Отклонение за рамками обычного

Двадцать первое июля две тысячи двенадцатого года. Без одиннадцати три часа дня. Суббота.

Дорога до храма заняла с десяток минут, что являлось настоящим рекордом ― я марафонно пробежала почти всё расстояние. Рука уже стоял снаружи вместе с Вайолет ― они что-то обсуждали. Её злость, казалось, утихла ― пока она не увидела меня. ― Ну, привет, ― она тяжело вздохнула. Так, это будет тяжело. ― Вайолет, ты как? ― Отлично! Просто отлично, особенно после слов Окабе. ― А что он сказал..? ― осторожно спросил Рука. ― «Я в культурном шоке, а японка из меня такая себе», ― спародировала Вайолет. Руке потребовалось несколько секунд, чтобы обработать услышанное, после чего он осторожно продолжил: ― Э-э... Кёма как всегда в своём репертуаре... И почему ты поверила? ― ПОТОМУ ЧТО ЭТО ПРАВДА! ― выпалила Вайолет. Она тяжело вздохнула, после чего начала объяснять. ― Когда я была маленькой, Курису тяжело заболела, пока была здесь, в Японии. Я прислушалась, понимая, что это так или иначе понадобится, раз уж я здесь. ― Мне было настолько обидно за неё, что я напрочь отказалась ездить в Японию, вернувшись только два года назад, когда Курису впервые провела тут семинар. А теперь, в следующем году, американская виза истекает... Разве что... ― Что? ― спросил Рука. ― Я, вроде как, могу попросить отца, раз уж у него американское гражданство, чтобы сделать мне аналогичное... Вайолет на секунду замолкла, а затем закрыла лицо ладонями. ― Ты... в по- ― В ПОРЯДКЕ! ― перебила Вайолет. ― Просто это тяжёлый выбор, а я не хочу сейчас про него говорить. Мне лучше и... Она обратилась к Руке. ― Спасибо, что позвал Курису. Мне правда легче. Теперь... Ты идёшь в Лабораторию? ― Ах, нет... я зайду попозже. ― Как скажешь. Мы добрались до уже названного места молча ― ну, преимущественно, из-за отсутствия моей инициативы. Когда мы вошли, Окабе и Дару продолжали обсуждать отправку Маюри в Америку. Кажется, они нас не заметили. ― Я думаю, что нам стоит сначала обсудить это с её родителями. Если она просто пропадёт на пару дней, это будет очень заметно, ― протестовал Дару. ― Да-а... И будет просто прекрасно, если они ответят "нет", разрушив всю операцию на корню, ― с сарказмом ответил Окабе. ― Есть что ответить, хака? ― Слушай, единственное хорошее, что я могу тебе сказать, ― так это, что раз уж она совершеннолетняя, то проблем на границе более не возникнет. Тем не менее ― идея дерьмовая. ― Что там "дерьмовое"? ― с насмешкой спросила Вайолет. ― Не твоё дело, Американка, ― отрезал Окабе. ― О-о, круто, вторая кличка. Давай третью, для красоты, а? Так, это не к добру. Я, пожалуй, сменю тему. ― Так о чём вы говорили? Окабе и Дару переглянулись. ― Ну-с, мы выяснили, что у Маюри есть действительный паспорт, поэтому Окабе хочет отправить её в Америку забрать Мобиловолновку. ― А? Чего? Мобиловолновка, Америка... Маюри? Что я пропустила? Мне пришлось объяснить ей, что произошло. И-и... она оказалась ни разу такой же удивлённой, какой оказалась я. ― Так ты хочешь отправить Маюри чёрт знает куда в американскую глушь, чтобы забрать своё провальное изобретение? Не сказав даже её родителям..? ― Слушай, когда ты это так говоришь, звучит, будто я делаю что-то неправильное... ― Это неправильно! ― Я, Вайолет и Дару перебили его в один голос. Окабе замялся на секунду, но почти сразу невозмутимо продолжил. ― Ха! Как будто у кого-то из вас есть право голоса! Особенно ты, Кристина №2. Вообще говоря, ты пыталась помочь моей заложнице сбежать... По законам военного времени Лаборатории это трибунал! Если бы твоя деятельность не была необходимой для функционирования Ла-аборатории, то... ―То что..? Да, я ведь помогла Маюри с этим паспортом... И что теперь? Меня понизят? ― с насмешкой спросила Вайолет. Я взглянула на Окабе. Он не умеет останавливаться сам по себе... И это может стать обидным с минуты на минуту. ― Вообще-то да. Ну вот. Надеюсь, обойдётся без ругани? ― Ты более не являешься членом Лаборатории №005 и моей Ассистенткой. Взамен, ты станешь ассистенткой Кристины №1. Твой номер сотрудника изменён на 00Х до момента твоего переназначения. Ясно? ― Как скажешь. Как будто я- Благо, происходящее было прервано вошедшей Маюри. У неё как-то странно загорелись глаза, когда она посмотрела на Вайолет. После чего произошло то... чего я не ожидала в ближайшее тысячелетие. ― Тут-ту-ру! Рада буду тебя увидеть, мисс Вайолет! ― проговорила она на английском. ― Как ты? Он был ломаным, с тяжёлым акцентом, но чёрт побери: Маюри говорит на английском! ― Я в порядке! Спасибо, что спросила, ― с яркой улыбкой ответила Вайолет. Я оказалась даже слишком удивлена и поймала себя на том, что просто пялилась на Маюри. ― Курису? Я... что-то не так сказала..? ― она снова заговорила на японском, медленно краснея. ― А? Ну вообще... Ай!? Я замолкла ― Вайолет очень больно наступила мне на ногу. ― Да ничего такого... Просто использовала глагол, обозначающий будущее, говоря о настоящем. Всё нормально. Окабе несколько устал от происходящего, поэтому, прежде чем Маюри что-то ответила, он спросил: ― Ты принесла? ― А, да! Маюри достала из сумки небольшой новенький паспорт. На нём красовался и блестел японский герб ― 16-тилистная хризантема. Ринтаро резво подошёл, желая убедиться самостоятельно. ― Так, так... Действителен с 22 февраля 2012 до 22 февраля 2017! ― воспрял Окабе. ― Дару! Покупай билеты! Маюри, собирайся! Самолёт уже скоро! ― Стоять! Мы не отпустим её одну! Я и Курису должны поехать с ней. Окабе улыбнулся ― театрально, как обычно. ― Я, естественно, не против... Маюри ― очень ценная заложница. Но вот твоя сестричка, помнится, была категорически против. Ну, если она не поменяет своё мнение... Чёрт. Ну, теперь точно все штыки были обращены против меня. У меня же нет выбора, да? ― А-агх! Чёрт с вами! Еду... Но не по тем причинам, о которых вы подумали.