— Я доверял тебе! Дин доверял тебе! — закричал младший Винчестер, шагнув вперед, смутно понимая, что цепь на лодыжке не позволит ему добраться до Алека. «И, может быть, это хорошо, потому что у меня чешутся руки прикончить его».
Алек вздрогнул, он лучше брата знал, чего им всем стоило это доверие. Он ненавидел «Мантикору», и то, что они использовали доверие Винчестеров к нему, чтобы причинить им боль.
— Сэм, позволь мне объяснить…
Но Сэм перебил его горьким, резким тоном:
— Объяснить, почему ты более предан своему бывшему командиру Лайдекеру, чем Дину и мне, после того, как мы приняли тебя как брата? — мрачно бросил он, и обрадовался заметив удивление Алека. — Да, я знаю, кто он, — выплюнул младший Винчестер, кивая в сторону полковника. — В отличии от Дина я не был готов просто слепо принять тебя в семью. Поэтому провел собственное исследование о твоем прошлом в «Мантикоре». Я знал, что ты поклоняешься Лайдекеру как герою, но я никогда не ожидал, что ты выберешь его вместо нас.
Обвинение было необоснованным и обидным, и гнев пересилил вину в душе Алека.
— Я не на его стороне! — взорвался он, шагнув вперед, оказавшись нос к носу с Сэмом.
— Избавь меня от лжи! Просто скажи мне, где Дин? — когда от его вопроса Алек побледнел как полотно, у Сэма перехватило дыхание. — Нет, — прошептал он, покачав головой и отступив от Алека. Отодвинув в сторону страх, он ухватился за гнев. — Если он умрет, клянусь Богом…
— Он жив, — сказал Лайдекер и внезапно оказался в центре внимания обоих парней. И как бы странно это ни было, из них двоих он опасался больше Сэма, чем Алека.
— Тогда отведи меня к нему, — приказал охотник. Он хотел, чтобы Лайдекер отказался, дал повод избить его и выпустить пар. И почему-то Сэм не хотел, чтобы Алек стал его мишенью, что бы ни сделал брат.
Убедившись, что Винчестер не сможет подойти к нему из-за цепи на лодыжке, Лайдекер решил стоять на своем, пытаясь вразумить их обоих.
— Все не так просто.
— Если ты хочешь доказать свою лояльность, тогда отведи меня к моему брату, — сказал Сэм, переводя взгляд на Алека, и решил подлить масла в огонь: — К моему
настоящему брату.
Алек отпрянул. Как Сэм и хотел, слова причинили боль.
— Его здесь нет. Он с парнем, которого вы встретили ранее, - тихо сказал он.
— С кем?
Алек вдохнул, не в силах поверить, что «Мантикора» нашла еще один способ испортить все хорошее, что у него было в жизни.
— С моим клоном. Психопат с моим лицом, который чуть не убил тебя и Дина.
Это было безумное объяснение, смехотворное, прямо как из научно-фантастического фильма. «И это такое обычное явление в нашей жизни», — кисло подумал Сэм.
— Клон? Как Бен? — спросил он с недоверием. Алек и Лайдекер не смогут обмануть его, особенно когда на кону стояла жизнь Дина.
Лайдекер всегда старался защитить своих детей, даже поврежденных, поэтому сказал:
— Он более ущербный и извращенный, чем Бен когда-либо был. И не готов подчиняться приказам.
— Чьим приказам? — спросил Сэм, переводя взгляд с полковника на брата.
«Сэм всегда знает какие вопросы задавать», — подумал Алек.
— «Мантикора», — выдохнул он. — Дин в руках «Мантикоры».
Сэм похолодел от этих слов, от страха в глазах младшего брата. Паника и ярость вернулись в полную силу, и эта смесь вырвалась наружу.
— Зачем Дин нужен «Мантикоре»? — угрожающе спросил он.
И снова ответил Лайдекер.
— Он единственный живой донор ДНК. Люди, которые забрали вашего брата, работают на новый отдел «Мантикоры», и они разрабатывают специальные программы. Сейчас хотят превратить клонов в безмозглых роботов, которые будут убивать по их признаку. И они верят, что ключ к достижению этой цели лежит в исходном источнике ДНК. Если ученые досконально изучат этот источник, то найдут способ изменить штамм ДНК, и смогут создать необходимую инъекцию. Главное заставить донора сотрудничать.
— Как они смогут заставить Дина сотрудничать с ними? — спросил Алек, схватив Лайдекера за куртку.
Но Сэм все еще пытался найти путь через лабиринт информации, чтобы знать чему верить и кому доверять.
— Значит, я должен поверить, что твой клон хотел задушить Дина? — спросил он.
Когда Алек отпустил Лайдекера и сделал шаг к нему, Сэм поднял руку, как будто хотел удержать его подальше.
— Откуда мне знать, что они еще не промыли тебе мозги и не превратили тебя в оружие? А вдруг убийство братьев было просто проверкой того, насколько хорошо все сработало? — было ужасно, что Алек больше никогда не сможет себя контролировать. Что их брат может оказаться таким смертоносным оружием.
Но Винчестеров воспитывали не уклоняться от трудных вопросов и смотреть в лицо худшей из истин.
— Меня не легко обмануть. Я уже сталкивался с монстром который был похож на моего брата, — холодно сказал Сэм. — Я хотел верить, что ты одержим или оборотень… кто угодно, но не мой младший брат.
— Клянусь, это был не я, Сэм, — прошептал Алек, медленно шагая вперед, пока рука Сэма не уперлась ему в грудь. — Ты же знаешь меня.
— Я не знаю тебя, — покачал головой младший Винчестер. На глаза навернулись слезы от мысли, что Дин был где-то без него, а Алек… Алек был здесь, но он не мог ему доверять. Он не мог доверять своему брату после того, что случилось в номере мотеля.
Алек застыл, чувствуя себя ужасно из-за недоверия Сэма. Брат практически отрекся от него. «Я не допущу этого. Я не позволю «Мантикоре» забрать у меня моих братьев!» Встретив обиженный и недоверчивый взгляд охотника, он мягко спросил:
— Ты действительно думаешь, что я смогу это сделать? Смогу хладнокровно убить тебя или Дина? Что не буду бороться против любого подобного приказа?
Но в его голове пронеслись слова Уайта: «Ты ожидаешь, что я поверю, что ты выступишь против себе подобных?». Алек вспомнил, что дерзко ответил: «Испытай меня».
«Почему Сэм должен верить, что я не причиню боль ему и Дину? Я делал это раньше: предавал людей, о которых должен заботиться, которые стали для меня семьей», — с горечью подумал он.
Почувствовав боль брата, Сэм к своему собственному удивлению почувствовал сочувствие. Он всю жизнь был младшим братом Дина, и знал, что старшие братья делали все возможное, чтобы облегчить боль младших братьев. «Даже если они не заслуживали такой доброты». И он знал, что это относится к нему так же, как и к Алеку. Дин простил ему много проступков.
— Алек, я знаю, каково это — не контролировать себя. Однажды я выстрелил в Дина каменной солью, и чуть убил из его же пистолета, — тихо сказал Сэм, дав понять, что знает, каково причинить боль родному человеку, когда вы не можете контролировать свои действия. «Но в моей семье и это было нормальным явлением».
— Что? — спросил Алек, заикаясь. — Ты стрелял в Дина?
Сэм нервно заерзал под неодобрительным взглядом брата.
— Да. Но я не контролировал ситуацию… Об этом я и говорю.
— Подожди, — нахмурился Лайдекер, пытаясь понять суть разговора. — Ты стрелял в своего брата, и пытался его убить? — с недоверием и возмущением спросил он. Теперь он взглянул на Сэма в новом свете, и начал понимать, в чем состоят все проблемы с клонами Дина. — Это могло бы объяснить множество психических отклонений, которые развились в клонах из ДНК Дина. Если генетическая линия повреждена… — размышлял он, уже мысленно внося коррективы, и изобретая новые способы использования штамма ДНК.
— Заткнись! — рявкнули одновременно Алек и Сэм.
Лайдекер мгновенно захлопнул рот, читая в глазах обоих мужчин угрозу. Подняв руки в знак капитуляции, он отступил на несколько шагов, предоставив братьям больше уединения, чтобы обсудить чудеса и проклятия генетических достижений.
Сэм скользнул взглядом по Алеку и почувствовал, как между ними возрождается связь. Алек неподвижно стоял перед ним, ожидая приговора, но его глаза умоляли доверять ему, показывали его боль и панику. И следующие слова Алека не оставляли сомнений в том, что Алек был самим собой:
— Ты мне не доверяешь, и я понимаю это, — спокойно сказал он, хотя недоверие старшего брата причиняло неимоверную боль. — Но сейчас Дин находится в «Мантикоре», и я не оставлю его там! — заявил он, не в силах вынести мысли о том, что со старшим братом обращаются так, как с ним когда-то обращались… может быть, даже хуже. — Так что мы можем делать это вместе или по отдельности. Иы можешь позвонить Бобби, собрать других охотников, чтобы они помогли тебе. Но я не буду сидеть сложа руки, пока ученые-садисты обращаются с Дином как с лабораторной крысой.
— Так они обращались с тобой? — мягко спросил Сэм. Он помнил страх в глазах брата, когда Алек рассказывал что-то темное о своем пребывании в «Мантикоре». Он знал, что попал в цель, когда брат побледнел и сжал кулаки.
— Или того хуже, — мрачно предсказал Алек, Он должен убедить Сэма, что у них нет времени на сомнения и споры, если они хотят спасти Дина. «Прежде чем «Мантикора» выпотрошит его и выбросит, как сделали со многими «дефектными» солдатами серии Х. А они были еще детьми».
Сэм сжал челюсти при пессимистическом заявлении Алека, но кивнул.
— Значит Дин в «Мантикоре», и он думает, что клон с ним — это ты, — сказал он.
Услышав слова Сэма, доказательства того, что брат поверил ему, Алек немного расслабился, и паника в его глазах немного утихла. И Сэм почувствовал себя виноватым, что его вера не была на сто процентов подлинной, ведь в глубине души все еще оставались сомнения.
При других обстоятельствах Алек обнял бы Сэма за веру в него, но в нем до сих пор кружились гнев, страх, вина.
— Дин думает, что ты мертв, — сказал Лайдекер Сэму, прерывая братский момент.
Братья снова повернулись к нему и возмущенно спросили:
— Что?!
Борясь с желанием отпрянуть, полковник встретился взглядом с Алеком, зная, что бывший солдат поймет, как проводились операции.
— Мне приказали убить вас обоих. В моем распоряжении всего несколько верных людей, и мы инсценировали вашу смерть. «Мантикора» понятия не имеет, что вы оба живы.
— По крайней мере, Дин думает, что ты жив, — сказал Сэм, глядя на Алека, чувствуя облегчение от того, что Дин не думал, что оба младших брата мертвы. Потому что в последний раз, когда Дин потерял Сэма, он заключил сделку с демоном перекрестка, променял свою жизнь, свою душу.
— Ты ведешь себя так, как будто это хорошие новости! — взорвался Алек, недоверчиво глядя на брата. — Они будут использовать меня, то есть моего клона, как рычаг против Дина. В "Мантикоее" знают, что я… то есть
он — слабость Дина. Они будут использовать чувства Дина ко мне в своих интересах. — Затем, он решительно выпрямился и заявил: — Я вытащу его от туда. Сейчас же.
Когда Алек шагнул к двери, Лайдекер встал у него на пути, смело встретив разгневанный взгляд бывшего подчинённого.
— Может быть, ты не знаешь, насколько ужасным обернулось нападение Макс на «Мантикору». Вся ее команда погибла, она сама умирала, и выжила только потому, что Зак пожертвовал собой, чтобы спасти ее. И потому что «Мантикора» считала, что она все еще может быть для них ценным активом. Ты хочешь закончить так же? Вы оба можете умереть, а Дин застрянет в «Мантикоре», пока они не заберут от него все необходимое.
— Мы не оставим его там, — прорычал Алек, не заботясь ни о шансах выжить, ни о планах нападения, ни о собственной безопасности. «Дин не в безопасности, так почему я должен быть в безопасности».
— Я не говорю, что мы оставим его там надолго, — сказал мягко Лайдекер, Увидев протест в глаза молодого человека, он сказал: — Мы должны все спланировать, наберитесь терпения.
— Если я правильно понимаю, ты спланировал нападение Макс. Зачем мне отдавать жизнь одного из моих братьев в твои руки? — гневно потребовал Алек, впившись взглядом в бывшего командира.
— Потому что у тебя нет выбора. И потому что я спас вас обоих.
— И ты позволил схватить Дина, — обвинил Сэм, встав рядом с Алеком, формируя единый фронт против когда-то самого преданного члена «Мантикоры».
— Борис — чрезмерно осторожный и решительный человек, особенно когда у него есть цель. Я никак не мог встать между ним и тем, чего он хотел.
— Борис? — переспросил Алек. — Я не помню его в «Мантикоре».
— Ты и не можешь его помнить, — ответил Лайдекер. — Он держался в тени, возглавлял специальный проект еще до того, как покинул Германию. Даже у меня не было допуска к этому проекту.
Сэма не волновали ни разрешения, ни специальные проекты, ни военный протокол. Он уже ненавидел этого Бориса, ведь теперь этот ублюдок хотел Дина.
— Но теперь ты являешься частью проекта, и можешь вытащить Дина, — с угрозой сказал он.
Покачав головой, Лайдекер повернулся к Сэму.
— Это так же невозможно, как и нападение извне. У них внутри охрана: камеры, датчики движения, микрофоны повсюду, не говоря уже о контрольно-пропускных пунктах. Они извлекли урок из беспечности «Мантикоры» в области безопасности. Мы должны сделать свой ход, когда они будут переводить вашего брата в другое учреждение для одного из тестов.
— Тесты? Какие тесты? — спросил Сэм.
— Когда они отправят его на этот тест? — спросил побледневший Алек, пытаясь подавить ужас. Он старался не думать о том, чему подвергнется Дин, боль, которую он перенесет.
— Через две недели, — сухо ответил полковник.
— Ни за что, — прошипел Алек, сжав руки в кулаки, борясь с желанием придушить бывшего командира за то, что он советовал им подождать две недели. — Я ни за что не позволю Дину быть с ними так долго.
— Он нужен им живым, — пытался успокоить его Лайдекер, но понял тщетность своих действий, когда увидел убийственный взгляд трансгенного.
— Есть вещи похуже смерти, и «Мантикора» показала мне большинство из них.
Устав от споров, Лайдекер грубо схватил Алека за плечи и встряхнул.
— Потеря обоих братьев хуже смерти, да? Потому что именно так все и закончится, если вы броситесь в туда сломя голову.
— Так ты хочешь, чтобы я был холодным бесстрастным роботом, как этот клон?
Но вместо Лайдекера Алеку ответил Сэм.
— Нет. Я хочу, чтобы ты был моим братом, который сделает все возможное, чтобы вернуть нашего старшего брата. Даже если для этого потребуется то, чего у вас с Дином не хватает: терпения.
Алек печально ухмыльнулся, но в глазах оставалась тьма.
— Сэм, то, что они могут с ним сделать… — дрожащим голосом начал он.
Сэм сжал плечо брата, пристально посмотрел ему в глаза и пообещал:
— Дин может вынести все, что они сделают с ним. Особенно, если будет думать, что он единственный, кто может тебя спасти. Он не откажется от тебя, Алек. Так же, как он не отказался от меня.
***
— Алек, — выдохнул Дин с облегчением и радостью, вставая с кровати.
Он старался не принимать на свой счет то, что Алек холодно смотрел на него, не подошел к нему, а вместо этого держался у противоположной стены.
— Ты снова попытаешься убить меня? — спросил охотник, стараясь говорить легкомысленным тоном. Он хрипло рассмеялся, вспомнив, как задал этот же вопрос Сэму в приюте, и знал ответ по смертоностному взгляду младшего брата. Сейчас он не знал, что ответит другой его младший брат.
На лице Алека не было улыбки. Вместо этого он прислонился спиной к стене, но в его позе не было привычной сутулости. Алек был словно животное, готовое к прыжку, как только жертва потеряет бдительность.
— Что бы они ни сделали с тобой, я знаю, что это не твоя вина, — сказал Дин, смотря брату в глаза. — Я тебя не виню.
На губах Алека появилась язвительная улыбка.
— Ты не винишь меня? — с отвращением спросил он.
Но Дин не собираясь отказываться от брата.
— Нет, — твердо заверил он. — Я знаю, что иногда нас заставляют делать то, чего мы не хотим. Иногда есть вещи сильнее нас.
— Неужели? — Алек презрительно фыркнул.
Дин чуть не вздрогнул от его отвращения, и того, что брат смотрел на него с такой ненавистью. Перед ним стоял незнакомец. И даже хуже, это был враг… зло.
Охотник сделал шаг к Алеку, и был удивлен, когда брат повторил его жест и сделал шаг к нему. В этой маленькой комнате их разделяло всего несколько футов.
— Ты все еще мой брат, и ничто не изменит этого.
Алек прикусил губу, но это был не его обычный нервный жест, а скорее тактика, чтобы сдержать эмоции.
Дин медленно поднял руку, и прижал ладонь к затылку брата. Алек вздрогнул от его прикосновения. Дин почувствовал, как пульс брата подскочил, как будто он был животным запертым в клетке, и с трудом выносил прикосновения человека.
И Дин вспомнил слова Алека, который обрат произнес в мотеле. Это были холодные, бессердечные, убийственные слова.
***
«Мне жаль, что ты слишком облегчаешь мне работу», — сказал Алек прямо перед тем, как накинуть удавку Дину на горло.
— Тебе не нужно этого делать, Алек! — умолял Сэм. — Ты должен бороться.
— Кажется, вы меня не понимаете. Я не хочу останавливаться, — самодовольно ответил Алек.
И когда Сэм умолял его остановиться, сказал, что они семья, что Алек должен бороться, младший брат лишь мрачно злорадно рассмеялся.
— Бороться с этим? Я живу для этого. Только для этого.
***
Встретив ледяной пристальный взгляд Алека, Дин почувствовал, как его душа застыла. Ненависть в глазах брата нельзя было объяснить никакими наркотиками или научными экспериментами.
Невозможно было превратить нечто доброе, хорошее в эту ненависть.
Дин убрал руку и заметил, как напряжение в Алеке заметно уменьшилось. Охотник уставился на брата, как будто он был для него загадкой.
— Так ты Бен? — спросил он, стараясь скрыть страх.
Кто бы ни стоял перед ним, это был не его брат. Это не был Алек. Этот человек не имел сострадания, не чувствовал верности или любви. Он никогда бы не улыбнулся, как Алек. Ему было бы все равно, если бы Дин разорвал швы на шее и тут же истек кровью. Этот человек не мог даже представить себе, каково это — любить кого-то, не говоря уже о том, чтобы любить их настолько, чтобы отдать за них жизнь.
Трансгенный улыбнулся, и на этот раз в его глазах вспыхнула радость. Он наклонился к Дину и прошептал, как будто рассказывал секрет:
— Здесь не дают имен своему оружию. Мое обозначение 492.
Дин сжал челюсти и кивнул в ответ на это откровение. Еще один его чертов клон, на этот раз смертоносный, сломанный.
— Честно говоря, я начал задаваться вопросом, не добавили ли в меня мой уровень IQ искусственно, — протянул 492, радуясь, что уже не нужно играть роль.
Дин мрачно ухмыльнулся.
— Меня толькл что оскорбил мой клон. Просто здорово. А ты знаешь, как повысить себе самооценку.
— Я знаю себе цену, — сердито прошипел 492. — Это ты — пустышка.
— Неужели? — возразил Дин. — Я слышал, что если тебя не смогут посадить на поводок, ты для них будешь бесполезен. Думаю, тебя пристрелят, как животное, которым ты и являешься, — выплюнул он.
С молниеносной быстротой 492 вцепился Дину в горло, и наклонился так, что они практически оказались нос к носу.
— Если бы ты не был единственным чистым источником моей ДНК, я бы тебя убил. — Затем он отбросил человека назад, радуясь тому, что тот рухнул на колени, хватая ртом воздух, и прижав руку к горлу.
— Так семья все же имеет для тебя значение? — усмехнулся Дин, его голос дрожал, но он поднял голову и спокойно встретил безжалостный взгляд 492. Но чуть не вздрогнул от холодной улыбки, которая появилась на лице клона. Дин изо всех сил старался не двигаться, когда трансгенный наклонился и оказался на одном уровне с ним.
— Я без проблем убил своих «братьев». Но 452 убила 493 и Лайдекер лишил меня удовольствия убить 494.
Сердце Дина замерло, дыхание перехватило.
— Ты врешь.
Он отчаянно надеялся, что клон лжет, и хотя бы один из его младших братьев жив. Хотя бы Алек должен быть в порядке. Но удовольствие в глазах клона, подсказало, что не стоит надеяться на лучшее.
Вытащив стеклянную пробирку из кармана брюк, 492 взболтнул ее, и что-то светло-коричневое, закружилось в жидкости. Отведя взгляд от пробирки, 492 посмотрел на Дина.
— Некоторые братья готовы отдать последнюю рубашку. Алек отдал кожу со своей шеи. — Видя замешательство на лице человека, он с наслаждением пояснил: — Это принадлежало Алеку. И он отдал намного больше. Он отдал свою жизнь. За тебя.
Клон положил пробирку на пол и пальцем толкнул ее к Дину.
Схватив дрожащей рукой пробирку, Винчестер поднял ее и увидел что именно было внутри — кусок кожи со штрих-кодом.
— Некоторые из нас называют это «доказательством покупки», — радостно заметил 492. — На случай, если ты не узнаешь, это штрих-код Алека. Лайдекер избавился от остальной части тела твоего брата. Но я подумал, что тебе это может понадобиться как… Как там говориться?.. Ах, да. Подарок на память.
