После ярмарки прошло ещё пять дней, всё вернулось на круги своя. Вчера Офхоль устроили семейный ужин, Блум думала, что они не пойдут, так как Валтор всё ещё обижался на мать, но инициатором был его отец, которому тот не мог отказать. Собирались только родственники, никаких посторонних личностей. Мафиози продолжал игнорировать Белладонну, но так как было большое количество людей и тем для обсуждений, поэтому общение между этими двумя было сглажено другими. Сегодня Гантлос, Тхарма и Лилис уехали, поэтому вчерашнюю посиделку можно было прировнять и к прощанию.
Валтор снова вернулся в полную работу, у него много было дел, поэтому сегодня ночью ему пришлось уехать куда-то. Главное, на что Блум надеялась, так на то, чтобы мужчине не пришлось уезжать на несколько дней, ей совсем не хотелось оставаться одной. К тому же, через четыре дня супруги должны узнать пол малыша, вот только омега не знала, нужно брать с собой мужа или нет. Возможно, она бы сообщила ему потом, устроив какой-нибудь сюрприз. Омега ещё думала, но она точно решит сегодня, ну или завтра. Хотя миссис Офхоль и так чувствует, что у них будет мальчик, уж слишком сильно она стала отражать натуру мужа, поэтому была уверена, что это всё из-за того, что у них сын.
Когда Блум проснулась Валтора не было, вероятно, что он даже не приходил, это было его духе. Собравшись с мыслями, она встала с кровати, оделась и отправилась на кухню, чтобы приготовить себе завтрак. Омега решила сделать несколько тостов и чай. Сегодня хотелось побыть дома и никуда не идти, хорошо, что и так никуда не надо. Миссис Офхоль знала, что её мама сегодня отправилась к Дафне, так как женщина беспокоилась за внучку. Как оказалось, Валтор был прав, Саладин не очень рад дочери, миссис Афнон случайно проговорилась по этому поводу, а потом быстро сменила тему, но только миссис Номид всегда была внимательна, особенно к семейным проблемам. Но, как грустно заметила старшая омега, Дафну дочь никак не успокоила. Вероятно, она тоже ждала сына, но судьба распорядилась по-другому. В любом случае, альфа не собиралась бросать свои планы и дела, которые стояли всегда на первом месте, ей нужно было продолжать путь, цель которого была известна только ей. Конечно, она понимала, что стала матерью, но у неё были свои взгляды на воспитание, которые печалили Марион.
Где-то в двенадцать часов, когда Блум отправилась заняться растениями на террасе, пришёл Валтор. Мужа девушка не ждала, но была безумная рада его приходу. Она спустилась на первый этаж, бросившись в объятия супруга. Тот улыбнулся и обнял омегу, притянув к себе.
— Всё хорошо, милая? — спросил он, положив одну руку на живот, а потом поцеловал жену в висок.
— Да, всё хорошо. Ты уже освободился?
— Нет, омежка. Я пришёл, чтобы кое-что забрать. Буду дома часам к восьми.
— Хорошо, — улыбнулась грустно омега, хотелось бы ей, конечно, чтобы супругу не надо было никуда идти, но увы. Её желание было не услышано.
Мистер Офхоль забрал то, что ему надо было, а потом отправился в офис. Блум тоже вернулась к своему делу. Когда она закончила, то села в кресло, расслаблено выдыхая. Это у неё не вызвало больших усилий, но приятно было то, что работа была завершена. Взгляд бросился на небольшую мягкую игрушку — ёжика, которую супруги приобрели на ярмарке. Она была выиграна в тире Валтором, а выбрана его супругой. Даркар и сын решили сразиться, в итоге выиграли оба. Девушка решила, что это станет хорошая игрушка для их малыша.
Блум подумав немного, отправилась в библиотеку, чтобы взять что-нибудь почитать, как раз в этот момент раздался звонок. Девушка посмотрела на экран телефона, она совсем не ожидала такого, от этого человека, поэтому была удивлена. Но ответить решила.
— Алло, — произнесла она, проложив телефон к уху.
— Здравствуй, Блум, — раздался голос Белладонны, — Я хотела поговорить с тобой… Разговор будет о Валторе. Прошу, давай встретимся в кафе и поговорим.
В её голосе были слышны ноты мольбы, а Блум не была сухой натурой, поэтому согласилась. Она предполагала, о чём будет разговор. Собравшись, омега отправилась в кафе, где была назначена встреча. Валтору девушка решила не говорить об этом пока, он бы ведь запретил ей ехать. Вызвав водителя, миссис Офхоль отправилась на встречу с альфой.
Где-то через сорок минут она была на месте, за одним из столиков та увидела женщину, поэтому отправилась туда. Белладонна кивнула головой в знак приветствия и жестом показала омеге присаживаться.
— Вы хотели поговорить, миссис Офхоль, — произнесла Блум, садясь на стул.
— Да, но для начала давай что-нибудь закажем.
Блум заказала себе холодный чай, так как сегодня погода хотя и была не очень солнечной, но зато очень душной. Альфа заказала себе какой-то другой напиток, девушка пропустила это как-то.
— Понимаешь, мы и раньше с Валтором ссорились, но он никогда не вёл себя так, — начала говорить старшая миссис Офхоль.
Омега слышала, как недовольно она это сказала, конечно, ведь во всём винила Блум. И разговор с женой сына для неё шёл тяжело, но вероятно, она больше не видела выхода из этой ситуации. Конечно, Даркар не захотел в этом участвовать, а может просто Валтор сказал ему не лезть в это дело. А ведь обычно именно бывший мафиози всё решал, но не в этом случае. Теперь же, как видно, Белладонна хотела наладить отношения с сыном через омегу.
— У меня скоро день рождения, я устраиваю вечер в честь этого события, но Валтор даже не думает появляться, как я понимаю.
— Вечер? — удивилась Блум, она слышала об этом первый раз.
— Я так и думала, Валтор решил меня проигнорировать, свою мать, ту которая его родила, и всё ради тебя, — зло произнесла альфа, — Прости, мне просто тяжело.
Девушка проигнорировала эти слова, если вначале разговора она слышала в голосе, как ей казалось, отчаяние, то сейчас совсем иное, такое привычно, отвращение и презрение. Искренности в извинениях не было.
— Прошу, поговори с Валтором, ведь твои просьбы он исполняет с лёгкостью и колоссальной скоростью, но не мои, — да, женщина не могла жить без того, чтобы что-нибудь не сказать в сторону юной миссис Офхоль.
— Я могу с ним поговорить, но на результат я не могу рассчитывать, думаю, что Валтор останется со своим мнением, — и это была чистая правда, мафиози бы просто сказал супруге, чтобы она не вмешивалась, как всегда. А давать ложную надежду, Блум не хотела, ведь понимала, что Валтор всё уже решил, — Я уверена, что Валтор меня не станет слушать.
— Разве он не делает всё, что ты скажешь, — начала недовольно говорить Белладонна, — На ярмарке он выполнял любое твоё желание… Как меня будут воспринимать мои гости? Со смехом или жалостью. Я не хочу ни того, ни другого.
Блум старалась не закатить глаза, в точности как это делал её муж. Она не понимала эту женщину, сначала говорит, что хочет общения с сыном, сейчас о своей репутации. Какая же её маска настоящая? Девушка иногда задавалась вопросом, ответ который никак не могла найти: «Как Даркар полюбил эту женщину?». А может это годы изменили её так сильно, кто знал, кто знал.
— Миссис Офхоль, я понимаю, что Вы ждали от меня положительного ответа, но я не хочу обманывать себя и Вас. Валтор непредсказуем, я попытаюсь убедить его, но не могу ничего обещать.
— Надеюсь, Блум, ты поймёшь, что для семьи, как и для Валтора, очень важен имидж, а также верность. В будущем тебе эти слова очень пригодятся, — вставая, произнесла женщина, а потом быстро ушла, оставив Блум с шоком на глазах.
Она не так представляла себе этот разговор, а ещё девушка не поняла, к чему была сказана последняя фраза. Прозвучали эти слова, как угроза, а может омеге просто там показалось. Посидев ещё немного, Блум отправилась домой.
По пути девушка заехала в кондитерскую, купив кое-что из сладкого, а потом отправилась дальше. Ужин Блум решила приготовить сама, сегодня это было запечённое мясо с овощами. А после всех дел, омега стала ждать мужа. Из головы не выходили слова Белладонны, они пугали девушку, но она не знала почему. Задумавшись, она не заметила, как пришёл Валтор. Очнулась миссис Офхоль только тогда, когда сильные руки обняли её, защищая от мыслей. Как по волшебству пришло успокоение и расслабление.
— О чём ты задумалась, омежка? — прошептал мужчина, оставив несколько поцелуев на шее.
— Да так, пустяки, — улыбнулась она и повернулась к мужу, обняв того, — Ужин уже готов, а потом тебя ждёт десерт.
Девушка заметила, как в глазах альфы блеснули такие знакомые огни, которые заставляли её сердце замирать, тело таять, а душу подчиняться.
— Десерт говоришь, — произнёс он, протягивая некоторые слога, — И где он меня ждёт: в спальне, в гостиной, в библиотеке?
— Валтор, — толкнула в грудь мужа Блум, — На кухне в холодильнике.
— На кухне говоришь, я согласен вполне и там его получить, — продолжал усмехаться мужчина, а потом впился в сладкие губы своей омеги.
— Хорошо, тогда шоколадный торт достанется мне, — улыбнулась та, поцеловав супруга в шею.
— Ахаха, мне достанется другой десерт, я на него согласен, — ответил он, а потом склонился и прошептал на ухо, — Ты ведь тоже пахнешь шоколадом, омежка.
Блум улыбнулась, она прекрасно это знала и помнила. Валтор оставил поцелуй на виске супруги, он хотел отправиться переодеваться, но раздался телефонный звонок, на который был вынужден ответить, а девушка отправилась на кухню. Когда она доставала тарелки, то почувствовала, как голова немного закружилась, а в груди что-то сжалось, что мешало сделать полноценный вдох. Омега замерла, а потом всё прошло. Она подошла к столу, но неожиданно всё повторилась, Блум остановилась, опираясь на стол руками, перед глазами зарябило, дыхание участилось, в теле появилась какая-то слабость. А потом резкая боль в животе, было такое чувство, что все внутренности завязались в узел там, а потом начали рваться. Омега схватилась за него руками и сжала зубы, чтобы не закричать.
— Блум, что такое? — задал вопрос мужчина, который только что появился и увидел супругу в таком положении.
— Валтор… Ааа… У меня…
Валтор быстро оказался возле Блум, удерживая её, девушка не могла больше произнести ни слова, она держала руки на животе и кричала от боли. Альфа поднял её на руки и положил на стол, а сам взял телефон. Девушка слышала, что он стал звонить кому-то, но ей было все равно, перед глазами всё плыло, воздуха не хватало, а боль только усиливалась, особенно внизу живота.
— Палладиум, Блум плохо… Похоже… Чёрт!
Блум услышала только обрывки фраз, ей было все равно, что происходит вокруг, ведь её волновало совсем не это. Всё было как в тумане: Валтор взял её на руки, потом они поехали на машине, она понимала, что едут в больницу, а дальше такая боль, от которой хотелось умирать… А потом тьма и пустота…
***
Блум стала медленно открывать глаза, чтобы выйти из тьмы, которой было её окутано сознание. Зрение было слабым, поэтому вначале она увидела всё расплывчатым, но сразу поняла, что это был белый потолок, она хотела повернуть голову, чтобы понять, что происходит и где она, но почувствовала жуткую слабость. Что она помнила последним? Память напряглась, и в сознание всплыла опять боль, самая страшная, ужасная боль внизу живота. А сейчас она чувствовала что-то странное, но все равно неприятное. Блум думала о том, чтобы подняться, она повернула голову медленно и увидела капельницу. Теперь омега поняла, что находилась в больничной палате.
— Блум, — раздался знакомый голос, а потом перед ней появился супруг, который выглядел взволновано, напугано и бледно.
Но девушка не видела себя, а вот Валтор её видел, бледная, слабая, она заставляла мужчину замереть. Он сел на край кровати, внимательно смотря на жену.
— Как ты себя чувствуешь?
— Что было? — произнесла она, голос был слаб и тих. Слова давались с трудом, в горле першило, — Я помню… Мне стало плохо…
— Сейчас тебе надо отдыхать, — тихо и успокаивающе произнёс альфа и провёл рукой по её волосам.
— Но я, — начала говорить девушка, а потом замерла. Ей было плохо, она чувствовала боль, а малыш, — Валтор… Наш мальчик… Он в порядке?
Миссис Офхоль увидела Палладиума, который стоял недалеко от супругов, он сделал шаг ближе, а потом сказал.
— Блум, тебе нужен покой сейчас и отдых, — тихо произнёс он.
Голоса в такой манере должны успокаивать, но они не могли усмирить чувства паники, которое родилось в душе и стало стремительно распространяться. Блум каким-то чудом смогла привстать, в ней появились какие-то силы, а потом одна рука коснулась живота. Не то. Пустоту, вот что она сейчас чувствовала, а сейчас скользкий холод, мерзкий, и от него хотелось избавиться, но не могла. Блум не хватало того маленького огонёчка, который присутствовал, словно его вырезали из груди, из души. Липкий страх сковал её, она догадалась, она почувствовала, но она не поверила.
— Нет, — прошептала она дрожащим голосом, в глазах скопились слёзы от того, что она испытывала сейчас, — Он в порядке? Скажи!
Валтор молчал, как и его холодные глаза, а омега металась в душе. Оба альфы молчали, была тишина, но она звенела лучше колокола.
— Блум, — произнёс Палладиум, — Мне жаль.
Этой фразы хватило, что-то внутри девушки взорвалось, принося боль страшнее той, что она испытала. Агония, вот что сейчас было, её тело захватила лихорадка, смертельная. Она подорвалась, ей было все равно на боль, слабость, дрожь в теле. Всё равно. Холод в душе и пустота были страшнее. Валтор обнял её, удерживая крепко, но она вырывалась, ей казалось, что она сможет проснуться. Сейчас всё пройдёт, она откроет глаза и почувствует своего мальчика.
— Нет! Нет! Нет! — кричала она, из глаз шли слёзы, которые обычно облегчали страдания, но нет, — Я не верю! Нет!
Но этого не происходило, Блум было все равно, ей хотелось только одного, чтобы это всё закончилось, чтобы перестало её сердце биться с этой агонией. Но нет, всё продолжалось. Малыш должен быть с ней, но его нет. Она его не чувствовала. Боль росла, захватывала сознание и разум. В голове было только два слова: «Её малыш». И больше ничего. Она не слышала слова мужа о том, что всё будет хорошо, не чувствовала укол, который был ей сделан. Ей нужно было одно, чтобы этот кошмар закончился, чтобы она снова была дома вместе со своим малышом. Больше ничего.
Валтор смотрел на жену, которая металась, пыталась ударить его и вырваться, которая не переставала кричать об их малыше, которая не переставала плакать. Он не знал, что делать. Ему самому хотелось, чтобы это был сон, но нет. Блум сделали укол, и через минуту она стала расслабляться, её движения слабли, но не боль и слёзы.
— Нет, нет, нет, — повторяла она, словно мантру.
Валтор заставил её лечь, но той было все равно, что с ней делали, а потом её глаза стали закрываться, а губы всё тише и реже произносили одни и те же слова.
— Что ты ей вколол? — задал вопрос мужчина.
— Успокоительное и снотворное, ей нужен сейчас покой, — ответил Палладиум.
Мистер Офхоль продолжал смотреть на свою омегу, обычно во сне она была спокойной, умиротворённой, а сейчас другой, не было спокойствия, он видел, как Блум вздрагивала, но действие лекарств было сильнее. Через какое-то время мужчины вышли из палаты, они отправились в кабинет к доктору.
Палладиум вошёл первый, за ним Валтор, он молча сел на стул, погруженный в свои мысли, которые хотелось вырвать вместе с сердцем и душой. Перед ним появился стакан с алкоголем. Мистер Стрег знал, что это никак тому не поможет, ему сейчас ничего не поможет. Он потерял ребёнка, а это страшная боль, ведь этот малыш был желанный и любимый. Мафиози молча взял и одним глотком всё выпил, он не почувствовал вкуса, ничего.
— Как? Как так вышло? — произнёс Валтор, посмотрев на Палладиума, который сел напротив того, — Ты говорил, что всё в порядке.
— Так и было.
— Тогда как это произошло?! — ещё немного бы и стакан бы был разбит.
— Я знаю, что сейчас глупо тебя просить успокоиться, но успокойся. У Блум в крови я обнаружил вещество, которого быть не должно, этот препарат когда-то применяли для абортов, но на деле, он вызывал смерть и матери, поэтому от него отказались… Кто-то способствовал тому, чтобы был выкидыш.
— Что?! — Валтор резко встал, а потом стакан полетел в стену, разбиваясь на мелкие кусочки, как душа альфы.
— Я думаю, убить хотели Блум, Валтор, ведь никто не знал, что она беременна, а может кто-то думал о том, чтобы лишить её возможности рожать. Дозы бы хватило для этого, ведь именно такие бы были последствия, — встал Палладиум, он говорил спокойно, но мужчина тоже волновался, а потом он подошёл к Валтору и сжал его плечо, — Если бы она не была беременна, то она могла бы быть уже мертва. Ваш ребёнок спас её.
Мистер Офхоль отошёл от доктора и развернулся, кулаки были сжаты, глаза горели, он не знал, чего сейчас хотел больше: убивать или умереть. Вероятно, оба варианта.
— Она могла умереть? — прошептал он.
— Да, но она жива и с тобой. Она сможет в будущем иметь детей, но ей сейчас нужен ты, твоя поддержка. Блум омега, для неё это событие подобно смерти, как и для тебя, хотя ты и скрываешь эмоции… Валтор, вы должны быть вместе сейчас, — Палладиум говорил не как врач, а как друг, который знал мафиози, — Тогда вы сможете преодолеть это и продолжить жить дальше.
Валтор молчал, обдумывая слова и свои мысли. Он знал, что альфа прав, нужно жить дальше. Он должен быть для Блум опорой, ведь ей будет труднее, мистер Офхоль стал подходить к двери, альфа понял, что должен быть со своей омегой, но замер.
— Это был мальчик? — неожиданно спросил он.
— Валтор, зачем терзать душу.
— Ответь, — сжав зубы, произнёс мафиози.
— Да.
***
Валтор вернулся в палату к жене, остановился у стены и молча смотрел на девушку. В его душе кипела злость на весь мир, на всех, но больше всего на самого себя. Он виноват в том, что это случилось, ведь альфа должен отвечать за безопасность, а он не справился с этим. Подверг опасности супругу, а если бы не было их малыша, то потерял бы её, а так он потерял сына, что было больно. Его сын спас маму ещё не родившись. Мистер Офхоль не знал, сколько так стоял, но в какой-то момент услышал тихие всхлипы.
Блум проснулась, в теле была слабость, а вот внутри адская боль. Всё должно было быть не так, её малыш должен был быть с ней рядом, она должна была его потом держать на руках, прижимать к груди, чувствовать его дыхание и тепло. А сейчас этого не было. Горели только пустота и отчаяние. Она почувствовала, как кто-то сел на край кровати, конечно, омега знала, что это был её муж.
— Валтор, — тихо позвала она его и попыталась встать, но у неё это не получилось, слабость не позволила.
Мужчина помог девушке сесть, а потом обнял её, крепко прижимая к себе. Она уткнулась ему в грудь, продолжая тихо плакать. Чего было больше? Слёз боли или отчаяния, а может ненависти к судьбе.
— Я не могу жить, я не хочу жить. Как теперь быть?
Валтор сам задавал себе этот вопрос, миллион раз пока тут стоял, а также когда ему только Палладиум сказал о том, что ребёнка спасти не удалось. Он знал одно, он не готов потерять ещё любимую женщину, не сможет жить без неё.
— Мы справимся, — сказал тихо мужчина, — Но если бы я потерял тебя, я бы не смог жить, Блум. Я не смог бы потерять вас обоих.
— Но как… Я не смогла…
Валтор перебил девушку, он решил, что она должна знать о том, что кто-то спровоцировал выкидыша, конечно, после этой информации, она его возненавидит, но она не будет винить себя в этом, только его. Как только Блум услышала это правду, то заплакала сильнее, боль от потери все равно возросла.
— Он должен был быть с нами… Обнимать его, целовать, укладывать спать, я сейчас… Нашего сына нет…
Мужчина молчал, он знал это, знал, что он виновен в том, что этого не будет, но тот, кто это сделал пожалеет. Девушка продолжала говорить, было много слов, и каждое резало по сердцу, как кинжал.
— Обещаю, я отомщу, Блум, кто бы это не был, он будет страдать, — произнёс альфа.
— Поклянись, — прошептала девушка и посмотрела своими голубыми глазами полные боли и бессилия на мужа, крепче сжав его рубашку, — Ты превратишь в ад жизнь всех.
— Я клянусь, Блум, — произнёс мистер Офхоль.
— Не так, Валтор, — покачала головой девушка, альфа понял, что она от него хотела.
— Giuro che trasformerò la vita in un inferno di tutti, — сказал мужчина, — Блум, я обещаю тебе, я расправлюсь с любым.
После этого Блум обняла мужа сильнее, продолжая делиться своими чувствами. А потом она заснула прямо в его объятиях, которые ей были необходимы, боль не ушла, но казалось, что так она была меньше, причём в душе у обоих супругов. Но Валтору сон не грозил, сейчас ему было совсем не до него. Его волновала только омега, с которой он должен был быть рядом, всегда.
