда запомнить этот аромат, - совершенно спокойно ответил на явный выпад У Се, не замечая, как от его слов напрягся Цилин. - Я знаю только одного человека, который мог подойти к тебе настолько близко в то время, - покачал головой Яньцзин, становясь серьезным. – Но отчего-то уверен, что речь идет не о Панцзы. - Не о нем, - подтвердил У Се, замолкая. Вдаваться в подробности своей жизни девятилетней давности он не собирался – Цилину не стоило знать, что за человек оставил на его шее шрам, едва не лишив жизни. Сяогэ не нужны были воспоминания о других Чжанах, раз за все это время он о них так ни и не вспомнил. Зачем бередить позабытое, если можно продолжать жить дальше. - У меня еще один вопрос, - нарушил затянувшуюся тишину Ян Хао. – Если Буйю Вани спрятал чашу, то откуда попавшие намного позже в Город Мертвых люди брали весеннюю воду, чтобы обрести долголетие? И куда они подевались? - С пропажей стража города и чаши, вероятно, никто из тех, кто позже становились жертвами долины, не пил весеннюю воду, - ответил парню Цилин, не сводя внимательного взгляда с У Се. Тот выглядел уставшим, даже измученным, но продолжал делать вид, что это не так. – Они просто умирали от старости или страха, как скелет в сторожевой башне. - И все же, зачем Буйю Вани отлил пять бронзовых фигурок? - включился в обсуждение Панцзы. – Мы уже отыскали потайную комнату. И смысл было так заморачиваться с тайным ходом в призрачный дворец, если они, - подрывник ткнул пальцем по очереди в У Се, Ли Цу и Ци Хэя, - обошли всех нас другим путем? - Он мог не знать о существовании того тоннеля, через который пришли мы, - пожал плечами Яньцзин. - Но хотел оградить зеркальный дворец от излишне любопытных товарищей, - поддержал наемника Лю Сан. - Согласно записям, Буйю Вани отлил только четыре бронзовых фигурки, - уточнил Цилин. – Жемчужина была найдена им в библиотеке дворца. - Я думал, что в потайной комнате станет что-то известно о шамане, - разочарованно вздохнул Су Вань. - Если этот коридор выведет нас к часам, то, может, мы узнаем немного больше. Что скажешь, У Се? – Ли Цзялэ искоса глянул на лидера экспедиционной группы. - Хорошая идея! – вместо друга обрадовано заявил Панцзы. – Может, наконец, найдем выход отсюда. Я слишком стар для подобных мистических приключений. Серьезно, такой фигни с нами еще точно не случалось. Зомби, марионетки, гигантские прожорливые змеи и даже громадные кровожадные совы, но их можно было прихлопнуть. Я даже не знаю, с кем мы сражаемся на этот раз, - возмущенно декламировал он. - У Се, нужно выдвигаться, - Цилин мягко тронул продолжавшего молчать друга за плечо, привлекая внимание. - А, да, - скользнув рассеянным взглядом по команде, согласно кивнул У Се. Подняться с насиженного места получилось только с помощью вовремя сориентировавшегося Панцзы. Ловко маскируя действия под жгучее нетерпение броситься на поиски новых приключений, Юэбань вздернул друга вверх, приводя в вертикальное положение, и тут же закинул руку тому на плечи, незаметно придерживая. Идти пришлось недалеко, через пару тройку поворотов команда расхитителей зашла в тупик, упираясь в монолитную стену, ровно в центре которой виднелось небольшое углубление, по форме напоминавшее четырехкрылую птицу. С грохотом и треском каменная кладка отъехала немного в сторону, поднимая вихрь из мельчайших частичек пыли и образуя довольно узкий проем, из которого лилось знакомое золотистое свечение. На каменном пьедестале стояли покрытые позолотой древние песочные часы, расколотые снизу. Высыпавшийся наружу, отливающий золотом песок возвышался рядом. Несколько песчинок зависли под самым потолком, освещая комнату равномерным сиянием. Восхищенные представшим великолепием расхитители, не отрываясь смотрели на проклятую вещь, но не решались приблизиться к ней. Цилин краем уха слушал спешные обсуждения на тему создания склепа для столь необычного артефакта беглым ийцем. Предчувствие надвигающейся беды многократно усилилось, вибрируя под кожей. Порыв ледяного ветра заставил Чжана резко обернуться – тьма, что преследовала их в Городе Мертвых, клубилась у входа в склеп, неспешно надвигаясь на ничего не подозревающих расхитителей. _____________________________________________________________ Комментарий к 21 главе: Вторая часть Истории ушедших душ получилась несколько сумбурной, но познавательной. С одной стороны, рассказ Лаха Хуши и история, записанная Буйю Вани, похожи, но все-таки отличаются. Теория У Се оказалась верной – Долина Смерти и Город Мертвых находятся под воздействием нескольких проклятий, наложенных разными людьми и духами в определенные периоды времени. Однако до финала еще далеко, и впереди Железный Треугольник и их друзей ожидают еще несколько тайн. История ушедших душ не закончена с последней записью беглого ийца, ведь осталось еще столько вопросов. И главные из них, что же на самом деле произошло с шаманом, Буйю Вани, Мэн Чэнши и Ань Ханьцзы. P.S.: точное время изобретения песочных часов неизвестно, но приблизительно датируется III-IIвеками до н.э.. Но мы решили пренебречь этими данными и увеличить разбег еще на парочку веков. Примечания: 1. Шоухулин (守护灵 [shǒuhùlíng]) – дух-хранитель. В нашем случае – гулин [gǔlíng] – дух-хранитель долины. Но на сей раз мы решили особо не вдаваться в разновидности духов-хранителей, поскольку у нас он – точнее она – будет в одном единственном числе. 2. Аньин (暗影 [ànyǐng]) – тень, владыка теней. Встречается в основном в более ранних мифах и легендах периода правления династий Ся (2070-1600 до н.э.) и Шан-Инь (1600-1046 до н. э.). Существовало несколько аньин, повелевающих разными видами теней (то есть темных сил). Например, аньин Вэньи (так называют одного из повелителей некоторые из более современных авторов) повелевал темными силами, ответственными за падеж скота и мор. Следовательно, аньин – своеобразный титул (как мован, к примеру). P.S.: авторы не знают как зовут всех аньин и за что они отвечают, поэтому у нас будет собственноручно созданный. ---------- С уважением к читателям, Pushok Mandarin и Mandarinoviy Pushistic