Цветы, замороженные во льду

Распахнутые настежь седзи, запускали в дом знойную жару, измученных от нее людей, и насекомых, ищущих спасительную прохладу в тени стен. Сделанная Нобарой кусудама, с засушенными ароматными травами, помещенными во внутрь, висела под потолком у входа, и изредка самую малость колыхалась, когда под ней кто-то проходил – Япония жила без единого дуновения ветра. Июль – самый жаркий месяц в году, и от этого пекла не укрыться нигде, даже ночами. Посреди комнаты, выполняющей функцию гостиной, стояла низкая, но широкая деревянная кадка, наполненная кусками льда разных размеров, внутри которых были заморожены всевозможные цветы. Инсталляция создавала в комнате не только более благоприятную атмосферу благодаря легкой прохладе исходящей от замороженной воды, но и радовала взор эстетическим видом прозрачных кристаллов с украшениями внутри. Годжо заходит с улицы, бесшумно ступая босыми ногами, обмахиваясь веером, и замирает, рассматривая открывшуюся перед его взором картину: на полу, полуобняв спасительную кадку, сидел Мэгуми, опустив пальцы одной руки во внутрь. Вторая рука покоилась на кромке сосуда, служа опорой для головы. Глаза прикрыты, на лице умиротворение и расслабленность - его настоящая и ничем неприкрытая красота удерживала взгляд, вынуждая любоваться и наслаждаться таким редчайшим моментом. Прошлой ночью им едва ли удалось поспать несколько часов до того момента, пока посреди ночи не пришла встревоженная семья, прося помощи для своего ребенка, который стал, по их рассеянному от переживаний описанию, словно не собой. Маги едва подоспели вовремя и избавили девочку от проклятия, которое еще не успело завладеть ее сознанием полноценно – явись они немного позже, скорее всего, ребенка не удалось бы спасти. Всю работу снова проделал Мэгуми, под чутким руководством Сатору, который только подсказал парню, как с наименьшими травмами помочь маленькому человеку. С чем Фушигуро отлично справился в довольно короткий срок, получив заслуженную похвалу от учителя. Бесшумной поступью подойдя ближе, садится напротив парня у источника прохлады, замирая от приятных ощущений, витавших в близкой ко льду области. В этом месте тело немного оживало. Пальцы опускаются в посудину, и лицо Сатору приобретает блаженное выражение – приятная прохлада покалывала кожу, увлажняя ее. Он безмятежно водит ладонью по льдинкам, случайным образом поймав один кусочек, внутри которого застыло синее соцветие незабудки. Невзрачный на первый взгляд цветок не был из тех, что приковывает к себе тысячи взоров, но его хрупкость и нежность все же не могла оставить равнодушным. Склонившись, Сатору устроил щеку на бортике кадки, оказавшись лицом напротив лица Фушигуро. Телу было не совсем удобно в согнутом положении, деревянное ребро кадки давило в скулу, но вид с такой позиции был привлекательным – стоило перетерпеть неудобства, кажущиеся на фоне безмятежности ученика сущим пустяком. Подняв постепенно подтаивающий кусочек льда на уровень ока Мэгуми, он словно всматривался куда-то вглубь этого человека через призму застывшего в холодном плену растения. Парень открывает глаза, и синие, замороженные во льду цветы, с ракурса Сатору занимают все место радужки его глаза, зрительно заменяя родной темный цвет на более яркий. - Вам идет, - тихо выдыхает Годжо, не нарушая этот спокойный момент, и продолжая открыто любоваться. - Лед? – не менее спокойно отзывается брюнет. - Быть цветком безо льда, - Сатору легко сжимает в ладони замороженную воду, по руке в посудину стекают прозрачные капли до тех пор, пока в ладони не остается цветок уже неприкрытый холодной оболочкой. – Стоит ли говорить, что Ваша внешность привлекательна в той же степени, как прекрасны цветы?.. – Мэгуми невесомо пожимает плечами, не находясь, что ответить на неожиданный комплимент. В душе маленькая бабочка щекотала расправляющимися крыльями, и это нравилось, и нет, единовременно. – Но вот так, - Сатору кладет незабудку на левую руку парня, - Вы красивее, нежели так, - из кадки вылавливается случайная льдинка, с плененным в хладности алым цветком камелии. Брюнет молчаливо смотрит на мужчину до тех пор, пока тот снова не оставляет его наедине с собой и переворачивающими сознание мыслями. Позднее, находясь уже в собственной комнате, Мэгуми аккуратно расправляет меж книжными страницами лепестки той незабудки, которую ему оставил Сатору, неведомо для чего желая оставить на память засушенный цветок.